Начало игры.
Утро-день 28 число месяца Новой Надежды.
1647 год от подписания Мирного Договора.

Громкое цоканье копыт. Громоздкий конь не спешно переступал по дороге, его серые уши неустанно двигались, вслушиваясь, стараясь понять, и вовремя защитить наездницу, что восседала в его седле. Хаунд на мгновение остановился перед входом в заброшенный и пустынных город, недовольно фырча и помотав головой. Животное явно не хотело отправляться туда, куда тянула его хозяйка. Девушка опять щелкнула вожжами, но цедаф по прежнему стоял не двигаясь, чуть повернув голову и смотря на седока. Девушка недовольно выдохнула и спустилась с коня.
День только разгорался, солнечные лучи касались светло-серой кожи девушки, грея ее. Однако ее мысли были заняты совсем другим. Легкие одеяния, что признаться вообще мало что закрывала, чуть распахивалась при каждом движении, давая фантазии свободную пищу для полета в неведомые дали. Чертовы белоснежные патлы вновь упали на глаза и девушка утробно рыкнула, доставая из сумки ткань, заворачивая в нее волосы и закидывая их за спину. Это становилось порой невыносимым.
За год своего прибывания в данном теле, он уже порядком попривык к некоторым казусам этого тельца, однако были еще пункты в момент выводившие его из себя. Но не будем о плохом. Ник не спешно ступил босыми ногами в забытый и проклятый всеми город. Можно было бы сказать, что жизнь наладилась после того, как судьба повернулась к нему задом, даже наличие парочки фруктов четвертого размера на груди перестали мешаться, становясь что-то вроде пропуска. Однако это не радовало. Хотелось как и раньше смотреть на всех сверху вниз и чувствовать натяжение штанов чуть пониже пупка. Николас посмотрел на небо и двинулся дальше.
Он всегда выкраивал себе парочку выходных, что бы навестить последнее пристанище его надежды. Последний, кто не стал поворачиваться к нему спиной, последний, кто когда-то готов был с усмешкой простить ему парочку оплошностей. Первое время он боялся приходить сюда, боялся, что за ним все еще следят. Однако, судя по всему, инквизиция утратила интерес к трусливому шадосу, что окончательно скатился на наркотики, совершенно не заботясь ни о чем. Решили, что сам сдохнет. Но не тут то было. Зайчьи лапки слишком привязались к своему владельцу, не желая так просто распрощаться с его телом, подкинув новые проблемы. Этот поворот позволил ему ближе подкопаться к ненавистной инквизиции, но светиться было нельзя. И он не святился. Благо нашлись те, кто смогли прикрывать его хоть иногда. Отряд... Это забавляло. Ведь Ник все так же был предан В Тени, однако помалкивал о своей любви.
Вот он прошел город, направляясь к кладбищу. Если в сам городок еще забредали путники, то сюда они даже боялись ступить. Страх всегда порождает слухи, но признаться место тут и правда было крайне не здоровое. Девушка быстро свернула в один из полуразрушенных склепов какого-то некогда знатного рода, подходя к каменному старому гробу, сдувая с него накопившуюся за энное время пыли. Здесь было гораздо чище, чем в других местах. Где-то даже лежали недавно увядшие цветы. Для Зомби это было подобно ритуалу. Он каждый месяц навещал покоящегося тут дракона. Каждый раз принося цветы, рассказывая последние новости о мире, о темных последователях. Он не знал, что еще может привнести в мир недвигующегося, чем разнообразить "жизнь мертвого". Все, что она могла, это лишь надеяться. Надеяться на то, что однажды он откроет свои глаза и скинет каменную крышку, поднимаясь и вновь ведя за собой. Им нужен был главарь.
- Кантэ, когда же ты уже перестанешь валять дурака и проснешься?
Николас прошла вдоль гроба, проведя пальцами по холодному камню и садясь у изголовья, что-то тихо шепча. Кажется он уже совсем тронулся умом, раз решил призвать ментора к жизни молитвами. Но кто знает, может хоть это поможет полубогу в камне услышать его зов.

Отредактировано Штейнгейл (2014-04-12 01:02:39)

Тук... Тук... Тук... Сердце бьется ровно, спокойно. Тук, тук, тук. Его бег чуть ускорился. Однако девушка лишь громче выдохнула, так и не расцепив ладони. С ее губ по прежнему слетали слава богохульства. Но разве есть кому до этого дела? Разве кому важно, на каком языке и кому воспевает дева молебные слова? За кого она просит? Пожалуй именно тем, кто когда-то населял этот город, это важнее всего на свете. Тук-тук-тук. Ритм вновь участился. На этот раз голубые глаза красавицы распахнулись, сердцебиение дракона в гробовой тишине подобно глухим ударам камней, что с грохотом катятся по отвесной сколе, намереваясь раздавить представительницу слабого пола. Это была бы, как уже было замечено ранее - высшая степень иронии, но нет, сегодня умирать никто не будет. Все, что сейчас было в ее силах - просто наблюдать, чуть приоткрыв тонкие губки. Казалось даже вечно голодный червь чуть по унял свое нытье и увлекся процессом пробуждения.
Надо признаться, что в глазах Ника данный представитель расы крылатых ящеров всегда был подобен богу, что снизошел до шипящих по углам темных, собирая их под своим крылом, карая за малейшую провинность, этакий верховный, но, конечно же, справедливый диктатор. Нет, Штейн естественно знал, что ментор это не глава организации и скорее всего, все его своеобразные размышления и аллегории на эту темы были вызваны скорее таинственностью и "вечным превосходством над другими", что читались в каждом движении и взгляде Кантэ. Сам Зомби не часто общался с ним лично, чаще - через сторонних существ, однако... однако все в своей голове создают тому или иному одушевленному предмету образ, исходя из разговоров вокруг, своих замечаний и другой социальной ерундистики. Скелет понимал это в глубине своего серого вещества, как и многие другие. Но... А что но? Да ничего. Ему просто хотелось верить, что боги хоть ненадолго еще задержатся в этом угасающем мире и ментор был отличным тому подтверждением. Больше Штейну не в кого было верить. И он верил. Слепо, как фанатик.
Но мы слишком углубились в потаенные уголки сознания данного представителя расы темных и совсем забыли о "представлении", что разворачивалось сейчас перед ее холодными глазами. А оно, признаться, было по истине пафасным и божественным, аж захватывало дух, в воздухе чувствовалось напряжение. Но давайте по порядку.
Тонкие пальцы девушки так и остались сцеплены в крепкий замок, когда воздух пошел рябью, затрудняя дыхание. Прозрачное полотно наполнилось искрами магии, даже невооруженный глаз мог с легкостью различить ее рядом с собой, возможно даже потрогать, но это было более чем опасно. Злость и обида всегда несли в себе разрушение. А злость и обида магических существ и полузабытых богов практически всегда смертельное разрушение. Поэтому все, что остается девушке - это замереть и смотреть с неподдельным восхищением. Шорох. Что-то двинулось внутри каменной гробнице, пробуждаясь и желая выбраться на свободу.
Резкий толчок, от чего воздух всколыхнулся и голубые искры волнами накрыли красавицу, чуть отталкивая ее назад, вынуждая опускаться на мягкое место, поджимая губы, так как разглядеть что либо в непомерном облаке пыли и грязи было нереально. А так хотелось. Хотелось поверить, что наконец-то ее мольбы дошли до нужных ушей, что смилостивились, а по факту - решили изгнать дракона из под своей охраны. Восприятие оно всегда субъективно.
Правда меня вновь уносит не в ту степь. Громкий кашель заставил хрупкие девичьи плечи вздрогнуть, а кожа покрылась мурашками от осознания значимости столь примитивной и слепой веры, да и чувство собственного достоинства чуть проскользило к шкале "неимоверно крут". Сказать, что все происходящее напоминало фильм ужасов - ничего не сказать, признаться многим бы стало не по себе, находясь они бы на месте Штейна - склеп в полуразвалившимся, мертвом городе. Тяжелая плита, что пролетела от одного конца комнаты в другой, словно это пушинка, попутно раскалываясь на увесистые булыжники, которые с грохотом опустились на мощеный пол, оставляя под собой глубокие борозды. Пальцы, что повинуясь желанию хозяина - скорее покинуть душную и затхлую клетку, мертвой хваткой вцепившиеся в неровные края гроба. Даже солнечный свет, лучи которого отражались в медленно и лениво парящих частичках пыли, придавал лишь некоторую завесу обреченности и покинутости. Тяжелое магическое наследие этих зданий и то, что происходило тут когда-то, совершенно не смущали темного, фанатики к многому оказываются не восприимчивы. Массивная тень двинулась со дна каменной коробки принимая вертикальное положение, разгоняя пыль, придавая ее движению хаотичность и суматоху.
Это было похоже на запись в слоу мо. Все казалось таким неспешным, что можно было разглядеть каждый миллиметр каждого полотна мироздания, прежде чем одно сменится другим. Однако Штейна не привлекала эта привилегия, больше всего его интересовал мужчина, что сидел чуть сгорбившись из-за кашля, да и яркое солнце, что светило на его лицо врядле способствовало лучшему привыканию к сложившимся обстоятельствам и осознанию себя в мире. Зомби молчал.
Однако это длилось лишь долю секунды, потому что в следующее мгновение тело решило, что хочет убедиться в подлинности этого видения. Серы пальцы с легкостью преодолели пыльную завесу, частота сердечных сокращений увеличилась, дыхание стало тяжелым, нервным, лоб покрылся испариной, губы же наоборот - пересохли. Он ничего не слышал сейчас, словно попал в вакуум, лишь вибрация чужого сердца и голоса, гулом отзывалась на ушных перепонках.
Тихий, неуверенный шепот разорвал полотно могильного молчания девушки
- Кантэ?...

Отредактировано Штейнгейл (2014-04-20 06:49:50)