-Пахаладела.
Шакти поднялась и выровнялась, окидывая взглядом округу. Сложно судить, возымел ли должный эффект ритуал, если он не относится к официальной магии, а пребывает в статусе деревенских суеверий, но девочка не заметила присутствия никакой нежити, и это уже было хорошо. Тем не менее, полностью расслабляться она не стала, потому как даже самая действенная магия не даст гарантий, что не приключится какая-нибудь неприятная неожиданность. Все самые плохие ситуации складывались в тишине и беззаботности.
-Обычно ты не так болтлив,- всё таким же тихим голосом ответила шадос и коснулась фамилиара. Из-за того, что зверёк несколько раз пошевелился, капюшон скатился с головы девочки, и белобрысые волосы, выбившиеся из тщательно завязанного утром хвостика, ударили в лицо как мелкие плётки. Шакти попыталась их утихомирить, но через несколько минут смирилась с образом кикиморы и снова уставилась на старинное поле боя, ставшее обширным кладбищем с не погребёнными трупами. Властный, приятный на слух голос драконьего маркиза оторвал её на секунду от размышлений.
-Да, милорд,- тотчас откликнулась девочка, но, по-видимому, настолько пропиталась окружающей атмосферой, что не выполнила приказ сразу же после того, как услышала его. Такое случалось редко, и Шакти ругала себя за подобное поведение, но Кладбище Драконов обладало настолько мощной аурой, что вытеснило из её разума все другие мысли, кроме как те, что были связаны непосредственно с этим местом. Шадос словно вошла в реку с сильным течением, чудом не сбившим её с ног, и ощущение это было порождено осознанием грандиозности количества жертв, лишившихся здесь жизни. Сотни, тысячи мёртвых – и столько же душ. Естественно, к текущему времени многое переменилось и, дабы полакомиться душой, её ещё следовало поискать, но Шакти, временами питающаяся остатками душ на кладбищах, предвкушала поиски и, собственно, само пиршество. Душа дракона, пусть и давно умершего, должно быть, уникальна по «вкусу». Девочка не была голодна, но мысли пробудили в ней желание. Вместо того чтобы послушаться чёткого приказа маркиза, Шакти шагнула в противоположную от него сторону, уткнувшись взглядом в почву. Между всеми прочими костями она разглядела торчащую из-под земли кисть с несколькими отсутствующими фалангами пальцев. «Мародёры. Наверняка не смогли снять драгоценности и стащили их вместе с конечностями». Сама Шакти порицала кражу имущества у мёртвых, справедливо считая, что такие богатства не принесут удачливому воришке ничего кроме проклятия на его голову. Впрочем, иногда люди попадали в затруднительное положение и были вынуждены брать у мертвецов, чтобы самим таковыми не стать. К своей превеликой радости, девочка ещё ни разу не брала на кладбище ничего, кроме душ, но лучше поглотить душу того, кто давно мёртв, чем обрекать на бездумное существование кого-то ещё живого, не так ли? Ах уж эти вечные вопросы морали – никуда от них не денешься.
Шакти не стала присаживаться на землю и просто потянулась к кисти, думая, что это позволит ей коснуться чьей-то безликой души. Кормиться в подобном месте – полное безрассудство, но пока что девочка не замечала никакой опасности, не беря в счёт того, что рисовало её воображение. «Нет, нельзя,» одёрнула она себя и отстранилась от злополучной кисти без нескольких фаланг, «это может спровоцировать нежить. Костяной дракон нам здесь ни к чему». Фамилиар одобрительно попискивал, забравшись в её капюшон и аккуратно держась лапками за её голову. Шакти оглянулась на Кадеирна, пытаясь разглядеть одобрение и в нём, хоть и не была уверена, что тот вообще просёк её намерения. В любом случае, девочка похвалила себя за проявленное благоразумие, повернулась вполоборота, чтобы подойти к маркизу и…
Столкнулась взглядом со свирепой тварью, рыкнувшей на троих незваных посетителей кладбища, которое он, по-видимому, считал своей личной обеденной поляной.
Девочка встречала множество существ за те года, что провела в одиноких скитаниях, а о тех, кого ей повстречать не удалось, она вычитала в книгах. В целом же, её познаний было достаточно, чтобы определить сущность твари. Осознание, что это волкодак, не особо утешало. Самым главным, что Шакти отметила в этой конкретной особи, была худоба, что превращало обычного хищника в изголодавшегося, смертельно-опасного хищника. Такой свою добычу не отпустит, даже если его изрубить на куски и оставить только челюсти. И как назло самым близким к нему «лакомым кусочком» оказалась именно Шакти – тот член группы, который мог оказать самое минимальное сопротивление. «Ёханный…бабай…»
Фамилиар, тоже поняв, что к чему, перестал шевелиться и замер по примеру своей хозяйки. Они оба знали, что лишнее движение может закончиться молниеносным скачком волкодака и несовместимыми с жизнью травмами, если оторванную от тела голову вообще можно к таковым отнести. «Я могу справиться с этим». Случается же, что законченный трус в ответственный момент предаёт сам себя и становится чем-то другим, пусть лишь только на мгновение. Но, в принципе, инквизиция и городская стража всегда пугали девочку-шадоса куда больше таких вот тварей. К тому же сейчас она не допускала вероятности, что такой ничтожный противник как волкодак может нанести вред её милорду, а драконий маркиз, избавившись от твари, этим самым спасёт и своих слуг. Но великодушный милорд не спешил с расправой, а волкодак, похоже, совершенно не умел ждать.
Шакти легонько повернула голову немного влево, чтобы Кадеирн мог расслышать её слова. План её был на удивление прост, но, если взглянуть на это со стороны, чуть менее чем полностью самоубийственен. Начав говорить, девочка постаралась не шевелить губами, превратившись в эдакую чревовещательницу.
-Прикрой меня щитом или заруби его.
Фамилиару ничего пояснять не пришлось – Люсьен прекрасно знал, каковы должны быть его действия в подобных ситуациях. Затаив дыхание перед тем, как прийти в действие, девочка прогнала в уме все самые серьёзные сложности, с которыми сталкивала её жизнь. В конце концов, после всего этого она просто не могла погибнуть из-за самого обыкновенного волкодака.
И Шакти начала действовать.
Из всех тех рун, что она когда-либо изучала, девочка считала самой важной именно руну щита. Да, не факт, что она сумеет спасти Шакти от острых когтей и клыков волкодака, но лучше уж плохая подстраховка, чем полное отсутствие таковой. Фамилиар, словно установив с ней ментальную связь, сорвался вниз в нужную минуту, притянув внимание твари на себя. Тех мгновений, что волкодак уделил шустрому Люсьену, вполне хватило для того, чтобы Шакти успела начертить руну. Вместе с нею девочка побежала в направлении воина, находящегося, по сути, не так уж далеко от неё, оттолкнулась от земли, прыгнула вперёд и, перевернувшись на спину, проехалась по грязи аккурат к ногам друга детства. Волкодак, как и было рассчитано, тут же двинулся на неё, и оставалось лишь надеяться, что Кадеирн успеет как-нибудь отреагировать, прежде чем тварь разорвёт его, Шакти и двух лошадей. «Лучше бы ты успел,» подумалось девочке.
Ведь маркиз будет очень недоволен, если его прекрасных лошадок нашинкует какая-то паршивая псина-переросток.
[/float] 
