[ Бордель «Алый закат» ]
Вечер, 2 Звездного Инея 1645.
*спальня, комната сверху*

В отличие от убийц Анема Карл не обладал привилегией игнорировать нагревшийся амулет. Именно поэтому он был вынужден поступиться выгодным посредником, потеряв и его, и заказ, и уплаченные за оный деньги. Немалые, стоит отметить. Однако все это естественные и в общем-то незначительные помехи на пути под названием «жизнь». Но даже если бы шадосу взбрело вдруг в голову посетовать на горемычную судьбу (что достаточно нелепо, но все же), то пришлось бы отложить это дело до куда более лучших времен. Ведь сейчас он, материализовавшийся отнюдь не в центре зала телепортации и вместо ожидаемого тепла ощущающий пробирающую до костей прохладу, все еще трансформированным зрением, пришедшимся, к слову, весьма кстати, обозревал обстановку каких-то смутно знакомых ильгиных угодий, то есть спальни. В голове, перебивая друг друга, одна за одной возникали разного рода догадки, две из которых критики не выдерживали совсем, парочка была еще куда ни шло, одна не радовала выводами и обязательно последняя, худшая из худших. Но стоит подозревать, что именно она-то и окажется той самой верной. И Карл поспешил предотвратить излишнюю трату энергии, без единого звука вернув естественное обличье, от прежнего оставив только вертикальные зрачки.
Не прошло и полуминуты с появления, а было совершенно ясно, его никто не вызывал, но и осечкой это быть никак не может. Страха он не испытывал, только легкий зуд в зубах от усиливающегося с каждой секундой ощущением надвигающихся неприятностей.
А в следующее мгновение оно и подтвердилось, когда все-таки Карл понял, куда занесла его нелегкая. Весьма печально сознавать, но то оказала услугу отнюдь не личная прозорливость, а собственной персоной явилась первая проблема. Духи запретной комнаты, и не какие-нибудь, а сторожевые, и не просто сторожевые, а сторожевые в замке Анактелион. Если кто-то тешился надеждой, что обитатели замка друг другу безобидны, то Акал им в судьи. Теперь же только что взгрустнуть и быстренько себя оплакать, и не завидовал бы Карл тому шадосу, который по глупости решился бы отведать сей призрачной материи. На редкость неприятный бы вышел результат. Но за плечами долг Тейару, и ни грустить, ни плакать Синх, естественно, не собирался. Не по характеру ему и не по должности. Да и было бы с чего, когда Мариса явно благоволит, ведь духов проклинал никто иной как приближенный Эллианоры (покойной правой руки Бича) Аргус, и кому как не его ученику знать разгадку вязи. Это в идеале. На деле развернуться негде, духи перед носом, а все учительские хитрости Карл мог бы перечислять до самого утра, в кратком изложении.
Раз уж все так обернулось, то по стандарту - наперво откинуть от себя, создать барьер, задел, найти опорный пункт и... дальше сеять тьму, разброд и хаос. Что ж, момент на вздох, и в путь. Резерв почти что полон, и по телу разлилось приятное тепло от почувствовавшей свободу силы. Как всегда, спина прямая, перед глазами вектора, а меж ладоней - матрица. В беззвучном речитативе творится заклинание. И вроде все недвижно, но атмосфера резко изменилась. Будь Карл посильнее не в магии теней, а в призрачной стезе, то смог бы усложнить каркас и рассчитать отброс аж до пяти минут, заставив духов штопором ввинтиться в пол на треть длины и закрепив узлы в пересечении. Затем спокойно бы искал активационный круг. Но с опытом приходилось считаться, и духи мельтешили своими полупрозрачными тельцами за гранью барьера, грозя там задержаться не более чем на пару минут, но все же и не мешая. Шадос сознательно отвергнул чувство стороннего присутствия и, очистив разум, сосредоточился на новой цели.
И тем более внезапной, тем более жуткой явилась та сила, что в один момент заставила его пасть на колено, сжать зубы и вспомнить тот раз, один-единственный, что не забудется ни за тридцать, ни за триста лет. Первый голод, и сопутствующий ему комплект с преобладающей над всем ощущениями болью, с застилающим глаза бездонным страхом, с холодящим душу ожиданием конца. И вдруг главными становятся вопросы: за что, откуда, почему. И эти же вопросы взволновали Синха и сейчас, а главное, что он давно уже не зелен, не будет спину гнуть, сдавая себя на милость твари. Стиснуть зубы, вытерпеть давление, пусть бы с рыком, стоном, но оторвать от цепких лап так часто бьющееся сердце, наконец вздохнуть и успокоить паразита.
А потом поднять глаза и увидеть, как через щели в ставнях в спальню проникает чернее смоли дымка. И словно за окном уже не вечер и не ночь, а только пустота, о которой раньше Карл мог только слышать. И вроде шадос жив еще, а встреча с Габриэль уже не кажется таким далеком пунктом.
«Чтоб мне Ильтар приснился,» - прикинул, как сильно кроет паразита, и подытожил, - «трижды.»
Упершись рукой в пол, другой Синх нащупал в сумке камень и вызвал меч. Послужит лучшим преткновением, чем хрип тяжелого дыхания. Хоть шок почти что схлынул. Потерянному времени пришлась расплатой трата сил на новый блок, в ответ на что туман как будто стал активней. Но вместо нового удушья тварь словно впала в негу. А шадос понял лишь одно - разум отдыхает, и лучше бы скорей лишить себя хотя б одной угрозы, чем думать над разгадкой связи двух. Причем когда она уже важна не будет.

Не сменяя позы принимающего присягу рыцаря, с попеременным успехом Синх боролся с бесконтрольными перепадами самоощущения, сбивавшими не только концентрацию, но, как оказалось, и бдительность. Присутствие стороннего лица Карл заметил лишь по спешным шагам, донесшимся со стороны лестницы, что в иной ситуации вполне могло стоить ему и жизни, а не одного только наблюдения эффектного появления ни много ни мало, а левой руки гильдии. Стоит признать, пришедшейся весьма кстати. Видимо, так решил и угомонившийся паразит, в наглядность умиротворенно шевельнувшись и наконец затихнув.
- Королева теней, - прозвучало тихо резюмирующее приветствие (змея ограничилась секундой внимания - ее имени Волах не помнил), и взгляды присутствующих синхронно сконцентрировались на сгущающейся дымке.
- Тебе помочь, красавчег?
Шадос кивнул, чего со следующим утверждением Королевы повторять не стал, не спеша высказывать ни положительных, ни отрицательных догадок в сторону неизвестного пока явления. С одинаковой неуверенностью, основанной на двух наблюдениях (связь с «голодом» и магией), он мог назвать его как проклятием тьмы, так и ее благословением, к которому гильдия стремилась вот уже более ста лет, а Бич - всю жизнь. Безосновательной голословностью Синх никогда не отличался, смолчал и сейчас. То, что деловые познания главы, курирующей информационный поток организации, не вызывали в нем доверия, ничуть его не смущало. Зато он без колебаний доверился ее познаниям магическим, отметив профессиональный подход к его вязи, и занялся уничтожением первоочередной угрозы.
Лицо приняло сосредоточенно-отстраненное выражение, а свободная ладонь опустилась на пол, по которому от нее побежали невидимые потоки чистой энергии. Переплетаясь между собой, разветвляясь и вновь соединяясь, вскоре они образовали целую паутину. Монотонным напевом Карл заставил имеющуюся в комнате темную магию откликнуться на его призыв, и им повезло - около трети ставшей зримой печати находилось в пределах барьера, хотя она могла быть наложена вообще в другой комнате.
И Синх, и Королева, будучи магами тьмы, ушедшими далеко за рамки мастерского уровня, не нуждались в каком-либо посредничестве, чтобы увидеть вплетенный в печать пульсирующий знак голубоватого оттенка. Шадос дезактивировал паутину и вплотную приблизился к границе барьера. Знак находился по другую ее сторону. Скользящие по нему бусины имели багровый цвет, что говорило о причастности к проклятию ритуала на крови. Как и предполагалось, придется повозиться, но особо сложной вязь не казалась. По крайней мере, никакого обязательного для выполнения условия в ней не  было.
- Три, три с половиной минуты. И сдвинь опорный узел сантиметров на десять вперед.
Легонько саданув тыльную сторону ладони, из образовавшейся раны Синх осторожно потянул энергетическую нить и, аккуратно соединив ее со знаком, стал вдевать в бусины. Начатый со стандартного направления, неуверенный сперва шепот постепенно обрел силу, и магические формулы стали слетать с уст практически на одном дыхании. С последней нанизанной бусиной знак растворился. Синх смахнул налипшую на лоб челку, чуть трансформировал порезанную ладонь и, поднявшись, заключительным жестом воткнул призванный ранее меч в центр печати. Работа была окончена в обозначенный срок. Шадос выпрямился и обернулся к Королеве.
- Кушать подано.
Тьма покрыла стены и часть пола, но до границы барьера еще не добралась. На подкрепление времени вполне достаточно.

Черные щупальца, извиваясь и пульсируя, медленно заполняли комнату, растекаясь по углам и щелям, заливая пол и расползаясь по потолку. Тихие шорохи снующих за барьером духов раздражали. Призраки раз за разом бросались на невидимую преграду, силясь достать незваных гостей, но всякий раз их отбрасывало прочь. Комната итак не блистала хорошим освещением, но теперь, когда неизвестное явление постепенно затопляло и без того небольшое простраство, становилось свет мерк с каждым мгновением.
Непонятное явление вызывало в девушке приступы голода, когда паразит, поселившийся в ее теле, вдруг начинал скручивать ее внутренности в узел, тем самым даруя сонм неприятных ощущений, начиная от противной слабости и заканчивая головокружением и утомляемостью, сравнимой с потерей сил; то на нее неожиданно снисходило умиротворение, сравнимое с блаженством, когда тварь замирала, сворачиваясь в клубок и едва не мурлыкала от удовольствия, словно бы радуясь магическим всплескам, волнами накатывавшим на замок, который каждый раз содрагался от основания до шпилей, словно живое существо, мучавшееся родами. Возможно, это так и было. А может, она ошибалась, и все было совсем иначе.
Волах произнес лишь одну фразу на ее ехидное приветствие и вновь сосредоточился на устранении нависшей над ними обоими угрозы. С рассерженными сторожевыми духами все же нужно было как то договориться, или же расправиться с ними. Не суть важно.
- Синх… - промурлыкала Рилла, продолжая удерживать тонкую вязь заклинания, формирующего барьер. Улыбнулась, заметив утвердительный кивок. «Еще бы тебе не была нужна помощь… У тебя же всего две руки и одна голова, мой торопливый друг. Не стоит хвататься за все сразу.»
Шадос продолжал магичить, стараясь обезвредить наложенное на духов заклинание. Девушка не мешала ему, лишь перехватывала нити заклинаний в нужных местах, помогая удерживать полотно. Тонкая паутина расцвела на полу комнаты, подсвеченная мертвенно-голубым сиянием, зловеще пукльсируя багровым в местах основных узлов, поддерживавших ее целостность.
Кивнув, что услышала просьбу Синха, Рилла осторожно сдвинула нужный узел, который служил опорой основной части знака мерцающего за барьером. Работа боевого мага напоминала изысканную вышивку на тонком холсте, когда маленькая игла ловко пляшет в пальцах умелой мастерицы, расцвечивая ткань сложным рисунком.
«Славно вышиваешь, друг мой. Славно… Любо-дорого посмотреть. Похоже, ты прекрасно справился бы и без моей помощи… Ну чтож, надо будет сообщить господину Алькору, чтобы наградил тебя за стоь ретивую службу и спасение головы Левой руки… Забавно…»
Зловещий знак последний раз вспыхнул и растворился, словно бы его и не было. Магия, заставлявшая духов швыряться на невидимую преграду растворилась, сделав своих подопечных обычными, неприякаянными призраками, лишенных даже намека на какую-то силу.
«Кушать подано… Как мило… Подкрепиться не помешает. Кто знает, когда снова удастся накормить паразита, сидящего в моем теле.»
Однако осуществить задуманное Рилла не успела. Комнату снова тряхнуло. Черные сгустки пришли в движение, начав стремителньо заполнять комнату. Теперь тьма была настолько непроницаема, что едва ли можно было что-то рассмотреть. Волна одуряющего голода подналась из глубин существа девушки-шадоса, заставив ее пошатнуться от вдруг нахлынувшей слабости. Но голод схлынул столь же стремительно, как и затопил ее, паразит, слабо дернувшись, замер, не подавая признаков жизни, словно ег ои небыло в теле Орнайт.
Где-то ухнуло, заскрежетало, затрещало. Пол под ногами дернулся, зашатался, разделившись на квадраты, которые затеяли игру «создай новую фигуру». Квадраты активно шевелились, перестраиваясь, пока под ногами магов не образовалась внушительная дыра.
Мерзкие голоса, развавшиеся отовсюду и ниоткуда одновременно, наполнили комнату, глупо ихихкая, скрипая и каркая. Замок снова содрогнулся,  глухо ухнув, заскрежетав тяжелым каменным телом. Пол закачался.
Рилла, вкрикнула, пытаясь удержать равновесие на пляшущем джигу полу комнаты, не удеражалась на ногах и под аккомпонимент скрипучего хохота и воплей полетела вниз, скрывшись во тьме провала.

>>> Замок Анактелион - Минасатсет