На ходу она расправила и надела темно-серый плащ, натягивая на голову глубокий капюшон и поправляя сумку на плече. Женщина имела немного иное мнение о собственной безопасности и путях ее достижения, но все же молча приняла кончик хвоста драконида,- не удержавшись, она в какой-то момент с интересом погладила чешую большим пальцем,- и не впускала его до конца путешествия. Прорытые и более-менее вычищенные коридоры вскоре перешли в грязные туннели, дальше приобретая уже черты мифической канализации. Для многих жителей богатых районов она была некой страшной легендой – о ней не принято было говорить среди дам, эту тему не любили затрагивать и милорды, соглашаясь с тем, что это место все же существует, но сходясь во мнении, что ужасы его приукрашивают. Эвалинд сейчас не без удовольствия бы посмеялась над ними, любезно поменявшись местами. Темное, сырое и грязное место, где царит живая и напряженная тишина, кажется, уже готовая к смертельному прыжку – прекрасная в своем уродстве изнанка большого шумливого города с этими вычищенными широкими улицами, дорогими каретами и лоснящимися конями.
Было ли то последствием напряжения и уже накопившейся за время бессонных ночей усталости или, напротив, результатом привыкших к темноте глаз, но Еве мерещились десятки и даже сотня глаз, внимательно наблюдающих за ними. Они были на чужой территории и сама являлись чужаками – что бы понять это, даже не обязательно было бывать здесь ранее или хотя бы отдаленно понимать здешнюю жизнь, но женщина бывала и понимала, от чего замирала порой сама как зверь, вслушиваясь в шорохи и долетавший до них редкий писк. А встретившись взглядом с другим, человеческим, она осторожно отвела свой, явно придавая здешним нищим и ворам больше значения, нежели Фаерх, с сомнением относясь к их внешней беспомощности. Разумеется, благодаря ее внимательнейшему изучению даже мелочей и обострившемуся чувству самосохранения,- которое, впрочем, в момент опасности лишь немного увеличило бы гонку в конце которой Ева все равно оказалась бы слабее и хорошо, если не долгожданным обедом,- а еще тому неоспоримому факту ее собственной человеческой природы, Эвалинд заметно снижала общую скорость, вынуждая проводника то и дело останавливаться. Прекрасно это понимая, она с благодарностью принимала помощь ящера, хотя, несомненно, холодно бы ее отвергла в многообразном ряде иных ситуаций, довольствуясь лишь собственными силами. Впрочем, хозяйка борделя хорошо представляла, что, пошли она кого другого,- и путь занял бы еще больше времени.
Ей казалось, что переход занял не менее часа, но, наконец, увидев еще нежное рассветное небо, пришлось смириться с тем страхом, что она прятала еще недавно даже от себя самой, который и растягивал одну минуту на десять. Глубоко вдохнув показавшийся несравненно свежее недавнего воздух, она быстро огляделась, находя вылезшую из уже найденного укрытия крысу и стараясь понять их месторасположение. Бедный район, бесконечно далекий от центра и все же не отличающийся особой преступностью. Она узнала его по отдельным домам в другом конце улочки и еле уловимому запаху хлеба и сена. Пекарь через улицу уже приступил к работе, а постоялый двор «Шестое счастье» ей всегда нравился своей чистотой. Ева еще ребенком была уже уверена, что так пахло сено только там. По сути, они были всего через пару улиц от «После полуночи».
Уверенно следуя за крысой при свете всходящего солнца, Эвалинд сняла капюшон при приближении к высокому каменному дому, обросшему плющом – он все еще для многих предстал бы завидным жильем, хоть и создавал впечатление покинутого еще полвека назад. Многие ставни были закрыты, а через те немногие открытые окна невозможно было разглядеть хоть что-нибудь. Этот дом тоже знала та маленькая девочка, не раз видевшая, как ее друзья на спор пытаются пробраться в него через всегда открытую переднюю дверь или взламывая неизменно закрытую заднюю. Они пугали друг друга живущей там старой ведьмой, ловящей детей по ночам и делающей из них начинку для своих ведьмовских пирогов, и приходили сюда исключительно днем, искренне веря, что все порядочные злые силы боятся света.
Вот и моя очередь пришла…
Усмехнувшись своим мыслям и удостоверившись, что проводница имеет в виду именно этот дом, женщина, постучав в еще удивительно крепкую деревянную дверь и не дождавшись ответа, вошла внутрь. И только уже внутри, с удивлением рассматривая чистое, хоть и простое убранство, задалась вопросом, что Ролен забыла в этом доме. Ответом ей стал нарастающий грохот, и ввалившиеся за ним три воина из левой смежной комнаты с мечами наперевес и вида откровенно варварского. Нехорошо улыбаясь гостям, будто тех ждали еще час назад, но вот, наконец, дождались, они двинулись прямо на них, откровенно поигрывая оружием и беспрепятственно проходя сквозь иллюзорную стену, тут же созданную Эвалинд. Попробовав еще пару уловок и быстро сообразив, что подобной магией их не возьмешь, женщина молча отступила обратно к входной двери.
