7 число Благоухающей Магнолии
1647 год от подписания Мирного Договора.
Вечер, медленно переходящий в ночь.

Да, с инстинктом самосохранения у Альвэри было в это время совсем плохо. Об этом можно было догадаться уже исходя из того, что девушка вообще пустилась в путешествие подобного рода, а не ограничилась городской чертой. Но это дело такое, не самое важное и обговариваемое на текущий момент. Посему Левифрон, при всем своем чумазом виде с оголенным инструментом в руках, лоддроу совершенно не смутил. Да, возможно, "хорошая мыслЯ  и приходит опосля", но сейчас ее занимали думы иного толка, нежели призрачная опасность, что могла исходить от алхимика. А может уверенность давало то самое "шестое" чувство, кто знает.
В общем и целом, в данный момент Аль ждала ответа от мужчины, который с оным не спешил. Впрочем, она и не торопила. Жизнь в лагере потихоньку вошла в русло подготовки к ночевке, в коем немалую долю играл Кел, что молча занимался обустройством лагеря и прочими бытовыми заботами. Фенрил терпеливо наблюдала за мернотовцем, что собрал свой хирургический арсенал и подобрался поближе к разведённому костру.
- Я не разделался, и уж тем более не рьяно. Верите или нет, но мне глубоко отвратительно то, что пришлось сделать.- наконец, проговорил мужчина, начав чистку своего инструмента.
Не то, чтобы она и вправду считала алхимика живодером, основываясь на увиденном недавно, но все-таки хорошо было услышать от него подобную фразу, хотя никто не отменял хитрость. Впрочем, паранойей Аль не страдала, пока что и не имела причин не доверять услышанному. Да и слова, сказанные далее лоддроу заинтересовали многим больше, нежели этичный вопрос разделки умерщвленного кем-то единорога. Девушка пропустила мимо ушей упоминание того, что лишь в каких-то там романах или бульварных историях для старушек все красиво да красочно, а в реальности многим хуже и грязнее, понимая тот факт, что мужчина хотел несколько "обелится" от того, что им пришлось лицезреть. Альвэри и не думала эту тему далее развивать. При здравом уме находится, вот и славно, можно спать спокойно. По крайней мере, так казалось, но та доля сомнения, что могла вызвать хоть какое-то недоверие к сему человеку пока не думала показываться на поверхности.
- В общем, сердце я достал, рог, гриву и хвост тоже срезал. Завтра можем двигаться дальше.
Аль кивнула, подходя к тому же костру и приседая возле оного. Какое-то время она задумчиво смотрела на языки пламени, кои весело "поедали" сухие ветки, хрустя ими и нарушая относительную тишину, что воцарилась вокруг. На парней, что возились поодаль девушка не обращала пока внимания совершенно.
- Хорошо, - наконец, проговорила лоддроу, посмотрев в сторону алхимика. - Нам тут успели похвастаться, что единорога погубили, остальное все уже не важно, если Вы смогли извлечь пользу, коя послужит делу. Все же лучше, нежели его просто растащат хищники, либо на непонятно что уйдет магическое наследие, - бросила взгляд на пару, что копошилась поодаль. Кто-кто, а эти субъекты точно не вызывали доверия. - Хотя бы смерть животного не будет напрасной. Надеюсь, что с полученного...материала можно будет что-то сделать без поиска еще каких-то сказочных ингредиентов, - да, с долей эгоизма слова звучали, но что поделать - цель превыше всего. - И раз уж смогли столь быстро вычеркнуть два пункта поиска, то думаю стоит подумать и о последующих. Сейчас мы находимся в таком месте, где встретить Безликого - это не то, что удача, а невероятно должно повезти, прямо без божественного проведения никак. Хотя нам и так...везет, но с этим "другом" сомневаюсь, что боги будут столь благосклонны. Впрочем, по ходу пути это пока не вычеркивает его из списка. А вдруг, - губы дрогнули в легкой усмешке. - В то же время, судя по рассказам и тем же книгам, в краях, подобно этому, легче натолкнуться на праэссу...Если мы рискуем далее и ни у кого не появилось желание вернуться, то стоит подумать, как мы с этим существом справимся...если найдем.
Девушка замолчала, поставив одновременно точку в вопросе с расправой над трупом единорога и открыв другой, что уходит далее по "карте" их авантюры. Она вопросительно посмотрела на обоих мужчин, что сидели рядом с костром, предоставляя каждому из них возможность подумать и поделиться своими, даже самыми сумасбродными, мыслями на интересующую ее сейчас тему. Спать не хотелось совершенно. Видимо, давал о себе знать адреналин, который еще гулял по венам после преобразования и "игры" с нурулем. За то, чтобы поесть...нет, пока не хотелось, ибо неровен час и желудок еще свое возьмет, вспомнив недавнее. Посему лоддроу легко могла посвятит себя всему, что беспокоило и лезло в голову в сей вечерний час. Другой вопрос, конечно, захотят ли прямо в этот момент вести беседу спутники. Авось и желудки покрепче - проголодались и лучше бы поесть, а не балагурить. Да и усталость могла дать о себе знать больше, чем показывали мужчины.

Отредактировано Альвэри (2015-04-21 12:46:28)

7 число месяца Благоухающей Магнолии 1647 года. Дело к ночи клонится.

- Нам тут успели похвастаться, что единорога погубили, остальное все уже не важно, если Вы смогли извлечь пользу, коя послужит делу.
Левифрон, прямо скажем, не ожидал подобной рассудительности от той, кто еще недавно упала в обморок при виде демонстрации алхимических исследований в режиме реального времени. Да и костерок же вот развели нарочно подальше, чтоб туша единорога даже случайно на глаза попасть не могла. Не говоря уж о том, что и сама Альвэри все еще была несколько бледновата даже по меркам светлокожих лоддроу, следовательно, впечатлений ей хватило на пару дней точно, пока не повстречается новое потрясение. Видимо, воззвала рассудительная девушка ко всей своей логике и здравому мышлению, силясь подойти к вопросу исключительно с практической точки зрения, отринув естественное природное отвращение ко всему мертвому и безбожно выпотрошенному на потеху толпе. Герхен принял к сведению, что нанимательница умеет быстро взять себя в руки, но развивать дальше тему нравственности и морали не стал. Убедила себя, что так надо было – хорошо. Может даже ей не станут ночью сниться единороги со вскрытыми животами, танцующими вокруг нее хороводы и поющие издевательские частушки, и их команде не придется спасать еще одного несчастного, страдающего от расстройства сна.
- Надеюсь, что с полученного...материала можно будет что-то сделать без поиска еще каких-то сказочных ингредиентов.
После этих слов Левифрону следовало бы пуститься в долгую лекцию о том, что в делах такого рода формулы содержат в себе исключительно сказочные ингредиенты, а обычные травы и порошочки, которые можно купить у любой бабки на базаре, становятся недостижимой мечтой, но давить чужую надежду реализмом было как-то нехорошо. Алхимик пока не знал, что вообще можно сделать с сердцем, как его обрабатывать, с чем смешивать, ему предстоял еще один откровенный разговор с адептами, которые и должны были поведать хоть какие-нибудь детали предстоящего творения чуда. Но с высоты опыта и многолетней практики Филин мог навскидку прикинуть, насколько сложным будет опыт и какими редкими окажутся сопутствующие реагенты. А ведь их еще определить нужно будет! Да и лаборатория нужна, в поле ни о каких экспериментах и речи идти не может. 
«Хорошо бы с такими запросами в Налию вернуться, там лучшее оборудование и научная база, которые можно найти в этом королевстве. Учитывая, что тыкаться придется вслепую, даже самая малая поддержка, могущая облегчить этот неподъемный труд, окажется очень кстати».
Тяжелым камнем висело над душой осознание, что в крепость Мернота Альвэри никто не пустит, а сама она вряд ли захочет ждать долгие месяцы, пока Герхен сумеет найти решение поставленной задачки. Разумеется, всегда можно вернуться в Вильдан или завернуть в мало-мальски крупную деревушку и слезно попросить у тамошних алхимиков и знахарей сдать лаборатория ненадолго в аренду. Но что успеешь сделать за день другой? Еще и на чужом оборудовании.   
«Может, отдать ей сердце и все остальное, пусть сама разбирается? Найдет другого ученого, такого, с которым можно будет легко держать связь и контролировать прогресс».
Идея отдать сердце кому-нибудь другому вместе со всеми лаврами от перспективного открытия в сфере магии и медицины заставило содрогнуться. Филину было плевать на славу и почет в научном обществе, но добровольное отречение от собственной теории он стерпеть не мог. Нечто великое упало ему в руки, грешно теперь бросать это под ноги, чтобы кто-нибудь другой нашел. Конечно, его интересы играли последнюю скрипку, но время на колебания еще было.
«Нужно провести аналогию с зельями регенерации и снятия негативных эффектов, формулы должны иметь множество схожестей. Еще можно разобрать соотношение Соли, Меркурия и Серы, возможно, сердце используется не в виде зелья, а является ведущим компонентом в трансмутации. Или его нужно использовать самым буквальным образом, то бишь вставить на место человеческого? Никогда не слышал, чтобы кому-то успешно меняли органы, такое можно провернуть только с нежитью и гомункулами. Интересно, согласится ли Альвэри отдать мне своего друга на первую в истории межвидовую пересадку сердца? Наверное, на фоне этого предложения наркотики и сильные успокоительные не покажутся ей такой дикостью».
Пока Герхен крепко задумался над реализацией идеи с сердцем, лоддроу перешла на планирование их дальнейших действий.
- Сейчас мы находимся в таком месте, где встретить Безликого - это не то, что удача, а невероятно должно повезти…
В этом Альвэри была права, свой лимит удачи их отряд успешно исчерпал сегодня. Одновременно им попался и пассивные нуруль, и уже заведомо мертвый единорог, оставалось только чуток пошевелиться и размять затекшие от долго сидения в седлах кости. Список, еще несколько дней назад казавшийся порождением чьего-то больного воображения, иссякал на глазах. По всем законам жанра дальше должны были начаться колоссальные проблемы.
- Легче натолкнуться на праэссу...
Да, вот именно такие. Идея со штурмом святилища праэсса даже Левифрону казалась несусветной глупостью, ибо опасное это было дело, а удачного исхода гарантировать никто не мог, поскольку не в каждой их гробнице лежали сокровища. Да и как знать, никаких сокровищ может и не быть вообще в природе. А праэсса – зверь из отряда неубиваемых, тут уж воистину нужно завещание писать перед встречей с ним, иначе никак.
«И если сложим мы головы в том могильнике, то никто и никогда нас не найдет».
Дружба до гроба в буквальном смысле. Как и желала нанимательница, их отряд станет настолько сплоченным, что даже кости валяться будут в одной кучке.
- Куфайте кволика, пока говячий. Фкуфный кволик, м-м-м, ном-ном...
Кела, кажется, тревожные мысли по поводу предстоящего штурма святилища на редкость опасных тварей совершенно не трогали. О чем может тревожиться человек, которого избил нуруль? Еще вчера разведчик не знал, что на этих оленях кататься можно, а теперь уже и горизонты шире стали. Но Левифрон больше склонялся к теории, что беловолосый просто смутно представлял, на кого они идут, а невозможно бояться того, чего ты никогда в глаза не видел и о чем никогда не слышал.
К тому времени мясо действительно начало источать божественные ароматы, с успехом перебивая и тяжелый запашок разделанной кобылы, и общий затхлый дух болот. Левифрон сложил почищенные инструменты и свою окончательно испорченную рубашку в сумку и ножом, который предусмотрительно остался в пределах досягаемости, отрезал ногу якобы кролика. Есть торопиться не стал, повертел во все стороны и даже понюхал вблизи.
- Странная анатомия у этого кролика. Я их много повидал, в лабораториях они и мыши – самые частые гости. Видимо, родители этого ему врали о его происхождении.
Нога принадлежала еноту. Или кому-то еще вроде енота. Филина сей факт не смутил, ибо он был экспериментатором по сути, а как еще получится узнать, можно ли есть енотов, если не попробовать? Вот алхимик и приступил к трапезе, не моргнув глазом. Случись вдруг что, у него была единорожья печенка, а Клейм видел, кто отравил хозяина. Справедливость непременно восторжествует.
- Что касается праэсса, то найдем как-нибудь. Заброшенных руин и погостов не так уж много, они бросаются в глаза, да и местные должны о них знать.
- Я, в общем-то, не против. Скажите в каком типе мест могут встретиться ваши прессы и кто там еще, а я вам дорогу в обход покажу. Нормальные герои всегда идут в обход. Мы же нормальные герои?
- Придется обойтись без дороги, я понятия не имею, где они встречаются. Есть сведения, что их святилищ шесть на землях вампиров, но никто не уточняет, где конкретно. Думаю, самый эффективный способ – залезть на очень высокое дерево или холм и осмотреться. Если не поможет, пойдем спрашивать по хуторам и селам.
- Только мне нужно знать что с ними со всеми делать. На спину прыгать? В рот? В ж... кхм, в ухо? Может их сразу на ремни рубить? Если рубить то в какое место лучше? Куда колоть? Какие повадки, чего опасаться?
- Ну…
Левифрон точно знал, что Келу способы нейтрализации праэсса не понравятся. Что тут говорить, таких танцев с бубном его спутники еще точно не исполняли.
- Праэсса - призрак, вселяется в тела людей и таким образом убивает. Селяне верят, что против него помогают железные кресты, на которые пошептали бабули-ведуньи. Еще поговаривают, что нужно запастись осиновыми кольями, солью, святой водой и зеркалом, потому что всякий праэсса ужаснется своего уродства, если увидит себя со стороны. Но это работает только на уродливых и искалеченных, конечно. Лично я верю, что любую нежить отталкивают некоторые травы и благовония, но с этим мне ваша помощь не понадобится.
Нога енота закончилась быстро, косточка досталась Клейму. Даже на другом краю поляны было слышно, как он ею аппетитно и демонстративно хрустит.
- Бытует мнение, что уничтожить его нельзя, ибо любое обычное оружие или магия ему безвредны, но это лишь потому, что праэсса не дает возможности проявить изобретательность. Есть много общих способов изгнать нежить: захоронить ее кости или наоборот, сжечь, провести обряд экзорцизма, отправить в Изнанку, уговорить успокоиться, насмерть затыкать серебром или железом, испепелить магией огня или света, вывести на солнечный свет, прочитать молитву, натравить на другую нежить и так далее. Можем попробовать все, что нам доступно, если успеем. В остальном же наша главная задача – не дать ему вселиться в кого-либо как можно дольше и очень быстро бежать в направлении сокровищ, которые он охраняет. Хоть камнями в него кидайтесь, кто знает, вдруг у него фобия при жизни была.
Решительно никакой конкретики. Впрочем, ее никто дать и не мог, эти создания были одними из самых неизученных среди всей нежити. Именно поэтому алхимик был уверен, что сей поход они не переживут.
- Защитите самих себя, и тогда у нас появится шанс.

Отредактировано Левифрон (2015-04-22 20:34:04)

- Праэсса - призрак, вселяется в тела людей и таким образом убивает...
«Интересно кони пляшут!» - вот что-что, а обломать алхимик умел. Все грезы касательно огромного черного рыцаря с большими комплексами и топорами разбились о стену новой информации. Сразу стало ясно, что нормальной драчки опять не получится. Потому как драться с призраками их в Академии не учили. Они, эти призраки, вообще не от мира сего были и хоть кадилом по голове стучи - ни капли крови из них не выдавить. А как сражаться с противником без крови, сердца и мозгов? Келебдаенен Ашкади не знал. Именно потому даже как-то взгрустнулось немного, за ледяной маской безразличного наблюдения огненного танца. Подкинутая полешка взметнула в воздух сноп искр, осветивший их дружелюбную полянку чуть ярче. Пока на их болтологию и запах жаркого из енота никто не подкрадывался из темноты, облизывая желтые кривые резцы. Да и пес алхимика умиротворенно точил свой костяной ужин. «Идиллия, рвать вашу мать, даже матом ругаться не хочется», - среброволосый многозначительно хмыкнул на последнюю фразу чернявого, но смолчал о своих думках, чем невольно уступил очередь Альвэри с ее рациональными предложениями.
Обитательница библиотеки довольно оперативно набросала пару-тройку вариантов возможного развития событий с применением огня, левитации и, внезапно, кольца. Если Кел вполне понял про огненное погребение и испепеление, то чуть меньше он понял про животных и кольцо. И совсем не понял про какого-то Тиль. Последнее он списал на маленькие секретики между чернявым и беловолосой, а вот к колечку присмотрелся повнимательнее. «Перехитрить. Четвероногое. Колечко... Хм, очередное хитрое колдунство. Подытожим», - разведчик цокнул языком в ответ на протянутую ладошку с колечком. Картина вырисовывалась маслом - призрак тварь агрессивная, редкая, опасная. Она, эта тварь, будет убивать их изнутри. А способов защиты конкретных толком и нет, кроме вонючей травки чернявого. Точнее способы есть, но их сперва надо угадать, подобрать и применить. А призрак пока будет облизываться и вполне вероятно уже раздвигать кишочки изнутри своими мерзкими пальцами. От осознания сего факта лоддроу даже поежился. Приключение предстояло не из самых приятных. Но отступать было некуда, иначе он сам себе не простит. А возможно даже начнет глушить эль, а там и до крепостей недалеко... «Мы имеем опасного духа, алхимические травки и хитрого библиотекаря-зверушку. А я в этой компании кто?» - очередной всполох огня отразился на поверхности продемонстрированных стальных зубов в каком-то подобии оскала, словно у лоддроу сейчас лицевую мышцу повело. Факт оставался фактом - его методы борьбы с таким типом супостата оставляли желать лучшего. А это значило только одно. И признать это было нелегко. «Выходит я - наживка. Очень подвижная и агрессивная... Как-то фиговенько. Да?»
- Ну хоть насчет холмов я смогу помочь. Хотя никаких святилищ в окрестностях не припоминаю, - лоддроу задумчиво потер переносицу, морща лоб и хмуря брови. - Может я их видел, просто не знал что оно - святилище. В местных проклятущих землях очень много мест которые стоит обходить десятой дорогой. В общем смотреть надо, да.
Под ложечкой упорно посасывало от невкусного предвкушения внедрения в себя любимого чего-то склизкого, не по-людски мерзкого, холодного. И ничего поделать было нельзя - у страха глаза велики. Просто огромны.
- Ну, я так думаю если придется выбирать между песиком или киской и огромным наглым жлобом - призрак конечно выберет второе. Хотя я в них, в прессах, не разбираюсь. Но попробовать стоит. И, - среброволосый облизнул пересохшие губы и продолжил. - Раз уж я не киска и волшебной травкой дымить не умею, выходит... Придется мне побыть приманкой. Побесить этого вашего прессу. Может факелом в его бестелесную морду потычу, может что поинтересней придумаю. Хотя...
Хорошая мысля приходит опосля, конечно же. Взгляд лоддроу, подготовившего речь о своей крутости и боевой подготовке, переметнулся с собеседников на костер, а затем на темноту. Именно там, во тьме кромешной, где-то ковырялись оба два убийцы единорогов и призывателей изнаночных оленей. И вот сейчас в груди среброволосого начали бороться целых два противоречия. С одной стороны очень хотелось пожить еще лет двести, может даже поджениться на красотке типа Альвэри, наделать пару детишек и стать участником пышных похорон. А с другой... Не по-человечески было вот так брать и швырять ни в чем неповинных людей на верную смерть. Даже если они убили единорога. «Если бы из-за них Бей-нар стал тем, из-за кого мы сейчас идем на риск - я бы даже думать не стал... Ар-р-р, ладно, ладно. Живите», - очередное проявление милосердия с барского плеча и среброволосый вернул взгляд на костер.
- Хотя нет, вариант с приманкой лучше, - разведчик подкинул еще пару дровишек в пляшущие язычки пламени, маскируя тем самым судорожное сглатывание слюнки. - Только это, поджигайте его останки побыстрее, что ли. Я парень крепкий, красивый, но тут такое дело... Что сдохнуть можно...

Если Кела не особо заинтересовал артефакт, коим "похвасталась" лоддроу, то со стороны алхимика проявилось явное любопытство. Видимо, он был внимательней, чем казалось в тот момент травли нуруля. Согильдийцу же тогда было не до осмотра местной фауны и флоры на предмет "свой-чужой-лишний".
-...Думаю, животные если его и заинтересуют, то только в качестве временного пристанища, а этого можно легко избежать. Я хотел бы только, чтобы вы рассказали, как это работает, чтобы не было никаких неожиданностей.
Девушка кивнула, сжав кольцо в руке и убрав её. Замечание касательно Клейма было более, чем разумным, ибо о псе она как-то позабыла в тот раз и, возможно, лишь удача не дала оному обратить на волка внимание. В сей раз может так не повезти. Левифрон прав, лучше бы, чтобы его верный спутник увидел из кого этот волк, собственно, "сделан". Отвечать Фенрил не спешила, да и слово взял Кел, обозначив, что все на что сподобен - это быть приманкой. Конечно, сие сильно резало слух, но уж лучше называть вещи своими именами, а не начинать разглагольствовать о преувеличениях. Наверное, это больше всего нравилось ей в их компании - они без вуалей выкладывали все, как есть. Это создавало своеобразное чувство комфорта и, если уж на то пошло, некоего доверия, которого столь не хватало в начале пути.
Девушка молча слушала разговор мужчин, что вносили свои предложения, видения ситуации и конкретизировали нюансы в силу своих знаний да понимания. Сама же Аль пока не вмешивалась в беседу, иногда лишь что-то записывая в книгу, задумчиво кусая карандаш.
- Раз уж я не киска и волшебной травкой дымить не умею, выходит... Придется мне побыть приманкой. Побесить этого вашего прессу. Может факелом в его бестелесную морду потычу, может что поинтересней придумаю. Хотя…
- Вряд ли у кого-то здесь есть выбор. Он убивает чужими руками, так что выберет самого сильного и выносливого из нас всех. Очевидно, кто станет его главной жертвой.
Альвэри вновь молча кивнула. Левифрон высказал то, что пришло ей самой в голову. Как ни крути, праэсса заинтересует сила, кою видно лишь у одного из их компании. То, что магия не менее опасная вещь, то и дураку понятно, но призрак-то руководствуется своим выбором.
-...Только это, поджигайте его останки побыстрее, что ли. Я парень крепкий, красивый, но тут такое дело... Что сдохнуть можно...
Черный юмор тоже юмор и даже он иногда вызывает улыбку, что и мелькнула в сей момент на губах девушки. Уж за огнем дело не станет, если у нее сил хватит, то сумеет там все под корень, кабы толк был. Пока лоддроу размышляла над сим, мернотовец решил подытожить имеющиеся идеи.
-...Если Альвэри сможет проскочить незамеченной, то она окажется вне опасности, не думаю, что буду вам сильно нужен. С вами пойдет Клейм на тот случай, если в святилище опасность представит не только праэсса, но и какая-нибудь местная фауна. Я останусь с Келом, помогу ему продержаться дольше, и если вдруг праэсса вселится в него раньше, чем Альвэри закончит, то можно будет что-то предпринять. Разбираться с нами ему придется по очереди, это даст больше времени.
Фенрил не успела ни согласится, ни ответить толком, когда мужчина весьма неожиданно сменил тему разговора и тон, коим вещал. Девушка вырвалась из задумчивости, вскинув на того взгляд, слегка озадаченный и местами удивленный. После он же переместился на часть тушки неизвестного зверя. Лоддроу глубоко вздохнула, но слова о том, что у нее напрочь нет аппетита так и застряли в горле. Если она пойдет на поводу у своего временного состояния, то тех самых сил, кои завтра придется растратить на экзекуцию над призраком, может и не хватить. В итоге, и она не справится, и жертва спутников может оказаться напрасной, особенно, если их телами удасться завладеть праэссу. Чуть поморщив нос, она все же потянулась за приостывшим мясом. Чтобы отвлечься от возникшего желания выбросить тушку в ближайший кустарник, лоддроу проговорила:
- Касательно превращения. Можем это сделать хоть сейчас, - проговорила девушка. - Принцип действия проще некуда - одеть на палец и провернуть три раза. Эдакий фокус-покус и пшшш - вспышка и ты - волк. Время действия от получаса до часа где-то. Я его впервые использовала, не засекала, сами понимаете - не до того было.
Альвэри улыбнулась, ведь, казалось бы, столь сложное превращение в понимании несведущем оказывается на деле столь простым и не мудреным.
- Надеюсь, Клейм поймет, что это за волк такой. Кроме того, у меня при себе имеется эликсир скорости, только сейчас вспомнила, - девушка задумчиво постучала карандашом по записной книжке. - Если уж Кел берет на себя столь опасную миссию, как отвлечение праэсса, то ему весьма не помешает выпить нечто такое, что даст фору. Как известно, это зелье обостряет все рефлексы принявшего, поэтому есть надежда, что призраку просто не удасться добраться до Вас. Действие около 12 часов, куплен он в приличной магической лавке, посему сомневаться в его действии не стоит, - лоддроу взглянула на согильдийца, после вновь переведя взгляд на алхимика. - Собственно, на этом мой арсенал противодействия нашей следующей цели заканчивается. Кольцо - позволяющее обращаться в волка, огненный порошок, который я использую вместе с магией воздуха да эликсир скорости, что даст нам хоть какое-то преимущество, а Келу может сохранить жизнь.
Фенрил замолчала, ожидая высказываний мужчин на сей счет. Поморщив нос, девушка все-таки принялась есть, а чтобы немного отвлечься от сего и чтоб мясо поперек горла на стало, полезла в сумку, где принялась искать упомянутый эликсир, чтоб не оказаться голословной.

Как же это замечательно, когда пациенты настолько сознательные и добросовестные, что даже не пытаются спорить с более мудрыми и сведущими в вопросах жизни и смерти полевыми врачами! Вот всем бы таких, честное слово. Альвэри если и не понравились весьма наглые попытки Левифрона стать ее родной бабушкой, запихивающей в свою неразумную внучку пирожки да блины сотнями, то демонстрировать она это не стала, лишь поморщилась слегка. В этом ничего плохого не было, поскольку параллельно с этим она все же взялась за мясо, так что Герхен остался доволен своим смелым начинанием. Осталось только проследить, что весь енот действительно ушел в девушку, а не был невзначай скормлен Клейму.
- Принцип действия проще некуда - одеть на палец и провернуть три раза. Эдакий фокус-покус и пшшш - вспышка и ты - волк. Время действия от получаса до часа где-то. Я его впервые использовала, не засекала, сами понимаете - не до того было.
Воистину, до чего прогресс дошел! Странно, конечно, так рассуждать, учитывая, что сам Филин знал в теории, как создать гомункула, то бишь формально поднять мертвое тело из могилы в своем уме, трезвой памяти и без намерения вновь разложиться на составляющие, но все же удивляли его чудеса, на которые были способны артефакты. Пусть временно, но они порой успешно перебивали все то, до чего столетиями шла наука. Еще немного, и мастера по созданию этих волшебных вещиц переплюнут даже драконов, чья физиология не поддавалась никакой логике и осознаю. Или уже переплюнули, как знать. Это ведь самое бытовое колечко, раз обыкновенная лоддроу смогла его себе раздобыть, страшно подумать, что могут хранить в своих закромах такие могучие гильдии, как Золотой Феникс, Белый Дракон или сама Инквизиция. Даже у Мернота были свои секреты, о которых простым смертным рассказывать никто не торопился, но о них можно было судить уже по тому, какие полезные вещи каждому ловчему давали совершенно бесплатно. Те же медальоны, например. Даже сейчас серебряный грифон, висящий на шее у алхимика, исправно исполнял свои функции, потихонечку начиная все более ощутимо жечься.
«А ведь греется, не останавливается. Нуруль слишком близко. Надо будет на ночь снять, а то прожжет во мне дырку такими темпами».
- Сейчас не нужно проверять, лучше утром. Там и светлее будет, и спокойней. Сейчас магический фон на этой поляне и так пляшет, не говоря уж о том, что из Изнанки до сих пор потягивает, такие прорывы долго не закрываются. Лучше не стоит на ночь глядя добавлять к этому всему еще и влияние артефактов.
Строго говоря, с этой поляны им вообще следовало бы убраться, ибо места гиблые, а атмосфера вокруг убитого единорога и правда оставляла желать лучшего. Но ночью по болотам только дурак будет пробираться, если они втроем еще как-нибудь бы умудрились не сгинуть и не напороться на какую-нибудь гидру, то у адептов и нуруля шансов не было. А их нужно было держать рядом до рассвета, пока изнаночный олень не будет готов отправиться домой. Оставалось только сидеть тихо и не привлекать внимания, надеясь, что все, кому очень понравится полежавшая лошадиная туша, молча заберут себе кусочек и пойдут своей дорогой.
Одним артефактом и порошком дело не ограничилось, у Альвэри в сумке оказалось еще одно полезное зелье, которые должно было в предстоящем походе спасти кому-то жизнь. А вот кому – вопрос открытый.
- Как известно, это зелье обостряет все рефлексы принявшего, поэтому есть надежда, что призраку просто не удастся добраться до Вас.
- Если я правильно понял преса выберет меня и будет моими руками вас обоих двух убивать. Возможно медленно. Возможно даже ногами. Если у меня будет еще и рефлекс - он вас передушит раньше, чем вы успеете понять что к чему. И собаку заколет вот этой штукой... Так что зелье как вариант для меня не вариант.
- Согласен, зелье лучше принять вам, Альвэри. Куда больше пользы будет, если вы быстрее найдете сокровища и останки.
Да и самому Левифрону в этом случае будет гораздо спокойней. Он знал, что праэсса в любом случае возьмет верх, если их мероприятие затянется, Кел в самом буквальном смысле не имел никаких шансов устоять, и было до крайности глупо давать ему в руки то, что позже поможет разведчику передушить их всех, как курят. И поскольку Левифрон будет первым в очереди на удушение, хотелось бы успеть в свою очередь что-то сделать для сдерживания праэсса, а не погибнуть бесславной смертью, даже испугаться не успев.  Обычный Кел в этом плане был как-то перспективней.
- Если эта тварь доберется до моего туловища нужно будет меня замедлить, парализовать. Зельем, благовонием, не знаю... Точно. Если успею что-то сделать, пока призрак будет меня делать безвольной прямоходящей мясной куклой - перережу сухожилия на ноге.
- Не скажу, что мне очень нравится такой подход, но это лучшее, что ты смоешь сделать, если все станет совсем плохо. Так что режь. Если выживем, я подлатаю, будешь как новенький. У меня есть еще кое-что, если успеешь выпить, будет хорошо.
Из сумки алхимик вынул литровую банку с непонятной зеленой жидкостью внутри, следом – небольшую колбочку с тугой пробкой. Перелил чуток, закупорил плотно и передал колбу Келу.
- Это сок осоки, в разбавленном виде и при наружном применении он залечивает повреждения и раны. Но если его выпить, причем в настолько концентрированном виде, он действует самым пагубным образом. От него кости становятся мягкими и податливыми, принявший в буквальном смысле походит на пудинг. Звучит забавно, но зелье это крайне опасное, ибо в конце кости вернутся в свое природное состояние, и никто не обещает, что строение тела останется прежним. Вполне возможно, что ты даже умрешь от повреждений органов.
Отвратительное зелье, скрывать нечего, последняя инстанция, к которой следует обращаться. Но если станет туго, самое лучшее, о чем можно мечтать – о праэсса в теле слизня, который не способен даже принять вертикальное положение. Да и всегда есть надежда, что он не завяжется в такой узел, из которого Левифрон не сможет его развязать.
- В плане реабилитации сухожилие намного проще, но в остальном осока эффективней. Возможно, я придумаю еще что-нибудь, но для большей части ядов нужна изначально опасная для жизни основа. Например, если по дороге к святилищу нам случайным образом подвернется неделю как утопший труп, я смогу что-нибудь приготовить.
Хотел было даже разъяснить, что именно, но приметил, что Альвэри приступила к ужину. Пришел к выводу, что рассуждения о вскрытии вспухших и сочащихся трупным ядом тел аппетита не прибавляют, а обмороков на сегодня было достаточно. Все, кто умные, и так все поняли.

«Конечно лучшее, водянистая твоя башка», - лоддроу без энтузиазма взял в руку колбу с зеленой жижей неаппетитного вида, покрутил и так, и эдак. Даже поглядел сквозь варево на огонь да на спутников. Сказать что идея пить всякую муть непонятного производства ему не понравилась - значит ничего не сказать. «Связывать ненадежно, закапывать опасно, а сухожилия норм. А вот отраву пить не норм. Это же... Да это же отрава, мать ее за ногу крутить», - если в скорой регенерации сухожилий Кел был уверен на все сто, то в перестройку органов без последствий не очень. Тут уже реабилитацией в центре безумных монашек не отделаешься, можно до конца жизни колченогим кривозубом проходить. С плоской пипиркой и тремя сосками. «Ладно, двум смертям не бывать, а одной не миновать», - разведчик старательно выставлял барьер моральной поддержки вокруг разума, с каменной мордой лица выслушивая алхимика и попутно пряча колбу в походную сумку на боку. «Чего только не сделаешь ради женщин... Хотя имя-то какое - Бей-нар. Или Бей-нара? Странное имя. Надо будет спросить поподробнее», - колба легла аккурат так, чтобы при ходьбе сильно не прыгать и не разбиваться. В голове мелькнула здравая мысль что зелья, какими бы они зелеными не были, усваиваются не мгновенно, так что нужно будет принять отраву до того, как контроль над красивым снежным туловищем перейдет в чужие руки. Но и перебарщивать не стоит, а то призрак посмотрит на лужицу по имени Кел и побрезгует это вообще трогать.
Пока вопросы про обезвреживание разведчика обрастали новыми подробностями, как портовая путана обрастает болячками - енот начал уменьшаться, кто бы что не говорил. Даже Альвэри, недавно чуть не грохнувшаяся оземь заточила добрый такой кусочек под пристальный взгляд Келебдаенена. Поймет или не поймет? Похоже не поняла, по крайней мере никаких рвотных позывов не последовало. «А я знал, я знал! Главное не говорить что за мясо в тарелке, тогда оно кушается хорошо... Кроме лося, он жесткий», - и ведь правда, приготовишь вот так вот собаку - все съедят и тарелки вылижут, а скажешь что они ели - начнут изображать рвотных драконов. Сам Кел к потребляемому мясу относился скептически, будь то черепаха, ящерка, змея или енот. Бывали твари которых есть было просто невозможно из-за мерзкого вкуса и несварения, так он таких и не ел. «Надо будет похлебку из полевых мышей... А нет, мы же в болотах, да и перца нет», - пока лоддроу говорила - в разведчике рождался и умирал лесной гурман. И это было как нельзя кстати, потому как мысли про еду распугивали мысли о зеленой жиже, которую рекомендовал алхимик.
- ...ненадолго вас покину, - девушка зашевелилась, меняя записную книжку на полотенце.
Кел отложил думы про еду в сторонку, коротко кивнув на сие заявление и подкинув еще дровишек в костер. Не смотря на деревянную морду лица в голове разведчика произошло оживление при мыслях о полотенце, женщине и конечно же женской груди. В общем все нормальные для гетеросексуального лоддроу мыслишки. «Отлично, я тебя про...»
- ...Сопровождать меня не нужно – не потеряюсь, - обломала все на корню Альвэри, как настоящая гетеросексуальная женщина.
«...Блин блинский», - если бы не треск костра - по поляне прокатился бы скрип зубов разведчика, раздосадованного таким неудачным поворотом. Все начиналось так красиво и легко, а закончилось совсем уж за упокой. Однако Келебдаенен не стал опускать руки, даже провожая уходящую особь женского пола взглядом серебристо-серых глаз. «Значит наша книжная принцесса пошла не просто мордочку помыть, раз уж отказалась от сопровождения таких красавцев», - взгляд переместился на Левифрона, неприлично хорошо освещенного костром. Сам Кел не нуждался в согревательных процедурах, потому сидел аккурат так, чтобы без затруднения подкидывать топливо в огонь. «Или одного красавца», - тут, как говорится, себя не похвалишь - и никто тебя не похвалит. Хотя что там хвалить, сам помятый, местами грязный, в волосах кровавая пакля. Эдакий эталон болотного приключенца из клана угрюмых авантюристов. «Ну, зато у меня зубы красиво блестят», - утешительно подытожил разведчик своему внешнему виду и внимательно уставился на алхимика. Пришло время вспоминать про яд, которым тот очень хотел отравить снежного боевика.
- А еще для большей части ядов нужно противоядие. Это так, на случай, если у меня от таких экспериментов печень начнет в колени проваливаться, - как-то совсем спокойно рассуждал Кел о своей участи подопытного хомячка. - Я так-то не в курсе как будет вести себя пресса в чужеродном теле, но оружие тоже скину, на всякий случай. Интересно, как чувствует себя захваченный призраками?
А ведь и правда интересно - ему больно, смешно, щекотно? Помнит он что творит в этот час или нет? Келебдаенен был далек от экзорцизма, одержимости и изгнания злых духов, доверяя эту работу специально обученным людям. Каждый должен заниматься своим делом - охотники за привидениями охотиться за приведениями, разведчики разведывать, а алхимики - травить разведчиков. Правда Альвэри не сиделось в ее библиотеке, а ее изящные девяносто, твердо сидевшие в голове Ашкади, так и норовили куда-то пойти с полотенцем на ночь глядя. Но это все мелочи жизни... Правда сам Кел не мог вот так просто взять и простить себе сидение на месте. «А если ее бешеный крот укусит? Или ночная летучая змея? Да и вообще я иду на смерть от ядов, могу я получить маленькую моральную компетенцию?» - о какой конкретно компетенции подумывал среброволосый одним богам было известно, но факт оставался фактом - он выжидал. Нельзя было просто так взять и пойти следом за девушкой, можно сразу получить по бубенцам и звенеть до самого Ацилотса. А вот немного попозже и аккуратно попробовать можно. Тем более что разговоры на темы научных и алхимических теорем в компании Левифрона картографа не прельщали. Да и разбираться в природе призраков именно сейчас не очень хотелось. Потому...
- Пойду выгуляю себя на сон грядущий, - лоддроу прибрал обратно в свои владения дагу и меч, заткнув в туда, где им и надлежало находиться - в ножны. - Если что - ори. Хотя тех двоих охламонов я пугнул, приставать не должны.
Сказано - сделано. Кел подкинул еще дровишек в огонь, чтобы чернявый не дай боги не склеил ласты от холода, да поднялся с земли, отряхивая идеально грязные штаны. Правда пошел он не совсем туда, куда ходили Леви с Аль, взяв в сторону, дабы отсечь от себя какие либо подозрения, ну и заодно не залететь в хвост девушке. Она-то таким гостям точно не обрадуется. А потом не обрадуется Ашкади. «Вообще я сейчас чисто из побуждений безопасности отряда действую, да. Вдруг ее украдет кто, или тонуть начнет, или... Да мало ли что», - разведчик с присущей себе разведывательно-пофигистичной физиономией раздвигал ветви низких кустарников, а под высокими просто пригибался. В этом деле главное было сильно не шуметь, не наступать на ветки и ежиков. Последние могли начать очень быстро и громко топать, убегая, а это тоже ставило под угрозу всю операцию. Правда во время отсутствия присутствия Кела алхимика тоже могли красть или покусать, но у того был пес, да и сам вроде ничего ненужного в рот не тащил. Или очень незаметно тащил. В любом случае за целостность алхимического самца Ашкади не парился.
Сделав не самый крутой в своей жизни крюк в обход Келебдаенен обратил внимание на свет, поблескивающий через тень листвы словно маячок, мол сюда иди, белобрысый. Можно было списать это явление на болотный огонек, но до болот было еще далековато, чтобы сие природное явление явилось в этих краях. Быстро смекнув что к чему разведчик аккуратно двинулся в сторону загадочного светлячка, стараясь шуметь еще меньше, чем до этого. Ну а когда в надгрызенное ухо внедрился легкий плеск воды все сразу стало на свои места. «Ну я так и думал - купаться изволим на ночь глядя. И без меня. Экая несправедливость», - полная иронии мысль ковырнула мозг лоддроу, макнув пару извилин в патоку возмущения. Он тут жизнью рискует, голову подставляет, а ему ни поцелуя, ни еще чего интересного. Даже сопроводить не позволили, не смотря на приближающийся мрак и относительную близость мертвого единорога. «А может она просто замужем? А где муж тогда? На печи ест калачи, пока супруга в болотах булькает? Какой-то так себе муж получается... Ого...»
За очередной аккуратно отодвинувшейся ветвью открылась взгляду водная гладь, в которую вошло обнаженное женское тело. Цепкому взгляду было за что зацепиться, не смотря на расстояние и водные волнения. Кел старался держаться под сенью деревьев и кустарника, хоть и понимал - из пятачка света, освещающего Альвэри, его во тьмах будет разглядеть еще сложнее. А вот ему освещенную женщину разглядеть наоборот - и проще, и приятнее. Правда был еще риск быть замеченным, а точнее предсказанным шестым чувством лоддроу, но этот риск, как оказалось, был вполне оправдан. Ашкади, тщательно прищурившись, любовался изящными изгибами женственного тела, рисуя в голове одну интересную картину за другой. И все не совсем приличного содержания. Точнее совсем неприличного. «Интересная девушка в интересном возрасте. Красота, даже матом ругаться не хочется. Я бы ей... Вернул пару книг», - разведчик внимательно проследил за вышедшей на берег снежной эльфой, окончательно удовлетворившись созерцанием женских прелестей и аккуратно задвинул веточку обратно, словно природную шторку для эльфийских вуаеристов. Надо было срочно дезертировать с пригретого места и делать ни в чем неповинный вид. А для последнего надо было оперативно успокоить естественный процесс мужского организма, который начал происходить вот уже сейчас. «Думать о дохлых крысах, думать о дохлых крысах, думать о дохлых крысах...»
Разведчик шмыгнул между деревьев, словно грязно-белая тень, стараясь успеть до того, как девушка закончит одеваться и сушиться. В голове вертелись самые кошмарные образы, которые он успел повидать за все время своего становления воином, стараясь перебить все недавно увиденное. Помогало, правда, не очень, но увиденного не развидеть, тут уже ничего не поделаешь. «Ар-р, вернусь в город - пойду в бордель. Даже не обсуждается», - среброволосый выбрался на тропу, ведущую от лагеря до местной купальни, попутно отряхиваясь и спешно выковыривая из волос сучки и листочки. К тому времени как Альвэри в сопровождении светящегося шарика явит свой лик - картограф уже будет подпирать спиной дерево, скрестив руки на груди и глядя прямо перед собой в никуда. И главное - вид делает что ничего не случилось и вообще он тут весь вечер стоял. И морда спокойная, как мраморный кирпич в ночной тиши. Только когда девушка появилась в поле зрения, а Кел - в поле зрения девушки, разведчик решился на диалог. Правда вышел тот скомканным от отсутствия знания диалогов в таких ситуациях, но все равно лучше чем ничего.
- Ну, все нормально? - и фирменная демонстрация вставных зубов, на сей раз не сверкнувших в свете магического фонарика. - Подозрительно тихая ночь. Даже падальщиков не слышно...

Эйфория от столь позднего и необходимого купания начала уменьшаться, ибо на ее смену пришло понимание, что особо чище-то не стало. ну пыль смахнула, немного мышечную усталость сняла и на этом все. В остальном же…лоддроу принюхалась. Что же, она теперь пахла, как царевна-лягушка.
- Хорошо, хоть не чем-нибудь сродни разлагающихся останков, - буркнула под нос лоддроу, поправляя одежду и неспешно отдаляясь от берега.
На всякий случай, Аль проверила волосы более тщательно, когда они чуть просохли и можно было что-то да усмотреть. Но, с облегчением, ничего гадкого, мерзкого, вонючего и чужого не обнаружила. «Ну и ладно. А запах…дак и не на светской вечеринке провожу время. Тут все болотом пахнет.» Вот так вот незамысловато успокоив себя, пообещав после путешествия неделю с бадьи не вылазить, лоддроу шагнула на ту часть тропы, что скрывалась в темном лесу и должна была вывести ее к лагерю.
Внезапно ее начало досаждать какое-то предчувствие. Оно не было ярко-выраженным и предупреждающим о какой-либо опасности, иначе сие можно было бы списать на скорую встречу с праэссом. Приглушенное, тянущее, как сахарная патока и подсказывающее, что сладким то, что должно случится и о чем «заговорило» шестое чувство  - не будет. Альвэри задумчиво терла переносицу, пытаясь избавиться хоть ненадолго от сего ощущения, ибо не хотелось в лесных дебрях ночью попасть кому-то на ужин в качестве закуски. Не удивительно, что занятая этим процессом, благо, не спотыкающаяся на каждом шагу, девушка вовремя не заметила преграды, что внезапно нарисовалась на ее пути. Да она может даже мимо бы прошла, привычно задумчивая, несмотря на то, что Кела можно было легко уже рассмотреть в бледном свете, кой кидал на этот отрезок дороги созданный ею «фонарь».
- Ну, все нормально? Подозрительно тихая ночь. Даже падальщиков не слышно...
Аль вздрогнула, остановившись посреди пути, словно громом пораженная и уставилась на мужчину немигающим взглядом.  «Так Тейару душу можно отдать раньше срока!» - после минутного замешательства, возмутилось сознание, а на лицо вернулась привычная «маска». «А что мы тут делаем вообще?» - взгляд стал цепким и подозрительным, левая бровь изогнулась. – «Я же, кажется, сказала, что мне нянька не нужна!» Но все «сказанное» в мыслях так в них и осталось, ибо всплеск адреналина, вызванный неожиданным обнаружением согильдийца, так же стремительно оседал в глубинах ее организма, как ил на дно реки, поднятый минутами ранее попытками лоддроу искупаться.
- Как видите, - сухо ответила девушка. – Вас испугались, вероятно.
Усмехнувшись, Фенрил двинулась с места.
- В таком виде, коим Вы предстаете пред глаз, ни у одного падальщика не появится желание обнаружит себя.
Тонкий намек на толстое обстоятельство, да. Отойдя от легкого испуга, причиной коего стал этот лоддроу, Аль вернулась в прежнее настроение. И лучшая защита (хотя от кого?) – это нападение, как известно. Вот по сему и ткнула девушка в очевидные вещи, а именно – во внешний вид мужчины, который может и не портил его лоддровийскую красоту, но уж и принцем болотного царства можно было по праву назвать. Принц-драчун, ибо кроме листьев, мелких веток, кусков грязи, в его длинных волосах, что сейчас напоминали сволочившийся конский хвост, на лице и теле, скрытом одеждой, была кровь. Но при всем при этом, лоддроу не стала задерживаться и предлагать парню вернуться к реке да смыть с себя всю эту красоту. Нет, не потереть спинку или помочь повынимать ветки с волос, а хотя бы осветить берег. То ли в голову не пришло, то ли, что скорее всего, хотелось поскорее вернуться обратно в лагерь и придаться разбирательству с предчувствием, если получится, что случалось весьма редко. Ибо зудящее ощущение упорно не хотело отодвигаться на задний план. И оно же не было вызвано внезапным появлением Кела. В противном случае притихло бы уже…
- Вам бы тоже не помешало искупаться, - все же бросила Аль, оглянувшись и лишний раз смерив согильдийца взглядом.
Но на сим и окончила, неспешно двинувшись дальше по тропинке, что через какое-то время вывела к лагерю. В оном царила относительная тишина и покой. По крайней мере, так ей показалось, ибо вновь задумавшись и частично уйдя в себя, Фенрил не особо по сторонам-то смотрела и не прислушивалась к окружающей среде. Принявшись копаться в себе, девушка с отстраненным выражением лица подошла к костру и плюхнулась на плащ подле своей сумки. Сложив в оную полотенце и выудив щетку для волос, Аль принялась расчесываться, все так же задумчиво устремив взгляд на языки пламени, что плясали напротив. Лоддроу пыталась сосредоточиться на своих ощущениях, что среди ночи темной решили поиграть с ней в головоломку. И может быть чего-то бы и добилась, но боги. Вероятно, еще не доиграли свою партию на сей день для их компании. Наивно было полагать, что им удастся отсидеться на поляне с горой мертвого мяса, что источало запах на всю округу, тихо и спокойно…

Отредактировано Альвэри (2015-05-06 16:23:55)

Ответы на все появившиеся недавно вопросы оказались настолько очевидны, что Левифрон удивился самому себе и своей феноменальной недогадливости. Миграция лоддроу успешно закончилась тем, что оба снежных явились в лагерь одновременно и из одной точки пространства, что противоречило их исходному отправлению. Как-то невзначай вспомнилось, что на дворе весна. И хотя картина получалась весьма двусмысленная, алхимику хватило такта встретить спутников молча.
Альвэри, к слову, пока что была вполне живая и здоровая, ее не покрывал густой слой болотной гнили, она не задыхалась и не корчилась от боли, а к ногам не прицепилась целая армия мертвяков, страшно желающих прогуляться с ней под луной. Последнее больше огорчало, чем радовало, ведь тогда не пришлось бы самому ползать по кромке топей и в самом буквальном смысле наощупь искать в мутной жиже чьи-нибудь распухшие, но еще не сильно разложившиеся останки. Не сказать, что Герхен так уж горел желанием отравить Кела сваренным в кустарных условиях ядом на основе трупных жидкостей, все же убийство ему претило даже в отношении существ, симпатии не вызывающих, но раз уж идея появилась в его буйной голове, ее было совершенно необходимо реализовать. И разведчику будет дана уникальная возможность выбрать, в каких условиях он падет, и остальным станет как-то спокойней, если они будут знать, что в любом момент могут затолкать одержимому в глотку яд прямо с колбой и одним махом разобраться со всеми проблемами. Потом останется только бежать так быстро, как никогда не бежали, чтобы праэсса не догнал.
«Может, дождаться, пока единорог долежит до этой кондиции? Можно даже взять с собой кусок, скажем, ноги, завернуть во что-нибудь влажное, держать на солнце еще денек-другой. Завтра как раз уже сутки минут. Болотная сырость и духота сделают свое дело, мясо стухнет очень быстро.  Конечно, цельная туша была бы легче в обработке, там яд и искать не надо, вскрой полости – сам вытечет, но я ведь ее и так уже разворотил…»
Покой единорогу мог только сниться, это точно. Знай он, какие ужасы ждут его в посмертии, какие жуткие эксперименты будет проводить над его бренной тушей заблудший в болотах маньяк-алхимик – мигрировал бы куда-нибудь в пустыню Сонору, побратался бы с фиаллэ и василисками и стал бы их неприкасаемым священным символом. Именно так, потому что единственным местом в этом мире, куда Филин не мог без долгих раздумий отправиться, являлся юг, где было слишком жарко и сухо для его привыкшей к горам и свежести натуры. Здоровье не железное, знаете ли, а от солнечного удара и к праотцам отправиться можно.
«Точно надо будет поутру отрезать кусок. Не забыть бы».
Дабы действительно не забыть, Левифрон вынул из середины книжки огрызок карандаша и набросал в свободном от схем участке только одному ему понятные каракули. Память у него была дырявая, как это часто бывает у всех людей талантливых и отрешенных от земных проблем и тревог.
- Колдуешь, колдун? А, рисуешь? Ну, тоже хорошо.
Герхен только на автомате задумчиво покивал, ибо полностью прослушал, что Кел пытался до него донести. В данный конкретный момент сам разведчик не имел никакого стратегического значения, интерес могла бы вызвать только лишь его нога, которая в воображении Герхена уже повторяла судьбу павшего единорога в его хирургических экспериментах. Кстати.
«Помнится, он замечательно восстановился и без посторонней помощи после танцев с нурулем, - подумал алхимик, таки разглядывая ближайшую ногу беловолосого. – Интересно, это он сам такой, что как на собаке все заживает, или тоже сторонняя магия виновна, как в случае Альвэри? Может, и он какое колечко прячет? Или какое-нибудь ядреное зелье держит в секретном кармане штанов. Надо бы спросить, а то как бы боком мне это незнание не вышло. Скажем, если случится так, что ему придется возвращаться из святилища без ноги, она отрастет? Или мне придется потребовать у Криса пожертвовать одну свою в качестве извинения за убиение невинного единорога таким богомерзким способом и ради таких варварских целей?»
Прикидывая, насколько могучими могут в теории оказаться восстанавливающие зелья и артефакты, Левифрон и не заметил сгущающегося в лагере напряжения. Альвэри, усиленно боровшаяся с расческой и волосами, и так постоянно была тихой и отстраненной, нынешнее ее настроение никоим образом не выбивалось из того, к чему все вокруг уже наверняка привыкли. Да и ерзанье Кела прошло мимо, потому что обращать на него излишнее внимание вообще не рекомендовалось во избежание новых конфликтов. Вывел из раздумий Левифрона заяц, который совсем не по-заячьи ринулся к огню и, промчавшись мимо Филина, вновь скрылся в темноте. Такого неудержимого желания разделить с разумными существами этот прекрасный вечер у приятно потрескивающего костра алхимик у диких зверей еще не встречал.
- М-м-м. Опасность близко.
И только сейчас Левифрон разглядел, что спокойно не сиделось всем, кроме него, а потому заявление Кела стало лишь констатацией и без того очевидного факта. Даже Клейм дыбил шерсть на загривке и немигающим взором глядел на деревья у темной стороны поляны. На крайнюю степень тревоги указывало то, что пес попутно копал землю когтями, будто уже готовясь бежать.
В воцарившейся тишине алхимик изо всех сил прислушивался, силясь уловить хоть малейшие признаки того, кто пожаловал к ним этим вечером, и определить с некоторой долей вероятности вид этого существа. То могли быть призраки, которые ограничатся холодящими кровь завываниями до рассвета, а могла явиться и какая-нибудь хищная тварь. Опять же, никто не гарантировал, что на них нападут. Но пока это «нечто» скрывалось в непроглядной темени, какие-либо выводы делать было бесполезно, лучше заранее приготовиться к тому, что их пустят на котлеты.
«Шипение? Или мне кажется?»
Ни рычания, ни топота, ни каких-либо иных явных звуков. Даже глаза не светились, наводя страху, что сразу исключало волкодаков и прочих волков, медведей и им подобных. То, что получалось в остатке, вообще не радовало.
«Может, это все-таки труп из речки погулять вышел?»
Блажен верующий, да вот вера была слабенькая, разбилась о суровые факты и пресловутый закон подлости. Неведение разрушилось, когда к неясному шипению добавилось вполне слышимые шелест травы и редкой листвы и противное хлюпанье. Выделяющееся на фоне земли пятно, бывшее единорогом, спешно уползало в лес. При дальнейшем рассмотрении обнаружилось, что его утягивала змея, мертвой хваткой вцепившаяся в шею волшебного коня и не сводящая глаз с костра. Серый окрас выделял ее на фоне ночной тени.
И вроде нужно было испугаться и поднять тревогу, разорвав тишину, но Герхена очень возмутил факт кражи того, что бесспорно принадлежало ему и что он еще не закончил разделывать.
- Куда?! Мое! А ну верни!
Недолго думая, он подхватил телекинезом из костра внушительное поленце и запустил его прямиков в чешуйчатого вора. Змея еще на подлете поняла, чем в нее запустили, метнулась вверх и в сторону, попыталась резко развернуться, но все равно получила поленцем в бок. Оглушительное шипение раскатилось по поляне, тварь задергалась, слишком сильно потянула за шею единорога – и та не выдержала, разорвалась в том месте, где Левифрон вскрывал вены и артерии. Туша осталась на поляне, а голова улетела куда-то в лес. Змея, продолжая неестественно громко шипеть, скрылась в тенях. Но теперь ее передвижения были слышны, желания очевидны, а Герхен знал, с кем они имеют дело, ибо успел разглядеть, пока поленце освещало чудище.
- Гидра, четыре головы. Укус и дыхание ядовиты, уязвима абсолютно для всего, но особенно – для огня. В головы бить бесполезно – отрастут тут же, целься в жизненно важные органы в самом теле.
Очень краткий экскурс Кела в основы убиения гидры, ибо времени на долгую лекцию решительно не было. Костер должен был защитить их некоторое время, но полагаться только на него было глупо: гидра тоже не дура, либо найдет способ потушить, либо выманит кого-нибудь самым подлым образом. Тот же нуруль внезапно стал слабым местом всего лагеря, ибо уже бесновался, вырывался и грозил сорвать путы, дабы не быть сожранным заживо. В стане адептов тоже нарастала паника. Туда гидра и ринулась, верно оценив свои возможности и перспективы в плане ужина двумя глупыми студиозусами.
Клейм рвался в бой, но в порыве героизма запутался в сумке, которая намертво зацепилась за ошейник. Душился, скулил, но пытался вылезти из образовавшегося узла. Бесконечно много времени потребовалось на то, чтоб освободить его, но едва только удалось, волкодав серой молнией побежал творить добро и причинять справедливость.

Сперва пришла мертвецкая тишина, разбавляемая только потрескиванием деревяшек в огне и собственным биением сердца в висках. Ночные птички-невелички, зайчики-испугайчики, даже сверчки - и те припрятали свои маленькие скрипочки куда поглубже. И это было неестественное в окружении природы, даже в самое темное время суток. «Даже ежики не топают», - тонко подметил затаивший дыхание разведчик, вслушиваясь в эту оглушительную тишину. Нрав колючих прохиндеев Ашкади знал как никто другой. Они, эти прохиндеи, не раз нагло топали по его груди во время здорового сна, а один раз даже на рубашке автограф написали, с ударением на первую «и». Именно их отсутствие и пугало, настораживало. «Может этот пресса где-то рядом? Или чего еще могли испугаться сразу все зверушки? М?»
Однако тишина не продлилась достаточно долго, сменившись на какое-то очень странное шипение. На момент Келебдаенен грешным делом подумал о клубке змей, перекатывающихся по лесу в поисках клубка мышей. Ибо шипению вторило другое, и третье, словно змея попала в пещеру с расходящимися коридорами и забавлялась бродячим эхом. Однако пошутить и посмеяться не успел, прислушиваясь к новому звуку и вглядываясь в темноту. На сей раз пятно от костра играло злую шутку со зрением, словно отрезая покрытый сумраком мир от тех, кто был близко к огню. Однако и шевеление было достаточно огромным, чтобы силуэтом врезаться в этот мир и зашуршать всем, что только может шуршать в лесу. Хрустнуло смятое молодое деревце, зашуршала трава, листья, силуэт вновь зашипел. В конце концов завопил алхимик, запуская чем-то ярким в сторону силуэта. Кел даже среагировать не успел, настолько резким оказался адепт пробирки в своих начинаниях. «В упор не пойму как его не пришиб еще кто?» - чисто риторический вопрос в голове и теперь пришла очередь шипеть уже лоддроу.
Горящая головешка попала куда задумывали, раскидав сноп искр по серой чешуе, осветивших часть неведомого ночного гостя, которого не ждали. В короткой вспышке света дернулись головы. Все это чудо природы зашевелилось, рванулось и вновь погрузилось во мрак, выйдя из радиуса поражения горячей головешки. Но разведчику хватило времени разглядеть и роговые наросты на одной из голов, и какую-то излишне резкую реакцию на головешку, что для большой змеи было как Келу зубочистка. «Здоровая какая. И кто вас так откармливает?» - лоддроу скалился, подобно голодному псу, загнанному в угол и решительно не желающему сдаваться, да покручивал в руке меч, не отрывая взгляда от источника ночного шума. Почему-то страха не было от слова «совсем». Была лишь эйфория предстоящего боя, привкус адреналина и желание поесть змеятины. Но, как уже говорилось, этого лоддроу учили биться с чудищами в человеческой шкуре, а вот с многоглавыми змеями как-то не сложилось. Но он обязательно что-то придумает, это же Кел.
- Гидра, четыре головы. Укус и дыхание ядовиты, уязвима абсолютно для всего, но особенно – для огня. В головы бить бесполезно – отрастут тут же, целься в жизненно важные органы в самом теле. - Краткий экскурс от Левифрона, окунувший Келебдаенена в удивительный мир местной фауны.
- Мать моя снежинка, как же к тебе подступиться. Раньше я этих многочленов за милю обходил, - разведчик облизнул пересохшие губы, заталкивая обратно в себя поговорку «двум смертям не бывать, одной не миновать», дабы не разлагать боевой дух команды. - Для огня говоришь? Алхимик, у тебя есть какое-то особенно горючее дерьмо? Бухло там, не знаю, основа для зелий? Желательно в стеклянной таре...
План зрел сам собой, накладываясь слоями словно пирог. Слой на слой, слой на слой. Шипение стремительно удалялось от лагеря авантюристов в лагерь двух «шнурков», как прозвал их Кел. И это тоже было очень мерзко по известной причине - Кел состоял в гильдии, насаждавшей добро и спасающей вот таких вот остолопов от вот таких вот змей. Так что бросать их в беде категорически не хотелось, но и лечь костьми всем вместе из-за поспешности - тоже. Ну и в довесок самому Ашкади очень бы хотелось, чтобы кроме его меча было еще какое-то максимально эффективное противозмеинное средство. Учитывая тот факт, что сам лоддроу с трудом представлял куда этой твари надо тыкать...
- Короче поджечь ее надо, поджечь. Если смочить тряпку и заткнуть гор...
Договорить Келебдаенену не дала резанувшая светом по глазам шаровая молния, от которой волоски на теле немного пошевелились. А еще пес зашумел пуще прежнего, стартанув в сторону шипения. «Да укуси меня сосулька, это было близко», - беловолосый невольно поежился от странного ощущения статического электричества на себе любимом и бросил короткий взгляд на местный аналог библиотечной чародейки. И, как выяснилось, вовремя, в очередной раз щурясь от яркой вспышки шаровой молнии, уносящейся во тьму. Ашкади даже отступил в сторону, лишая себя еще одной порции невкусного электричества на зубах. Но был у молнии и плюс - теперь разведчик представлял габариты туловища болотной образины и как-то они его не радовали. «Надо просто разозлиться и все получится. Так мастер говорил. А теперь я мастер и так говорю я!»
- Надо разозлиться, и все получится...
Чудище стремительно сокращало расстояние до их лагеря, шипя и шевеля всеми головами одновременно. В какой-то момент от него отделилось что-то не менее серое, перекатившееся словно мячик по земле в сторону. Серебристо-серые глаза презрительно прищурились, в то время как ноги лоддроу полусогнулись и напряглись, словно пружина, готовая распрямиться и вмазать по многозмею. «Так... Как там... На за-ре вре-мен путь мой пред-решен, монстров бить и нечисть, куда бы я не шел... А дальше не дочитал», - однако, вопреки всем ожиданиям Келебдаенена, змей выбрал не самого красивого, и не самого умного, а женщину. Причем женщину, успевшую отступить от костра поближе к тени. Следивший за сим лоддроу внутренне завопил от возмущения сим фактом неуважения к воинскому культу. Ну и еще по одной ясной только ему причине. «Э! Я первый ее пометил!» - причем сей факт должен был возмутить больше Альвэри, чем самого лоддроу, но об этом после.
Под аккомпанемент вспышек двух шаровых молний, одна за другой врезавшихся в пару голов гидры и хорошенько тряхнув те положительными зарядами, лоддроу скакнул через костер и ринулся наперерез чешуйчатой бестии. Не смотря на спешность среброволосого массивное туловище сокращало расстояние быстрее. «А-а-а-а чтоб тебя!» - мыслекрик и Ашкади меняет приоритеты одновременно с направлением, за долю секунды сориентировавшись в пространстве. Бой стремительно закручивался, заставляя головной мозг работать на минимуме, переключая односложные задачи, а вот спинной - на максимуме, выжимая из него все соки. В этом все воины были мастерами, потому как мало думали и много делали. Вот как сейчас например. Герой дня Келебдаенен Ашкади быстро сократил расстояние между собой и мечущей молнии Альвэри, опережая на какую-то секунду с хвостиком гидру и, не успев придумать ничего удачнее, снес ту в полете в кусты. Натурально снес, пользуясь накопленной инерцией и весом тела, оторванного от земли. Единственное что он смог сделать на благо девушки - крутануться штопором и грохнуться на спину, принимая начальный контакт с землей на себя. А дальше уже катились как получится - Кел-Аль-Кел-Аль-корень-больно-Кел. Но в итоге доминирующим оказался разведчик, слезая с девушки и вставая во весь рост. Где-то на лопатке набирала силы будущая гематома, набитая о подвернувшийся под спину корень, но это было не важно. Все было не важно, кроме змея, так и просящегося на меч. И Кел бросился ему навстречу, оставляя девушку спокойно лежать на месте. лежать и догадываться, что полсекунды назад ее грудь побывала в чужой руке...
«Ну, понесла-а-ась душа на изнанку!» - в бою главное не орать лишнего, если уж совсем не припрет. А то дыхание сбивается, а дыхание это очень важная часть любого боя. Не зря рукопашные бойцы метят в диафрагму и печень, ибо знают - меньше дыхания значит меньше кислорода поступает в мышцы и человек быстрее устает, становится вялым, как огурец на солнце. КЛАЦ! Ашкади мастерски подныривает под зубастую голову, метящую куснуть его в лицо. Короткие борозды от сапогов в черноземе и лоддроу виляет влево, уходя от таранящего костяного лба чешуйчатой твари. Он уже забыл про Альвэри, про пса, про алхимика. Про костер, про сову и барсука. Он забыл что у него есть снежные родители, а у тех снежный конь. Он забыл что оставил мясо на печи дома, и оно по приходу его неприятно удивит. Зато он не забыл набрать в легкие воздуха, смешно оттопырив щеки, как у хомячка. Алхимик ведь не зря упомянул ядовитость дыхания...
КЛАЦ! Очередная не очень приветливая голова с подпалинами едва не отхватила ногу вовремя отскочившего лоддроу. Глаза неприятно защипало от испарений, кои твари источала из каждой пасти, вполне конкретно подтверждая слова Левифрона о ядовитости дыхания. Кел понимал, что дышать этим категорически нельзя, потому очень торопился сделать свой выпад. Как ни странно ни одна голова не последовала за поднырнувшим под левый бок разведчиком. Или их отвлек алхимик, или девушка пришла в себя, или пес выступил в роли хранителя - одним богам известно. Так или иначе Келебдаенен поравнялся с опаленным пятном на боку бестии, мгновенно меняя траекторию бега. «Здесь! Сейчас!» - и громкий выдох застоявшегося в легких воздуха одновременно с резким выпадом. На сей раз Ашкади воспользовался не столько инерцией, сколько зорким глазом, ударив аккурат в середину черного пятна на серой чешуе. И на сей раз слова черноволосого оказались пресвятой истиной устами мастера реторты - острие вонзилось между чешуек, обугленных недавними выпадами и, громко чавкнув, погрузилось в плоть. Кел поднатужился, надавливая собственным весом и проталкивая лезвие как можно глубже, стараясь не обращать внимание на истерию, творившуюся с монстром. Сантиметр, еще сантиметр, и вот вторая рука ложится на яблоко, помогая провернуть лезвие на сто восемьдесят градусов, закручивая мышечные волокна в пучок и в принципе нанося неприятную рану. «Прости, земноводное, но сегодня ты сдохнешь», - на вдохе, к счастью лишенном порции смрадных ядов, Кел рванул меч в сторону, качнувшись вместе с тем всем телом и увеличивая разрез на добрые пятнадцать сантиметров. Рванул и крутанул еще раз, выдергивая меч из раны и отскакивая в сторону. Действо нескольких секунд, зато эйфории на всю ночь! По прежнему не отрывая взгляда от болотной твари Кел отступил в сумрак, переводя дыхание и стряхивая с лезвия меча вязкую жижу. Он не был мастером по анатомии дикошипящих тварей, но мог с уверенностью поклясться - меч встретил на своем пути что-то податливое и точно пронзил это, порождая у толстошкурой твари приступ агонии. «Я должен был что-то задеть. Меч вошел по самую рукоять», - разведчик облизнул губы, готовясь к новому рывку. Из нанесенной раны обильно сочилась непонятного цвета жидкость, темной полосой выделяясь по серой чешуе. «Мочевой проткнул что ли?»

«Нехорошо,» - подумала Аль, заметив внезапную смену настроения гидры и ее угадывающиеся намерения. Впрочем, а чего она ожидала, когда привлекала к себе внимание столь нехитрым способом? Нет, ну может того, что тварь испугается и сделает ноги…Лоддроу улыбнулась, только эта улыбка вышла отнюдь не веселой. Надо быть очень наивной, чтобы поверить в столь легкий исход. Посему она и не удивилась тому, сколь резво болотное чудище поменяло приоритеты и решило ответить обидчику на его притязания. Но при всей готовности, по спине пробежал холодок, ибо насколько бы не была уверена в своих силах Фенрил, но сомневалась, что удастся долго удерживать гидру на расстоянии от себя или остальных. К слову, на спутников девушка пока не обращала внимания, дабы не отвлекаться, и по сути была всецело поглощена процессом своего колдовства. На этом куске поляны была только она и это шипящее, взбешенное существо.
Альвэри лихорадочно перебирала заклинания, понимая, что шаровые молнии не особо теперь остановят несущуюся на нее четырехголовую тварь. Нужно было что-то более действенное, и быстро. «Может…» - только и успела в голове скользнуть новая мысль, как ее в буквальном смысле снесло с места. Удар был настолько неожиданным, что Фенрил даже не успела порядком среагировать.  Аль только заметила, кто сбил ее с ног, когда его лицо мелькнуло под ней, вскоре скрывшись в потемках кустов, что тонули в ночи. Но вскоре об сим ей пришлось призабыть, ибо очередной переворот и с ее легких выбило воздух, в глазах заплясали звезды всех цветов радуги, под лопаткой, коя угодила на что-то внушительное, торчавшее из земли на их пути, неприятно и болезненно заныло. Когда вся эта карусель прекратилась, лоддроу так и осталась лежать на земле, прерывисто дыша и закрыв глаза, ибо мир вокруг до такой степени ходил ходуном, что она не была уверена в своих ногах, если сейчас решит подняться. Она не заметила когда и куда исчез Кел, который фактически спас ее, ибо даже в те мгновения, когда, казалось, столь бесстрашно стояла на пути у гидры, не дала бы за свою жизнь и ломаного гроша.
- Тейар, - хрипло выдохнула девушка, медленно поднимаясь.
Боль под левой лопаткой пульсировала, досаждая и раздражая. Возможно, что она и кожу разодрала при падении, но проверять сейчас уж точно не было времени. В такие моменты начинаешь жалеть, что не выбрал профессию целителя, да. Или, что не остался дома... Несколько раз еще тряхнув головой, пытаясь привести себя в чувство, лоддроу попыталась подняться. Получилось не очень хорошо. Колени подкашивались, а в висках начинали стучать «молоты». «Спокойно…спокойно,» - уцепившись за ветку дерева, закрыв глаза и пытаясь наладить дыхание, подумала девушка. Как бы ей не хотелось остаться здесь и просидеть, пока полностью не придет в чувство обескураженный организм, такого Аль себе позволить не могла. Не сейчас. Когда с поляны долетали отдаленные звуки боя, шипение и знакомое «рычание» твари, что бесновалась среди лагеря.  Даже если она не может ее убить, но помочь в этом вполне способна, но для этого надо было выбраться из пресловутых кустов.
Альвэри открыла глаза, медленно выпрямившись и стараясь игнорировать, ставшую внезапно острой, боль под лопаткой. Стараясь не делать резких движений, она двинулась обратно на поляну. Чтобы отвлечься от увечья, что давало о себе знать, девушка начала вновь думать о том, что стоит предпринять против твари и когда вышла к поляне, не спеша показываться с кустов, уже имела кое-какой план. Хотелось надеяться, что он сработает. Она обвела взглядом поляну, заметив, что что-то изменилось и явно не в лучшую для настроя гидры сторону. Существо был в прямом смысле разъярено. Видимо, пока она валялась в кустах и шла сюда, спутники успели тоже что-то предпринять, что весьма не понравилось твари. В принципе, часть их "работы" была на лицо...вернее, на мордах у гидры. Аль поморщила нос. Удушливый смрад горелого "ударил" по обонянию, отбивая желание приближаться к источнику. «По делом,» - зло сверкнув глазами, подумала девушка.- «Нечего было приползать сюда, бестолочь. Четыре головы и все без мозгов!» Конечно, это были просто мысли раздраженного существа, что пострадало, ибо и так понятно, зачем гидра сюда пришла и что ею двигало. Но в злости часто черпаются силы, кои ей сейчас были столь необходимы.
Лоддроу закрыла глаза, стараясь успокоиться и сосредоточится на плетении чар. Вскоре девушка вновь открыла глаза, что, казалось, были поддернуты дымкой. Сил приходилось тратить больше, ибо физическое увечье не хотело давать покоя, но Аль упорно творила свое, сцепив зубы. Благо, воздушная стихия давалась относительно легко ее рукам. На ладони, протянутой в сторону гидры, вновь заплясали бледно-голубые символы. Фенрил склонила голову на бок, всецело сконцентрировав взгляд на твари, что явно готовилась к очередному нападению, хотя ее жесты казались уже не столь лихорадочны и быстры. Еще мгновение, резкое дуновение ветра пронеслось по поляне, поднимая столб из листьев и веток, затмевая взоры.  Казалось, на сим все и закончилось, но вот уж спала своеобразная завеса и всем присутствующим открылся результат ее колдовства. Гидра, извиваясь, дергаясь, шипя, клацая мощными челюстями, была в прямом смысле скованна огромной цепью. Бледная, почти призрачная, она опутывала тварь по всему телу, стягивая ноги, шеи и сдавливая туловище. Лоддроу не знала, насколько долго сможет продержаться сей сдерживающий фактор. Девушка вышла из укрытия и крикнула Келу:
- Если сможешь достать до живого, пробуй сейчас. Я не уверена, что цепь долго выдержит.
Да, понадеяться на силу воина всегда можно, как и на его изворотливость да сноровку, но Альвэри не была столь оптимистично настроена. Они имели дело с весьма опасным, раненным существом, границу возможностей которого не знают, по сути. Поэтому, что бы не стал делать закаленных в боях согильдиец, чтобы попробовать воспользоваться моментом, пока гидра не могла двинуться с места, стоять сложа руки Аль тоже не стала. Фенрил повела левым плечом, поморщившись от боли, кольнувшей в очередной раз и разлившейся по спине. «Это, наверное, будет последнее, что смогу сделать…» - подумала Аль, уже в следующее мгновение вскинув руку и начав плести новое заклинание. В сей раз на ладони заплясали символы с синеватым оттенком. Губы девушки шевелились, выговаривая слова магической силы. Не имея рядом источника воды, она понимала, сколь собственной энергии придется потратить на это заклинание, но сей факт не остановил Альвэри.
Продолжая волшбу и не отвлекаясь более на окружение, лоддроу медленно двинулась к беснующейся твари. Если никто не сможет ранее достать зверя, пока тот опутан цепью, она готова была в тот же миг сорваться с места, чтобы добежать до гидры ранее, чем та заметит ее и окажется быстрее. Добежать и рискнуть ее убить холодом, если хватить сил. Аль заметила темную жидкость, коей была заляпана гидра. Не трудно было догадаться, что тварь ранена. А там, где есть рана – есть возможность проникнуть льду в кровь и тело, обойдя природную броню. Конечно, риск был смертелен, но… Или хотя бы попробовать вновь застопорить ее, приморозив к земле, но и этот способ нес в себе опасность. В любом случае, лоддроу понимала, чем это могло закончиться для нее лично, но упрямо шла вперед. Она могла бы сделать что-то и на расстоянии, но тогда пострадали бы спутники, ибо контролировать очаг льда, что покроет почву, замораживая все и всех на своем пути, она не в силах. Посему и шла лоддроу едва ли не на верное самоубийство, надеясь лишь на остатки своих сил и защиту покровителя, если он еще хотел ее видеть в рядах своих «детей».  «Главное, чтобы сил хватило,» - проскочила мысль, не отразившись на сосредоточенном лице. Расстояние до живой и скованной цели сокращалось. Что предпринимали в тот момент спутники, девушка не видела, столь глубоко сосредоточившись на плетении чар и аккумулировании энергии, что еще оставалась у нее.

Отредактировано Альвэри (2015-05-19 09:49:19)