- Да… - тихо сказал Фурхат своим мыслям, томно наблюдая за мерно танцующим на потрескивающих поленьях огнём в камине, который он разжёг, взяв на себя такую смелость.
Сегодня довольно прохладно на улице. Думается, хозяйке будет гораздо приятнее вернуться в дом, в котором её будет заведомо ждать тепло и уют. Разумеется, эти мысли были ироничными и даже скорее походили на сарказм, который он позволял себе лишь в мыслях, либо для ложного позёрства перед глазами иных особ. Но предположил, что сейчас самое время немного попозировать и задать немного гнетущей атмосферы Алисе Сильф, которую, собственно, Чёрный и дожидался. Стоит признать – довольно давно. «Какая безответственная непунктуальность!», подумывал Фурхат сказать ей, мастерски наигранным ироничным тоном, на что бы она ответила примерно так – «Но вы ведь не предупреждали, что придёте!»… Или что-то в этом роде. Практически все люди сходились в векторах мышления, который затрагивал и ответную защитную иронию. Но это для смелых и глуповатых. Если она умна, то скорее всего промолчит и начнёт предпринимать оборонительные меры. Быть может двинется к комоду, за котором закреплён короткий стилет… Или же скорее воспользуется кусари, которые брала на тренировку сегодня, и которые она попытается достать как можно незаметнее, ведь тот, что вторгся без приглашения в её дом, будет стоять к ней спиной… А может она попытается бежать… предварительно швырнув в него чем-нибудь потяжелее. Хоть той книгой, что лежит на столешнице в открытом виде. «…экстракт мандрагоры, кошачья шерсть, человеческая моча…» - первая строка на левой странице… Алхимик, несомненно.
Разумеется, Фурхат уже давно знал, что она алхимик. Не особо давно, сравнительно, практикующий своё ремесло, но довольно талантливый алхимик. А так же то, что она воспитывалась в семье вивариинов и является подкидышем… Да и много ещё чего другого он узнал о ней за последнюю неделю. Но главное, что он знает о ней, это то, что её, как и его, избрала Вира. А это уже гораздо важнее… Вот будет смеху, если она от испуга ломанётся на улицу с криком… Он конечно не посмеётся, но в ироничной улыбке себе не откажет. Просто так выйдет, что тёмная богиня выбирает кого попало и совсем не задумывается об исполнительности своих эпических планов. Но вот от чего-то Фурхат был всё таки уверен, что никуда она не ломанётся, а выстроит вполне структурированное поведение… Слишком много системы в её обители… Слишком много разума, чистоты и порядка в её доме, чтобы можно было быть уверенным в том, что эта особа окажется глупой и трусливой. Верхний этаж, через балкон которого Фурхат проник в квартиру Лаисы, оборудован под обитель разума – лаборатория, книги, записи, мысли… Привлекает и настораживает. Подчерк, состояние предметов к которым она прикасалась, положение мебели… Он изучал её квартиру около получаса и достаточно узнал её, чтобы быть уверенным, она удивит его и он предвкушал этот сладкий вкус игр разума.
Разумеется, Фурхат повёл себя в меру сил гостеподобно и постарался не принести на своих сапогах грязи в её дом. Не смотря на то, что зашёл он сразу через улицу, ему хватило уважения к жилищу, чтобы пройти через всё обиталище со второго этажа на первый и повесить свой плащ на вешалку у дверей, который она скорее всего заметит и сразу же насторожится. Несомненно, он извинится за то, что натоптал здесь, пока изучал интерьер, хотя вполне мог не оставить и следа. Чёрный не хотел пока показывать будущей знакомой своё настоящее лицо. Пусть размышляет будто перед ней обычный позёр, который возможно кое-что умеет. Он наиграет для неё специальный характер, который уже сконструировал в голове, и всё будет продвигаться по мере знакомства. Он даже с собой оружия не взял… почти. Вдруг ей захочется проверить? Хотя вряд ли.
Нет, он всё же стал сбоку камина в темноту, которая образовалась за его углом, и опёрся плечом о его край, став лицом к комнате. Скрестив руки на груди, от чего тихо скрипнула кожаная жилетка, одетая поверх белой рубашки, рукава которой он предварительно плотно закатал, чтобы в глаза бросались мышцы рук. Это сдержит её пыл, натолкнёт на мысли о защите. Точнее даст больше поводов о защите задуматься, а у Фурхата будет преимущество в разговоре. Тень скроет большинство его черт, но оставит видимым силуэт. Да, еле видимые силуэты всегда производят гораздо большее впечатление, чем абсолютно невидимый собеседник. Проверенный опыт.
Левый рукав он закатал лишь по локоть, чтобы клеймо Виры не было видно. Его он покажет чуть погодя, для пущего эффекта и подарит новой знакомой пару неожиданных эмоций. Волосы он не подбривал уже довольно давно и теперь выглядел более мило, когда они закрывали собой продолговатый шрам на виске. Его всё же было видно на лбу и брови, но так он казался меньше и не так угрожающе. Фурхат даже побрился.
Да, она посчитает его позёром и манерным дураком, но так он разглядит в ней более сильную черту характера, а с неё и стоит начинать.
Дверь заскрипела. Она пришла. Он знал, у неё нет мужчины, в столь поздний час им никто не помешает.

Отредактировано Фурхат (2014-03-03 16:54:24)

Неспешные и планомерные, наполненные спокойствием шаги босых ног донеслись до чутких ушей. Она не спешила, не нервничала и не переживала. Шаги по ступеням ровные, всего три и с одинаковым временным интервалом. Она уже знает, что в её доме гость пришедший поговорить, а не убийца или вор. Она не разочаровывает Фурхата, простой тест пройден, теперь Лаиса стоит на ступенях, не поднявшись до конца, и смотрит на него. Быстрый взгляд достаточно скоро нашёл его во мраке комнаты и всецело впился в него, не желая отпускать. Милая и учтивая улыбка уже заняла своё место на красивых устах и отдавала теплотой и гостеприимством. Сдержанные движения старались не рассказывать гостю о девушке. Вот она, защитная ирония нежданной встречи, иная, преобразованная, но она. Ей подвержены старики, разум которых давно подавил бурлящие эмоции. Вот он разум. Его и ожидал увидеть Фурхат, во всей красе. Теплота и улыбка не обманут его, учтивые слова и движения не собьют с толку. Вежливость, беззащитность и хладнокровие обезоруживают не хуже самого хитрого боевого приёма. Но её глаза говорят с ним громче, чем её рот. Она уже изучает и анализирует его, её зрачки давно прошлись по нему с ног до головы, в попытке выловить все детали, хоть они и сокрыты темнотой. Право, быстрый ум. Фурхат бы улыбнулся, но не время. Он лишь ограничился чуть вздёрнутым уголком брови, чтобы обозначить своё небольшое наигранное удивление. Едва ли она это заметит, но не помешает.
Манящая внешность хрупкой и красивой девушки очень ей идёт и, несомненно, Лаиса умеет ей пользоваться. Подчеркнуть черты, которые бросятся в глаза и собьют с толку не дав разглядеть, что же скрыто под этим слоем плоти. Это забавляет. Фурхат уже видел её несколько раз, но так близко ещё не подходил, и, надо признать, ему нравилось то, что он видел. Маски… все любят их носить, но мало кто умеет их мастерски делать. В любом случае сейчас она нацепила на себя маску учтивости и отгородилась от гостя этой стеной, размышляя, что это будет к месту. Непродуктивное для общего дела, но разумное решение.
На приветствие девушки Фурхат ограничился кивком головы и это было уместно, так как Лаиса явно не собиралась дать ему возможности для особых разглагольствований.
- Вы, должно быть, устали в ожидании, - сказала она учтивым тоном напоминающим тон хозяина дома, который намеревается сейчас оказать все почести гостям, - Прошу, не сердитесь на меня, и будьте как дома.
Глаза Фурхата изучали её, когда их натренированный взор заметил движение плеч, которое предвещало поднятие рук, резкое, но не слишком быстрое движение. Один хлопок. Стоит признать, Фурхат знал, что свет она зажигает не по средствам спичек и огнив, которые присутствовали только рядом с камином. Светильники в её доме были волшебными и явно разгорались не по средствам физического контакта. Второй хлопок и в комнате вспыхнул свет, который ударил бы в глаза гостю, если бы не рефлекторно опущенные на глаза веки и хмурые брови. Кроме того, он менее минуты назад смотрел в огонь камина и они не привыкли к темноте. Но всё же он поднял руку, чтобы закрыть их и убедить хозяйку, что её приём удался. Он сквозь пальцы продолжал наблюдать за ней, за её глазами, которые с новым распылённым интересом впились в незваного гостя. Да, она не разочарует его. Чтож, пора начинать играть.
- Простите, я не предупредила о свете, он включается у меня очень резко, - спешно и вежливо извинилась Лаиса.
- Ничего, просто я довольно долго пребывал в темноте. Не хотел привлечь внимание других жильцов дома, вы ведь отсутствовали. – спокойно проговорил Чёрный опустив руку и добродушно улыбнувшись уголком губ.
Он было хотел извиниться за столь наглое вторжение, но хозяйка вдруг всполошилась и быстро проговорила:
- Простите, я… Принесу чай! Мигом! Только… переоденусь, - сказав это Лаиса тут же плавно сорвалась с места и скрылась за дверьми уборной.
Теперь Фурхат улыбнулся искренне, иронично задрав правый уголок губ чуть выше.
«Пошла размышлять…»
Он отошёл от камина и стал прохаживаться по комнате, рассматривая окружающий его интерьер, будто часом ранее этого не делал. Всё же при свете квартира хозяйки приобрела иные тона и образы, насыщенные цветами элегантности и умеренной роскоши, которую умело подчеркнули, хотя особо дорогих предметов здесь не присутствовало. Всё это ещё сильнее подчёркивало натуру Лаисы, которая состояла из обдуманной прелести и просчитанной красоты. Интерьер словно дополнял её теперь.
До ушей Фурхата донесся плеск воды, который через пару минут сменился посвистыванием потоков ветра, которые прокрадывались сквозь узкие щели меж закрытой дверью и дверными косяками. Магия, кругом магия. Слишком много цивилизации теперь в душах людей проживающих в городах. От того им всегда трудно попадать в ситуации, где с роскошью приходится распрощаться. Чёрный надеялся, что когда настанет такой момент Алиса Сильф не изменит своей твёрдой натуре. Ведь этот момент неизбежен.
Дверь уборной снова открылась и оттуда выплыла в домашнем воздушном платье хозяйка квартиры, мягко шлёпая босыми ногами о пол, оставляя на нём влажные следы очерчивающие правильные и элегантные изгибы ступней. Признаться, Фурхат, на фоне Лаисы выглядел глуповато, ведь сапоги он так и не снял, посчитав это чрезмерным приличием для того, кто пришёл без приглашения.
- Не заждались, милый господин? Позвольте угостить вас чаем, прежде чем мы перейдём к разговору. Какой предпочитаете?
Хозяйка уже уплыла готовить чай, не успел Фурхат ей и ответить. Со спиной он разговаривать не посчитал нужным, потому дождался пока Лаиса закончит приготовления и повернётся к нему.
Снова мягкая и доверительная улыбка. Она облокотилась о кухонный стол и наконец прямо взглянула в глаза гостя.
- Алиса Сильф, - так же учтиво представилась она, - Приятно познакомится.
«Относительное утверждение» - хотел было сказать Фурхат, но понимал, что сарказм будет сейчас не к месту.
- Приятно видеть вас, госпожа Алиса, в добром здравии, - спокойно и не громко проговорил Фурхат, на лице которого уже образовалась естественная умеренная улыбка и ненавязчивый взгляд, - Прошу вас, не нужно всех этих приготовлений для меня. Извините, за столь невежливый визит, но нам непременно нужно было увидеться. Можете звать меня по имени – Фурхат, мне будет очень приятно.
Чёрный не спеша подошёл к хозяйке и мягко взяв её руку чуть коснулся губами её пальцев. В ноздри ударил еле заметный запах душистого мыла и крема. Жаль, она смыла с себя все признаки тех мест и событий в которых только что побывала. Теперь её нежная и ухоженная кожа не говорила ничего полезного.
- Прежде чем я расскажу вам о причинах своего наглого вторжения в вашу уютную обитель, могу я проявить ещё немного наглости и попросить ответить вас всего на пару вопросов? – Фурхат отступил на пару шагов за стол и облокотился руками о спинку стула, - Как давно вы в Таллеме, и как давно вы обучаетесь в академии гильдии «Золотого Феникса»?

Как сильно она напряглась. Будто надломилась. Так броско, немного резко, но явно. Слишком рано, как показалось на тот момент Фурхату. Было ещё не время для снятия первой линии обороны, дабы соблюсти поступательный характер. Сейчас она напоминала Чёрному человека балансирующего над пропастью, которого только что толкнули и он, дабы не упасть проводит ряд телодвижений руками, телом и ногами, чтобы не потерять консенсус равновесия. Лаиса не потеряет. Как же она пристально поливала его взглядом полным желания просветить его насквозь. Ему даже показалось, что сейчас это солнышко напечёт ему лоб. Слишком быстро зрачки её прекрасных глазок сужаются и расширяются – признак активной работы мозга. Признак абстрагирования от насущного для раскрытия происходящего здесь и сейчас. Как поэтично, какой искус. Не смотря на все планомерные соблюдения правил ношения чужих лиц именно глаза так ярко выдают её внутренние богатства, лишь эта физиологическая черта выдаёт её и если бы не она, то Фурхату осталось бы только покорно стоять перед неизвестностью. Она создаёт вокруг ауру планомерно текущего ручья, который способен в любой момент подняться из берегов и затопить всё вокруг. Она хочет быть водой, но тем не менее в душе у неё горит огонь. Где то за стенами отыгрываемых ролей ей хочется освободить своё желание гореть, чтобы все это видели. Желание получить своё, желание доказать, что она это заслуженно получила, всё отражается в этом разломе её любимой маски, словно в выходе из вечного эквилибриума страстей. Она старается течь, но внутри хочет гореть. Движение бровей, надломленный голосок, побелевшие от напряжения пальцы, пульсация артерии на шее и посиневшие на кистях рук вены, засверкавшие на свету от влаги глаза, как признак давления в крови, и всё это явно не от выбившего из колеи индивида, всё это от неизвестности, которая встала перед ней. Не Фурхат причина её переломных беспокойств, а сам факт ситуации, которая образовалась перед ней, он лишь этой ситуации виновник… Нет, она горит внутри. Она так пытлива, что тронь и обожжешься. Крепкие утверждения и тысячи раз переосмысляемые законы лежат внутри её разума, как и любого другого, того, кто идёт дорогой осознания. Она сотни раз уже доказала себе свою правоту в своём выборе дороги. Да, она из тех, кто не пойдёт в путь предварительно не осознав, что именно этот путь ей нужен. Интересно, сколько у неё главных законов жизни, которые будут настолько гибкими, как она того захочет? Два? Три? Неважно. Похоже, что Фурхату действительно повезло.
Да, он узнал то, что хотел узнать. Она сильна и едва ли Чёрный мог бы с ней посоперничать в умении играть и создавать прямо под носом собеседника какие-то иллюзорные воздушные замки. Его спасло только то, что он уже знал о ней достаточно много, чтобы судить о её личности, в то время как она не знала о нём ничего и впервые увидела от силы десять минут назад. Фурхат даже почувствовал ущемление своей гордости и был уверен, если бы он сейчас спросил, что она думает о нём, то получил бы развёрнутый ответ, который был бы максимально приближён к реальности.
Ну а теперь настал момент, когда он понял, что уже не стоит отвлекать её от основной линии размышлений. Лаиса переключилась на другой облик. Радушный, весёлый и игривый. Могло показаться, что она расслабилась и уже абстрагировалась от беспокойств, которые только что нахлынули на неё, но это слишком просто.
Она свободно и играючи вновь отвернулась от собеседника, будто он её вовсе не привязывал вниманием к себе и снова занялась готовкой чая.
- Ааа, так вы из разведывательной службы! Фух, слава Ильтару! А то я уже почти испугалась! – контрольная отговорка от явно бросающегося в глаза состояния, нет, слишком просто, ей совершенно не идёт этот образ. Она только что без опаски зашла в комнату, хотя знала, что в ней находится неизвестный. Она только что прямо дышала спокойствием и разумом, а теперь вдруг становится размерной и свободной в эмоциях перед всё тем же неизвестным? Одевает маски. Кроме того, к чему служащему разведки вторгаться в чужую квартиру через окно, так чтобы никто не видел? Ведь это явно, так как охрана её не предупредила о визитёре. Видимо хочет выдать нынешнее поведение за настоящее лицо, которое раскрывает после того как все формальности отправляются в топку. Решила съюлить в одном, значит может юлить и во всём. Тем не менее Фурхат не опроверг её слов, а только снова едва прищурился и улыбнулся. Так будет даже лучше, - Ох, батюшки. Едва не облилась. Так вы спрашиваете о годах? Что-о-о-ож…
Лаиса снова повернулась к собеседнику отложив прихватку в сторону. На её лице так и красовались эмоции игры, всё того же смущения, но теперь разбавленного раскрепощённостью и милой задумчивостью. Она вспоминала сроки. Фурхат, не снимая спокойно и понимающей улыбки с лица отстранил руки от спинку стула, и сцепив их за спиной медленно прошёлся вдоль стола и встал чуть поодаль от девушки, откинувшись на столешницу. Он всё так же наблюдал за ней стараясь не прерывать её мыслей навязчивым взглядом прямо в глаза.
- Семнадцать лет уже как. И четвёртый месяц. – снова игривая улыбка и свобода эмоций, которые она показывала собеседнику, - Надеюсь, я удовлетворила ваше любопытство, сэр Фурхат. Так и чем обязана столь позднему визиту?
«Теперь пришло время критической ситуации»
Да, настало время проверить её на сознание опасности, которая оказалась совсем неожиданной и которую она сама подпустила к себе, уверенная, что сможет отбиться от неё иллюзией беззащитности. Очередная проверка, которая была Фурхату более интересной, чем все остальные.
- Понимаете ли, госпожа Алиса, - Фурхат отвёл взгляд от глаз девушки и снова приковал его к интерьеру, сложив руки на груди, - В городе с некоторых пор стало неспокойно… В принципе здесь всегда было лишь относительное спокойствие, но теперь и оно… несколько нарушено. Были зафиксированы случаи необычной и однородной смерти среди членов гильдии «Золотой Феникс». Смерти очень необычной. Все жертвы были будто иссушены… как бы правильнее выразится… Магический запас всех несчастных был грубым образом извлечён из них в несколько мгновений, от чего они стали похожи на трупы, которые пролежали на своём месте уже довольно давно. Я думаю вы наслышаны об этом.
Фурхат отошёл от столешницы и повернулся наконец прямо к Лаисе, пристально взглянув ей в глаза, а перед эти демонстративно окинул её взглядом с ног до головы, задержав взор на браслете, который был надет на левую руку.
- Понимаете ли, на телах жертв не было обнаружено никаких следов борьбы, либо предварительного насилия… Отсюда был сделан вывод, что никто из умерших не ожидал атаки со стороны нападавшего, из чего следует, что он… или она, член этой гильдии, - Чёрный еле заметно улыбнулся, - Конечно, они попросту могли и не увидеть того, кто напал на них, но это самая близкая пока версия и она была взята в разработку. Гильдия не хочет огласки происходящего, потому мне пришлось встретиться с вами не привлекая лишнего внимания. Мои люди пока ждут меня на улице, и ждут довольно долго, я бы не хотел заставлять их делать это более чем необходимо. Что вы могли бы сказать мне по этому поводу? О вас очень хорошо отзывались в академии и я сделал вывод, что вы достаточно умны и наблюдательны, что подтверждается и сейчас.
Фурхат снова сцепил руки за спиной и всё так же смотрел в глаза Лаисе, то и дело бросая взгляд на браслет на руке, который присутствовал на ней и как только она пришла, и как вышла из ванной переодевшись. Он видел его и когда самолично наблюдал за ней в иных местах пребывания. Его видели и люди, которых он нанимал. Наверно стоило именно за него сейчас и зацепиться. О да, это будет интересно.

Отредактировано Фурхат (2014-03-04 22:00:34)

Фурхат с ехидной улыбкой поглядывал на вошедшую в состояние такого ироничного испуга Лаису. Веселье плавно сменилось тревогой и толикой страха, казалось, что ей прямо не хватает воздуха для пары лишних слов. Отпрянула, оступилась. Так натурально, что он даже еле заметно двинулся с места, чтобы быть готовым подхватить её. Вид! Вид ироничного джентльмена.
- Милая госпожа, - намеренно спародировав её учтивый тон тут же ответил он на вопрос хозяйки квартиры, - Я сказал «смертей». Все погибли. С высосанной магической энергией из жертв вытягивали и жизненную энергию. Очень необычный способ, в практике такого никогда не наблюдалось… почти. Подобный инцидент имел место быть лишь однажды, в прошлом, поэтому сейчас к этому проявится ещё больший интерес… Но это совершенно другой разговор.
Фурхат медленно пересёк расстояние до девушки, которая остановилась рядом со столом, оперевшись на него, и встал почти рядом с ней. Он протянул руку, и могло показаться, что вот прямо сейчас он возьмёт её за руку, но гомункул не коснулся её, а дотронулся кончиками пальцев крышки стола, на которую только что ложились руки Лаисы, выискивая опоры, когда она еле заметно оступилась. Фурхат провёл по поверхности пальцами небрежно поглядывая на лакированное дерево и будто абстрагировался от пребывающей рядом девушки, но через секунду медленно перевёл полный безмятежности взгляд на неё, бесстыже став изучать черты её лица вблизи.
- Полетят головы, понимаете? – Фурхат еле заметно ухмыльнувшись одним краем губ вглядываясь в элегантный разрез девичьих глазок, - Вам стоило бы быть гораздо внимательнее и делиться информацией с большей уверенностю. Плахи в больших городах редко стоят без дела… На них всегда… должна быть… кровь.
Последние слова он намеренно проговорил медленно, с толикой какого-то ироничного сожаления. Проговорил как обещание и через пару секунд отступил к столешнице с чайником, зацепив при этом, как бы по напускному нечаянно левую руку девушки, проходя мимо. Лаиса отсчитала оставшееся время. Её уверенность в собственных образах сыграла с ней злую шутку. К чему входить в дом где её ждёт неизвестность, а после с такой уверенностью в своих силах менять маски от полного спокойствия и осмысления к игривому веселью и испугу. Она явно ему не верит. Правильно делает. Но к чему же такие резкие движения? Она же понимает, что если перед ней человек, который пытается запудрить её мозги недоговорёнными фразами и напускным видом, то не стоит пытаться лишний раз продемонстрировать судьбе оголённую пятую точку.
Гомункул взялся за ручку чайника, которая не успела остыть, но не подал даже виду о том, что она жутко горяча и повернулся вместе с ним к девушке, окинув её фигуру уже оценивающим взглядом.
« Пусть даже пятая точка будет иметь приятный взору вид… Расскажу ей о своих измышлениях позже.»
- Как жаль, что вы решили прервать нашу беседу, которая так и не успела начаться, - выдохнул и проговорил спокойно и непринуждённо Фурхат, - Позвольте я хотя бы приготовлю вам своего любимого чая, до того, как нас прервут. Подскажите, где у вас тут чай, сорт не особо важен, и ещё желательно было бы немного корицы, сахара и, если держите, козьего молока.
Гомункул подвинул к себе чашечку с блюдцем и аккуратно налил в неё кипятка. Отставив чайник он стал медленно закатывать левый рукав рубашки от локтя, от чего из под неё стало выглядывать на половину клеймо Виры. Вся эта напускная игра, хоть и коротенькая, ему наскучила.

Фурхат чуть кивнул головой и раскрыл дверцы шкафчика над собой. Чудно. Чай, корица, сахар, жаль молока нет. Вкус не тот. Нет искусности, жир в сочетании с корицей и сахаром даёт утрированное чувство вязкой карамели и долго держит эти ощущения на языке. Такое чувство будто при каждом причмокивании губами в горло отправляется слюна наполненная растворённой сладостью кондитерского творения. Игра на нервных окончаниях, не более. Маленькое сочетание, дающее интересное послевкусие, при правильном дозировании ингредиентов.
- Простите, Алиса, а где я могу взять молоко? - спокойно и с протяжным выдохом спросил Фурхат.
Он развернулся в пол оборота и взглянул на Лаису через чуть прищуренные веки. Видимо её не очень интересовала его маленькая чайная фантазия. Это было небольшое разочарование для него. Может от новых ощущений на языке она на пару мгновений бы и изменила свой привычный образ жизни? Может на пару мгновений её лицо обрело бы неподдельное умиротворение и отразило бы способность искренне оценивать новые грани... без маски учтивости и прочих эфемерных игрищ пытливого разума. Может тогда бы он разглядел в ней ещё кое-что очень интересное. Сердце? Чтобы знать, чего она боится.
- Вы ведь так и не сказали, зачем пришли, - лёгкая улыбка, спокойный голос, физиологические особенности больше не выделяются на общем фоне картины маскарада. Догадалась, догадывается, на пути к разгадке, судя по всему. Путь по хлебным крошкам всегда немного завораживает, верно?
Не выдаёт себя, ни на дюйм в пучины мыслей.
"Не так уж важно... Когда она будет умирать, тогда её лицо расскажет мне больше, чем все её слова, которые она может сказать. Надеюсь, тогда я буду рядом. Она ведь так интересна, как книга с замком поверх элегантного переплёта... Мы оба умрём в этом водовороте событий, но прежде поживём."
Фурхат полностью повернулся к Алисе, держа в руках чашечку с готовым чаем и помешивая его миниатюрной чайной ложечкой. Молоко отыскалось в соседнем шкафу. Лёгкая улыбка, ненавязчивый взгляд... Всё, что необходимо.
"Верно, милая госпожа?"
- Чем вам могу помочь Я? - немного требовательности в интонации, но не более необходимого, хотя теперь не так много учтивости.
- Я пришёл за вами, Лаиса, - гомункул взял в другую руку блюдце и установив на него чашку с чаем поставил её на кухонный стол, рядом, ближе к краю, - Я пришёл, чтобы вы, и правда, помогли мне, а я смог помочь вам... Осторожно, очень горячий. Подождите пока станет тёплым, иначе не почувствуете вкуса.
Ни доли страха во взгляде, ни капли сомнений. Такая смелая, такая сильная. Таких женщин мужчины боятся. Женщин, что умнее и сильнее их самих. Она не боится его, ни капли. Лишь интерес отражается в её пытливом взгляде, изучает как диковинную зверушку... какая жуткая оплошность. Сколько же раз он видел такой взгляд? Не так уж много, как можно было бы подумать, но тем не менее его он знает хорошо. Глаза того, кто не на столько глуп, чтобы просто не бояться смерти, но того кто только опасается, а сам процесс считает диковинкой. Он сам такой же, но вот только Чёрный не любит убивать. Смерть - слишком банальное окончание пьесы. Смерть скроет человека от него навсегда, а он не любит терять "своих" людей.
"Ну что же! Давайте взглянем, кто придёт к тебе на помощь, милая леди. С чего в тебе столько уверенности, что до завтра ты сохранишь крепость рассудка, что доживёшь до завтрашнего дня и что в этот день ты всё ещё будешь держать в руках свой разум?"
- Щёлкните пальцами, Лаиса, прошу, - тихо проговорил он уже стоя ровно, без отклонений центра тяжести. Черты лица разгладились, глаза потухли, дыхание выровнялось. Голос монотонный, простой, ровный - Я хочу увидеть, что же на самом деле стоит за вашей уверенностью, помимо умения видеть и создавать видимость. К чему вы готовы? Я хочу проверить.
Хруст суставов сгибающихся и разгибающихся пальцев на руке. Он не оставит ей выбора, ни малейшего.

Заливистый смех наполнил комнату, так резко и так неожиданно, что даже Фурхат ему бы удивился. Это было довольно странно для неё, во всяком случае после того, что он о ней узнал. Этот смех выглядел таким правдоподобным, таким естественным, что ему даже на мгновение показалось, что до этого он вовсе и не говорил с человеком хобби и фетиш которого носить маски. Мокрые глаза, чуть вздувшиеся на шее вены, рефлекс сокращения указательных и больших пальцев... она и правда смеялась. Чудно, так необычно и красиво, и так, в то же время, надменно. Его не зацепило такое неуважение к себе, он сам выбрал такой образ поведения в её глазах, такой характер. Теперь играм конец и это славно. Ведь пришёл он сюда не для того чтобы забавляться игрой в слова, а проверить рекомендацию от их общего работодателя. Её разум силён, как же на счёт духа?
- Ох, как же это всё занимательно.. - теперь больше спокойствия, больше иронии, больше надменности всего в паре слов, - Простите, господин Фурхат, но я не оказываю услуг в пределах своего дома после 7ми вечера. Это табу данного строения, понимаете?
- О, с каких пор предметы говорят нам о правилах... - он проговорил это тихо, только чуть шевеля губами.
Стоял молча, как статуя, не отводя так резко преобразившегося в ничто взгляда, от глаз Лаисы. Рыбьи глаза больше не выражали никакой игры, как и все остальные части его тела. Он не двинулся и не отвёл от неё этих глаз и когда к нему подошли наёмники, когда стали полукругом, отрезав от остальной части комнаты прижав к стене.
- Если Вы не против, давайте обсудим все дела завтра, после обеда близ таверны "Золотой Феникс"? Прошу, не отказывайте мне, - весёлый насмешливый тон, как пар олип в ушах Фурхата.
Тот, что стоял впереди, чуть ниже ростом, но примерно такого же телосложения, что и он сам поводил коротким мечом перед собой и взглянул в глаза гомункула, перехватывая его взгляд, без доли опасения.
- Ты слышал? Давай быстрей. Сам выйдешь или поможем. - голос без лишних эмоций, без лишних заверительных интонаций и позёрства. Вояка, да... жалко.
"Вот это твоя уверенность? Пятёрка потных наёмников? Не может быть, чтобы ты была уверенна в том, что эти... смогут защитить тебя от страданий, на которые ты сама себя обрекла."
Он медленно повернул к наёмнику голову и спросил:
- Как тебя зовут?
- Чего? Какая разница? - бровь бойца искривилась дополняя выражение удивления на лице, - Говорят тебе - шагай.
- Именно твоего имени я не знаю, - так же гладко и спокойно проговорил Фурхат.
Наёмник резко изменился в лице и похоже было решил не ждать каких - либо действий со стороны объекта "агрессии" уже открыв рот, чтобы излить пару ободряющих слов и немного подогнать Фурхат к выходу, но его прервал голос стоящего с права коротко остриженного рыжего поджарого эльфа, с саблей на перевес.
- Тед, - тихо и сдержанно сказал он, от чего у его товарища снова изменилось лицо, теперь оно приобрело выражение недоумения и удивления - Тед Лопата.
Фурхат коротко кивнул эльфу и повторил имя про себя, чтобы запомнить. После чего сделал пригласительный жест товарищам Теда, направляя руку на него. И дальше всё происходило довольно быстро. Стаявший левее, действительно крупный медведеподобный вивариин со всего маху опустил на руку с мечом своего товарища кривую дубину. Послышался жуткий хруст кости и вслед за ним звон стали ударяющейся о деревянный пол, а потом протяжный вопль, переходящий в яростный рык. Вив снова ударил Теда, но теперь локтём в висок и схватив его за руки скрутил их за его спиной, вывернув при этом сломанную уже руку в совсем неестественное положение, что сопроводилось ещё более громким, но коротким воплем, который прервался всхлипом и хрипом, который был похож скорее на судорожный лёгочный позыв больного анемией. Эльф поднял саблю и впустил её острие чуть ниже груди в своего товарища, а после резко выдернул, проделав отверстие ещё более широким. Медведь отпустил бывшего собрата по оружию и тот тут же свалился на колени, зажав рану здоровой рукой. Глаза его теперь раскрылись так, что казалось будто они вот-вот вылезут из орбит, и наполнились слезами. Его рот судорожно пытался схватить воздух и впустить в лёгкие, от чего он стал напоминать рыбу, которую выбросили на берег.
- Хм... Люсьен, - всё так же тихо и ровно говорил Фурхат, чуть повернувшись и искоса глянув на эльфа, - Я говорил ударить в печень. Ты распорол ему диафрагму правее сердца.
- А, прости, - чуть запнувшись и отведя взгляд, но достаточно уверенно заговорил эльф, - Он слишком выпятил грудь. Рефлекс.
- Теперь мы будем смотреть, как он задыхается словно рыба, - Фурхат снова вернул взгляд к наёмнику, его коричневая подранная рубашка и жилет быстро краснели от льющейся из раны густой крови, - Ладно.
Гомункул, неспеша, ровно отмеренными шагами, подошёл к бойцу, вытаскивая на ходу белый плотно сшитый платок. Он пнул наёмника сапогом в грудь, от чего тот послушно и совсем не сопротивляясь опрокинулся на спину, а Фурхат встал над ним на одно колено взяв его за руку, которой тот зажимал рану и отбросив её в сторону. Взявшись за рубашку Тэда Чёрный коротким движением порвал её, от чего пуговицы разлетелись в стороны, и резко погрузил пальцы в сочащуюся кровью рану разведя её края шире. Наёмник снова понял руку и попытался помешать Фурхату, но тот наступил на неё ногой и сложив свободной рукой платок вдвое легко погрузил его меж краёв разреза, отпустив их.
- В чужой квартире очень не прилично мусорить и оставлять кровавые разводы на полу. Верно, Люсьен? - всё таким же мертвенным тоном проговорил гомункул, запахивая на задыхающимся рубашку и кладя окровавленную руку в область сердца умирающего перекидывая на неё свой вес, когда Тед, в свою очередь, в меру своих сил пытался выдернуть свою здоровую руку из под придавившего сапога, - Тш-ш, тш-ш-ш-ш... Тише, сейчас... сейчас, Тед.
Всё это со стороны казалось таким не принуждённым и было словно пропитано аурой обыденности и какой-то методичной точности. Фурхат словно делал то, что делает алхимик в своей лаборатории, смешивая ингредиенты. Так жутко, но всё дело было в отношении.
Тед ещё минуту так и лежал на полу, окружённый своими псевдотоварищами и молча задыхался. Ноги пару раз дёрнулись в предсмертной конвульсии и наконец наёмник затих. Гомункул не спеша вытер руки о жилет жертвы и поднялся на ноги обводя взглядом других наёмников, лица которых теперь больше напоминали белые полотна и лишь здоровенный вивариин не выдавал физиологических признаков оцепенения... хотя может это было просто из-за бурой шерсти, покрывающей его.
- К сожалению, Тед не был частью этой бригады и о нашем договоре не знал, но надеюсь, когда я в следующий раз попрошу вас о точности и последовательности в действиях вы не подведёте и всё проблемы будут улажены заранее, - Фурхат целенаправленно взглянул в глаза эльфу, от чего тот немного замялся, но быстро кивнул, - Крон, Фирц, вынесите его к ближайшей канаве, что за переулком на против, и оставьте там. Когда остынет выньте платок из раны и вытрите ему руки... не платком. Люсьен, Эстерн, ждите у выхода. Что с охраной дома?
- Улю-лю, баю-бай, глазки побыстрее закрывай, - с ехидной и гадкой усмешкой проговорил худощавый, но высокий лысый наёмник, которого звали Эстерн - Всех усыпили.
Вивариин-медведь и другой наёмник, довольно крупный и высокий человек, подошли к трупу. Человек подобрал меч, а вив легко взяв на руки тело направился к выходу.
Наконец Чёрный отвернулся от головорезов и снова взглянул на Лаису. Чуть помолчав и прислушиваясь к копошащимся бойцам он сделал пару шагов к ней.
- Я не очень признаю правила и законы, - теперь без шика и позёрства проговорил гомункул, смотря прямо в глаза девушки, - И пришёл я сюда не для того, чтобы обсуждать дела. Я пришёл сюда, чтобы взглянуть на вас и проверить...
Фурхат прервался, подошёл ближе и присел рядом на мягкую кровать, уперевшись локтями в колени. В нос снова ударил нежный замах мыла, крема и естественного аромата молодой девичьей кожы.
- ... ваши способности, - чуть-чуть помолчав он монотонно продолжил, - Наш общий работодатель не совсем обычен и ему едва ли можно отказать, но методы своей работы из-за него я изменять не собираюсь. Он рекомендовал вас, но без уверенности в ваших возможностях и полезности наше сотрудничество не состоится. И, как я уже сказал, я хочу проверить вас. До каких граней вы готовы дойти, а за какие готовы перешагнуть.
Правая рука не спеша, но уверенно потянулась к левому сапогу, и Фурхат, нащупав оголовье длинного стилета вытащил его, в тот же момент меняя положение на кровати, поворачиваясь в пол оборота к девушке.
- Мы очень похожи с вами. Видимо поэтому Она и выбрала нас, - ещё тише сказал Фурхат, не смотря на то, что дверь за наёмниками захлопнулась, - Я думаю вы это поняли, но знаете, какое между нами всё же самое главное различие, помимо вашего мастерства владения иллюзиями видимости?
Гомункул встал с кровати и перехватив стилет вниз клинком полностью развернулся к Лаисе, снова наградив его рыбьим взглядом.
- Я очень хорошо знаю, как договариваться с людьми и заставлять их себя бояться.

Отредактировано Фурхат (2014-03-18 01:11:22)

27 НН 1647. предрассветный час - утро.
Нечасто в сем районе обозначаются фигуры стражных чинов, да и те редкие посещения свершаются ради что проформы, ибо силам закона местные жители предпочли личные карманы, из коих отсыпают монетки за услуги частной найма. Что же до стражи, то бравая структура к вопросу подходит философски, то бишь наплевательски. Рвать пятую точку ради какого-то там очередного тейарски редкого вазона, осевшего в мешке ушлого ворья, никто, акромя желтороготого новобранца, желания не выкажет, а рукоприкладством ко всему, что хорошо и не очень лежит, купеческий район пронизан вдоль и поперек. Вон, под все эти заявочные листовки хоть отдельную комнату для хранения заводи, в противовес небольшой полке раскрытых дел. А в остальном район почти приличный, то есть мокрухой и бытовухой радует еще реже, чем зарплату поднимают. Можно сказать, счастье - коли выпала смена на Сайдора Славного.
Вот только сегодня Сайдор потеснил свою славность, явив взорам двух стражников вполне себе мертвое тело, и что особенно скверно - явно не по своей воле изнанке душу отдавшее. А стража наша хоть и бравая, но типичных для разумных персон тараканов не лишена, потому крамольные мысли сознание каждого таки посетили. Например, что справлять нужду там, где взгляду приглянется, - идея все-таки гиблая, ибо к мешку с золотом еще ни разу не приводившая. Все только гниль мирская к находкам причисляется.
Но уж коли работенка пред очи явилась, отворачиваться уже не след. Это не носок без пары - под кровать стыдливо не запнешь. Вот только время раннее - плохой напарник: блуждающих свидетелей с огнем не сыщешь, а тех, что за окнами таятся, из постели еще умудрись выковырни. Вот и ныне, пока прибывшее подкрепление по всем формальностям тело укомплектовывало, пошли наши неудачливые служаки на головы свои скверну всякую получать. Впрочем, в первом доме сидевшие там детины вполне мирно руками развели, а вот во втором, без охраны стоявшем, обширным словарным запасом обрадовали по полной. В другое бы время развели бы не в меру красноречивых по камерам, да не о том голова болит - лишь обыск еще затеяли, из вредности. Зато третий то ли дом, то ли особняк какую-никакую зацепку да явил. Правда, в бессознательном виде, зато дышащем. А сознание вернуть не помешало бы тоже, и средств немало для того перепробовали, но ничего не вышло - кликнули с призывом к фениксу. Да пока призывали, по дому пробежались, а там, на втором этаже за дверью приоткрытой, еще один бессознательный сюрприз поджидал, только в сей раз по рукам-ногам связанный.
В общем, выспаться сегодня дому 11 сегодня не свезло, да и к округе внимание вернулось. Тут уж без церемоний обходиться стали, душу вопросами вытягивая. А фениксы меж тем прибыли - кого надо разбудили, кого надо угомонили, да, дело сделав, обратно и отбыли, ибо не их юрисдикция. Район сперва оцепили, а через час, все оформив, оцепление сняли. Связанного в отдел отправили, охранников туда же прихватили, где они вскоре полностью очухались. И хоть о событиях ночи поведать не смогли, зато обитальца квартиры обозначили описанием. К полудню же только на квартире печать и оставили, да пара детективов все по району кружит, зацепки изыскивая.

[ Замок "Феникс", институт кадров ]
27-ое число месяца Новой Надежды 1647-го года, вечер.

Разумеется, сообщили им лишь самый необходимый для жизни минимум, продолжая играть в сохранение великих секретов и холодную войну с Инквизицией. Пусть даже глава следователей и не проявлял никакой враждебности, даже напротив, казался человеком разумным и открытым, инквизиторам не удалось вытянуть из него ничего сверх того, что он был согласен рассказать. Видят Боги, Лео испробовал на нем все свои уловки, подошел со всех сторон, даже Шума сагитировал помочь, надеясь, что гиперактивный горностай просто уболтает феникса. Ну или возьмет своими большими наивными глазами и общей умилительностью. Не подействовало, непробиваемый мужчина в итоге лишь развел руками и выдал то, что поставило крест на дальнейших попытках: «Приказ». Действительно, никто все еще не торопился доверять Ордену, ибо никогда не знаешь, в каком направлении инквизиторы начнут думать. А если есть, что прятать, то лучше держать дистанцию, зарекомендованную техникой безопасности. Только вот печаль ситуации была в том, что все они тут были людьми, связанными по рукам и ногам приказами, посему вопрос стоял лишь в силе верности или соответствующей мотивации. Увы, фениксы дефицитом этих двух вещей явно не страдали.
- Улица Сайдора Славного… Стало быть, здесь.
«А то здание, где крутятся упакованные в доспехи господа, и есть нужный нам дом. Вероятно, стража решила в кои-то веки быть чуть расторопней, чем то предписано вековыми традициями лени и праздности».
Что тут говорить, давняя любовь Альдена к таллемскому корпусу стражи цвела и пахла, заставляя руки чесаться, на лицо сама собой наворачивалась мерзопакостная ухмылка. Еще ни разу сотрудничество искателя с сей структурой не заканчивалось хорошо, а некоторые тамошние личности запомнили инквизитора настолько накрепко, что примечали за километр и уже оттуда начинали готовить пламенную возмущенную речь с последующим хватанием за наручники, даже если сам Лео еще ничего не успел сделать. Просто не складывались звезды им дружить, хотя и не сказать, чтобы кто-то сильно печалился по этому поводу. Альден уж точно не печалился, его подобные отношения изрядно веселили, а раз весело было ему, то и всем остальным тоже. В его представлении.
- Нам предписано провести обыск, а вы… Не ведаю я, что вам тут интересно, да и знать не хочу. Делайте, что считаете нужным, только нам не мешайте. О деталях ночного убийства можете спросить у стражи, мы вне юрисдикции, -  и фениксы вошли в дом, где, видимо, служащие различных организаций уже престали быть явлением удивительным и пугающим. Жителям просто становилось тошно от того, что очередные следователи захотят перевернуть дом вверх дном и по двадцатому кругу допросить всех и каждого. Бесконечный цикл, грозивший продолжаться еще очень долго.
- Надо осмотреться, что ли. И фениксов в поле зрения держать, вряд ли им приказано делиться с нами каждой найденной уликой.
«И еще надо выяснить, что нам тут интересно. Говорите, стража что-то знает?..»
Найдя тем самым для себя занятие, Лео напустил серьезный вид и подошел к служивым в количестве трех штук. На улице уже смеркалось, и неверный свет фонаря мог лгать, но создавалось стойкое впечатление, что этот бородатый мужик, стоящий чуть правее, уже где-то виделся. Хотя все бородатые мужики, особенно стражники, похожи друг на друга так, будто их нарочно штампуют в каком-нибудь алхимическом цехе. Может именно поэтому они все как один заранее терпеть не могли молодого искателя?
- Добрый вечер, уважаемые. Не расскажете ли вы мне, что тут случилось, во всех подробностях?
«Нет, его я определенно где-то видел», - взгляд Альдена окончательно остановился на бородатом. Тот тоже времени не терял, пристально глядя на инквизитора и даже немного щурясь. Спустя пару секунд молчания лоб его немного разгладился, брови поползли вверх. Альдену очень хотелось надеяться, что до мужчины просто дошло, что обращаются именно к нему и его коллегам, а не ближайшему фонарному столбу, но что-то подсказывало, что нельзя быть таким оптимистичным.
- Ты!
- Я?
- Да! Тот самый хмырь болотный, который со своей подруженцией добрую половину отдела разнес! Как же я тебе хотел шею свернуть, из нашего жалованья деньги брали, чтоб стены снова ровно поставить, несколько месяцев баланду казенную жрали! А тут смотри, сам пришел!
Лео смекнул, в чем дело, но раскаяния не появилось. Напротив, вылезла та самая наглая улыбка, вкупе с примирительно поднятыми руками выглядевшая до невообразимого издевательской. Правда, пришлось отступить на пару шагов, ибо пусть бородатого заставили стоять на месте коллеги, но слюной он брызгал на знатное расстояние окрест.
- Мне очень жаль, что ваш утонченный вкус гурмана был обречен на такие муки, но я вроде как при исполнении. Хотите, я пообещаю, что больше так делать не буду, а вы ответите на мой вопрос?
- Я погляжу, нахальности не убавилось, шакал…
Пока Лео вел деловые переговоры со стражами порядка, фениксы приступили к своему непосредственному занятию. Проследовавший за ними мог увидеть, как они тщательно исследуют следы, оставленные в комнате, едва ли не на коленях ползая под мебелью. Следов, к слову, было много, причем самых разнообразных: и отпечатки мужских ботинок различной формы и размеров, кровь, разбрызганная в гостиной, даже смутные очертания звериных лап. Хотя последние можно было опознать лишь по царапинам на полу, которые оставили когти. Черным крестом было помечено место, где нашли связанного убийцу, но около него члены гильдии задерживаться не стали. Их интересовали всего две вещи: местоположение документов и беглянки. Менее всего им хотелось, чтобы и то, и другое ныне находилось в одной точке, то бишь неведомо где. Было обыскано все, начиная от книжных полок и заканчивая возможными полостями в полу и стенах. Также был обнаружен и чердак, вход в который был искусно запечатан. Вокруг замка явственно проступали следы попыток взлома, позже выяснилось, что это стражники пытались войти в запертую комнату, когда услышали какой-то шум внутри. Ломились они хорошо, но дверь и не подумала поддаться, что заставило и фениксов в свою очередь отступить. Рунных магов среди них не оказалось, соответствующий запрос был послан в гильдию. В остальных помещениях украденных документов не было, как и ответов, куда же пропала хозяйка апартаментов. Приходить приходила, а куда делась - никто сказать не может.
Что касается охранников, то один из них уже вернулся на пост, но ничего нового сообщить не мог. То ли нарочно играл в молчанку, то ли сонное зелье напрочь отбило память – точно неведомо. Хоть ты прямо в голову лезь, чтобы узнать детали того, что произошло ночью.
Спустя какое-то время Лео удалось наладить контакт со стражниками, наобещав им примерного поведения, возмещения всех убытков, ужина в таверне для оскорбленного бородача и целый бочонок отборного гномьего пива. Изящное вранье, скрепленное поручительством Шума, было послушано скушано, а потому все успокоились и таки изложили нужную информацию.
- Утром патруль труп нашел, уже холодный. Рана была аккурат под сердцем, видимо, помучить хотели, а может просто любители работали, что не знали, как человек убивается. В общем-то, в одиннадцатом доме мы обнаружили спящую охрану и связанного, который в отделе сейчас отсиживается. Следы вроде как от его ботинок, да и кровь на руке была. И сколько уже сидит, а все не колется, что с хозяйкой квартиры сделал, что сам тут забыл.
- А девицу не нашли?
- А куда там. Пропала, будто и не было. Ни живой, ни мертвой.
- А с охраной что было?
- Не помнят. Сами спросите, если желаете, только вот помутилось у них все там. Немудрено же, траванули чем-то.
- Связанный в отделе, говорите?
- А то. Сидит, молчит, а по описанию – ну точно хмырь с плакатов розыскных. Такие матерые до последнего молчат. Портрета нет, конечно, но мы подозреваем…
- Ясно все с вашими подозрениями, девицу бы лучше искали. Можем мы поговорить с этим матерым?
- Ишь, спрашивает еще. Кто ж вам, псам королевским, отказать-то рискнет? Где отдел, знаешь, провожать не будем.
- Я и не приглашал. Бывайте.
Дальнейшая веха в развитии дела была намечена. Когда инквизиторы совместными усилиями вытянули из дома номер 11 все, что могли, они покинули улицу, перестав мозолить глаза и страже, пытавшейся делать вид упорной мозговой работы и прятавшей ходившую по рукам фляжку с весьма загадочной жидкостью, и фениксам, которые все еще силились найти желанные документы. Последним никто докладываться о дальнейших действиях не торопился, больно уж они были заняты своими проблемами. Не так уж велика задачка, догадаются, куда их любимое бельмо на глазу сбежало.

[ Здание стражи Таллема ]