После разрыва с тем, чье имя Мелиса решила больше не вспоминать, Рахен стал местом, где она могла чувствовать себя не то, чтобы хорошо, но вполне сносно. Потребовалось много времени, чтобы вытравить из памяти вкус его губ, запах рыжих волос, янтарные глаза, по свойски разглядывающие её тело и властные руки… Потребовалось много времени, прежде чем она поняла, что все кончилось навсегда и, наверное, если в одну реку не войти дважды, то не нужно даже и пытаться.
Утешение нашлось слишком быстро и по-своему неожиданно, в лице не молодого уже барона фон Дуку. Ольсен был хорош собой, предприимчив, хитер, умен… и щедр. И совершенно безумно хотел, чтобы очаровательная и юная мадмуазель Аренто стала его женой. К чему прикладывал неимоверные усилия.
Не избалованная холодной и суровой натурой бывшего возлюбленного, который был весьма скуп на комплименты, Мелиса таяла от замысловатых речей барона, скромно принимала баснословные подарки и кормила обещаниями, что как только она станет баронессой фон Дуку (Тайар, что за фамилия?), то будет принадлежать ему одному целиком и полностью. А пока же они скромно держались за руки, гуляли в парке, покупали ей дорогие украшения и платья и ворковали об общем светлом и безоблачном счастье в Таллеме. Отчего её слегка подташнивало, а его приводило в щенячий восторг.
На этой дурацкой охоте Ольсен должен был торжественно провозгласить о предстоящей помолвке, в связи с чем созвал целый полк своих многочисленных друзей, которые теперь без всякого зазрения совести рассматривали Мелису. А в новой, рыжей меховой шубке, девушка была даже более похожа на лисицу чем те создания, на которых они собирались охотиться. И ещё она была очаровательна… Впрочем, как всегда. Барон демонстрировал всем свою невесту как очередной трофей, добытый в нелегкой жизненной борьбе. Лиса демонстрировалась весьма охотно. Много улыбалась, шутила и непринужденно принимала то помощь в том, чтобы снять теплую шубу, стряхивая колючий снег с пушистого ворота, то горячий глинтвейн из чьих-то рук, то мимолетный заинтересованный взгляд. Вечер обещал быть интересным.

Молодой дракон, который подошел с подносом крепленого для мужчин и игристым для дамы, несомненно, выгодно отличался от всех других находящихся рядом кавалеров хотя бы тем, что умел изысканно и ладно выстраивать свои мысли в слова.
- Господа, пить глинтвейн, когда барон Дуку, известный своей щедростью, велел достать из погребов лучшие вина – преступление! Только крепленое рубиновое, прошу. Сударыня Аренто, умоляю, попробуйте белое игристое с виноградников Эльзаса.
Мелиса подняла на подошедшего мужчину заинтересованный взгляд. Почему она решила, что он дракон? Их очень легко узнать по глазам. В отличие от всех других рас, имеющих вертикальный зрачок, глаза драконов не имеют белка. И это, признаться, слегка пугает и заставляет относиться к собеседнику если не с опаской, то, хотя бы, с уважением.
Девушка очаровательно улыбнулась, выпуская уже пустой бокал из-под глинтвейна из своих пальчиков, позволяя поймать его на поднос. Мужчины любят, когда женщина кажется более слабой и беззащитной, чем есть на самом деле. А у таррэ эти нехитрые уловки просыпались где-то на границе с подсознанием… почти неосознанно.
- Благодарю.
- Барон заказал несколько рыжих лисиц из окрестностей Ацилотса. Он уверяет, что столичные лисы обладают, в отличие от рахенских,  исключительной выносливостью и хитростью, так что охота обещает быть продолжительной и азартной.
“Балагур, ловелас, хороший товарищ и, очевидно, богатенький наследник знатного рода” – Непроизвольно отметила она, делая первый глоток игристого, так любезно ей предоставленного. – “А ещё хитер. Хитер и опасен”.
Чего стоили одни только “столичные лисицы”. Из всех присутствующих здесь гостей, собственный особняк в Ацилотсе имела только она одна.
- Любезный… вы ещё не видели столичных львиц. Уверяю, охота на них, не менее увлекательное действо, - не преминула добавить Мелиса, рассматривая пузырьки шампанского в бокале с высокой ножкой.
- Это граф Олейор Драгонфлай, - многозначительно шепнул ей какой-то юноша, склоняясь к самому ушку. Значит, граф… Она взмахнула пушистыми ресницами, рассматривая дракона теперь уже чуть более внимательно, чем прежде. Больше графьев она любила только герцогов. Только почему-то, все встреченные ею графы были либо драконами, либо вампирами, а жениться на людях им не разрешают папы… и дурацкие расовые традиции. Кто придумал такую глупость?
- А Вы, сударыня, планируете заполучить сегодня лисью лапку? Ольсен говорил о Вас, как о прекрасной наезднице. – Русоволосый граф очаровательно улыбался, а Мелиса пыталась отыскать глазами своего менее титулованного жениха.
- Боюсь, Ольсен немного преувеличивает мои умения. Я довольно сносно держусь в седле, но на лисиц пока не имела чести вести охоту. А что приносят лисьи лапки? Заячьи, я слышала, удачу, а лисьи?
Та часть холла, которая была ещё не осмотрена внимательным взором девушки, находилась аккурат за широкой спиной её собеседника. Вот только заглянуть за него не было никакой возможности.

Отредактировано Мелиса Аренто (2012-09-18 10:39:00)

“Слава первой наездницы? Красавицы сезона?” – Она одарила графа лукавым взглядом. Почет, славу и уважение таррэ любила даже сильнее, чем аристократические титулы, которые приносят разве что фамильный герб с веселыми зверятами или деревьями и сомнительную возможность блистать при дворе.
- Заманчивое предложение. А ведь я, в довесок ко всему, ещё и азартна. – Мелиса с улыбкой, легко и непринужденно взялась за предложенную Олейором руку, позволяя увлечь её из этого становившегося душным, враждебным и не интересным зала на террасу.
- С удовольствием послушаю ваши, без сомнения, полезные советы. По правде говоря, в Ацилотсе, где я теперь проживаю, не особо жалуют такого рода развлечения. Но вы же знаете, что родилась я близ Рахена, в Кельтане? – Доверительно спросила она дракона на ушко. И наконец-то у неё появилась возможность оглядеть зал. Чем девушка не преминула воспользоваться. Барон нашелся весьма быстро… её ненаглядный с видом очень довольным и влюбленным недвусмысленно прижимал к груди оголенную руку какой-то белобрысой дамы в отвратительно старомодном платье. Мелиса мысленно досчитала до десяти, вздохнула и… зло ухмыльнулась. Она не любила истерики и публичные выяснения отношений, но это совершенно не значит, что она просто так сдалась и упустила прекрасный шанс. Она подумает об этом после… и обязательно придумает, как устранить эту невесть откуда взявшуюся выскочку.
“Деревенщина”. Вермина Нолн, которая все ещё жила в ней, очень метко замечала любые промахи в этикете и воспитании. Молодая таррэ была самой низкорожденной на этом празднике жизни, но это не значит, что самой некультурной. Великосветский этикет она впитала, если не с молоком матери, то с наставлениями Джеральта, который был очень хорошим учителем.
- Ольсен сказал, что спустится чуть позже, у него возникли неотложные дела, так что у нас достаточно времени.
Какая непринужденная дружеская мужская ложь…
- Да. Ольсен очень занятой человек. И я уже почти к этому привыкла. – Многозначительно отметила Лиса, делая недовольное личико и надувая губки. – Я вижу, вы хорошие друзья. И весьма неплохо друг друга знаете, не так ли?
Барон фон Дуку действительно был весьма занятым человеком, но и весьма преуспевающим. И именно это было одной из тех причин, по которой Мелисе хотелось оставаться рядом с ним и выйти за него замуж. Чего стоил только этот загородный дом… Ольсен умел тратить и зарабатывать деньги. С размахом. Мелиса задумчиво коснулась пальцами своего нового ожерелья белого золота с крупными, ограненными рубинами, которое так шло к её светлым волосам.
С террасы открывался замечательный вид на окрестности. Поля, ещё не тронутые первым серебристым снегом. Лес, который уже сбросил с себя жухлую листву, но не успел покрыться новым зимним убранством. Величественные горы. Мелиса любила горы. В горах прошло её детство. Среди снегов и льдов. Сожаление, как легкая тень накрыло её. Она забыла об Ольсене, забыла о своем спутнике, забыла о том, чье имя она решила больше не называть… обо всем ненужном, мимолетном, чем были заняты её мысли в последние часы и дни. Месяцы и годы. Осталось только легкая грусть и такое же невесомое счастье. Как в детстве. Была ли она счастлива тогда? Да. Хотела бы вернутся назад и зажить нормальной, спокойной жизнью без всех этих интриг и аристократических сколок? Определенно. Только вот выбраться из паутины лжи, в которую она сама же и впуталась, уже не было никакой возможности.
- Как тут красиво… - выдохнула она, облокачиваясь на перила широкой террасы. - Любите ли вы Рахен так, как люблю его я, то есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного?
Она звонко рассмеялась, перефразируя известную фразу о театре, и поймала на ладонь искрящуюся снежинку. Хрупкая снежинка почти сразу растаяла на шелке перчаток девушки, но тут же, на смену сестренке, легла вторая. Чтобы так же, бесславно погибнуть. Обменяла бы она ожерелье белого золота на хрупкое ледяное счастье? Да. Наверное… Нет.
- Смотрите, первый снег. Говорят, если загадать желание, оно непременно исполнится. Загадаем лисью лапку?

Отредактировано Мелиса Аренто (2012-09-27 20:29:27)

Она зябко повела плечами, и тут же внимательный кавалер накрыл их своим тяжелым, ей совсем не по размеру камзолом.
- Благодарю.
- Всего-то? Лисью лапку? Не мелко ли для Вас?..
Мелиса горько усмехнулась, заглянула дракону в пугающие глаза и немного лукаво ответила:
- Вы же знаете, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. В нашем с вами случае, это пресловутая лисья лапка.
Её всегда считали достойной чего-то большего, лучшего, и она всегда старалась этому соответствовать. Всю жизнь. Учиться лучше других, быть красивее других, удачнее других выйти замуж. Но к чему это привело? Барон, граф, герцог… Любимый, любовник, друг? А почему бы сразу не стать королевой? Она уже так устала от собственной погони за иллюзиями и тенями. То богатства, то титула, то любви… Так или иначе, все это заканчивалось плохо. Дуэлями, смертями, расставаниями, разбитым сердцем. Все тлен… Есть только здесь и сейчас. И мимолетное счастье, вырванное у поганой судьбы.
Во дворе протрубили начало охоты. И гости неспешно покидали обжитое убежище особняка Дуку. Из зала слышались возбужденные голоса, смех, шорохи нарядных платьев. А во дворе егеря усмиряли свору хрипло орущих собак. Повинуясь какому-то мальчишескому, внезапному задору мужчина порывисто повернулся к ней.
- Вы родились здесь, но видели ли Вы настоящий Рахен? Настоящий, с высоты драконьего полета?.. Я предлагаю Вам свои крылья для этой охоты, Мелиса, вместо безумно медленных четырех копыт, которые могут двигаться только по земле. Оставьте эту скуку, погоню за лисой на лошади, обычным дамам, не избалованным подобными развлечениями.
Снег искрился на темных волосах Олейора, а попадая на кожу,  тут же таял, как будто и не бывало этого снега. Тепло… Она впервые за долгое время ощущала себя почти счастливой. И после каждого произнесенного им слова, сердце сильнее и радостней ухало в груди. Её глаза сверкнули шальными, нездоровыми огоньками.
“Тейар подери! Почему бы и нет?”
- Да!
Внезапно, сгоряча… и в омут. Пусть Дуку насладится своей белобрысой подругой. А она – восхитительной охотой среди облаков. Когда она станет женой Ольсена, вряд ли у неё появится подобная возможность. Мелиса порывисто вздохнула, взяла своего спутника за руку и, другой рукой придерживая комзол на плечах, устремилась вверх по лестнице, ведущей на высокую площадку для взлетов. Рахен – город драконов. А Ольсен слишком уважал своих друзей, чтобы отказывать им в удовольствии перевоплощаться, будучи у него в гостях, когда вздумается.
Мелиса бежала впереди, настойчиво держа теплую ладонь Олейора, то и дело оборачиваясь и… смеялась. В голос. Впервые за тысячу лет. В последний раз такое безумное счастье она испытывала с тем, чьего имени нельзя было называть и воспоминания о котором тоже были под строгим секретом в самом потаенном уголке души. За железной дверью и семью печатями.
Ей внезапно захотелось перевоплотиться, чтобы он увидел… узнал её настоящую. Без всей этой мимолетной мишуры. Но только в голове её ещё с детства прочно засела мысль, что настоящая она никому не понравится. Это дефект. А в стремлении к идеальности изъяны нужно уничтожать. Может поэтому она так методично и планомерно уничтожала все хорошее вокруг себя? Может она, вопреки разговорам о лучшем, вообще ничего не достойна?
Запыхавшаяся, раскрасневшаяся, взлахмоченная чуть больше, чем полагается, от шального ветра, что здесь гулял, она так и не выпустила его ладонь. Пусть снова тень. Иллюзия тепла. Пусть.
- Никогда не видела, как перевоплощаются драконы. Это же морок, верно? Вы только кажетесь человеком, и не испытываете дискомфорта, когда перекидываетесь. А я таррэ. Кстати. Но это секрет.

Бежать…
Сломя голову, пьянея от собственной дерзости. Рассыпаться миллиардами осколков, чтобы возрождаться, как птица феникс, из чистого пламени. Из ниоткуда. Из небытия.
Сколько раз за свою непутевую жизнь она так делала? Не счесть. Вереница чужих судеб, жизней, разочарований и побед. И нигде она не оставалась надолго… Навсегда… Никогда. Ни с кем…
Бежать.
То от себя, то от судьбы, то от тех, кого она слишком приворожила, окутала, завлекла. Сначала ненароком, случайно, беспечно. А потом планомерно, методично, зло. Кому она мстила? За что расплачивалась?
– Прочь, старый дурак, а лучше – принеси теплый плащ на взлетную площадку! Сегодня небеса звенят от мороза и первого снега! И поторопись, нам некогда ждать.
Лакей ошарашено отпрянул, а Мелиса снова рассмеялась, глядя в испуганное лицо старика. Дико и вздорно. Вольно. Весело. Неподобающе леди и будущей баронессе Дуку.

На взлетной площадке её взору, вместо галантного, сверкающего светским лоском графа Драгонфлая, предстал изумрудный гигант. Пугающе мощный. Огромный. Рядом с ним девушка казалась маленькой, хрупкой. Песчинкой в водовороте времени, отпущенного на жизнь этим величественным существам. Драконам.
«Тогда это будет нашим секретом. Я никому не скажу», - Он покорно опустил голову, словно склоняясь перед ней. Туше… “Сможет ли такого кто-то приручить?”
Его голос, прозвучавший в голове, навевал шальные мысли, что дракон может её подслушать. Раскрыть тайное. Разоблачить… Ей не доводилось раньше общаться с драконами в их истинном обличии. Это было пугающе, ново и… непривычно. Но не все ли равно? Пусть.
– Спасибо… – Мелиса с опаской дотронулась до ярко зеленой чешуи на шее графа, обрамленной по краям серебристой окантовкой. Отдернула руку, испугавшись его реакции. А после, уже смелее, вновь звонко рассмеявшись, прошлась пальцами по кожистым крыльям и по спине призывно лежащего у её ног огромного дракона.
Дуку был прав, рассказывая Олейору о ней, как о прекрасной наезднице. Девушка ловко запрыгнула на мощную спину ящера, даже не смотря на нелепое вычурное платье, и крепко обхватила длинную шею руками и ногами.
– Летим? – Шепнула тихо и вкрадчиво. – Сбежим?
И, прежде чем они взмыли в воздух, на её плечи лег обитый меховой оторочкой плащ. Она поспешно запахнулась в него, застегнулась, благодарно кивнув слуге, и едва успела снова схватиться за шею дракона, когда они начали подниматься, ленивыми взмахами огромных крыльев преодолевая земное притяжение.
Полет. Разве может быть что-то более прекрасным, чем полет? Чем скорость? Ветер, заблудившийся в полах плаща. Восторженный крик, невольно вырвавшийся из груди, едва она бросила взгляд вниз, туда, где всадники, выехавшие на охоту, казались искусно созданной панорамой. Игрушками. Солдатиками на крошечных лошадях.
Полотно её золотых волос вальяжно рассыпалось по спине и плечам, теряя шпильки, заколки и былую непринужденную элегантность. Всего за полчаса общения с молодым, обаятельным повесой-драконом, что белозубо скалился и непринужденно шутил, перечеркнули несколько десятилетий жизни. Вернув в Рахен и к жизни юную и наивно глядящую в светлое будущее Вермину Нолн.
«Добро пожаловать в Рахен!»
Она смеялась, жадно впитывая каждое мгновение этого неожиданного и счастливого приключения.
Мир, раскинувшийся внизу, поражал красотой и величием. Пусть игрушечным, хрупким, странным. Ощущения полета, страха и восторга опьяняли как хорошее игристое вино. Но через некоторое время Мелиса начала замерзать… Тайар бы побрал эту слабую, беззащитную человеческую оболочку.
Уютный плащ укрывал плечи, руки и тело. От колючего ветра она пряталась за мощной головой зверя. Но холод неумолимо брал свое, медленно, но верно отвоевывая приятное тепло.
«Как пожелаете, прогретую до жаркого или целую, со всеми четырьмя лапками?.. Или, может, хотите сами стать лисицей, которую не так-то просто поймать?..»
На ветру подол платья задирался, обнажая ноги почти до колен и его приходилось одергивать. Она плотнее прижималась к чешуйчатой шее огромного ящера, закрывая глаза. Отключая разум и расчет. Оставляя только яркие, почти осязаемые ощущения, что просыпались внутри. Даже холодный, пронизывающий ветер не мог их разрушить. Даже тревога за то, что будет твориться в особняке, когда все узнают… если узнают.
“Но вы же меня уже поймали, не так ли?”.
«Я знаю, где можно укрыться от любопытных взглядов и скучных обязательств».
Сбежать…
“Летим. Все равно куда...” – Она тряхнула волосами, пряча улыбку в пушистом воротнике теплого пальто. – “Оставим лисиц охотникам… Первые наездницы сезона летают на драконах…”
Поднимаясь к вершинам величественных гор Рахена, все более набирая высоту, Мелисе казалось, что ей нечем дышать. То ли от радости, то ли от того, что воздух здесь был разреженным и холодным. Луна серебрила блестящую чешую на его спине, луна источала чистый, медовый цвет. Воздух дрожал от дикого, первобытного восторга. И пахло… чем-то одуряющее соблазнительно пахло холодное небо. Свободой?

Отредактировано Ортензия (2013-01-09 19:32:44)