Ах, побери Ильтар эти холодные вечера! Кажется, весна уже вот-вот сойдет с престола, уступив место первому месяцу лета – но нет,  едва солнце клонится к закату, обязательно нагрянет этот мерзкий сизый туман, что принесет за собой неминуемую сырость.
Похоже, здесь, в лесу подле Забытой Долины, у зябкой весны еще остались силы биться до последнего – и настоящее тепло придет не раньше, чем вокруг лесов будет бушевать неистовая засуха. О, коварный туман, надолго же ты здесь обосновался! Крепко ухватил ты могучие стволы старых древ, запутался в колючих зарослях и терновых кустах! За каждую щель ты цепляешься, и стелешься, стелешься по сырой лесной подстилке, словно бледное покрывало тени минувшей зимы… несмотря на то, что уже вот-вот настанет лето!
И становится так… холодно. Так… неуютно. Когда над твоей головой нависают, словно зеленые тучи, кроны из новых листьев, когда вокруг конвульсивно изгибаются усохшие ветви, когда мир полон жутких видений и звуков, вынуждающих сердце забиться быстрей… о, да, туман, ты всегда рядом. Ты подкинешь дров в костер страха!
И путник, каким бы смелым и сильным он ни был, нет-нет, да положит руку на эфес меча. Мало ли что может случиться здесь, в этом густом и диком лесу, где под ногами переплетает молочные клубы эта жуткая дымка, которая, казалось бы, жива и вот-вот набросится на тебя волчьей стаей или свирепым медведем… будет намного лучше, если ладонь крепко сжимает рукоять верного оружия!
…И Эрртис, размышляя на схожие темы, едва успела отдернуть пальцы от ножен на поясе – левая рука ее непроизвольно потянулась к клинкам, в слепом желании дать отпор теням, что уже ворвались в лесные дебри с первыми признаками приближения вечера.
“Тьфу… купилась”, - мрачно подумала она, смачно сплевывая под ноги.
Туман жадно проглотил посланное ему проклятие, спустя миг снова становясь невозмутимо-гладким. И сколько не топала Эрр по нему тяжелыми сапогами, меньше его не становилось. Наоборот, казалось даже, что с каждой секундой этой пугающая белая завеса прибывает.
- А знаешь, Альв, - сообщила Вдова своему скакуну, что с безучастным видом плелся за нею следом. – Может, это все не так уж и плохо? Я привыкну. Обязательно привыкну. Нервы у воина должны быть стальные… так  Тиэль говорил.
Альвир, могучий Кэльпи, уже давно нашедший в Эрртис скорее спутника, нежели всадника, тактично промолчал. Тактично молчать он умел превосходно - немногим хуже, чем подстраивать пакости двуногим, имевшим несчастье объявиться вблизи озер или глубоких рек. Только изредка философское безмолвие морского духа прерывалось короткими и вежливыми комментариями в виде негромкого фырканья или одобряющего сопения.
Тем временем, эта странная парочка, состоящая из широкоплечей эльфийки-наемницы и ее еще более удивительного Кэльпи, неторопливо пробиралась сквозь ветви, кусты и, конечно же, злосчастный туман. И, несмотря на многочисленные различия в двух путниках, было в них и что-то общее – эдакое подобие, возникающее между существами, что издавна держатся вместе. Конь – такой же мощный, длинноногий и сильный, как и его хозяйка – выглядел до ужаса угрожающе. От обычной лошади его многое отличало – и пропорции тоже. Альвир уродился с коротковатым туловищем, широкой грудной клеткой и до жути длинными конечностями, покрытыми перламутровой чешуей. А за долгие годы жизни низ его туловища и анфас шеи оброс толстой рубцовой тканью серебристого цвета. Молочно-белая грива, лезшая в глаза и скрывавшая толстую шею, резко контрастировала с размытым цветом тела Альвира, совмещавшим в себе все оттенки темной океанской глади, а хвост, роскошный, переливчатый, отчего-то заставлял вспомнить о гордостях золотых рыбок. И только было в глазах что-то недоброе… странное понимание. Посмотрев в эти очи, вы рискуете ощутить себя полным тупицей. «Я тебя давно раскусил. Я знаю, точно знаю, что в левом кармане твоих штанов лежит рыба. А теперь не умничай, просто дай ее мне». Говоря проще, заглянув в золотистые глаза Кэльпи, каждый увидит что-то свое. Но это «что-то» однозначно будет касаться его – и однозначно будет правдой, даже если рыбы в штанах у вас не окажется.
А то, что вышагивало впереди и создавало весьма правдоподобную пародию на хозяина данной зверюги… это, собственно, и была Эрртис. Высоченная, мускулистая особа женского пола, с огненно-рыжей копной волос на голове… которую покрывает огромная черная шляпа с алыми перьями. Истинная наемница, ничего не скажешь – и сразу видно, что таковой она стала сравнительно недавно. Наемники не попадают в глупые положения. А Эрртис уже сейчас тащилась по лесу, подметая землю плащом, и понимала, что ночевать ей придется в компании тумана. Так что в ней было общего с Альвиром? Ну, было что-то. Может, то, что оба они казались здесь ужасно нелепыми гостями.
Оба они уже покрылись ссадинами и ранками от острых шипов боярышника, заросли которого удачно миновали только что. И у обоих на головах было больше колтунов и репейных головок, нежели волос, слипшихся от пота и сырости.
- Сил нет, - выдохнула, наконец, Эрртис, сгибаясь пополам и упираясь руками в колени. Так она стояла с минуту, переводя дух, изнывая от жары в верхней половине тела и дразнящего холодка в нижней. – Хотим мы того, или нет, но пора уже заботиться о грядущей ночи… ты как считаешь?
Альвир снова ограничился безмолвием, принятым за согласие. Ночь сулила ему долгожданные часы свободы, целую ночь забавных погонь за пугливыми лесными тварями. Потому, как Кэльпи нетерпеливо переступил с копыта на копыто, было ясно, что молчит он только из вежливости… или из неумения заявить о своих желаниях. 
Эрртис подняла глаза к небу – еще светлому и ясному. До сумерек еще оставалось некоторое время… и его вполне хватит на то, чтобы найти пристанище. Взглянув на юго-восток, наемница обнаружила среди стволов первые признаки скорого появления гор. В той стороне обязательно должны были находиться небольшие возвышения, а еще дальше лес вступит в настороженный союз со скалами. А там наверняка будет какая-нибудь пещера. Хотя были и проблемы. Наверняка земля перестанет быть более или менее ровной. И тогда туман сыграет злую шутку, позволив путникам переломать ноги. Хотя бычьему здоровью Эрр мало что угрожало, Кэльпи мог запросто пораниться, топая вслепую. Без него эти несколько километров будут безопаснее -  быстрее.
- Ну, что ж, Альв, воля твоя, - на мгновение отвернувшись, согласилась Каракурт. – Погуляй в ночи. Только имей ввиду…
…Но последние слова были брошены в след хрустящим кустам.
Нетерпеливый Альвир, словно дитя, которому наконец-то разрешили поиграть, уже рвался напролом – к целой ночи, за которую его не потревожит двуногий. К целой ночи свободы.
Эрртис только присвистнула с долей восхищения - а потом, обернувшись к свей цели, двинулась с места.
Успеть бы к полуночи…

Альвир, большими прыжками минуя особенно густые заросли колючего куста, уже было, прилично разогнался; туман, ударяясь о крепкую кожу его грудины, разбивался в водяную пыль, мокрым блеском пристававшую к рубцовой ткани, шее, бокам, мутными каплями оседая на вздымающихся ребрах. Свобода, свобода, свобода! Он летел к ней верно и радостно, словно зачарованная стрела.
Однако что это?!
Конская морда резко повернулась в сторону, конечности, повинуясь крайней степени удивления,  вмиг окаменели; внезапно затормозив и чудом не переломав ноги, Кэльпи развернулся и принялся напряженно вглядываться в поднявшиеся на двухметровую высоту клубы тумана. Белое марево, густое и непроницаемое, встретило его взор непреодолимой завесой слепоты.
И все ж, Альвир видел в стороне – должно быть, теперь еще и в трех метрах, - от себя нечто, подобное человеческому силуэту. Видел – до этого момента. Теперь загадочная тень прямо-таки растаяла в тумане, и скакун, настороженно всхрапнув, еще долгое время пялился в белизну сырой дымки.
Потом, видимо, опомнившись, Кэльпи с видимой неохотой снова двинулся в путь – но на сей раз не от своей хозяйки, а в сторону от нее. Несмотря на любовь к независимости от двуногих, Альв порой находил, что испытывает к Эрртис чувство, подобное преданности. Водный дух несколько побаивался за нее – мало ли кем мог оказаться тот силуэт в кустах? Но гордость подсказывала, что эта могучая драконица и сама в силах о себе позаботиться. Совесть Альвира же нашла компромисс.
Сегодня он не будет уходить далеко.

* * *

…А туман поднимался все выше и выше – подобно неведомому чудовищу. И небо темнело все больше и больше - между тем, прошло всего несколько минут! Как быстро умирает день, как быстро возрождается ночь! Теперь, когда дымка поднялась почти в два человеческих роста, не видно было ни зги…
…Эрртис уловила треск и шорох со стороны спины. И мгновенно обернулась, готовая встретить опасность лицом к лицу.
Левая рука, столь незаметно для нее самой устроившаяся на эфесе, мгновенно сомкнула пальцы на рукояти и выдернула из ножен метровый меч. И тотчас лезвие с одной стороны клинка воспылало ярким алым свечением – оружие, которое Эрр сейчас держала в руках, оказалось Имморхалис, мечом, Секущим Камень. Запоздало Вдова поняла, что боги жестоко подшутили – ибо теперь эльфийка была отличной мишенью.
Туман боязливо отпрянул от магического алого света – но отныне сгусток красноватой, блистающей дымки стал отлично различим со стороны!
Эрр несколько раз взмахнула мечом – если бы услышанные ею звуки были вызваны зверем, тот бы наверняка уже бросился в бой, будучи разъяренным метающимся из стороны в сторону багряным светом.
Но мерный хруст доложил, что неведомое не планировало нападать, а просто шло своей дорогой… куда-то сюда. Каракурт показалось, что она даже услышала неразборчивое проклятие, исходившее явно из человеческих уст.
- Кто? – тихо, сипло спросила себя Эрртис, ощущая, как страх волной подкатывает к горлу.
Несколько раз сглотнув, прогнав дрожь в руках, Вдова убедила себя сохранять спокойствие.
- Кто ты, во имя Ильтара?! – уже более громко поинтересовалась она, нащупывая правой ладонью эфес второго меча.
Кого же угораздило разгуливать ночью здесь, в компании тумана?
Самообладание вернулось к Эрртис и подкрепило ее ослабленное страхом тело невидимым, твердейшим каркасом решимости.
Она сделала несколько шагов навстречу звукам, держа мечи наготове. "У воина должны быть стальные нервы. А у наемника должна быть каменная душа", - думала Эрр, подкрепляя дух. - "Но, побери меня Ильтар, эти Боги имеют крайне скверное чувство юмора!"