Когда Сафферот подрезал ее, драконица, отброшенная мощным порывом ветра, пошатнулась в полете, но быстро выровнялась. Сай любовалась полетом Зеленого. Ей нравилось летать. А кроме того она почти чувствовала, как воздух бьет его в морду, ласкает его огромные крылья. Крылатая иногда точно представляла то, что чувствует другое существо. И то, что оно чувствовало, захватывало драконицу ничуть не меньше, чем собственные ощущения. Дракон летел совсем рядом, мощные взмахи крыльев, почти в два раза больших, чем ее крылья, создавали такие воздушные потоки, что Сайлинн восхищалась мощью ветра, вспомнив похожее ощущение из детства, когда мать учила ее летать. Тогда ее, совсем еще крошечную, сносило теми вихрями, что создавала огромная красная драконица. По крайней мере, так казалось тогда, в то далекое время. Сай прошла под драконом, взлетела, делая петлю, и пролетела в другом направлении над драконом, подставив брюхо лучам солнца, то есть пролетая спиной к спине дракона. Алая на миг зависла около его хвоста, и, как только Сафф, который за ней следил, повернул голову вслед за Огненной, Сай подмигнула ему хитрым желтым глазом и, повернувшись вниз головой, сложила огромные крылья коконом вокруг туловища и, со скоростью падающей звезды, полетела в штопоре к земле. Деревья приближались… Сай расправила огромные крылья и, задев одной лапой дерево, полетела над лесом. Странное новое чувство, забытое в детстве, разбуженное непонятно чем и по какой причине вернулась к ней. Деревья шептали слова дружбы, звали к себе, обещая открыть невероятные тайны, а ветер ласкал мощные плечи.

Сай задыхалась от восторга. Мать не любила полет. Сайлинн всегда казалось, что она – не дракон. Мать летала только для охоты, как будто с неохотой расправляя огромные крылья и поднимаясь с восходящими теплыми потоками воздуха. И теперь Сай нашла своего единомышленника, но для чего? Ей казалось, что она его вскоре потеряет, но надолго ли? Что уготовила судьба этим огромным созданиям? Сай встряхнула головой и вытянула мощную шею, стараясь шумом ветра заглушить мысли. Ей не хотелось, чтобы этот полет кончался, она следила за Зеленым со смешанным чувством восхищения и чего-то еще, что ей пока было не знакомо. Крылатая повернулась к Саффероту и показала белоснежные зубы в улыбке, стараясь не показывать свое смятение и страх. Ей отчего-то не хотелось терять то странное и приятное ощущение, которое было у нее рядом с этим существом. Отчего-то на маленький миг драконице захотелось быть слабой и никогда не вылезать из под крыла этого прекрасного создания. Она закрыла глаза и, поймав восходящий поток воздуха, начала взмывать к облакам. Ветер выбивал из глаз влагу, но Сайлинн не была уверена, что только ветер виной этим слезам. Ей хотелось спрятаться во влаге редких пушистых облаков на ясном стекле осеннего неба. Оно было по-осеннему бледным, но в этой бирюзовой бледности была своя красота. Еще по-утреннему прозрачное, оно раскрывало свои огромные крылья навстречу драконам, предлагая им лететь вместе с ним.

Полет наконец растворил в себе все плохие мысли, и Крылатая полностью растворилась в тех прекрасных ощущениях, которые никогда не испытывала. В какой-то момент ей даже захотелось остановиться и навсегда остаться в какой-нибудь пещерке, где в самую лютую стужу будет тепло и уютно… Где будут… Сайлинн испугалась своих мыслей. Эти мысли показались ей настолько невероятными, что она чуть не задохнулась от удивления, когда они пришли в ее голову. Она внимательным и долгим взглядом посмотрела на дракона, который парил рядом. Алая не понимала, что происходит, но тепло в груди, так не похожее на огонь, но так же выжигающее все внутри до того, что драконице казалось, что от нее остались только кости и кожа, а остальное было заполнено приятным теплом и счастьем этого полета.
Сафферот играл. Он то отставал, то догонял Крылатую, а она лишь изредка переворачивалась в воздухе, под стать игре то ускоряясь, то намеренно замедляя полет. В это время морду скривило подобие ухмылки и Сай, когда Зеленый в очередной раз ее обогнал, ускорилась и, догоняя дракона, легонько сомкнула челюсти на кончике зеленого хвоста, не причиняя урона, лишь играя.
Отпустив хвост Саффа, драконица подарила тому еще один нахальный оскал и взмыла с потоком воздуха к ближайшему облаку, скрываясь в пушистой и влажной белизне, прекращая полет, планируя вместе с сконденсированной влагой, изредка взмахивая крыльями, стараясь не выдать свое положение.

Белая пелена окутала тело и сознание. Тут почти не было звуков, солнце пронизывало и золотило мелкие капельки всклокоченного облака. Она в миг стала абсолютно мокрой, Крылатой даже казалось, что клочки облака были на крыльях, прилипли к шее, забились под чешуйки… Ей это было не важно. Перед глазами мелькали смутные образы, полные кружения ярких красок и крыльев. Алое и изумрудное, изумрудное и алое, с проблеском золота и бирюзы.
Сай парила в облаке, ожидая… Она не знала, чего ожидать, но ждала. И тут ощущение расслабленности нарушилось легким укусом за хвост. От неожиданности Алая вздрогнула и обернулась, видя только исчезающую во влажной белизне зеленую спину. Драконица сощурила желтые глаза и осторожно выглянула из облака, пытаясь найти Зеленого. Он совершил небольшую стратегическую ошибку по незнанию нрава Алой. Резко взмахнув крыльями последний раз, она камнем рухнула на спину зеленого, не причиняя вреда когтями или как-то еще, но стараясь весом притянуть его к земле. Она бешено забила крыльями, мешая полету Зеленого.
Она почти полностью была на его спине, прижавшись даже шеей к шее. Мир на мгновенье поблек, а потом наполнился новыми красками. При том, кроме обычного ехидного коварства, в ней было что-то еще, что-то теплое, что требовало не прекращать это прикосновение. Драконица перестала бить крыльями и легко оттолкнулась от Сафферота, чтобы не мешать его полету, раскрывая огромные крылья, в которые тут же ударил поток восходящего воздуха, отчего небольшое тело Алой мгновенно набрало несколько метров спасительной высоты, которая давала Зеленому место для взмаха огромными крыльями. Сай закрыла глаза, пытаясь справиться с подступившим головокружением.

Сай чувствовала, как дракон кружил рядом, как вокруг нее воздух шел вихрями от взмахов его огромных крыльев. Она боялась открыть глаза. Ей нравился восторг, ей нравилось пьянящее ощущение свободы и близости с этим существом. Возможно, она бы покраснела, если бы и так не была красной от кончика носа до кончика хвоста, не считая треугольной отметины золота на морде и пластин на брюхе. Крылатая на миг открыла глаз и ее захлестнуло такой волной эмоций, что она поспешила закрыть глаза. Сай перевернулась в полете, сложив на мгновение крылья и, оказавшись спиной к земле, расправила крылья, осторожно выгнув шею и внимательно взглянув на Изумрудного. Алой захотелось прикоснуться к Саффероту, но не из любопытства, а чтобы вернуть ту бурю эмоций, которые в ней вызывал дракон. Она протянула тонкую когтистую лапу к дракону, цепляясь к Зеленому. Она не боялась. Страх за свою шкуру – одно из чувств, которое было незнакомо этой драконице. Алая крепче сжала лапу дракона и начала в том же темпе, что и он взмахивать своими крыльями, пытаясь поймать те же потоки воздуха, что и  Зеленый. Крылатая закрыла глаза, отдавая свою жизнь во власть Зеленого. Отблески зелени играли на золотистых пластинах ее живота. Мир перестал быть важным, все перестало быть важным, кроме чешуйчатой лапы, которую она держала.

Что в жизни самое важное? Что останется после тебя в этом мире? Память людская недолговечна, но люди помнят многих своих героев. У драконов феноменальная память, но не хватит одной людской жизни, чтобы познать даже по рассказам всю ту мудрость, что хранит в себе древний дракон. У Сай пока не было ни мудрости, ни сил. Алая знала только себя, да и себя знала недостаточно для того, чтобы судить о себе. Это новое и странное чувство, которое ее заполнило, было для нее новым. Она не боялась падения, наоборот. Ей казалось, что если падение будет таким же захватывающим, как этот осенний день, она согласна была разбиться о скалы и быть доказательством того, что смерть – это не конец, что в смерти может быть свое счастье. Она чувствовала, как взмахи Изумрудного стали мощнее и тяжелее, его полет стал медленнее. Она чувствовала, что Сафферот пытается лететь за двоих. Она вдохнула ветер, в котором был странные, привычные ароматы осени и запах Зеленого.
Она всегда думала, чем пахнут облака. Теперь она поняла. Для нее облака еще пару сотен лет будут пахнуть осенью, прелыми листьями, влагой и этим драконом. Сай захотелось вспомнить те песни, которые ей напевал целитель, вытащенный из болота, но она не могла. Сайлинн сжала на миг крепче огромную лапу дракона, прежде чем выпустить ее и, изогнувшись в полете, упала камнем вниз, прошипев одно-единственное слово «Зафффтрак». Где-то внизу были животные, переступающие с копыта на копыто, ищущие последние свежие травинки в жухлой осенней листве. Нужно было отвлечься. Только так можно привести мысли в порядок.

Наверное, в этот момент Алая была похожа на ястреба, ибо охотилась она именно подобно этим птицам. Падение кончилось довольно быстро – острые когти пригвоздили к земле крупного оленя. Сай с грустью взглянула в огромные, печальные глаза, которые затуманились невероятной болью и навсегда закрылись. Она мысленно извинилась перед духом этого животного. Когти сомкнулись на бездыханном теле и драконица взглянула ввысь, где парил над миром огромный зеленый дракон. Алая любовалась его позолоченной чешуей, в белом золоте осеннего солнца медленные взмахи крыльев. Запах, она помнила его запах, но знала, что забудет, какой у Зеленого теплый бок, как его когтистая лапа сжимает с нежностью и мощью ее лапу, как ладошку ребенка сжимает отец. Впрочем, точно она сказать не могла. Она только представляла людей, которые быстро растут, а родители водят их за ручку и показывают огромный, для этого хрупкого и нежного существа. Драконы не отличаются особенной хрупкостью или нежностью, в них привлекает сила и древний дух Перворожденных, который остался, наверное, в каждом драконе с сотворения мира. Сайлинн еще несколько ударов сердца любовалась полетом Изумрудного, понимая, что такой же полет мог быть несколько дней назад, несколько веков назад, несколько тысяч лет назад. И грация и красота этого полета не изменилась бы. Теплое чувство, ни на что не похожее, снова всколыхнулось внутри Алой, она оскалила зубы в попытке изобразить грустную, но нежную улыбку, какую могла сотворить ее человеческая форма. Сейчас ей это не удалось. К ней вернулось старое желание – заботится о ближнем. Она еще раз взглянула на тело у себя в когтях и ей захотелось все его отдать этому дракону просто потому, что он, скорее всего проголодался. Ей почему-то захотелось отдавать ему все, что только у нее когда-либо будет, показать то, что она видела и видит. Будущее было для нее туманно, она знала, что в этот раз им предстоит расстаться, но она хотелось когда-нибудь снова прикоснуться к зеленой чешуе, заглянуть в огромный желтый глаз и увидеть там искорки озорства, которые пылали во взгляде Зеленого, когда он играл с ней. Сай с силой оттолкнулась от земли, чтобы не задеть деревья огромными крыльями и поймала поток теплого воздуха, поднимающегося с земли. Осторожно сжимая добычу, она кругами стала подниматься к Саффероту.

Когда ее забота оказалась, в общем-то не нужной, Алая только с тоской взглянула на Изумрудного. Ей показалось, что время даже для драконов течет очень быстро. Слишком быстро, чтобы все успеть. Она, еще совсем юная, уже понимала, что жизнь не бесконечна. Сай не боялась, у нее будто не было этого чувства, но скорбь уже посещала ее, и теперь поселилась где-то глубоко в сердце, омрачив то удивительное чувство, которое у нее появилось, но в то же время сделав его еще сильнее и еще глубже. Алая довольно быстро расправилась с оленем. Ее всегда удивляло то несоответствие еды, которая нужна для насыщения организма.
Алая несколько раз взмахнула крыльями. Летать стало несколько тяжелее, после еды это вообще было крайне неприятно. Небо снова стало затягиваться облаками, на горизонте замаячили тучи. Она любила облака, даже тучи. Она даже любила грозу, не бурю, но грозу. Когда порывы ветра рвали крылья, потоки воды бьют морду, вокруг серебрятся молнии. Именно в это время Сай чувствовала себя живой. И как нельзя более причастной к миру. Сейчас она снова взлетела к облаку и нырнула в него, как в озеро. Она прошивала облако, как иголка прошивает ткань, наслаждалась последними на сегодня лучами солнца, пока их не закрыли тучи.

Алая не хотела удивлять или покорять сердца. Она просто кувыпкалась в воздухе, наслаждаясь свободой, ветром, ясным небом и холодом. Крылья со свистом рассекали воздух, ветер брал Сайлинн на свои огромные крылья, помогая ей лететь. Но завтрак все же был слишком большим для молодого, пусть и растущего организма. Несомненно, все усвоится, все уйдет в рост костей, но сейчас ей было тяжело дышать в полете, а задыхаться она не любила. Просто потому, что слабость в лапах и головокружение приносили больше дискомфорта, чем удовольствия. Сай расправила крылья и стала парить прямо над Зеленым, выискивая место для посадки. Но тут ее взгляд нашел куда более интересное место. Сай снизилась и, редко взмахивая крыльями зависла в воздухе на уровне уступа, где пристоился Сафферот.
Алая протянула изумрудному когтистую лапу, призывая за собой. Туда, где, как ей показалось, будет гораздо приятнее переваривать завтрак, а для Алой еще два обеда и ужин, ибо не ела она, если быть откровенным, давно, а потому чувство дискомфорта все нарастало, а голова кружилась с такой силой, что Алой было просто страшно, что она сейчас взмахнет крыльями и больше не сможет это сделать, отправляясь в свой последний полет к подножию гор, где в назидание потомкам будут два скелета: дракона и его завтрака в желудке с тонким намеком на то, что летать после плотной трапезы просто вредно для здоровья.