[ Библиотека Анактелиона ]
День, переходящий в вечер, 1 Звездного инея 1645.
- Что это?
- Кто знает.
- Интересно узнать, как оно здесь оказалось?
Карл и еще четверо таких же, среагировавших на дикие вопли одной из служанок, как по команде обернулись на лестничный проход, так же дружненько перевели взгляд на окна и напоследок оглядели потолок, после чего вновь вернулись к созерцанию неведомого гостя, не обращая никакого внимания на высокочастотный воспроизводитель вышеупомянутых воплей, четверть минуты назад обмякший в нескольких метрах от них. В довольно артистичной позе, к слову говоря.
- Чудеса...
- Потыкай его. Может, это иллюзия?
- Сам тыкай эту мерзость.
Более всего оно напоминало гусеницу, мокрицу и опарыша в одном тельце весьма внушительных габаритов. Полупрозрачный слой кожи, с редкой щетиной, не скрывал нелицеприятной панорамы внутренностей личинки-переростка и в довесок выделял отвратительно-коричневого цвета жидкость с бьющим по носу резким запахом, отчего существо казалось такое...
- Сочненькое, - резюмировал один из коллег, заставив побледнеть двоих из остальной четверки. Карлу и еще одному шадосу в этой малочисленной компании при расовом оттенке кожи бледнеть было уже попросту некуда.
- Может, ее того, магией?
- А вдруг шендорахнет? Не прельщает меня перспектива вонять соплями этой твари.
А животина знай себе ползла и ползла, ползла и ползла, словно под гипнозом ведя за собой пятерых здоровых лбов, сантиметр за сантиметр продвигавшихся вместе с этой ошибкой безумного эксперимента, не в силах оторвать от нее своих взглядов. Пока подле них не распахнулась дверь, откуда выскочил массивный детина.
- Народ, никто не видел мою - *буэлвшшпх* - Ки...тю...?
Раздавленная громадной ступней, личинка обратилась в отвратное месиво и будто в отместку выделила непередаваемый, с позволения сказать, аромат, ударивший по обонянию посильнее нашатыря. Импровизированное оружие массового поражения. Что там бледность... зелень оперативно распространилась по лицам бывалых бойцов, которые, выдержав непроизвольную паузу, как-то вдруг засобирались.
- Весело с вами, ребят, но у меня меч нечищеный.
- А у меня встреча вообще. Задержался тут с вами что-то.
- В комнате прибраться бы, займусь-ка.
- Помогу тебе! Синх, а ты?
- А у меня рыбки некормленые.
- У тебя же нет рыбок?
- Неважно.
[ Подземелье Анактелиона ]

Отредактировано Карл Волах (2012-12-27 22:12:40)

[ Портовый склад Стюарта. ]
Второе число месяца Звездного Инея 1645 года. Коридоры, первый этаж. 

Фурия. Бешеная, оголтелая кошка. Уж чего-чего, а наткнуться на мачеху у самой двери он ожидал менее всего. Что она, вообще, здесь делала?! И какая сволочь опять сломала замок?! Ветер равнодушно качал створку двери, позвякивая цепью, которая болталась на выдранном засове.
– Даррен!
Ортензия часто произносила его имя так, словно рычала совсем в непритворном гневе. Даррен попятился. Эта женщина шпыняла его с детства, и на мгновение Дарр забыл о том, что он уже не пятилетний ребенок.
– Щенок! Ублюдок! Выкормыш! Где ты шлялся? Даррен!
Оплеуха обожгла щеку. Его голова мотнулась в сторону, а изнутри поднялась мутная волна бешеной ярости. За два года Даррен успел отвыкнуть от такого обращения. Мачеха кидалась оскорблениями, желая посильнее задеть его, но руки не поднимала уже давно. Сильный толчок лишил его равновесия, и Дарр опрокинулся на спину, приложившись затылком об пол. В голове зашумело, перед глазами все поплыло. Мальчишка зашипел и оскалился, как дикий звереныш, прижатый к полу телом упавшей на него Ортензии, которая барахталась в своих юбках как муха в паутине. Внезапно она успокоилась:
– Ушибся?
Неожиданное участие той, от которой никогда ничего хорошего ждать не приходилось, окончательно лишило Даррена самообладания, но ответить он не успел. Тошнотворные ощущения, сопровождающие эффект телепортации, накрыли с головой. Мгновенная дезориентация в пространстве и накатившая тьма. Чем это было?
«Какого…»
– Даррен? Куда мы, Тайар подери, упали? – стесненное дыхание Ортензии обжигало шею. В торопливом шепоте женщины сквозила растерянность.
– Слезь с меня! – злобно прошипел Даррен, бесцеремонно спихнул мачеху и попытался максимально увеличить разделяющее их расстояние, отодвигаясь до тех пор, пока не уперся спиной в стену. Не так уж и далеко, как выяснилось.
Сердце колотилось как бешеное, в груди разливалась привычная боль. Даррен зашелся хриплым, мучительным, лающим кашлем, который отразился от стен искаженным и зловещим эхом. Рука судорожно царапала застежку плаща, пока она не поддалась и не расстегнулась с тихим щелчком. Какое-то время Даррен стоял на коленях, пытаясь восстановить дыхание, потом неуверенно поднялся на ноги, опираясь на стену.
Во всяком случае, здесь было тепло. Темнота мало пугала Дарра. В путанице пещер утеса Ротгера он передвигался в кромешной тьме, ориентируясь зачастую лишь по звуку эха собственных шагов. А вот неожиданность произошедшего напрягала. Да и Ортензия… Он бы предпочел держаться от этой женщины подальше.
И так, ответа на вопрос: «Куда мы, Тайар подери, упали?», не было. Но что еще хуже, не было ответа на вопрос: «Как отсюда, мать вашу, выбираться?»
Даррен протянул руку, помогая Ортензии подняться. Мелькнула мысль о том, чтобы запустить «светлячка», и тут же была отброшена. Легче увидеть тебе, легче увидеть тебя. Где-то впереди пробивался сквозь тьму тусклый свет какого-то светильника, а вслед за осознанием этого пришло гнетущее ощущение чуждого и отнюдь не доброжелательного присутствия.

Отредактировано Даррен (2013-01-20 15:19:00)

- Вы слышали? - Вескт начал всматриваться вглубь коридора, там явно наблюдалось какое-то движение, вот только разглядеть зачинщиков оказалось практически непосильной задачей. Далеко не все светильники были наполнены маслом, за что смотрителей нужно было покарать особо жестоким способом. В эпицентре освещения остались четверо шадосов, остальную площадь крепко и бесповоротно окутал мрак.
- Это могут быть наши.
- Были бы это наши, давно бы уже подошли у нам, идиот.
- Они могут быть ранены.
- Их проблемы.
- Надо проверить. Галл, ты как? - Вескт обернулся к напарнику и проникся разочарованием
Страж не отозвался. Его и без того мертвенно-бледное лицо серело с каждой секундой, на висках заблестели капли пота, а тело слегка тряслось. Глаза неистово вращались в разном направлении, задевая своим взоров присутствующих, а рот карежила искусственная, отсутствующая улыбка. Создавалось впечатление, будто парня лихорадило.
Дитрих скривился и направился в сторону шума, не произнося ни слова. 
Сосунки... - он уверенно приближался к цели, смутные очертания незнакомой тени уже маячили перед ним, глаза постепенно привыкали к потемкам и он смог даже разглядеть контуры платья дамы, но добраться до них так и не успел. Он потерял равновесие. Замок содрогнулся, заставляя пошатнуться всех присутствующих, некоторых - даже свалить с ног. Дитрих опустился на колено, Вескт грохнулся всей увесистой тушей на пол, и только Бернард смог устоять на ногах. По всему коридору раздался пронизывающий до костей, зловещий женский смех, заставивший впасть в ступор...
[mymp3]http://vmusice.net/audio/108797489/57664927/YElizabet_-_1997-Zloveschiy_smeh.mp3|А-ха-ха-ха, бегите, рыбки[/mymp3]
Начался диалог... Он сопровождался истеричным хохотом, будто между безнадежно больными, душевнобольными. Отдавался зловещим эхом по всему коридору, если не замку. Один женский, противный, тон старой охрипшей ведьмы, другой тихий, лишь один раз отозвался, и громогласный, неизвестный, низкий, казалось, будто он и сотрясает замок.

- К-к-ктоо к нам пожааловал?! К-к-ктооо-а-ха-ха-ха-ха-ха!
- Ж-женщинаа, это ж-ж-жеенщинаа-ха-ха-ха-ха!
- И ребенок, не забудь про ребенка...
- И ребееенок-к-ка-ха-ха-ха!
- Какой ребенок! Какая женщина! Чужие!!!
- О-о-они тоооже хотяят своюю награаду-у-у-а-ха-ха-ха-ха!
- Она не для них!
- О-о-они могут стаать полезной рыбеешкой для нааших рыбаков-в-а-ха-ха-ха!
- Бегитеее! Бегитее, рыбкииа-ха-ха-ха! Как можно вышее-ха-ха-ха!

Замок снова тряхнуло... На шадосов обрушилась волна странного бессилия и опустошенности, лишь на несколько секунд... Время кидать кубики и убегать... на третий этаж. Кидаем кубики в квестовой теме, смотрим результат, пишем пост. Да прибудет с вами везение.

Для Даррена:
Чет - упал, сильный ушиб, с горем пополам смог бежать, ибо по пути получил от Дитриха.
Нечет - остался на ногах целехонький, естественно, смог бежать быстро и ни от кого не получил. Бернард при этом спотыкается о лежащего Вескта и «вручает» Даррену вытащенный очень кстати клинок, который выбивается из рук здоровяка в силу падения и слабости.
Для Ортензии:
Чет - упала, потеряла кинжал (он вернется), смогла бежать, как же иначе.
Нечет - не упала, более того, смогла по пути урвать выпавший кинжальчик у повалившегося на пол Вескта.

Кубик - пять, нечет. Коридоры. Третий этаж
Она очень вовремя вцепилась в руку и плечо Даррена. Очень кстати. Вздыбившийся под ногами пол почти не доставил ей беспокойства. Мальчишка был молодой и ловкий, оттого устоял на ногах. А Ортензия не менее крепко держалась за него. Зато те существа, которые вместе с ними находились в помещении, не были столь проворны. Кто-то выругался, повалился, с глухим стуком, и к их ногам мелодично звеня, прикатилась кем-то оброненный меч.
Тут же чей-то громкий, истерический хохот сотряс воздух, не менее чем до этого сотрясался пол. Ортензия невольно поморщилась. Голоса были неприятными, как-то не к месту смешливыми, истеричными, громкими и говорили неприятные вещи.
– …ребееенок… … ж-ж-жеенщинаа …
Глянула на Даррена, который сейчас совершенно не выглядел на свои 15. Таррэ рано взрослеют. А в этом аристократичном виде он казался даже старше 18. Разве что не так высок и крепок, как некоторые прочие юноши.
Впрочем, то, что мерзкие голоса называли её женщина, ей тоже не понравилось. Ей обычно говорили – сударыня, миледи, ваша милость, душенька, мадам, но это грубо-циничное “женщина”, почему-то дико взбесило её.
– Я не ребенок! – невозмутимо сообщил Даррен.
“И называйте меня леди, – мысленно добавила она. – Женщина, это как то вульгарно звучит.”
– Бегитеее! Бегите, рыбкиии! – Отозвался противный голос.
Только Ортензия не сразу последовала этому совету. Сперва шагнула в темноту, увидев там завораживающий блеск. Разве может она пропустить оброненную кем-то блестящую вещь? Тем более, когда это кинжал. Судя по всему, оружие им сегодня очень пригодится.
Даррен ухватил её за руку и дернул на себя, принуждая бежать следом. Она едва успела убрать клинок в потайной карман платья и подхватила пышные юбки, чтобы те не мешались под ногами.
Сердце возбужденно ухало в груди. Тугой корсет был очень некстати. Она пару раз едва не лишилась чувств, не сумев вздохнуть и восстановить сбившееся дыхание. Ортензия спотыкалась на бесконечных ступенях, наступала на юбку, отчего дорогая материя с жалобным хрустом рвалась.
В этой ситуации она была обузой. Слабым звеном. Женщина видела, что Даррен тратит много сил, чтобы тащить её за собой. Она была благодарна ему за это, но бежать быстрее или хотя бы не спотыкаться не могла.
На половине пути она не выдержала, выдернула руку. Согнулась, опираясь одной рукой о перила, а другой пытаясь подцепить превратившийся в тиски корсет. Замотала головой, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
– Кор-сет… – Когда Даррен понял, что от него требуется, разрезав тугие веревки на спине, она торопливо избавилась от этого орудия пытки и от громоздких юбок, с наслаждением и радостью вдохнув полные легкие воздуха. И тут же надрывно закашлялась. Но, оставшись в белом, кружевном исподнем платье, дышать стало легче. Стало легче жить и убегать от того неведомого зла, с которым они имели несчастье столкнуться внизу. Пусть даже Даррен мог теперь увидеть свою мачеху в совершенно неподобающем виде. Плевать. Улыбнулась, отрывая кусок материи, чтобы подпоясать нижнее платье и повесить на пояс кинжалы. Снова протянула руку и теперь уже с большей прытью, легко поспешила следом. Ввысь.
– Все, – Даррен устало сел на верхнюю ступень лестницы, когда они достигли, очевидно, верхнего этажа. – Иди… найди дверь. А лучше окно.
Ортензия кивнула. Послушно и торопливо кинулась исполнять его поручение. Не то место и не то время для препирательств. Показывать свой норов и характер она будет потом. Позже. Сейчас им обоим нужно одно – выжить. Желательно обоим.
Окно очень скоро нашлось. Только женщина тщетно пыталась его открыть. Сначала исступленно дергая за ручку, потом поддевая пальцами, и в качестве крайней меры – пыталась поддеть его трофейным кинжалом. Бесполезно. То же самое было с дверями, найденными ею. Все наглухо закрыто. А окна ещё и затянуты какой-то темной, непроницаемой пленкой. Разбить их рукояткой кинжала ей так же не удалось. Все это Ортензия проделывала быстро, ловко и бегом. Она уже не была вальяжной Ортензией или светской Мелиссой. Теперь она снова стала той девчонкой, Верминой Нолн, которая в 16 лет убежала из дома с бродячим театром.
– Нет… – Вернувшись через пять минут, она опустилась рядом с Дарреном на ступеньку, бессильно положила голову себе на колени, обхватила её руками, взъерошив волосы. – В коридоре есть окна и двери, но все заперто. И черно, как… даже окна черные. Только редкие светильники. И чужое присутствие. Прямо в воздухе… Словно эта тьма если не живое существо, но разумное...
Она многозначительно кивнула в тьму под ногами.
– Сейчас ведь те очухаются и прибегут следом.
[ Минасатсет ]

Отредактировано Ортензия (2013-01-31 20:24:42)