Где-то в глубине души дракон понимал, что, возможно, закрывает глаза последний раз и более свет не увидит. Девчонка могла воспользоваться слабостью и убить ящера, хоть и боязливость в ней все еще таилась - в конце концов, иметь дело с психами тем и опасно, ибо могут выкинуть любой фортель. Состояние - не показатель, если только это не заколоченный гроб. Да и откуда ей знать, что Кантэ не притворяется, дабы умалить ее бдительность?
Кантэ не притворялся, ему действительно было откровенно паршиво. Он внимательно прислушивался к ее шагам - где она, что собирается делать? Приоткрыл один глаз, присмотрелся и узрел, как девушка беседует с мечом на предмет кантовского умерщвления. Закатил глаза с мыслью «Одним психом в ските стало больше» где-то на задворках сознания и безмолвно возрадовался, отметив, что, судя по суете и отдалившимся шагам, предпринимать попытки его прикончить, которые могли бы оказаться успешны, барышня не будет.
Она ушла?
Дракон с усилием приподнял голову и обнаружил сумку - значит, не ушла, а вышла и сейчас вернется обратно. Кантэ принял прежнее положение. Он старался не делать сейчас лишних телодвижений, которые и так давались в большим трудом, дабы набираться сил. Если физически ему требовалось подкрепление, то магический резерв особых беспокойств не вызывал - воздух, будучи обыденным явлением атмосферы, для воздушных магов представлял собой прямую точку опоры. Другое дело, что силы моральные и физические для управления стихией все равно необходимы, а на сложные фокусы одного энтузиазма не хватит - нужна энергия.
Значит, послали наемницу разведать обстановку и вернуть меня в случае успеха, - дракон понемногу возвращался в реальность благодаря появлению девушки, выдернувшей его из мутных глубин рассудка, и уже мог воспроизводить в голове мыслительные процессы, - А она, похоже, уговор решила не выполнять. С чего такая добродетель? Нет, она наверняка испугалась, что по возвращению ее упекут в психушку вместе со мной. Но тогда почему она все еще здесь, а не на пути к свободе и безопасности? Наемница с претензией на благородство? Пожалела?
Претензия, меж тем, все росла. Кантэ подглядывал, как девушка возвращается с хворостом, разводит костер, предусмотрительно мостит ветки на пороге, вновь куда-то уходит. Пока что ящер упорно недоумевал, почему незнакомка просто не ушла. Ладно бы сюда забрела какая-нибудь девочка-цветочек с меткой Ильтара на лбу, но нет. Пришла наемница с конкретной целью. Еще несколько мгновений назад она приставляла нож к его горлу, а теперь вон как лихо бегает, заботясь о нем. Кантэ не мог отрицать, это грело душу. Весь из себя самодостаточный и сильный, сейчас он, увы, нуждался в помощи, которая подоспела необычайно вовремя.
Дракон отметил, что девушка прекрасно ориентируется в полевых условиях. Впрочем, удивительно ли для ее профессии? Над огнем уже красовался котелок из бересты, а сама незнакомка внезапно подошла к лежанке:
- Говорят, подарить его все равно что в любви признаться, но ты не обольщайся, - за словами последовали действия и девица настойчиво запихнула в рот ящеру оаниум. Дракон слабо усмехнулся, но комментировать не стал. Она молодец. В годы отшельничества Кантэ успел познакомиться со свойствами различной флоры, в том числе и этой. Оаниум действовал как отменное обезболивающее и дал возможность дракону прояснить голову.
- Не мечтай, что я польстилась на твое природное обаяние и экзотичную красоту.
По крайней мере, ты отметила, что они у меня есть, - девчонка определенно была особой интересной, и, как выяснилось через секунду, противоречивой. Где-то Кантэ даже узнал себя - тоже ведь то одно в башку стрельнет, то другое, вот только... чем она протирает раны?!
Брага - алкоголь, найя - психостимулятор. Сейчас они сплелись в симбиозе и проникли в кровь через порезы. Шикарно. Разбавленный раствор действовал медленнее, а Кантэ сопротивлялся как мог. Меньше всего ему хотелось выпускать Зверя именно в этот момент, но принятое ранее обезболивающее уже поубавило мучительную боль. Дракон сосредоточился и мысленно напрягся, периодически зажмуривая глаза. Возле уха раздавалось глупое хихиканье, и оно начинало раздражать. Кантэ сглотнул, глянув на открытую шею. К телу возвращались силы, часы незнакомки неумолимо тикали, но она лишь посмеивалась, не подозревая, что впустила сюда смерть с косой, которая теперь прохаживалась по скиту с гаденькой улыбочкой. Кантэ лег на лежанку и уже собрался сказать девице свалить куда подальше для собственного же блага, как она опустилась рядом на колени и запела. Дракон понимал, что это не просто так. Девушка заботливо перебирала волосы, ее мерное пение успокаивающе разливалось по скиту, но плата следовала мгновенно - силы покидали обладательницу Лебединой песни с каждым куплетом.
Вот и все. Зверь выбрался на свободу. Он хотел убить, только теперь медленно и спокойно.
Кантэ не спеша приподнялся на локтях и посмотрел на ассури, растягивая рот в блаженной и одновременно плотоядной улыбке. Да, это без сомнений была змея, с узкими зрачками и столь редкими, прекрасными когтями. Красивая, ослабевшая, беззащитная змея. Девушка привалилась к стене, едва сохраняя сознание, и по всем признакам готова была вот-вот провалиться в синкопу.
Что же ты наделала?
Дракон жадно разглядывал привлекательные изгибы, задерживаясь на открытом разрезе и попутно поднимаясь с лежанки. Он чувствовал себя странно. Не только потому, что желание разрушать и причинять страдание сопровождалось некой отрешенностью, беззаботностью и легкостью. Как только Зверь выбрался, он словно насытил тело, занял больше пространства, чем положено, просочился в каждую клетку и помог обрести силу, которой ранее не было. Что это - побочный эффект изысканий или же награда?
Ящер опустился к девушке. Начал рассматривать ее тщательнее, внимательнее, улавливая, как вздымается грудь в корсете, как воздух просачивается в приоткрытые губы и как смотрят подернутые бессилием глаза. Кантэ легковесно провел кончиками пальцев по щеке, повел их вниз, очерчивая контуры яремной впадины, ключицы и груди, и опустился к открытому бедру, теперь уже с нажимом, откровенным наслаждением оглаживая стройную женскую ногу. Он все не мог понять, начать ли ему с глаз или...
Не трогай ее.
Рука дрогнула. Посмеиваясь, Зверь взял девушку за запястья и скрестил у нее над головой. Удерживая их одной рукой, другой потянулся к шее, чтобы сомкнуть пальцы на бледной коже и заставить с жадностью заглатывать воздух.
Не трогай ее!
Хруст. Ящер резко обернулся ко входу. Предусмотрительность девицы дала свои плоды - дети ночи пришли за их душами, и сломанные ветки под массивными лапами стали первым приветствием. Волкодак зарычал, чуть ли не роняя слюни на пол, и был в этой ситуации единственный плюс - Кантэ отвлекся от ассури. Дракон оскалился, чем заставил голодное волчье отродье резво оттолкнуться, прыгнуть и в нескольких сантиметрах от цели наткнуться на электрическое поле. Волкодак взвыл от боли и дракон добавил, генерируя огненный поток ему в морду из горящего поблизости костра. Зверюга металась и выла, в воздухе повис отчетливый запах паленой шерсти и мяса. Дракону хватило сил вышвырнуть волкодака обратно на прогалину, и тут он почувствовал, что надолго его не хватит. Зверь слабел. Иной раз сам Кантэ не понимал его порывов. Возможно, концентрация раствора была недостаточной, чтобы продлить приступ бешенства, но рассудок вновь начал проясняться, а ящер с облегчением подумал о том, что не успел девице ничего сделать.
Дракон направился ко входу, слегка пошатываясь. Размениваться на мелочи он больше не мог. Нужно было сделать что-то более-менее мощное, чтобы свалить поджидающую его тройку. Обычно волкодаки охотятся по одиночке, но не может же все время везти. Пришла красивая девушка, раны перевязала, по голове погладила - все, достаточно коту сметаны. Ящер оперся о косяк, максимально сконцентрировался и уставился, пьяно хмурясь, на бегущих тварей. Раз скачок, два, три... По тушам полоснуло резким воздушным лезвием, никто даже не успел пискнуть, и теперь на поле валялось шесть массивных частей, истекающих кровью, с вываленными наружу потрохами.
Отредактировано Кантэ (2017-02-28 18:27:15)