Чуткие уши уловили шаги за спиной и Алессандра резко обернулась. За спиной никого не было, но Монтерей не любила рисковать, а посему увеличила скорость и бесшумно продолжила, уже даже не идти, а бежать по улочкам города, пока наконец не вышла к окраинам. Это место всегда производило на нее удручающее впечатление - кучи мусора, бедняки, в оборванной одежде, исхудавшие от голода, детишки босые. Многие из них болели, у многих не было крыши над головой и они были вынуждены ночевать на улице. В который раз, Алессандра вздрогнула, чувствуя, как все ее существо охватывай беспомощный и оттого еще более обжигающий гнев. Она не могла помочь им, хотя так хотела. Выросшая там, где с бедами справлялись все вместе, где никто никогда не оставался один, Монтерей не понимала, тех кто был сейчас перед ней. Все они знали друг друга, все хотели избавится от нищеты, но никто, ни один из них не догадался сделать попытку исправить все не в одиночку. И все что могла сделать Алессандра - это воровать, чтобы помочь несчастным людям.
Монтерей медленно пошла по улице, доставая из кошелька монеты и раздавая их, окружившим ее существам. Детишкам она дала яблоко, разрезав его на равные части кинжалом. Кошелек быстро опустел - денег в нем было достаточно, но и голодных бедняков немало. Алессандра отдала последние монеты и отбросила пустой кошель с сторону.