«О как!.. Ну всё, заворковала, голубка…» - сплюнув в сторону, Олейор поморщился,  меряя недобрым взглядом здоровяка. То, как именно парню прилетело, он толком не понял, и теперь сидел, сгорбившись, на услужливо подставленном табурете, на который его усадил кто-то сердобольный. Правда, за свои услуги неизвестный прихватил кошель – на поясе остались только филигранно срезанные завязки: «…пусть,» - пары медных было не жалко.
В некоторой степени дракон был благодарен рыжеволосой: достаточно было взглянуть в глаза паладину, чтобы услышать отчетливый хруст, с каким ломаются челюсти, так что сбитое дыхание и ноющие ребра были более чем гуманной развязкой. Да, девчонке стоило сказать спасибо: «Дура!» - мысленно обругал её граф вместо этого и тяжело поднялся, отмахнувшись от охающей над ним подавальщицы.

Парочка наймитов чудесным образом куда-то делась, оставив спасённую со спасителем – ситуация приобретала совсем другой смысл и оттенок - «…да это же классический «развод», дорогуша!» – хотелось кричать Олейору, схватив рыжеволосую за плечи и встряхивая на каждом слове, чтобы пришла в себя. Негодяи, покушающиеся на честь девушки должны быть наказаны рыцарем в сияющих латах, наградой же обычно становился поцелуй. По крайней мере, сам Олейор несколько раз прибегал к подобной хитрости, чтобы ускорить процесс знакомства с понравившейся зазнобой.

Глянув на здоровяка, молодой Драгонфлай засомневался, не следует ли прежде, чем сделать «ответный ход», выпить одно из двух зелий, которые он обычно носил с собой, и вернуть трезвость рассудку, но спустя мгновение отказался от этой идеи. Вряд ли рыцарь в сияющих латах позволит себе снова распускать руки про своей даме сердца и таким образом выпасть из роли благородного защитника, окруженного романтическим ореолом . «По крайней мере пока не показать этому быку красную тряпку, так что следует вести себя осмотрительнее… Не такой уж ты и дуболом, здоровяк, или подсказал кто?..» - хмыкнул граф, отработанным за годы практики  движением укладывая руки на плечи рыжеволосой и делая пару шагов назад, таким образом вынуждая девушку потерять опору и качнуться следом, крепко удерживая, чтобы не упала, но отступила вместе с ним и наконец-то отлипла от паладина.

- О, нет, спасибо за помощь даме и всё такое, но мы уже уходим. Твои извинения приняты… да, я знаю, ты ничего не говорил, но по твоему лицу видно, что ты сожалеешь и всё такое, поэтому оставим это до следующей встречи, как сможешь подобрать подходящие к случаю слова, - ухмыльнувшись, проговорил дракон и, не отрывая взгляда от лица спасителя наглого взгляда, наклонившись ближе к аккуратному ушку рыжеволосой, негромко продолжил:
- Подумай сама, не слишком ли удобно и быстро исчезли твои похитители, когда появился этот здоровяк? Сейчас он предложит проводить тебя, и ты конечно согласишься, а теперь представь, сможешь ли ты с ним что-то сделать, когда он зажмет тебе рот рукой и несмотря на все твои протесты отволочет к тому, кто заказал покушение?.. Я уже видел такое, и не раз, и я не позволю кому-либо сотворить с тобой подобное.

«Ну же, смотри на него, погляди какой он здоровый, страшный и опасный, одна ты с таким явно не справишься,» - мысленно закончил дракон, едва не жмурясь от удовольствия при взгляде на квадратную челюсть паладина. По мнению Олейора, все "воины света" выглядели одинаково угрожающе, стоило только праведному гневу зажечься в их глазах – вон какой красавец, стоит, возвышаясь, над притихшими завсегдатаями, мерявшими массивную фигуру испуганными взглядами, на лице еще заметна тень оставляющей его ярости… Встретишь такого ненароком ночью в тёмном переулке – сразу отдашь все ценное, что есть при себе, чтобы не прибил.

Отредактировано Олейор Драгонфлай (2012-09-11 05:35:24)

Олейор, скользнув взглядом по клинку от острия к рукояти и обратно, после чего щелкнул снизу пальцем по лезвию, одновременно вздёргивая подбородок и отстраняясь назад так, чтобы лезвие оказалось в отдалении. Клеймо у гарды было красноречивее всяких слов: «Фьюуууу… А ведь и впрямь палладин, - присвистнул парень, - …ну да кто бы сомневался, дружок… только ваша братия насилует и пытает ведьм перед сожжением, а после ладно поет о защите слабых и хрупких дам, коих такие бравые воины, как они,  должны несомненно оберегать от любого косого взгляда,» - мысль была мимолетной, смятой, мелькнувшей в голове за пару мгновений, за которые меч с шорохом лег обратно в ножны.
Демонстрация была достаточно наглядной для всех присутствующих. Прискорбно, но факт – придется извиняться. Олейор в очередной раз коснулся кончиком языка лопнувшей губы и ухмыльнулся:
- Ну хорошо, убедил… - начал было дракон и замолчал, а уголки губ застыли, словно мышцы лица схватило морозом. «Мразь,» - полыхнуло в голове жаркой вспышкой. Гнев смешал мысли. Рука сама потянулась к рукояти. Костяшки побелели, стискивая металл, обернутый кожей. Несколько секунд ушли на то, чтобы справиться с желанием затолкать сказанное обратно в глотку выродку вместе с его поганым языком прямо здесь и сейчас. Глубокий вдох. Акал наконец-то оставил в покое разум долгоживущего, вернув способность связанно мыслить. Вернулась проклятая трезвость, от которой Олейор пытался избавиться весь вечер, вливая в себя "Драконью смерть" кувшин за кувшином.
«Дуэль?! Серьезно?..» - терять было нечего. Олейор фыркнул, глядя на паладина, который как раз закончил извиняться перед Льдинкой.
- Граф Олейор Драгонфлай, - дракон отступил на два шага и обозначил поклон, - К сожалению, не могу ответить такой же заботой и любезность в сторону Вашего родителя. Говорят, ублюдки не знают своих отцов, а их отцам откровенно плевать, что там выродилось у женщины, с которой им довелось скоротать одну-единственную ночь, - едко выплевывая каждое слово, отчетливо, с обычной для себя насмешкой в голосе, громко и размеренно произнес Олейор. Где-то сбоку за столами охнули, с другой стороны послышался сдавленный хрюкающий смешок.
- А теперь извольте представиться, сударь, раз уж нам с Вами предстоит встретиться в честном поединке. Так с кем имею честь?..
Едва взглянув на Льдинку, Олейор сухо и коротко отмахнулся от её просьбы "уняться", прозвучавшей в звенящей тишине сразу же после заданного паладину вопроса:
- Как только закончим со всеми формальностями. Приношу свои извинения за испорченный вечер.

Отредактировано Олейор Драгонфлай (2012-09-11 23:06:24)

С каждой минутой к Хьёрвину всё более возвращалось привычное спокойствие и непоколебимость. Он второй раз за вечер злился на себя. В этот раз из-за того, что поддался на провокацию выскочки-графа. Повод для дуэли и впрямь был пустяковый, с учётом обстоятельств и степени подпития Драгонфлая. Трезво оценивая ситуацию, Крест пришёл к выводу, что система отношений "дворянин-холоп" прекрасно послужит ему и здесь. Хьёрвин прибегал к ней ещё в бытность свою стражником, дабы высмеять особо безмозглых представителей дворянства. Многие из них даже не понимали, что над ними насмехаются, и раздувались как индюки от чувства собственного достоинства. Паладин приожил все силы, чтобы подавить усмешку и с абсолютно серьёзным видом поклонился графу.
-Ваша светлость, Вы совершенно правы - я не упоминаю о титуле за неимением оного. Впрочем, я не видел ни одного дворянина, которого титул защитил бы в бою. И уж конечно, я не смею посягать ни на одну из Ваших трактирных шлюх - печальная история безродного воина не сравнится с титулом и славой целого графа
В этот момент у Артики окончательно сдали нервы. Её слёзы вновь разожгли огонь в сердце паладина. Тейар подери! Как же всё проще на войне! Слёзы любимой терзали душу словно стая голодных псов бездыханное тело. И этот граф в довесок... Жаль, красноволосый наёмник не вышеб ему мозги. Крест вновь взглянул на Драгонфлая.
-Если Ваша светлость вспомнит, что он не только дворянин, но и воин, меня тоже несложно найти. За сим, разрешите откланяться.
Хьёрвин отвесил поклон, затем достал из кошеля на поясе золотой и бросил графу. В этой последней насмешке он не мог себе отказать.
-И ради богов, перестаньте терзать свой камзол. На нём почти не осталось пуговиц. После этого Чёрный Крест пожал руки трактирщику и Тому, и отправился вслед за Артикой.

Выйдя на улицу, Хьёрвин быстро догнал девушку - дорогу до её дома паладин знал не хуже, чем до собственного. Артика стояла прислонясь к стене оружейной лавки и плакакла. Руки Креста осторожно опустились на плечи возлюбленной.
-Не нужно плакать, миледи. Всё будет хорошо.

Отредактировано Хьёрвин (2012-09-27 06:26:30)

Паладин был рад, что наконец-то смог остаться с возлюбленной наедине. И нет поблизости ни хамоватых графов, ни других кандидатов в инвалиды. В общем-то, Хьёрвин в равной степени прохладно относился и к трактирным дракам, и к дуэлям чести. За долгие годы бесконечных сражений он отнял слишком много жизней, чтобы считать смерть чем-то возвышенным. Он вернулся в Рахен в поисках тихой жизни и был рад каждому мирно прошедшему дню. И всё же воин всегда остаётся воином. Кресту было трудно переводить свою жизнь в мирное русло. Сегодня в таверне ярость вновь захлестнула его, и мирное заведение чуть было не превратилось в поле боя. Где-то глубоко в душе шевельнулся самый потаённый страх паладина, в сравнении с которым патологическая ненависть к тёмным магам - мелкое недоразумение.
Но сейчас всё это отходило на второй план, ибо перед Хьёрвином стояла та, ради которой он пошёл бы к Тейару в пасть, не то что на дуэль с каким-то там графом. Сейчас глаза возлюбленной были всё ещё влажные от слёз. Наверное, граф на его месте нашёл бы подходящие слова, если, конечно, он хоть раз поднимался выше шлюх из борделей. Но Крест был всего лишь солдатом, хоть и далеко не безмозглым. Его переполняло желание оградить возлюбленную от всех горестей и несчастий, но, к сожалению, далеко не все проблемы можно решить с помощью меча.
-Миледи, прошу, не беспокойтесь понапрасну. Дуэли не будет. Господин граф считает ниже своего достоинства сражаться с простолюдином. Паладин вдруг с грустью отвёл глаза в сторону. Отсутствие дворянского титула не смущало его, о нет. Но он вдруг подумал, что благосклонность его дамы сердца, урождённой виконтессы Ассалиан, светит ему ничуть не ярче, чем поединок с графом. Эта мысль только сейчас пришла ему в голову. Леди находит забавным поселиться вне родительского дома и играть в таверне под вымышленным именем? Почему бы и нет. Граф вон тоже ведёт образ жизни, не совсем приличный дворянину. В этот момент из глубины души поднялась отчаянно протестующая мысль. Его возлюбленная не такая, как этот граф! Не может быть такой! Даже рану паладина она обрабатывала без тени брезгливости. Хьёрвин положил себе обдумать этот вопрос на досуге. Сейчас нужно было позаботиться о девушке.
-Посвольте мне, всё же, проводить Вас, госпожа. Дорога до Вашего дома не так уж безопасна в это время суток.

Даа... Что-что, а вопросы Артика задавать умела. Не даром дядюшка у неё инквизитор. Действительно, почему паладин не подошёл к ней раньше. Что может быть проще - подойти, с поклоном представиться, предложить свои услуги..? Ох, женщины... Сколько бы подвигов для них не совершалось, они всегда будут воспринимать их как должное. Как нечто само собой разумеющееся. Им и в голову не придёт, что мужчины тоже бывают не готовы к каким-то поступкам.
- Это непростой вопрос, миледи. Видите ли, я не могу подобно господину графу похвастаться титулом или вышибить слезу историей о изгнании из родного дома. Мой меч - это вся моя честь, и её не проявить в разговорах. Чем я мог заслужить Ваше внимание? Тем, что последний год в Вашу честь рублю головы бандитам и тварям в окрестностях Рахена? Комплимент столь же посредственный, сколь и подвиг. Поэтому я искал подходящего случая, чтобы появиться в Вашей жизни. Если бы не произошедшее, я искал бы с Вами знакомства завтра на карнавале.
Удалось ли ему убедить девушку, что не всё так просто в его отношении к ней? Или, может быть, Артика считает, что его интерес к ней ничем не отличается от интереса Олейора, который удовлетворяется и простыми подавальщицами, когда с виконтессами не выходит? Немного помолчав, Хьёрвин продолжил.
-Кроме того, миледи, я должен был убедиться в искренности собственных чувств и намерений, дабы не обманывать ни Вас, ни себя.
Крест не особо рассчитывал на то, что виконтесса поймёт пространные рассуждения о рыцарской чести. В конце концов, если в кругу общения нынешнего дворянства образ воина создают хамы вроде юного Драгонфлая, то представления о чести там весьма искажённые.

Артике явно нужно было выговориться. Оно и понятно - переживания вечера не могли растаять сами по себе. И сейчас девушка на ходу рассуждала об особенностях дворянского воспитания и об исключениях из правил. Хьёрвин сильно сомневался, что она хоть раз сталкивалась с убивавшими детей дворянами или простолюдинами, способными преподать лордам урок героического благородства. Все её рассуждения имели бы по-детски наивный вид в глазах паладина, если бы Крест сам десятки раз не столкнулся и с тем, и с другим. Поистине, война всегда показывает лицо каждого, кто попадает в её жернова.
Хьёрвин вспомнил, как во время войны судили за неповиновение молодого солдата, помешавшего своему командиру изнасиловать пленную эльфийку-наёмницу. Только вмешательство паладинов, среди которых был и Крест, спасло парня от петли на шее. Ему вспомнилось, с каким удовольствием толпа рвала на части попавшехся на воровстве малолетних беспризорников в те времена, когда Хьёрвин служил в городской страже Рахена. И благородные люди ничем не отличались от черни, насмерть забивая подростков роскошно выделанными тростями, а то и просто кнутом.
Да, Крест видел немало подтверждений словам Артики и хотел бы, чтобы сама она никогда не встретилась с подобным.
Менестрель собиралась сказать что-то ещё, как вдруг запнулась о выбоену в ступени и полетела вниз. Падение закончилось бы крайне неприятно, если бы Хьёрвин, идущий на две ступени ниже Артики, не среагировал вовремя. Бросаясь вперёд, он подхватил девушку на руки. Чтобы не упасть вместе с возлюбленной, Кресту пришлось продолжать движение вперёд. Покрыв одним прыжком три ступеньки, он ещё в воздухе оттолкнулся от идущего вдоль края лестницы поручня и приземлился на небольшой площадке перед воротами третьего уровня. Крест бережно поставил Артику на ноги, продолжая придерживать за талию на случай головокружения после таких-то прыжков. На мгновение его лицо оказалось слишком близко к лицу девушки. Слишком, чтобы успеть подумать. Слишком, чтобы смутиться. Но достаточно, чтобы оставить лёгкий и нежный поцелуй на губах возлюбленной.
- Вы слишком красивы, миледи, чтобы я смог сдержаться...

Сердце паладина колотилось в бешеном ритме, словно посреди жаркого боя на пределе сил и способностей. Но не ярость туманила его разум. Это был восторг, безудержное ликование. Она не оттолкнула, не отвергла... В зелёных глазах с вертикальными зрачками, казалось, танцевали всполохи огня, жар которых растекался по всему телу. Ей было приятно. Можно ли мечтать о большей награде? Ещё никогда в жизни душа Хьёрвина не парила так высоко. Прожжёная гарью многих сотен сражений, умытая кровью павших друзей и врагов, искалеченная безумием войн, эта душа рвалась сейчас в чёрное ночное небо. Туда, где сияли холодным светом далёкие звёзды. Быть к ним хоть немного ближе, разгоняя редкие облака крыльями. Или сгореть во тьме этого неба, стать новой звездой и освещать путь тем, кто пойдёт следом.
Но сейчас душа Креста не принадлежала ни ночному небу, ни звёздам, ни любому из богов этого мира. Даже сам паладин был ей не хозяин, о чём, в общем-то, и не сожалел особо. Он смотрел в глаза той единственной, кому позволено наложить и когтистую чешуйчатую лапу, и маленькую изящную ладонь на его сердце и душу. Больше не было места сомнениям, а значит отныне для Хьёрвина всё будет понятно и просто.
Он вновь приблизился к девушке и поцеловал её. Второй поцелуй был более смелым, нежным и долгим, а объятия, в которых находилась возлюбленная, постепенно крепчали.
Стирались границы, условности, нагромаждения правил теряли значение. Природа всегда берёт своё, и никому не уйти от зова крови. Мир двуногих - искуственный, ограниченный выдуманными рамками. Они оба не принадлежали ему. Их древняя раса могла бы править этим миром, будь он им по-настоящему нужен. И вот сейчас два дракона всего лишь брали своё. Право быть собой, данное от рождения. Голос Креста всё больше походил на истиный голос крылатого.
- Небо сегодня словно из бархата. Было бы так приятно расправить в нём крылья. Окажи мне честь, Серебряная, поднимись в небо со мной.

Отредактировано Хьёрвин (2012-09-27 06:28:26)