Три дня в седле, почти непрестанной скачки и ты уже не чувствуешь ног. Приплюсуйте к этому одну бессонную ночь на кургане, в засаде не нерадивый дух, и получите формулу идеальной усталости среднестатистического некроманта на службе государства.Такой образ жизни в пору было бы и ненавидеть, да и любой нормальный человек это бы уже начал активно делать. Миледи не была нормальной, она не была человеком и даже сейчас не пытала ко всему этому ненависти. Она уже просто распласталась на хребте лошади, крепко намотав вожжи на кулак и покачивалась в такт крупу животного. Благо, скотинка была мудрая, и заместо того, что бы скинуть нерадивую всадницу в сугроб ближайший, упорно тащила ее на своей спине по тому, что некогда было трактом.
Всаднице же уже было плевать и на снегопад, который собирался в складках мантии так и наровил переползти за шиворот, и на проникновенный леденящий до костей ветер, от которого все тот же плащ отказывался спасать, и на бесконечную снежную пустыню, разбавленную массивным частоколом леса. Хотя нет, вот пейзаж ее уже угнетал на столько, что спина лошади казалась чем-то волшебным. Солоноватым на вкус, но волшебным. Хм, еда...Когда ты последний раз ела, Ферми? Нужно было хоть у тех крестьян на картошечку остаться, альтруистическая дура. Слабо пискнул внутренний голос, истощенный вместе со всем остальным организмом. И тут гомункул услышала чье-то настоятельное "Стой, стой рыжая!" И лошадь остановилась, забив копытами и истошно заржав. Альмансо медленно приподнялась на локтях, смотря на источник шума сквозь полуоткрытые глаза. И тут с радостью для самой себя отметила, что доскакала-таки до баснословного постоялого двора, свет в оконцах которого сказался чем-то сказочно ирреальным. Перед ней, в тулупчике стоял видимо загонщик лошадей, который смотрел на всадницу как на призрака. Хех, а если бы я расколотила бы себе голову все таки на том кургане, пока от этой бабки убегала, то быть может сошла бы за Всадника Без Головы. Смеху то сейчас было. Усмехнулась она про себя и как только собралась вещать что-то более разумное, борадач перебил ее.
- Батенька, сколько ж вы в пути? Давайте мы вашу лошадку в сени отведем, накормим, а вас к камину, вы вот вот в снег жеж свалитесь! - заботливо ( скорее о своем кармане) зароптал он, что вызвало еще одну кривую усмешку на губах девушки. Батенька говорите? Да, маскировка же. Довольно кивая, Фермин спрыгнула с лошади, придерживая дорожную суму у бедра. Вытащив онемевшими пальцами пару золотых, девушка кивнула, отпуская вожжи и передавая лошадь в услугу мужичку, на прощание лишь похлопав ее по крупу.
Анкайн с вами, какое было счастье забраться внутрь помещения! Если бы Миледи еще могла полностью ощущать свое тело, после такого мороза, то цены бы не было этому чертом забытому деревянному сараю. Пройдясь на подгибающихся ногах до камина и рухнув в свободное кресло, которое так скрипнуло, словно служило призраком радикулита, и запрокинула голову назад. Затем хотела было вытянуть ноги перед собой, поближе к огню, но тут натолкнулась на чьи-то лапы. Почему? Да потому что ни одни ноги не могут мешать бедной девушке греться. Апатично приоткрыв один глаза, и откашливаясь, для того, что бы придать голосу мужской осиплости, Фермин взглянула на право и увидела рыцаря, натюрлих рыцаря, средней помятости и высокой симпатичности. Нахмурив брови, отменно вычерченные углем, гомункул прохрипела.
- Товарищ паладин, разрешите обратить ваше внимание на то,что ваши ноги немного мешают мне? Исправим это или калечить начнем?. - пальцами она почесала подбородок, к которому была приклеена отвратительная ( а взгляд девушки) козлиная бородка. Свободной рукой она расстегнула дорожный плащ, чуть подаваясь вперед и стаскивая мокрую ткань с себя, перекинув ее через быльце кресла. Теперь девушка осталась только в громоздком свитере, некогда наверное бывшем синем, а сейчас имевшим выцветший оранжевый цвет,из пот которого торчали воротник и манжеты льняной рубашки,  штанцах в облипочку, высоких сапогах с довольно широким голенищем и массивными каблуками. На запястьях сидели как влитые кожаные наручи, а талию опоясывала портупея, на которой болталась шпага - чисто элемент припугивания. Волосы были хитро-умно подобраны, что казались обычными и, кажись засаленными, волосами путника, вьющимися и слегка достигающими плеч. Грудь скрывал корсет, который Фермин надела поверх рубахи, да и пара бинтов, затянутых для надежности. В целом, ее и правда можно было принять за мужчину. Ладно, парнишку. Худого, болезненного, но парнишку. Вот и трактирщик, подошедший к путнику радужно спрашивая
- Чего гость изволит?- любезно поинтересовался он, смотря на Фермин с таким видом, будто собирался откромить ее за все прошедшие и грядущие года. Переведя взгляд с рыцаря на приставалу, девушка тяжело вздохнула, вживаясь в мужскую роль и прохрипела.
- Сливовицы...Крепкой да хорошей, ну и...картофель в мундире. И побыстрее.- добавила она и устало уставилась на пламя в камине. Трактирщик хотел было что-то возразить, но лишь одним жестом девушка указала ему, что разгвоор продолжать не желает далее, и он с сопением ушел восвояси. Щеки начало щипать, чувствовался перепад температуры, ясное дело. Да и кончики пальцев начинали неприятно покалывать, как на руках так и на ногах. Кстати на ногах. Видимо сосед совсем не заметил ее просьбы, или решил проигнорировать. Миледи было в принципе плевать на причины. Она просто, наверное не слишком тактично, но аккуратно подопнула ногу мужчины, приподнимая одну бровь вверх - сутулый суслик как бы намекает. А потом и вообще бесцеремонно перекинула свои ноги через его, апатично пожимая плечами и поясняя.
- Я предупреждал. - холодно отметил гомункул и не подумала, что мужчина может заподозрить неладное - там веса то в тех ногах только от сапог   было, да и слишком уж щуплый кавалер выходил. На тот момент Миледи было плевать. Она хотела тепла, выпивки и спа-а-а-ать. Посему медленно прикрыла глаза, наслаждаясь потрескиванием дров в огне.

Отредактировано Fermin (2011-11-23 02:42:19)

Приподняв бровь вверх, и обведя рыцаря настолько скептичным взглядом, на сколько Фермин это только позволяло нутро ( а уж поверьте, этот тот еще неисчерпаемый запас), девушка фыркнула.  Растянувшись в кресле поудобнее, нахальное существо убрало руки за голову, довольно зажмурившись и слегка повело плечами.
- Мое-то какое дело? Фривольности или нет..Главное - добиться своего. На обычную речь вы туго реагировали, сударь.- прохрипел комок чистой наглости и бесстыдства, ощущая как тепло медленно проходиться по всему телу. От пяток до кончика носа. Конечно, сложно было назвать эти ощущения приятными, так как нервы постепенно тонко намекали на то, что холод мерзкий и резкий переход в тепло - не есть хорошо для их понимания. Но даже эта боль не могла отвлечь ее вселенского счастья, от такой обстановки. Еще бы и комнатку снять, да постель что бы без клопов...И можно верить в счастье. Мурлыкнула сама про себя девушка. И тут она услышала чьи-то шаги, в непосредственной близости со своей бренной тушкой. Приоткрыв один глаз, Миледи проследила за передвижением трактирщика, который поднес к столику горшочек с картошкой, от которого шел такой томный дымок, со шлейфом аромата.  Девушко-парень довольно улыбнулась, подумав о том, что у нее случайно могла бы сейчас и борода отвалиться, посему поправила, на всякий случай.
Что самое интересное, она так отвоевывала место у камина, но как только была принесена еда, и как только она отдала золотой за уплату, то тут же подобрала ноги под себя, и с благоговенным трепетом взяла горшочек в руки. Гомункул перевела взгляд на паладина, который так скрупулезно "копал" ложкой похлебку, будто на дне плошки хотел найти ну сокровища короля , как минимум. Все так же скептично поведя бровью, Фермин откашлялась и решила показаться хоть немного, но культурной.
- Приятного аппетита, смотрите ложку не проглотите. - искренне пожелала она, и приступила сама к еде. Правда, как выглядела на этот момент Миледи - трудно описать словами. Картофелины так и плясали из ладошки в ладошку, а по глазам был виден вселенский голод. Вот оно что значит работать на альтруистических порывах. Отчистив шелуху с одной и закинув ее в рот, девушка была готова сплясать канкан прям на месте, почувствовав, что слишком уж горячо. Рецепторы, мягко сказать, огхырывали от таких температур. Поэтому, кашляя, потянулась девушка за чаркой сливовицы, совсем не подумав о том, что выглядит сейчас не то что бы нелепо, а ну до коликов смешно. Выражение ее глаз и лица в целом были ярким тому подтверждением. Обхватив чарку двумя руками, Фермин решила, что и носу наружу не подаст, пока пол трактира не отсмеются. Ну и что, пусть посчитают, что малец впервые выпил - плевать. Вот этот рыцарь под боком правда тут ни к селу, ни к дракону не пришит, но ничего - Альмансо всегда громко чихала на общественное мнение. Это раз. Ну а два - укромного места в этот час здесь просто было не найти. А так еще, мало ли - подумают, что она с ним, так меньше внимания привлечет к своей персоне. А такому качеству некромант придавала большое значение.

Отредактировано Fermin (2011-11-25 07:26:54)

- Я не туго реагировал... сударь. Я спал... И какая-то наглая козлиная морда меня разбудила, причем самым неприятным способом
Фермин удивленно приподняла одну бровь, словно по традиции и чуть не поперхнулась сливовицей, нехотя отставляя чарку от себя. Когда та, с характерным звуком встретилась с толом, девушка дала понять, что причиной такой заминки, стала язвительная усмешка на губах. да, а ведь не строй она из себя парня,  то засмеялась в полный голос. Что ж, некоторые вещи заставляли быть скупой на эмоции.
- О, сударь, если бы моя морда стал бы будить вас легким массажем ваших громоздких плеч, я думаю встали бы не только вы, но и у вас, а это кажется так не свойственно паладинам, верно? Тогда не знаю, что вас не устраивает.- съязвил молодой нахалец и вновь вернулся к картошке, на этот раз счищая ее более умелым способом. На собеседника Фермин больше не обращала внимания, она просто слышала то, что он там говорил, с "барской руки щедро". Усмехаясь, гомункул поглотила картошку, лишь поведя плечом.
-Сударь, Вы бы поосторожней. Напьетесь, начнете буянить, и Вас выкинут на улицу, назад на этот ужасный мороз, и даже я не смогу помочь. Виртуозно счищая кожуру с следующего "корнеплода", Миледи прохрипела, вроде бы как и за между прочим.
- Вы, помочь мне? Тятя, скорее вас выкинут за шкварник от сюда, нежели полетит моя тушка.  Говорят, паладины очень красиво летают, я хотел бы на это посмотреть. Очень даже.- невозмутимо произнесла гомункул и вновь отклонилась на спинку кресла, запрокидывая одну ногу на другую и опять потянулась за сливовицей, продолжая, словно как бы и невзначай "светскую беседу". Серый взгляд Миледи подняла на паладина и протянула, отпивая свой напиток.
- А вообще, вы видимо не очень рады моей компании. Я тоже, от вас пахнет святостью и честью. - наглость развивала обороты, но Альмансо спускала чувство осторожности на тормоза. Неприязнь к ее персоне она ощущала почти кончиками пальцев, и ей это не нравилось. Хотелось поставить себя на верное и нужное место, к тому же...злить рыцаря паладина всегда так забавно. Не важно, какое у него нутро - все они для Фермин были одинаковы. Мужланы без страха и упрека. - Но агриться на вас особенно так, смысла не вижу. Вы видимо нарываетесь на драку? Перчатка у вас там, бросайте. А кичиться и бравировать неизвестностью - не советую. Не видите себя, как уязвленный юнец.
Закончила гомункул, откашлявшись, и вновь отпила из чарки, прикрывая глаза. Он наверное сейчас злился...Очень злился..Девушка попыталась представить, как закипает бульон терпения в душе рыцаря и неловко улыбнулась..Тепло укутывало, убаюкивало, манило и дурманило, а мысли и образы подогревали воображение. Ровно столько же, сколько и алкоголь.

Отредактировано Fermin (2011-11-26 15:22:20)

При словах о "утренних проблемах" Фермин неловко посмотрела в область паха. Что-то конечно она слышала, о подобном, но сейчас была не уверена, что поняла мужчину полностью правильно. Ну да, понять ей было не дано, на самом то деле..Чисто физиологически, вы не подумайте. Пользуясь это заминкой, она даже пропустила высказывания паладина мимо ушей. Ну просто так вышло. Может даже и к лучшему, а то мало ли чего могла ляпнуть. В прочем...когда Фермин это останавливало, давайте будем честными?
Гомункул отпила еще сливовицы, от чего на щеках появился более или менее характерный румянец, и довольно зажмурилась, слабо сдержав себя от того, что бы не заурчать в полный голос. Но, опять же, давайте будем честными, алкоголь он такой алкоголь, поэтому девушка заурчала, как это полагает скорее коту, нежели человеку, а тем более мужчине. Но алкоголь такой алкоголь, опять же таки.
Эх, надо же, как Вам не повезло. Среди всех посетителей трактира вам попался именно паладин, именно уязвленный юнец, от которого несет честью. Хотя это лучше, чем если бы от меня несло мокрой псиной.
Убрав чарку на место и поняв, что сливовица уже не осыпается на кончике языка тонким ароматом сливы, а скорее самим спиртом, гомункул поморщилась. И тут же среагировала на слова паладина, не то что бы горько усмехнувшись, а даже оскалившись. Да так, что резцы стало видно.
-Ага, не повезло. Именно. - почти сквозь зубы проговорила девушка, вовремя вспоминая про то, что стоит голос изменить на хрип. Нет, Миледи могла стерпеть все. Абсолютно все. И раса и должность и призвания они к тому ее не то что бы подталкивали - обязывали.Но сравнения с псиной!! В конечном итоге, она ведь была всего-навсего ребенком, к тому же - девушкой. "Психовать" это был ее козырь в рукаве, как и у каждой нормальной девушки. Нет, псина была излишнее!-Знаете, сударь, как бы эта псина..
Начала цедить сквозь зубы девушка, упираясь руками в стол и наклоняясь ближе к паладину, практически нависая над ним. И вот не был бы на ней свитер, да  и рубаха была бы распахнута - увидел бы малец грудь во всей ее красе. - не оказалась волкодавом. Советую вам удостоверяться в подобных вещах раньше, чем смеете судить о собеседниках.
Девушка клацнула зубами, и сказала бы непременно что-нибудь еще, так как ее самолюбие, холенное и лелеяное годами, было ущемлено за каких-то пару фраз, но весь ее запал оборвал голос трактирщика. Мужичок забежал внутрь, весь красный, на лице благоверный ужас, голос сбитый, шапка снегом припорошенная.
- Люд честной, помогайте! Волки! Во-о-о-о-олки!- единственное, что смог выговорить несчастный. Фермин тяжело выдохнула. Убивать нечисть это одно, а вот обычную живность. Гхыр, она просто оборзела, это жеж почти твоя работа. Вперед, рви грудную клетку на благо людишек. Может комнату бесплатно сдадут.
Переведя взгляд на паладина, Миледи изогнула бровь и оттолкнулась назад,
- Извините, я бы вам еще показал, как старшим хамить, но дела. Где там волки?- это уже Альмансо спрашивала у трактирщика, к которому и направлялась. По дороге она сдернула один тулупчик со спинки стула, накидывая его на плечи. Это было бы гораздо теплее. Узрев от несчастного только один жест, указывающий не пойми куда. Гомункул выдохнула шумно, и пошла в мороз, запахивая тулупчик. Волки так волки.
И пусть там этот напыщенный паладин греется.

Не знаю, зачем оно тебе, но я - паладин, и долг у меня такой - людей защищать
Девушка скептично посмотрела на паладина, закатывая рукава тулупа для того, что бы можно было спокойно контролировать наручи, и скрытые клинки в них. Для наглядности, она даже заглянула за спину нахала и только тогда уже произнесла, совсем более не конспирируя голос, так как была настроена серьезно и на дело.
Куда засовывать напыщенность речи Вам подсказать, или сами догадаетесь?- девушка многозначительно кивнула на энную точку, тела паладина, который еще и вообще драконом оказался, что ни шло и ни к селу, и ни к поселку деревенского типа. Девушка замерла, прислушиваясь к окружавшим ее звукам. на какое-то время вообще показалось даже, что трактирщик решил нашутить честной народ. Может думал, еще на охрану скинуться, то да се. Или просто дурной был. Знаете же эту сказку про "недалекого пастушка". Уже готова плюнуть и накостылять шутнику по шее, гомункул даже развернулась в сторону постоялого двора, но тут услышала дикое ржание лошади, и не то рычание, ни то позыв " еда, замолкни". Рыжая,тут же пронеслось в голове Миледи. В принципе, не животинку ей было ну почти плевать. Альмансо была готова сложиться в поклоне за ее терпеливость и выносливость, но не более. Только вот лошадка была еще и казенная. Так что...Выхода не было.
Гомункул рванула к стойлу, по дороге перевязывая волосы по-удобнее. Маскировка под женоподобного юнца конечно же маскировкой, но в драке она была столь не нужной.
И где эти волки? . Фермин фыркнула, оборачиваясь к силуэту паладина уже на бегу, и крикнула что-то вроде.
- Там же, где и напыщенность. Дорогу подсказать? - но скорее всего, слова нахалки были съедены ветром, так галантно преподнесшему лицу мокрый снег.
В сени стойла, гомункул практически влетала, вовремя ухватившись за косяк, а то залетела  бы прямо в пасть волчьей морде, по мокрому снегу то. Кстати, о проблемах. В тускло освещенном помещение, в своих стойлах ржали лошади постояльцев, на первый взгляд девушка насчитала штук пять. Среди них была и ее рыжая, вставшая на дыбы и пускавшая пену. В проходе, чинно, как смотритель, расхаживал довольно крупный серый волк, или же волчица, одарявшая и без того перепуганных скотинок шикарным оскалом, то и дело воротя морду то в одну, то в другую сторону. Сопровождалось это характерным рыком, то ли для полного устрашения, то ли так, чисто по природе положенному. У дальнего загона находилось еще два санитара леса, загнавшие в угол какую-то пегую лошадь, которая, кажется чисто формально, вспахивала копытами землю перед собой.  При желании, копытцами своими она уже смогла бы скроить черепушки обоим охотникам, но тупость перебарывала все инстинкты. Также в дальнем углу, в плошке с зерном, дрожал конюх, видимо из того же страха, что и у скотинки, не додумавшейся выскочить из западни. Ну, по крайней мере ему благородный испуг шел больше, чем благородным скакунам. Вестимо, он как раз собирался отправить пегую красавицу в загон, когда твари пришли, но тогда Фермин в голову не укладывался сам факт того, почему живность не пустилась в галоп при первом же виде клыкастых,
Правда, гомункул вовремя спустила себя с аналитических небес на землю,  и рванула вперед, не дожидаясь паладина и его вмешательства. Она прыгнула, еще в беге, когда до "смотрителя" оставалось шагов пять, ухватилась рукой за балку, вбитую в землю и поддерживающую крышу, пролетела немного, оказываясь над волком. Клинки блеснули моментально, в теплом свете свечей, и уже через мгновение скрылись в серой шерсти животного. Миледи оказалась сверху, вонзая оружие в шею клыкастого, надеясь на быстрое убийство. Оставшиеся волки тут же заметили небольшой нюанс, что их интим, потревожил кто-то еще, и один из "санитаров" уже было пошел на девушку, поняв, что есть что-то более интересное, нежели лошадь. Только гомункулу было сейчас совсем не до этого.
Что-то в ее атаке пошло не так, и волк успел дать влево, метнув с хорошей силой Фермин в стойло. Тут она поняла, что загон держался чуть ли не на фанерке, так как ее хрупкое тельце смогло пробить дверцу загона, от чего девушка испытала не самые приятные ощущения, вплоть до временного паралича всего тела. В полете она успела перевернуться, пропахав немного земли, и оказалась на спине. Застонав от боли, крепче смыкая губы, Альмансо обрадовало лишь то, что до нее эхом дошел последний визг "дикой псины". Правда тут же она увидела копыта взбесившейся Рыжей, к которой в загон она-то и попала. Причем копыта эти были как на зло прямо перед ее лицом.
Время для некроманта словно замерло, или же просто стало настолько тягучим, как засахарившийся мед. Все, на что ее хватило в такой ситуации, так это рефлекторно прикрыть лицо руками. Миледи банально не могла пошевелиться - к боли присоединился и дикий страх, паника. А что бы одолело вас, окажись вы под копытами разъяренной лошади?
Так нелепо, но девушка почувствовала вкус соломы на своих губах, поняв, что успела ухватить целый клок сена, пока перекатывалась.
Нелепо, она жеж казенная...подумала Фермин, прикрывая глаза и ожидая неизбежности. Даже боль стала не болью, за секунду до...
Со стороны леса послышался вой стаи, который стал более реальным и громким. Что ж они до этого молчали? Нельзя их подпустить ко двору, эти ж болваны даже вилы схватить не успеют.
Но что гомункул могла сделать сейчас? Ни-че-го. Нелепо, да и только.

На самом деле, Фермин никогда бы не подумала, что это очень и очень печально, когда ты уже готов попрощаться с жизнью, точнее уже попрощался, приготовился к царствию по загробному миру, с которым ты каждый день сталкиваешься и работаешь, и тебя буквально вытаскивают за шиворот.  Как-то это было..не то, что бы обескураживающи, но где-то близко. Гомункул даже не поняла, что именно произошло. Как-то быстро. Слишком быстро. Теряешь сноровку...Дурочка..Подсказал въедливый внутренний голос, который никогда не оставлял несчастную искательницу приключений в покое.
Когда девушка открыла глаза, то она поняла, что копыта уже где-то далеко. Очень далеко от нее. Хотя...что можно считать далеким, когда ты лежишь в одном и том же стойле с разъяренной лошадью, рядом находятся любопытные волки, а где-то недалеко дракон, кажется в нокауте?  Вопрос на престол Фатарии, как минимум.
Приподнимаясь на локтях и стеная от боли, Фермин пожалела раза три о том, что в этой конюшне никогда не помирала ни одна лошадь, ни один рыцарь..или кто-то того духа. Очень бы пригодилось. Осмотрев обстановку затуманенным взглядом и осознав горькую правду, что спас ее жалкий и заносчивый паладин, и откашлявшись кровью, готовая вместе с этой жидкостью уже и гордость свою выплюнуть в лошадиный навоз. И только тут Миледи поняла, что ее рука сжимается на рукоятки плети. Самой натуральной. Что самое интересное, такими кажется в этом милом заведении лошадей и "драконили", что бы потом содрать с постояльцев еще лишний золотой за то, что их лошадь " была шибко буйная".
Тут гомункулу совсем не стало жалко ни "казенную" лошадь, на паладина, который вроде как рядом находился, ни конюха, которого ждал как минимум инфаркт миокарда.  Собрав все силы в кулак, она привстала, на шатающихся ногах, умудрилась прохрипеть что-то вроде.
- Чешуйчатый, отползти...- и размахнулась для хорошенького удара. Плеть пришлась как раз на круп скотинки, от чего рыжая пришла в такой дикий восторг! Вы бы только видели, честное слово. Животика заржала, встала на дыбы и как рванула вперед, снося волков, что решились подойти к ней ближе, еще не думая, что это хрупкая, черноволосая, сейчас одной рукой придерживаясь за стойло, решиться на такое безумство. Твари заскулили, бросаясь в россыпную, так как были явно не дураками. Парочке "даренная" лошадь выломала ребра еще на пути к выходу. Благо здесь Фермин решила безумствовать так безумствовать, до конца, так сказать. Махнув рукой, гомункул создала иллюзию того, что дверь в конюшню закрыта, поэтому рыжая, вместо того, чтобы беспрепятственно рвануть на волю, остановилась, не понимая ни чего точно, да развернулась, пытаясь найти другой выход из этой западни. Тут волки кажется сами пожалели о том, что рискнули заглянуть на огонек. Пользуясь этой животной паникой, и прекрасно понимая, что те серые, еще не прибитые копытами или же горе спасителями, вскоре просто рванут на глотку безумной твари, Фермин подошла на шатающихся ногах к дракону и протянула ему руку, помогая встать.
- Жить будешь, или им если что тебя можно будет кинуть?- с слабой улыбкой спросила гомункул, все еще не выпуская кнута из второй ручонки. Голос она уже больше не кривила, прикидываться больше мужиком перед этим господином вообще не собиралась, посему даже отклеила свою "бороду", дожидаясь ответа. Альмансо очень напрягало то, что своей жизнью она сейчас была обязана этому нахалу. который смотрел на девушку сейчас как на полное воплощения всех психических расстройств. А там все еще гарцевала лошадь, да скулили - рычали волки...Инквизитор даже не сразу поняла, откуда появились новые и даже и не пыталась понять, почему у нее так сильно звенит в голове, да болят ребра.

- Да кто тебя знает? Может к своим богам того...отлетишь. - попыталась пошутить девушка, немного косо улыбаясь. Говорят. когда ты летишь  с приличной скоростью и еще и врезаешься во что-то, да так, что трещат ребра и болит голова, не хитрое дело заработать сотрясение мозга, отчего мышцы лица могут немного не верно реагировать. Приплюсуйте к этому еще и нервный состояние анти-покоя, боль почти во всех конечностях, и гарцующую по конюшне лошадь-убийцу. Если так посудить, то пользы скорее всего больше было именно от лошади - пока эти два нерадивых существа, дракон и гомункул соревновались между собой, кто кому фееричнее жизнь спасет и в гроб обязанностей загонит, рыжая уже половине клыкастых не то что позвоночники повытаптывала, а всю тушку превратила в комки шерсти и мяса.
Фермин не могла отметить, как тяжел паладин - когда он принял ее руку и поднялся, девушка на какое-то время подумала, ( всего доля секунды, не обольщайтесь) что тут же полетит на встречу к уже привычной соломе и запаху навоза лицом. Но нет, годы тяжкой, а точнее просто нелегкой жизни, давали о себе знать и гомункул устояла. Но в этот момент что-то в сознании некроманта щелкнуло. Какая-то шестерня ее мышления повернулась не так, заставив остановиться весь механизм. Так часто бывает с часами, когда их стрелки останавливается на одной цифре, механизм перестает работать, издавая свой характерный тикающий звук а тонкие стрелы метала еще долго показывают застывшее время. Эти временем для Альмансо сейчас стали глаза дракона.
Янтарные, теплые. Их можно бы было сравнить с пламенем свечи - таким же ярким и завораживающим. Как она с самого начала не догадалась, что паладин не просто человек? Ведь этот янтарь не просто шептал - он кричал...Сколько лет было этому случайному знакомому? Сколько веков? Миледи не знала, но в этих глазах было столько печали, скуки, тоски…Она так и видела сражения, которые узрели эти глаза, видела ясное небо и крошечную землю с высоты полета....И все в этом тепле.
Фермин так и замерла. Янтарный взгляд дракона, сейчас излучавший столько тепла, показался ей безумно знакомым. Где-то глубоко в подсознании проснулась маленькая девочка, которая стала жечь ее едким шепотом изнутри.
Ты помнишь этот взгляд...Там, откуда ты пришла...У тебя такие же глаза, на самом деле...Ту же помнишь...Помнишь это тепло...Дурочка...это все еще в тебе...Это и есть ты..
Ржание обезумевшей лошади, жалобные визги волков, этих некогда сильных и страшных нападающих....Все это вдруг вернулось, словно не было этой заминки, словно она и не забывалась. Словно ничего этого не было. Лишь один кивок головой, откликнувшийся болью, окончательно вернул ее на место. Кивнув, Фермин улыбнулась, направляясь к выходу. Но только она хотела была что-то вякнуть на счет того, что здесь был еще и конюх, которого следовало бы выручить, но как только Миледи хотела об этом высказаться, как отметила краем глаза, как тот ползет с окровавленной ногой к выходу, бледный как сама смерть. Мужчина был настолько перепуган, что словно через линию обороны полз…Хотя, стоп. Тут была бешенная лошадь, два бесполезных героя и перепуганные волки - с чего ему было быть перепуганным?
Гомункул даже и не заметила, как дракон встал перед ней, кажется готовый принять удар на себя и девушка неловко отметила для самой себя, что ей стало как-то...Тепло. Непривычно.
Сама для себя не заметив, Фермин  поняла, что они уже находятся на улице. Что возле стойла уже собралось приличное количество зевак, что конюх очень мило застрял головой в сугробе и довольно мелодично болтыхал ногами. Что здесь была парочка людей с вилами, один паренек с мечом. Видимо они тоже хотели поучаствовать, да как-то подошли к самой развязке. Хотя...ох уж это хотя. Отворачиваясь от стойла, Фермин заметила, что со стороны леса к постоялому двору движется еще парочка волков, явно не очень довольная тем, что еды у них как таковой все еще нет, эти жалкие людишки кажется не очень радушно приняли их собратьев да и вообще, какого гхыра?
Гомункул нахмурилась, прекрасно понимая по тактическому отступлению мужичков с вилами и другими, некогда наверное очень острыми и опасными орудиями труда, да военного промысла, что пользы от них будет ну очень мало, и вся храбрость скорее и правда заключалась лишь в надежде на быструю и легкую наживу. Тяжело вздохнув, она невольно коснулась ладонью до своих ребер и трижды прокляла этот мир за то, что у нее нету столь чудного дара к регенерации, коим щеголяют некоторые существа.  Что можно было сделать? Разум девушки стал бешено работать, правда явно намекая, что еще успеет отомстить. Да и вообще, мысли, быстрой вереницей сейчас использовавшие в ее сознании, казалось стали настолько материальны, что Фермин физически чувствовала, как они там копошатся, в этой гхыровой черепной коробке. Будто вместо нее у вас был муравейник, а эти пресловутые муравьи были явно красными и ну безумно вредными.
Гомункул чуть пошатнулась, вовремя ухватившись свободной рукой  за плечо дракона, что бы просто не упасть. Затем она подняла взгляд к лицу нового знакомца, оценивая его размышления по поводу этой ситуации. Паладин не произнес ни звука, или Альмансо уже стал подводить слух.. Вступать опять в драку, так отчаянно...Не очень хотелось. Нет, клинки все еще были при себе, да и стая волков ничего не значит, для гомункула, который всю жизнь провел на побегушках в Ордене. Только с удачливостью этот зимний вечер, да или уже ночь подкачали. И эта почти бесконечная скачка, и недавнее дело с курганом, и это гхырово неудачное приземление...Все это никак не настраивало на битву честную.
Миледи прикусила губу и хотела было сказать что-то толковое паладину, даже начало подобрала для небольшой лекции по тактике и стратегии, как поняла их ма-а-аленькую ошибку.
- Если ты возьмешь на себя оставшихся в конюшне и проследишь, что бы эти кретины нас случайно не закололи вилами, то я как раз могла бы взяться...
- Берегись, Тэйнар ее дери!- послышалось из толпы "смельчаков" чье-то веское басистое замечание. Фермин лишь голову повернула в сторону недавнего место действий, как сама не поняла - какие силы ей дали возможность вообще увернуться, а точнее успеть отскочить к одной из створок настежь распахнутой двери. Спина и позвоночник в целом остались очень довольны, познакомившись так тесно с прочностью дерева, что даже послали хороший сигнал мозга, на минуту застелив глаза белой пеленой. Когда паладин и Миледи выходили из конюшни, то прорвали ту завесу иллюзии, что девушка накладывала на выход, поэтому казенная рыжая лошадь наконец-то поняла, что да к чему и где ее ждет воля. Без на голову больной хозяйки и прочей, до ужаса не удобной и ненужной ей рутиной. И волков, как животинка думала, там нет. Посему, со всей мощью и прытью, что только могла, лошадь ворвалась на улицу и пустилась вперед, похоже даже не имея особого представления, куда именно она скачет, главное - откуда.
Миледи застонала, прикрывая глаза и чуть сползая вниз по двери, да откашлялась кровью, сплевывая ее на чистый белый снег. И тут до нее дошел тошнотворный запах смерти...Она почувствовала словно на кончике своего языка запах  тлена, ощутила кончиками пальцев как жизненные силы уходят, увидела в глубине подсознания как с клубками пара из тушек уходит тепло. Был еще вариант легко от всего отделаться, причем еще какой вариант! Миледи усмехнулась, даже наверное немного хищно и приоткрыла глаза, начиная ворожить.
- Паладин, надеюсь, ты не из слабонервных ..Иначе тебе же хуже. - покачав головой предупредила Миледи и началось. Выставив руку вперед, гомункул словно подала ее для рукопожатия с смертью. Она размяла пальцы, будто пробовала воду : достаточно ли она теплая или нет. Но здесь ведь не было воды. Только воздух.
Вы пали…Вас бросили братья…Я даю вам жизнь снова...Отомстите им...Поставьте стаю на место. Помните, кто вам дал силу. Это делаю я. И вы слушаетесь меня…
Фермин открыла глаза и радужка, привычная быть серо-голубой, окрасилась в янтарный, огненный, зрачки чуть расширились, фиксируя момент волшбы. Небольшой заряд кольнул сердце гомункула и она сползла еще больше, глаза закрылись. Миледи не видела, но чувствовала, что волки поднялись. Она слышала, как ступают их мягкие лапы по сену, как выходит пар из их окровавленных пастей. Как те клацают зубами, как внутри их раздается рык негодования.
Порабощенный разум, верные служащие. Которые не предадут. Которые потеряют голову, но все еще будут продолжать выполнять приказ. Пока она не отзовет их..
Убейте их и вы свободны….последнее указание. Волки вышли из конюшни и вид у них был...дюже мертвый. Торчали ребра, шерсть была перепачкана кровью, у некоторый по снегу волочились за ними же и кишки.…Но они шли…Целенаправленно шли, колонной, мимо людей, не замечая их...рыча….и вдруг кинулись в бег, встречая стаю, которая величаво направлялась со стороны леса.
Фермин приоткрыла глаза, оседая на землю и крепче обняла себя, пытаясь унять боль в ребрах…Она подняла голову и слабо улыбнулась, чуть вздернув подбородок вверх и смотря на паладина.
-Ну вот..и все…
Голова девушки опустилась и сознание улетело далеко. Последним, что видела Миледи были глаза дракона. Такие знакомые, такие теплые. Слишком много было затрачено сил, слишком много крови было утрачено….еще и этот гхыров курган….А эти глаза позволяли быть слабой…Позволяли отдохнуть.
Спи...

На самом деле, не видеть происходящую вокруг катавасию было самым приемлемым вариантом. Да что уж там - самым лучшим. Тот разум, что приучил организм терять сознание при сильной боли, был чертовски умен и безумно неудачлив в драках, так как, по всей видимости, рефлекс был заложен результатом долгих и кровопролитных мытарств.  Кто бы что не говорил, прекрасно было смотреть широко закрытыми глазами в ничто. По крайней мере, организм гомункула воспринял это как внеплановый и очень своевременный отдых, посему на отдаленные голоса и стенания отреагировал крайне отрицательно. А к большей печали, вся эта какофония начинала усиливаться, словно звон колокола, к которому по неосторожности приближается звонарь, после того, как ударил в него. Да что там колокол?! Тревожный набат, берите не ниже.
А почему так? Потому что весь этот гомон становился все громче и громче, словно шум шел на Миледи. Девушка поморщилась, словно спала, и ее нагло стал будить утренний свет в оконце. И тут она стала понимать, чуть приоткрывая веки, что противные стенания издает именно она сама. Дура, плакса. укорил внутренний голос, от чего сердцу стало невыносимо больно. Гомункул выгнула вперед, судорожно глотая талый снег. Снег? Ребра болели по страшному, голова гудела как котелок чугунный. Миледи попыталась привстать на локтях, и это у нее паскудно, но получилось, хоть серое вещество и дико противилось таким перемещениям. С огромным трудом девушка приоткрыла глаза и поняла, что находиться уже не на улице. Кажется, это был тот самый постоялый двор, который она еще не успела облюбовать за ужином. Кончики пальцев стали ощущать тепло. Такое приятное и колкое. Тогда какой к гхырам снег? Сквозь белесую пелену, застелившую глаза, Фермин отметила смутно знакомый силуэт и въедливо знакомые да и просто отмеченные ранее янтарные глаза. Дракон...Миледи снова застонала, откинувшись назад и поняла, что уложили ее на стол. Снег перекатился за шиворот и оставил уж точно не самые приятные впечатления о себе. Гомункул поморщилась, вновь изогнувшись и прошипела, прикусывая губа от боли.
Где-то сказка была...по-моему, по Рахену ходила, про водного элементаля, что человеком стать захотел. И дала ему одна ведьма человеческое тело, ну и ноги в общем-то. Элементалю тому пришлось научиться ходить и каждый шаг для него был болью. Каждый шаг боль, каждый шаг - боль. А тут...каждый вздох ей отражался.
Окончательно в сознание, ну точнее более-менее сознание ее привел голос того паладина.
-Вперед! Работай! Командуй!- эхом отдавались сквозь гул в голове слова. Командуй? Он вряд ли говорит сам с собой, иначе я спасала кретина...Но кому? Трактирщику? Пить, когда на столе лежит полумертвое тело..не самое подходящее время, для того, что бы пить..Кого он может сейчас принуждать работать? Думай, дурочка, думай!!! Стала судорожно соображать гомункул,стараясь попасть вновь в эту реальность. В здесь и сейчас. Потому, что хватит отдыхать. Повернув голову направо, Миледи наконец поняла, что да к чему.
Лекарь.
И тут сердце забилось как бешеная, раненная птица в клетке, она схватила мертвой хваткой ( паника предает неведомую силу) руку паладина, сжав его запястье так, что ее пальцы стали бледнее мела.
-Не..нельззя...нельзя лекаря...нельзя.- собираясь с силами словно в агонии прошипела она, едва размыкая губы. Коренастый мужичок оценивающе посмотрел на нее и перевел взгляд на дракона, выказывая всем своим видом, что эту чумную легче добить. Но все же, профессиональная этика взяла в нем верх, или угрозы паладина были не напрасны, и мужик закатил рукава, махнув головой. Приподняв рубаху девушки и жилет, он косо взглянул на паладина.
-Сударь, подайте мне мой чемоданчик. Бредит, определенно...- сурьезным голосом сказал он, а паника Миледи вес росла и росла. Она никак не могла отпустить руки паладина, а следующие слова лекаря хлестнули ее не хуже кнута.- И помогите мне ее приподнять, вот здесь,за шею..
В глазах гомункула читалась мольба и просьбы, только не это не надо. Она судорожно мотала головой, забыв и про звон и про боль и про все-все на свете. Беззвучно, потеряв голос от ужаса она только шептала..Не надо, не надо...Но кажется все было тщетно.
Последняя надежда, дурочка! Давай! Болевая агония, испуг, близость смерти...адреналин в крови..Все это подстегивало и придавало сил. Сконцентрировавшись, Альмансо прибегла к последнему шагу...
Зрачки вновь окрасились в янтарный цвет, она ворожила. Свои последние силы гомункул потратила на то, что бы создать иллюзию. Иллюзию отвода глаз. Миледи хорошо постаралась, что бы никто из присутствующих не обратил внимания на камень, растущий из ее шеи. Что бы никто не захотел на него смотреть, что бы взгляд скользил мимо..Что бы его не было видно и трудно было ощутить. Что бы не раскрылась ее тайна.
И она вновь потеряла сознание, обмякнув. Силы, что бурлили в ней не давали мороку спасть, сквозь не плотно закрытые ресницы была видна янтарная радужка.
Но Фермин не видела и не чувствовала уже ничего. Ни того, как лекарь закатывает ей манжет, как они с паладином расстегивают корсет..Как мужичок просит горе-героя накалить иглу шприца в пламени свечи, как тот держит ее за предплечье по указке лекаря, как ей водят инъекцию анальгина внутримышечно. Как они туго стягивают ее грудную клетку, а точнее ребра бинтами, как лекарь изначально обрабатывает их какой-то мазью...Не почувствовала запаха лечебных трав, не ощутила волну целительной магии по ее организму. Слабой, но теплой..Очень теплой....
Рука ослабла и ладошка девушки упала на стол, показывая свету клеймо-ожог в форме витееватой буквы "А"....
Когда лекарь закончил, то смахнул пот с лица и обратился к паладину.
- Переносите свою спутницу в комнату..ей нужен отдых и проследите..Пробуждение будет не очень приятным, я не знаю. реакции этого организма на такую терапию..А рано утром если не полегчает - в город, к тем лекарям. Я сделал все, что мог...- пробасил детина и закрыл свой чемоданчик. Собираясь уходить, мужчина развернулся, не дойдя до дверей всего пары шагов и вновь заговорил. - Это..за счет трактирщика..Вы нас очень выручили.
Из-за стойки показалась красная морда хозяина, перепугано смотрящая на дракона и судорожно кивающая головой, в знак согласия или шока. Гхыр его там разберет.
А Фермин..Ну, а что Фермин? она еще проснется...но пока не сейчас..И им еще предстоит долгий разговор.

В чем несоизмеримый плюс обморока, или других прелестей подобного духа, так несомненно в том, что ты находишься один на один с самим собой в такие минуты, часы...Дни уже менее вероятно, но все же. И в такие моменты ты совсем забываешь про то, что ужасно боишься пустоты,  темноты и тишины. Просторное черное и звуконепроницаемое нечто - все, чего тебе необходимо на этом этапе бессознательной жизни. Сущие пустяки. Только Фермин не могла себе такого позволить. Сама не понимала почему. Покой который ее окружал длился не долго, совсем не долго. Хотя...время, в такие моменты, настолько относительно.
Из далека, из бездны необъятного девушка услышала свой голос. Такой холодный, диковатый, далекий...
Я уснула ночью глубокой, в страшной чаще, зарывшись в листья,
среди диких чудовищ голодных,о своей не заботясь жизни,
все равно о ней думать поздно, но проклятое чувство долга!
я уснула, выключив звезды, так хотелось упасть ненадолго.
...полежать хотелось спокойно - все равно уж нет смысла бороться:
я и так давно уже пала, я уснула, выключив солнце, потому, что очень устала...Устала. И тут, словно касание ветки ивы по водной глади - все изменилось мгновенно, от одного нежного прикосновения. Может, кто-то бы и не посчитал бы его таковым, но для Миледи это было именно оно самое. Вкрадчивые вопросы в никуда, безумно знакомый голос. Ни свой, ни свой измененный извне, но знакомый. Теплый. Гомункул тут же распрощалась с пустотой и своим нашептыванием самой же себе, так как весь этот морок рассеяли янтарные глаза, которые она уже видела сегодня и не раз. На которых в последний раз акцентировала свое внимание.
Резкий толчок, пробуждение. Фермин подалась вперед неожиданно даже для самой себя. Так обычно не отходят от успокоительных травок, так пробуждаются от кошмаров. Судорожный глоток воздуха губами и распахнутые широко серые глаза. И что перед ними? Уже не потолок таверны, спина обнимает уже не стол, а нечто более мягкое. Кровать. Значит, это уже комнатка. Ты в одной комнате с драконом. Который над тобой изгалялся...Интуитивно гомункул докоснулась до своей шеи, проверяя словно на месте ли камень. Испуганно взглянув на дракона, словно собираясь найти ответ в его глазах, и не находясь она прогнала мысленно все то, что говорил паладин, пока она спала.
И что мне делать с тобой, чудом этаким? А? И кто же ты такая, горе-спасительница?.
Девушка потянула было одеяло на себя, но..Но одеяла то не оказалось под рукой. Поэтому Миледи лишь выщетинилась, как загнанный в угол волчонок, испуганно смотря на паладина. Она была ранена, он кажется ей спас жизнь и сейчас она была загнана в угол. И что теперь? Куда бежать? Что делать?
Взъерошенные волосы и испуганные серые глаза, бледное личико и губы, подрагивающие от неожиданно накатившей вновь боли.
- Не есть, это главное...И на кострах не жечь, а то...Любите вы это...знаю...- взгляд неловко опустился на свою ладошку с клеймом, которая все еще была в руках Дракона. Дракона с янтарными глазами. Это клиника.