- Почти, -  невозмутимо отозвался Лео, напрочь пропустив мимо ушей и бескрайний скепсис в словах незнакомца, и откровенную иронию. Ясное дело, что так он и кинулся верить первому встречному, когда его ориентировки болтались на каждом посту стражи Таллема, но все-таки для откровенного новичка в искусстве нахождения проблем на свою задницу и успешного их решения он мнил о себе слишком много. Сколько он шлялся по этому лесу, не догадавшись исчезнуть на другом краю Фатарии? Долго, судя по его внешнему виду. Так был ли у него хоть малейший повод включать в себе столь важную и гордую птицу, ныне весьма ободранную и побитую? Ни единого. А Лео уже начал задумываться о том, нужно ли ему вообще все это, не проще ли оставить этого паренька в покое, вернуться чуть позже, когда его прижмет так, что тот взвоет, и вести диалог уже совсем иначе. Но врожденный азарт толкал попытаться еще раз, пусть даже стоимость агента плавно начинала перевешивать его теоретическую ценность, все еще находящуюся под сомнением.
Невероятно умиляло, как расслабленная поза преследователя и поднятые руки влияли на эльфа. По лицу его было видно, как он ощущает себя хозяином положения, раз уж противник никуда не дергается, как згляды в сторону стали уверенней, как на Альдена он глядел уже не таким затравленным зверьком, а с неведомо откуда взявшейся бравадой. А уж как он шагнул навстречу борзо – это отдельная песнь. Альден не сдержался и усмехнулся.
- Нет, парень, так дела не делаются. С чего ты взял, что моя готовность выслушать, помочь и накормить автоматически означает, что ты можешь без моего разрешения тянуть ко мне лапки? Мы с тобой на брудершафт не пили, так что будь добр, не готов идти навстречу сам – тогда и не наглей. Мы с тобой обязательно обнимемся, как только ты перестанешь изображать обиженного белефа, - вполне себе добродушно осадил его инквизитор, опуская руки. Ясно уже было, что миролюбие эльф воспринимает не так, как следует, а потому нарочито подставляться Лео больше не собирался. В конце концов, кто тут кому нужен был? – Разумеется, я не добрый самаритянин, но твоя тщедушная задница мне сто лет не нужна, Феникс не настолько хорошо платит за разыскиваемых, чтобы я рвался делать за них их работу.  Пусть побегают, растрясут зимние жиры, им полезно, а то сидят там на злате своем да на всех кругом фыркают еще похлеще тебя.
Нет, Альден не любил Фениксов. И нет, и пальцем бы не дернул лишний раз, чтобы им помочь. Видимо, таков уж был удел города Таллема – не угодить искателю абсолютно во всем, в чем только было возможно. Наверное, стоило бы уже научиться чему-то и махнуть рукой на воришку в том числе, ибо и он происходил из местных дебрей криминального мира с очевидным налетом академической пыли, но куда уж было отступать, и правда ведь зачем-то сунулся его спасать, будто в мире не было куда более убедительно страждущих и жаждущих внимания обаятельного инквизитора. И да, более толковых агентов, конечно же, тоже не было.
- Мы поступим очень просто, парень. Если ты и впрямь весь такой самодостаточный одинокий волк, который со всем в этой жизни справится сам, с легкостью сбросит хвост в виде Феникса и не будет скручен в первом же крупном населенном пункте, куда уже отправили ориентировки и где вполне логично могут обитать члены гильдии, то я умолкаю и ухожу, пожелав тебе удачи. Ты прав, по лесу мы побегали чудесно, но у меня уже есть одна капризная девица в жизни, еще одну не переживу. Но если вдруг так случилось, что ты не настолько дурак, как я думаю, и все-таки умеешь думать и использовать попавшие в руки возможности, то мы сядем, поедим и спокойно поговорим. Считай, боги дают тебе последнюю возможность передумать и помочь самому себе, потому что они уже устали с тобой носиться. Только давай решай быстрее, а то солнце печет, будто это не лес, а Тейарова сковородка.
И вот сейчас Лео не шутил. Каким бы прытким и талантливым ни был малец, каждый раз его уговаривать сотрудничать было бы делом не шибко приятным. Да, такие наивные и романтичные натуры были невероятно исполнительны, но больно уж велик в их случае человеческий фактор. Тут у него настроения нет, тут настроения слишком много и через край, потому он сделал все наперекосяк, тут ему зарплату подавай, тут уже не плати вообще, а то я будто продался. Об этом было больно и тоскливо даже думать, а ноги уже рвались в обратный путь, подальше от блондина с большими амбициями. Но инквизитор стоял и спокойно ждал, уподобляясь монолиту эмоций на фоне дергающегося эльфа. Он понимал, что стоило бы сделать более существенный первый шаг, но тихий глас интуиции подсказывал, что паренек разнесет еще половину леса, услышав слова «здравствуйте, я инквизитор, приятно познакомиться». Нет, его полнейшего успокоения разговоры и полноценное знакомство было глубоко бессмысленно. Где-то все еще теплилась надежда, что первое впечатление было ошибочным.

- Вот я тебе говорю, познакомимся – и я тебя обязательно обниму, если для тебя это прям такой уж принципиальный вопрос. Давай сохранять хоть какую-то видимость приличий и не давать тебе повода голосить на весь лес, что тебя склоняет к непотребствам какой-то ушлый незнакомец? А то сюда сбегутся все, начиная от стражи и заканчивая противниками свободы нравов, и тогда тебе точно крышка. В особо жестокой форме.
И что именно так успокаивающе подействовало на эльфа? Ультиматум, который был привычней для его понимания, чем расположение и отсутствие всякой агрессии? Или все-таки еда, которая с одичавшими преступниками творила просто невероятные вещи, ибо тяжко думать о материях великих и важных, когда желудок сводит судорогой? Или он на самом деле действительно хотел, чтобы к нему на черном коне прискакал таинственный незнакомец и разом решил его проблемы, которые он по собственной дурости щедрой рукой нагреб себе с лихвой? Так или иначе, но поведение воришки радикально изменилось, он окончательно расслабился и сделал лицо попроще, от которого уже не скисло бы молоко, глянь он на него ненароком. Более того, он даже отказался от своей позы готового к побегу зверя и сел на землю, вполне себе комфортненько вытянув ноги и опершись о ствол дерева. Конечно, и из такого положения можно было бы успешно колдовать, но вот у Альдена появилось практически абсолютное преимущество – любая магия накрылась бы медным тазом, получи эльф сапогом в лицо, что теперь сделать было исключительно удобно. Другое дело, что инквизитор ничего подобного делать не собирался, его полностью удовлетворила адекватность собеседника, а бессмысленность их недавнего общения плавно начала снижаться.
- Не хочу показаться ... самоуверенным, но один идиот в «фениксе» работает. Это мы оба понимаем. Не знаю, как обстоят дела с другими сотрудниками, но у них было два месяца на то, чтобы поймать своего «преступника»… Сами упустили то, что было ценно для них. А теперь подняли переполох, тревожат честной народ и даже к наемникам готовы обратиться.
На словах о наемниках Альден ухмыльнулся, покачав головой. Ну какой из него был наемник? Эти ребята ходили со стальными рожами, коими можно было колоть орехи, сверкая помазанными маслом и покрытыми загаром мышцами и звеня оружием, которым были обвешаны, будто грустные мулы. Весь их вид так и говорил о чрезмерном обилии свободной энергии и чешущихся руках, которым было без разницы, кого и зачем бить. Разве Лео выглядел именно так? Нет, он являл собой образец обаяния, красноречия и всяческой доброжелательности, составляя поразительный контраст с большинством инквизиторов. Неудивительно, что эльф даже не предположил такой вариант. За искателем не тянулся шлейф из виселиц и костров, а музыкальное сопровождение ему не организовывала свита из воющих вдов еретиков и революционеров.
Объяснение недостаточному рвению Феникса напрашивалось единственное – верхам просто не сообщили, что некая ценность ускользнула из рук гильдии. Вероятнее всего, этот самый «идиот» решил разрешить все малой кровью и без слишком громкого шума, дабы суметь спасти свою задницу и не получить от начальства слишком сильный нагоняй, могущий не просто сказаться на личном деле, но и разрушить как нынешнюю карьеру, так и будущую где-либо еще. Лео не понаслышке знал, в какую истерическую паранойю могли впасть магические гильдии, если кто-то пытался пальцем тронуть их бесценное наследие или какие-либо достижения, совсем недавно он лично участвовал в деле, где каждый клочок информации приходилось вырывать клещами из-за поразительного жмотства, которое пересиливало всякий здравый смысл. Фениксы так и не сообразили, что чем больше они вихляли и отказывались отвечать на вопросы, тем больше у Ордена крепли подозрения, тем толще могла стать в перспективе папочка в архивах на таллемских магов. Желание защитить секреты любой ценой было, разумеется, сильным, но никто и никогда еще не мог остановить страшную машину Инквизиции, если ей удалось почуять душок. Это была одна из причин, по которой Альдену это дело казалось выгодным. Мало того, что может получиться завербовать прыткого малого себе в помощники, так еще и выйдет козырнуть перед Венс информацией о том, что же такого ценного потерял Феникс.
- Ты что-то говорил о еде, м?
- Ах да, еда. Она у меня и правда есть, но вот незадача, она вместе со всеми моими вещами и лошадью остались на окраине деревни. Я как-то не предполагал, что ты такой нервный, иначе бы все с собой взял к сараю. Возвращаться теперь надо.
Ну а что тут поделаешь? Пришлось идти, хотя Альден в определенный момент был практически уверен, что эльф рассмеется ему в лицо и заявит, что не на того напал, дураков тут нет, которые поведутся на подобную уловку. Впрочем, сильно близко к деревне инквизитор его все равно не повел, остановился на довольно приличном расстоянии – и внезапно вручил в руки Шума, который к тому времени уже семенил рядышком с серьезным видом.
- Держи, не роняй. Вот тебе гарант, что я вернусь с пирогами, а мне – что ты с моим фамилиаром не убежишь куда-нибудь в Сонору. Стойте и дышите свежим воздухом, я сейчас вернусь.
На все ему потребовалось минут десять. К кобыле и поклаже к тому времени уже присматривалась ребятня постарше, но стоило только хозяину объявиться подле, грозно спросив «куда это вы руки тянете?», как они рассыпались во все стороны, как стайка воробьев. Альден лишь чувствовал, как ему в спину таращатся разочарованные глаза.
- Ничего, что с капустой? Мне их было так много надавали в недавней поездке на край северных земель, что я все никак доесть не могу. На, держи, - и инквизитор на ходу выудил из сумки пирожок, а следом – фляжку, кои немедленно вручил воришке. Сам же привязал кобылу к ближайшему деревцу и сбросил рядом свое добро, усаживаясь там же, подле, и вынимая пирожок и себе. – В общем, каков расклад. Звать меня Лео, и несмотря на твой вселенский скепсис, я действительно могу решить все твои проблемы. Ты очень старательно пытался угадать, кто я такой, и все равно кругом промазал. Я не самаритянин, не любитель людей и даже не наемник. Я инквизитор. И вот тут давай без нервов, хорошо? Кушай, запивай водичкой, дыши. Так уж вышло, что Инквизиция вербует таланты не только в свои ряды напрямую, но и не гнушается прибегать к товарно-денежным отношениям и услугам со стороны. Если проще, она никогда не упускает случая предложить талантливым малым сотрудничать. И я лично никогда не упускаю. Ты талантливый малый, раз уж умудрился ткнуть в больное место фениксов и при этом ноги из города унести, так? Ну вот и я о том же. Еще пирожок? – и он, не дожидаясь ответа, сунул в руки эльфа очередную булочку. – На твое счастье, я могу наплести фениксам что угодно, и они будут вынуждены мне поверить. Сложностей я здесь не вижу, но все равно хотелось бы услышать историю целиком. Что ты такое спер, что они так желают вытрясти из тебя всю душу?

«Книга, значит».
Было одно интересное свойство у фениксов – даже ругая свое начальство и коллег последними словами, они все равно упорно молчали о том, за что им оное начальство могло неплохо так настучать по маковке. Лео спаивал своего товарища по делу грамотно и непреклонно, но все равно так и не вызнал, что же именно уплыло из рук гильдейцев и из-за чего они сейчас устраивали истерию. Выбор, конечно, был весьма скромен: либо это был некий артефакт, о котором негоже было знать ни слугам закона, ни конкурентам в Хартаде, либо это была некая дорогая сердцу реликвия вроде панталон какого-нибудь шибко важного и могучего мага прошлого, на чье имя фениксы теперь молились не менее четырех раз в день, либо же это был научный труд, который таллемские колдуны считали собственным достоянием. И если воришка хотел его всего лишь одолжить на месяцок, а после изящно вернуть с доброй улыбкой на лице, то круг возможных книг тоже сокращался. Эльф, конечно, выглядел книжной замухрышкой, но что-то сомневался Альден, что он стал бы устраивать подобную суету ради какого-нибудь пыльного исторического фолианта, в котором можно было отыскать всего лишь горы компромата и на деятелей не только прошлого самого Феникса, но и на многих прочих известных лиц. Будь так, он бы скорее совершил набег на здание бестолковой таллемской стражи или – если бы ему хватило куража и дурости – на сам оплот Инквизиции, где его бы встретили до крайности радушно и показали все самое запретное, чего обычные люди не видят, продемонстрировав все на практике. Нет, куда более логичным казался вариант запретного знания, к которому потянулись шальные ручки беспокойного эльфа. Магического, раз уж выбрал он Золотой Феникс. Уже одно это могло изрядно Иларена успокоить: Лео воспринимал магию исключительно как инструмент и не пылал к ней настолько сильной страстью, чтобы красть книжки у всяких нервных господ. Шкурного интереса к добыче собеседника у него быть не могло.
– Ты же понимаешь, что я ушел от «фениксов» не для того, чтобы «работать» на Инквизицию? У меня была возможность остаться и развиваться в стенах гильдии. Учиться. А потом, возможно, принять присягу. Было бы на то мое желание. Служба им не идет ни в какое сравнение со службой Ордену. Пусть даже будучи наемником.
Ну ясное дело, кто будет работать на псов короны, лучше уж в дерьме утопиться. То ли дело тепленькое местечко в гильдии со всеми предлагающимися интригами, вздернутым к потолку от самомнения носом и святой верой в то, что гильдия – пуп земли. А еще лучше – вонючие подворотни, случайные заказы от всяких мутных типов и ежедневный риск словить стилет под ребро просто из-за того, что безымянные инструменты порой бывает полезней выбросить. Смотрел Лео на Иларена и не понимал, то ли тот действительно дурачок, то ли ему собственное мнимое всемогущество в голову ударило, то ли он просто приключенческих романов начитался. Создавалось ощущение, что у него просто однажды заиграло шило в известном месте, и он оказался там, где оказался, невзирая на то, что смотрелся там не просто белой вороной - он в принципе вороной не был. Ласка, закравшаяся в курятник и очень старавшаяся быть курицей, причем не из соображений тактики, а потому что она себя в душе ощутила частью этого племени. И смешно, и грустно.
- А что касается тебя… Какая тебе от меня польза? Я не магистр, не ученый гений. Мой основной талант – влипать в неприятности. И поверь мне, вместо того, чтобы со спокойной душой отпустить меня на нужное тебе дело, придется вытаскивать меня из этих самых неприятностей.
- Ну и прекрасно же. С чего ты вообще решил, что мне нужны магистры, ученые и гении? Этих товарищей найти просто, а для того, чтобы воспользоваться их услугами, достаточно всего лишь выложить деньги на стол их ассистентов и назначить дату встречи, - ничуть не впечатлился речью Альден, скармливая попутно краешек булки Шуму. – То ли дело человек, который не просто умеет влезть в самую гущу событий и найти неприятности, он делает это незаметно для себя и сам того не желая. Вот ты сейчас заварил кашу – и я выяснил, что у Феникса большие проблемы с безопасностью, не говоря уж о том, что мне доведется узнать название одного из фолиантов, которые находятся у них под строгим надзором. Как видишь, тебе даже делать ничего не надо. Живи как живешь, находи проблемы – и зови меня, чтобы я их решил. Порой отвечай на мои письма. Единственное «но» - не трепись об этом уговоре, но я думаю, что ты догадаешься не светить своими инквизиторскими связями, иначе тебя самого на колбасу пустят твои же коллеги. А ты ведь наверняка планируешь прожить долго и счастливо.
Инквизитор вынул из сумки вторую фляжку, ощутимо побольше, щедро отпил, а затем невозмутимо взялся за второй пирожок. Его совершенно не смущало, что Иларен весь аппетит растерял и теперь сидел с кислой миной.
- Мне нужно больше подробностей о деле. Кто тебе вынес книгу, как, когда, что за книга. И кто ты сам вообще такой.

- Не думаю, что ты будешь рад нестись неизвестно куда, в любое время дня и ночи, искать меня в полуразвалившейся деревне, только потому, что я столкнулся с наемниками и не поделил с ними добычу. К тому же, я и сам вполне могу с этим справиться. Иначе бы не дожил до своих лет. Я не рву ткань мироздания, не воскрешаю Богов. Скучно живу по меркам Инквизиции.
Действительно, и правда довольно скучно. Лео же как раз в последнее время не хватало каких-то невероятных событий: чтобы еще парочка осад древних замков случилась, где сражения шли не на жизнь, а на смерть, чтобы богиня-стерва начала плодить своих мессий, которые могли бы выбить ему еще один глаз, чтобы в каком-нибудь лесу еще разок собрались все незаконные расы и их формирования, мозоля Инквизиции глаза и невольно вызывая мысли поджечь дубраву кольцом и наблюдать, как все смутьяны горят заживо. Его ж потому к этому эльфу и потянуло, что возня с Фениксом обещала много боли, много громких споров в стиле бабок на базаре и резкий скачок нелюбви к Таллему. Кому нужна была спокойная размеренная жизнь, если можно было влезть в само пекло? Уж точно не Альдену. Ему отчаянно не хватало острых впечатлений.
Потому на попытки Иларена его зачем-то отговорить Лео только тяжко вздохнул и вернулся к пирожку, ожидая, пока тот закончит рассказывать ему, что делать. Всезнайка в нем становился все заметнее и заметнее, и это начинало маленько утомлять. Вроде бы понятно, что инквизитору куда как виднее, подходит он для агентурной сети или нет, так чего разводить всякую мутную полемику? Да и сам искатель пожил на этом свете достаточно, чтобы отдавать полный отчет своим действиям и не творить непостижимую ересь от лица Ордена. У всего был смысл и предположительная выгода. Эльфу, в общем-то, о ней шибко много думать и не требовалось, чай, не его головная боль. Тем паче что последнее, что инквизиторы станут делать – объяснять что-либо.
Глубже в это эльф и не пошел, перешел к книге, которую вытащил из сумки и уложил рядом с Шумом. Всего одного взгляда хватило Альдену, чтобы с изрядной долей разочарования поморщиться.
- Знакомая? Знаю, у вас в ордене имеется копия.
Да, об этой книге, пожалуй, знали все. Искатель полагал, что даже академики и преподаватели магии были в курсе ее существования, а точное расположение фолиантов указывалось в каждом учебнике по магии, авторам которых было не лень это упомянуть.
«Ладно, Венс придется обойтись без горячих новостей и слухов. Может, в другой раз этот эльф сумеет спереть что-нибудь поинтересней».
И как бы эльф ни отпирался, историю он все же рассказал. Надо признать, что Лео ожидал более драматичного сюжета, ярких событий и хитрой стратегии, и когда все свелось к тому, что Иларен просто соблазнил удачно подвернувшегося любителя мальчиков из дипломатического отдела Золотого Феникса, его скорее пробрало на смех, чем на признание эльфовых заслуг. И видят боги, от ухмылки он не удержался, пусть даже и было понятно, что воришка заплатил изрядно за свою наглость и неплохо так понервничал, раз уж целый месяц шарился по кустам окрестных лесов и пугался мышей-полевок.
- Кто я такой? Никто. Простой наемник, кочующий с места на место. Право слово, тебе же не нужна моя биография от рождения и до сего дня. А если бы и нужна была, я бы все равно не сказал.
«Больно надо, сам нарою. Уже и так понятно, что кадр ты заметный, раз так умело и явно уже не в первый раз воспользовался тем, что дала природа».
- Занятное дело, однако, успокаивать брошенных альфонсов мне еще не доводилось. Я надеюсь, ему по нраву только длинноволосые и смазливые, не хотелось бы оплачивать твои долги по его счетчику. Я как бы предпочитаю женщин.
Длинноволосый и смазливый тем временем ссадил со своих колен горностая, положил перед Лео книгу и поднялся на ноги. Следовало думать, что разговор он считал законченным.
- Книга твоя. Верни ее куда надо. И, если меня не задержат в первом же городе, я пришлю тебе открытку с благодарностью. А также лично приеду поговорить о сотрудничестве. Ежели нет… Так тому и быть. Без боя не дамся, а по головке меня за это навряд ли кто погладит, не так ли?
Альден закинул фамилиара на плечи, подобрал с земли фолиант и сумку и встал следом за новым знакомым.
- Все будет в лучшем виде. Открытку присылай на мое имя в почтовое отделение Ацилотса, до востребования. Там либо сообразят, куда отослать дальше, либо сам заберу. Извини, личный адрес тебе не дам, а в Орден тебе что-либо отправлять не стоит ради собственного блага. На худой конец проявишь свои невиданные таланты и найдешь меня сам, буду рад тебя видеть каким-нибудь светлым утром у себя в окошке.
Вроде как на том все дела были решены, потому они потихоньку пошли в сторону деревни. Разошлись у плетня – Иларен пошел куда-то своей дорогой, Альден помедлил, чтобы упаковать все вещи и закрепить сумку на седле. И только тут подал голос Шум, доселе прикидывавшийся неразумным зверем.
- Странный он. Вроде и корчит из себя невесть что, а на отморозка ну совсем не похож. Вот стал бы отморозок меня осторожно держать в руках даже при тебе и за ухом чесать? Очень вряд ли. И выпускал он меня неохотно. Не так все однозначно с этим пареньком, сырой он, как Дез.
- Я ему все равно не брат, чтобы лепить из него нормального человека. Хочет со всякой швалью на кривой дорожке вариться – Ильтар с ним. Искать потом не придется зато, как окончательно скатится.

Книга исчезла в недрах сумки с пятым измерением, и теперь только Лео и Шум знали, где находится сей редкий артефакт, за которым гонялась таллемская стража во главе с неугомонным и оскорбленным дипломатическим отделом Золотого Феникса. В голове у Альдена имелось как минимум два варианта развития событий: громкий, но красивый, и тихий, но грязный. Он приукрасил истину перед Илареном, среднестатистический искатель, конечно, имел некий авторитет и мог и потребовать аудиенции с кем угодно, и заставить себя слушать, но без официальных бумажек, ордеров и прочей макулатуры это, как правило, было несколько проблематично, особенно в случае крупных гильдий. Увы и ах, но фениксы лучше всех умели сделать морду кирпичом и строить дурачка, отмахиваясь тем, что покуда официального постановления на что-либо нет, инквизитор – лишь праздношатающийся по их частной территории. Именно в этом заключалась сложность первого варианта, и если бы Альден все же решил придерживаться его, ему оставалось бы только надеяться, что самого факта наличия книги у него в руках будет достаточно для любого пропуска. А что дальше? А дальше он поведает той важной шишке, что согласится его выслушать, что все инквизиторы, конечно, козлы, но в результате спецоперации Орден выявил критический изъян в гильдейской организации безопасности – и тыкнул бы пальцем на того любителя мальчиков. Сработало бы или нет – вопрос другой, но как минимум веселая жизнь обидчику Иларена была бы обеспечена сполна, а Золотой Феникс явно бы постарался заставить Орден молчать о таких нехороших вещах. Другой вариант был проще, но изяществом не блистал. Достаточно было встретиться с тем дипломатом-неудачником и объяснить, на каких условиях Феникс получит свою книжонку обратно. Что-то подсказывало Альдену, что раз Иларен умудрился развести этого несчастного, то уж для него это проблемой не будет точно. Но опять же, здесь тоже были риски и скользкие моменты, которые могли повлиять.
Прикрепив сумку к седлу, проверив подпруги и подтянув стремена, Лео уже собирался залезть на лошадь и двинуться потихоньку к Таллему, как услышал пронзительный женский визг. Секунда ему потребовалась для того, чтобы наспех привязать повод Ингрид обратно к плетню и со всех ног рвануть к центру деревни, где слышался ропот и собиралась толпа, да так, что Шум только и успел вцепиться всеми когтями в ткань рубашки. А еще это людское озерцо заволакивала черная дымка самого недружелюбного вида. Инквизитор был на полпути, когда топа вздрогнула – и завопила во все голоса, замельтешила, засуетилась, толкаясь в опустившемся на них мареве, откуда-то раздался детский плач и забористая мужская ругань. А следом – конское ржание. Альден беспардонно ворвался в самую гущу событий, расталкивая попадающиеся на пути тела в стороны и стараясь на всякий случай не дышать неведомой гадостью, разлившейся в воздухе, но чем больше он толкался, тем плотнее, казалось, становилось людское пространство. В какой-то момент горностай сорвался с его плеч. В итоге добежать искатель не успел, черный туман резко развеялся, а Альдена схватили под руки два крепких молодца. Иларен уже лежал на земле без чувств, рядом с ним валялось поленце, которым, стоило думать, его огрели по головушке. Эльфа уже собирались подобрать и куда-то волочь.
- Эй, эй! Отпустите его! Вы что тут такое устроили, люди! Что за самоуправство и произвол!
- Это никак энтот, который эльфеныша искал!
- Ну точно он. Марыська, этот вас от коня гнал?
- Этот, этот!
- Не иначе как заодно они. А ну говори, чего от нашей деревни надобно?
- Да нихрена нам от вашего захолустья не нужно! – огрызнулся Альден, пытаясь вырваться, и за это отхватил пинок под коленку богатырским лаптем. – Лес свободный, где хотим, там и ходим.
- Тогда что же, ходуны такие, на добро чужое заритесь?
- Да поругались мы, вот этот дурак и полез себе коня добывать, чтоб уехать подальше. Перенервничал, с кем не бывает.
- Не верю я ему, солтыс. Так и вьется, как уж, - прогундел один из детин, еще пуще хватаясь за руку инквизитора. Тому начало казаться, что кость сейчас треснет от таких стараний.
- Значит пусть стража с ними обоими и разбирается. Давайте обоих в погреб.
- В погреб? Нет, никаких погребов! Я не согласен! – переполошился Лео, в ответ на что мужик, бывший, как следовало думать, солтысом, только махнул рукой, а Альдена благополучно скрутили, получив дозволение старшего.
Иларена бросали в погреб так, будто тот был мешком с картошкой, и судя по звуку, примерно так он туда и рухнул. Лео пытался сопротивляться, изворачиваясь всеми возможными способами, но и его все-таки затолкали внутрь, и едва только он сообразил, где пол, а где дыра в потолке, с которой он упал, створки с грохотом захлопнулись, загремел тяжелый амбарный замок. Погреб погрузился в сплошной кромешный мрак, а когда переполошившиеся люди ушли заниматься своими делам в ожидании патрульного разъезда – еще и в давящую тишину. Добрую минуту Альден просто не смел и шевельнуться, пока мысли его застилал холодный и липкий ужас, даже не дышал. Рука метнулась к плечу – но привычного хвоста фамилиара там не оказалось, Шум остался наверху. И, возможно, именно его когти скребли створки погреба с той стороны.
Или не его? Или совсем даже не с той стороны?
Места для здравомыслия не осталось, в голове было совершенно пусто, а в груди нарастал звериный страх. Не нашлось ни единого разумного объяснения вкрадчивому шороху, который послышался справа. В какие-то доски все продолжали скрестись. Вокруг было темно, будто Альден потерял и второй глаз в том числе. Он машинально затаил дыхание, судорожно вслушиваясь в призрачные звуки, спина холодела. А потом что-то скользнуло по ноге чуть ниже колена, будто сквозняк – и туго натянутые нервы Альдена не выдержали.
- Иларен, черт тебя дери! Иларен!
Он принялся стремительно отползать назад, неважно, куда, и ему мерещилось, как что-то тянется к нему из темноты и хватает за рубашку и сапоги. Один раз – он готов был поклясться в этом – чьи-то ледяные пальцы коротко мазнули по его предплечью, не сумев вцепиться в тут же одернутую руку.
- Убери их от меня! Используй свою проклятую магию и скажи им отойти от меня!
Паника накрывала с головой, и инквизитор не вспомнил про собственный огонь, всегда доступный по первому зову. Он думал лишь о том, как не позволить мертвым рукам дотянуться до себя. В шорохе послышался глухой старческий смех.

- Лео?
Сердце упало, а прерывистое дыхание на секунду застряло комом где-то в горле. До этого разум еще отчаянно пытался хвататься за тоненький прутик надежды, что все это не на самом деле, что все шорохи, смешки и вздохи вокруг на самом деле ему мерещатся, а ощущение касаний по ногам и ладоням было вызвано всего лишь полчищами изголодавшихся крыс, не погнушавшимися бы утолить свой голод человеческой плотью. Но этот шепот… Этот шепот заставил остатки самоконтроля оборваться, он похоронил надежду заживо под несколькими метрами земли и неконтролируемым страхом. Этот шепот был самым настоящим их той эфемерной какофонии звуков, что окружала Альдена, и в него инквизитор поверил, как не верил ни во что в этой жизни.
«Дай мы только хорошенько тебя запомним. Ты ведь боишься мертвых, мальчик?»
«Я ведь вас сжег! Я видел, как вы горели!»
Но можно ли было сжечь то проклятье, которое наложила на него чертова старуха? Ведь не столько в самой темноте крылся страх Лео, а в том, кто из этой темноты неизбежно протянул бы к нему руки, кто прятался в каждой тени, к которой уже взрослый инквизитор отказывался подходить, и кто дышал из мрака в спину. В детском сознании слишком четко отпечатался хруст костей, скрипучие слова и обтянутый кожей череп, лишь отдаленно походящий на человеческое лицо. Даже если дом ведьмы Мюриэль сгорел дотла, ее слова сопровождали бы Альдена всюду, куда бы он ни зашел, ведь в любом месте, где жили люди, земля прятала чьи-нибудь останки. И даже в этом подвале могли найтись кости, отозвавшиеся на зов и почуявшие страх, с каждой минутой подводивший Лео все ближе к точке отчаяния. И когда отчаяние начало застилать рассудок, реальность дрогнула и начала искажаться.
«Нет, я не хочу вас слышать, не хочу видеть, не трогайте меня!»
Но он больше не говорил вслух и не кричал. Он понял, что если будет сидеть тихо, мертвым будет сложнее его найти. Мысли метались в голове, будто рой перепуганных мотыльков, мужчина не мог себя успокоить и не мог собрать достаточно воли даже для того, чтобы придумать план действий, у него получалось лишь держать рот закрытым и надеяться, что его дыхание не раздается настолько громогласным эхом по погребу, как ему казалось.
А потом кто-то совсем по-настоящему коснулся его плеча. Лео сорвался с места и дернулся в сторону, отползая дальше, в ужасе пытаясь рассмотреть в кромешной темноте хотя бы образ той твари, которая силилась достать его из темноты. Но вторили ему лишь новые касания, от которых было все сложнее сбежать, и когда плечо уже начала холодить близость стены, преследователь устал играть в кошки-мышки и просто залез Альдену на колени.
Инстинкты сработали мгновенно, и инквизитор уже было замахнулся для того, чтобы зарядить невидимому обидчику локтем туда, где у всякого живого существа располагалась голова, обе его руки решительно перехватили… и аккуратно уложили на то, что по всей логике вещей было ногами. Теплыми. Не мертвыми.
- Мы в неприятностях по самые уши. И честное слово, я как минимум нашлю на них парочку мертвяков, если они нас не выпустят в ближайшее время. Они с ними справятся, но нервы это им потрепет, - шепот обретал форму, становился не просто потусторонним эхом, пришедшим из непонятного направления, но вполне себе человеческим голосом. А после невидимый обидчик и вовсе совершил немыслимое – полез обниматься. И снова Альден не почувствовал никакого холода залежавшейся мертвечины. - Я всего лишь пытался с ними договориться. Ты же понимаешь, что сам далеко на своих двоих я не уйду. Сглупил, да. По всем правилам влез в неприятности. Еще и тебя втянул в них. Тут никого больше нет.
«Есть, я уверен, что есть. Просто до меня первым добрался ты», - инквизитор попытался было повернуть голову и всмотреться туда, откуда снова послышался шорох, но Иларен не позволил, запустил руку в волосы Лео и тронул затылок. Невообразимая наглость, которая, впрочем, возымела свой эффект – Альден отвлекся от мрака.
– Ты же уже заметил, что я темный, так? Так вот, со всей ответственностью заверяю тебя, что тут никого, кроме нас нет. Ну, еще где-то бегают мыши. Или крысы. Я плохо разбираюсь в них, зато прекрасно слышу. Ты знал, что в Денаделоре множество руин? Так вот. В одном из таких мест я провалился в тюрьму. Темно, под ногами хрустят чьи-то кости и старый хлам. А тут такого добра нет. Я проверил.
Это стало тем самым доводом, который сумел разогнать панику и воззвать к здравому рассудку. Если темный маг говорил, что рядом не было ни мертвых, ни самой старухи Мюриэль, чьи гнилые кости покоились где-то в неизвестном месте, то иначе и быть не могло. По крайней мере, в этом был какой-то смысл.
- Давай ты сейчас мне скажешь хоть одно вразумительное слово, потому что мне кажется, что я сейчас пытаюсь разговаривать с не совсем живым человеком. А я и так напряжен. Не люблю замкнутые пространства. Я мог бы разнести дверь в щепки, но я не знаю где она, и мне понадобится твоя помощь, Лео. Давай ты просто закроешь глаза? Ну хорошо, глаз. Представим, что мы просто ходим по этому чудному помещению с закрытыми глазами и ищем выход.
И инквизитор глаз действительно закрыл, чтобы окончательно уничтожить соблазн затравленно озираться от подозрений и звуков, которые расклевывали немного улегшийся страх.
- Ты знаешь, когда я убирался из Таллема, мне пришлось идти по канализации в полной темноте. И это не было приятной прогулкой. А теперь представь, какого тебе было бы меня найти в таких условиях? Давай, Лео, дыши глубже. Можешь меня даже стукнуть, я вполне себе живой. Но тогда не гарантирую, что ты так же не получишь оплеуху.
- Иди к черту со своей оплеухой, - вяло огрызнулся Альден, успокаивая дыхания и делая вдохни глубже. Он так и не смотрел вокруг, закрыв глаз и уткнувшись лбом в плечо Иларена. Казалось омерзительным, что они с эльфом оказались в такой ситуации, что этот длинноволосый засранец успокаивал его, что он, Тейар его подери, сидел у него на коленях и обнимал, будто они были близкими друзьями уже неведомо сколько лет. Или даже не друзьями. Не просто так ведь он избрал тот метод воровства книги, не просто так. Стоило взять себя в руки уже хотя бы для того, чтобы закончить это недоразумение и убрать парнишу со своих коленей, чтобы самому не льнуть к нему так сильно из-за ужаса перед тем, чтобы одному в этой проклятой темноте.
«Сделай уже хоть что-нибудь, тряпка. Или мы подождем, пока явится кто-нибудь из знакомых мертвяков, достаточно промотивировав к спасению?».
И этого оказалось достаточно, чтобы с руки, протянутой за спину Иларену, сорвался небольшой огненный шарик. Он быстро взлетел к потолку и озарил весь погреб ярким светом, позволив убедиться и в том, что иных пленников в нем не было, и что ситуация была неловкой до крайности.
- Ты не мог бы слезть с меня, пожалуйста? И давай сделаем вид, что ты никогда не восседал на моих коленях и никогда так жадно не ощупывал мой затылок, идет? – мгновенно напуская на себя более привычное выражение и быстро выметая остатки ужаса из головы, проговорил инквизитор прямиком в лицо эльфу. Сюда было бы впору добавить и очередную похабно-самодовольную ухмылку, но у искателя не получилось. Задеревеневшие мышцы просто отказались следовать указаниям. – Вот тебе свет, или вышибай дверь, герой. Только давай как-нибудь осторожно и тихо в этот раз, у них этих погребов много, еще один я не переживу.
И пока эльф делал свое темное дело, Альден поднимался на ноги и пытался утихомирить слишком заметную дрожь в руках.

- Тихо, говоришь? Я тебе не мастер-вор, тихо не умею вскрывать замки. Тем более, изнутри. Если я сейчас подорву дверь, сюда сбегутся все местные жители.
«Ты ж великий маг и чародей, твою ж налево. Выходит, этому вас там учат? Крушить все вокруг и хаоса побольше устраивать? Речи пафосные толкать? Рожу суровую строить? Бестолочь ты тогда, гонору много, а толку – чуть»
Лео злился. Злился на сельских, которые в страхе за свою устоявшуюся повседневность готовы были сбросить любого чужака в темный погреб, злился на себя, что позволил страху взять верх, пусть даже Альден и знал лучше всех, что контролировать это не может, злился на Иларена, который снова пытался обернуться в личину сильного и независимого одинокого волка с тузами в рукавах и страшными заклинаниями в голове. А еще он не мог успокоить руки, которые ходили ходуном как у восьмидесятилетнего деда. Эльф тем временем продолжал продвигать свои теории.
– Если ты картинно заорешь, что Злой Темный Маг пытался над тобой надругаться и убить, они тебя отпустят. Сможешь направить сюда стражу, дабы они меня освободили. Или ткнешь им под нос свою метку, может, возымеет эффект. Но они тебя попросят сжечь меня на костре справедливости.
«Да ты гений, черт возьми. И почему это Инквизиция все вот так вот не делает? Оказывается, нужно всего лишь махать клеймом, как флагом, и орать погромче о том, что беспредел творится в адрес служителей короны, а никак не наоборот – и все, успех в кармане».
Только когда последствия страха улеглись настолько, что Лео ощутил себя достаточно успокоившимся для принятия активного участия в побеге, он обернулся. Иларен с комфортом восседал на одном из ящиков и явно не собирался делать ничего из того, что обещал в темноте и куда более интимных обстоятельствах. Судя по всему, требование быть тихим и незаметным действительно сбило абсолютно всю спесь с эльфа и сократило его возможности до полного ноля. Инквизитор устало провел рукой по волосам, зачесывая их назад, и посмотрел на дверь погреба. Ничего жутко невыполнимого он в ней не увидел, если не считать того амбарного замка, который наверняка висел по ту сторону.
«Нет, ты серьезно решил сложить руки и сидеть сиднем?»
- Есть вариант, что тебя не послушают, и тогда мы окажемся в разных погребах. Я вылезу, а вот ты так и будешь сидеть в нем. Нет, я, конечно, предприму попытку тебя спасти. Огорчу тебя немного. У меня нет с собой ничего, что позволило бы беззаботно вырубить всех окружающих. Так что…
«Ты – и вылезешь? Парень, ты должен был уже пять минут как выпустить нас на волю, а я по-прежнему стою в этом проклятом подвале».
В створки дверей по-прежнему что-то тихонько скреблось, и теперь у Альдена уже не было сомнений, что это Шум. Инквизитор закатал рукава рубашки повыше и подошел к лестнице. Нет, дверь однозначно не выглядела так, будто бы была призвана сдержать двух энергичных молодцов, в ней даже наблюдались зазоры между досками, которых, впрочем, все равно было слишком мало, чтобы осветить погреб.
- Лео, а где зверек твой? Как думаешь, лошадь они твою не увели еще? И как скоро в этих краях может появиться патруль?
- Зависит от того, насколько расторопна сейчас таллемская стража. Кобылу не уведут, это тебе не сельская кляча, а вышколенная боевая лошадь. Мне жаль того, кто первый решит ее прибрать к рукам, отделается не меньше чем разбитой черепушкой.
Лестница, ведущая вверх, выглядела ничуть не более надежно, чем дверь, но выбирать в их ситуации не приходилось. Стараясь не шуметь, Альден взлетел под самый потолок и приложился ухом к одной из щелей.
- Шум?
- Портянки Акала, ты живой! Я уж думал, тебя там совсем кондрашка хватила. У вас все нормально? Они эльфа-то насмерть не пришибли?
- Не пришибли. Как обстановка? Есть кто вокруг?
- Да куда там, потоптались и ушли делами заниматься. Не до вас им. Конюх разве что про Ингрид что-то говорил, но я за ним не пошел, не знаю.
- А староста где?
- В соседнем дворе сидит, бочку для жены под малосольные огурцы ладит. Визгливая у него баба, надо сказать.
- Здесь замок?
- Ну да, амбарный. Ручки вбиты, он на них.
- Ага, понял.
Альден видел и со своей стороны, куда были вбиты ручки. В общей сложности получался кусок чуть больше ладони – совсем немного для той идеи, которая появилась в инквизиторском мозгу. Снова убрав волосы назад, он посмотрел вниз на Иларена.
- А теперь слушай сюда, герой. Когда я сорву замок, каждый сам за себя. Тикай так быстро, как умеешь, ползи сквозь кусты черники, прыгай по крышам – мне без разницы, второй раз я за тобой не пойду. И ты за мной не пойдешь. Понял? Вот и готовься.
План был прост до банального, в этой жизни Альден проворачивал такое не раз, правда, впервые для того, чтобы вылезти из подвала. Очевидный недостаток дерева перед другими строительными материалами заключался в том, что оно прекрасно поддавалось высоким температурам и горело. Инквизитор тихо выжигал пространство аккурат со свою ладонь, пачкаясь в пепле, пока рука не вышла с той стороны. Тут же пришлось подхватить ручки со сцепленным на них замком, просунуть внутрь и передать Иларену для бесшумного и крайне культурного укладывания куда-нибудь на видное место, чтобы владелец впоследствии мог утешиться тем, что никто его замок не спер. Сквозь зияющую посреди двери погреба опаленную дыру на пленников глядел Шум, периодически нервно оглядываясь. Стоял ощутимый запах дыма, который неизбежно бы привлек внимание.
Еще раз поглядев на Иларена, инквизитор сделал глубокий вдох и уперся руками в створки.
Альдену потребовалось ровно три секунды, чтобы распахнуть дверь погреба, перебросить себя наружу, крутануть кольцо – и исчезнуть в траве вместе с горностаем. Еще минута ушла на то, чтобы добежать до Ингрид, которую конюх в окружении зевак пытался депортировать на конюшню, вскарабкаться по хвосту на спину, обернуться человеком, вырвать поводья у ошалевшего конокрада, никак не ожидавшего такого поворота событий, и сорваться в галоп с места, исчезая за деревьями под поднявшийся человеческий гвалт. Суета, поднявшаяся на окраине деревни, должна была дать эльфу шанс выбраться, но проверять Лео не стал. Его ждали дела в Таллеме.

[ Таллем, таверна «Пьяный паладин» ]