[ Поле Битвы в песках Соноры ]
Утро 20 числа месяца Новой Надежды

Огромный дракон раскрыл свои могучие крылья и взмахнув ими, поднялся в небо. Лишь несколько секунд ему потребовалось, чтобы достичь облаков, а после практически дотянуться до солнца. В её ярком свете, алая чешуя исполинского ящера блистала во всей своей красе, от чего казалось, что в небе парит огненная комета. "Коснувшись" солнца, дракон взялся кружить вокруг, опускаясь и резко взмывая вверх, словно "плавал" в обжигающих лучах небесного светила. Когда же ему это надоело, а чешуя была раскалена до бела, дракон сложил крылья и камнем стал падать вниз. Ветер яростно засвистел у него в ушах, на что ящер ответил громоподобным рыком. Дракон наслаждался этим состоянием свободного падения и не стремился его прерывать. Лишь у самой земли, он вновь расправил крылья и выровняв полет, понесся над землей, почти касаясь брюхом верхушек деревьев. Листва вспыхивала, когда их касалась раскаленная чешуя, отмечая путь ящера линией горящих деревьев. А когда дракон с грохотом приземлился, по земле прошла волна жара, оставляя после себя пепел. Довольный рык, напоминающий смех, раздался из глотки ящера, когда он осмотрел устроенный им пожар. Фыркнув, огромная рептилия улеглась на пепелище и растянулась, собираясь подремать, пока вокруг бушевало пламя...

...На этом моменте Фаерх проснулся, раскрывая глаза и поднимая голову от подушки. Глаза драка были широко раскрыты, а сердце бешено стучало, словно до сих пор старалось гнать по венам поток лавы, что заменяло кровь Первому. Наконец же оглядевшись и уяснив, где он находиться, Фаерх с трудом сдержался от воя, лишь скрипнув клыками. Было не приятно осознавать, что вся мощь полубога, которой ты владел всего пару секунд назад, развеялась словно дымка  в рассветный час.
Вздохнув, алый облизнул клыки и завозился, пытаясь встать, но что-то помешало. Остановившись, драконид пригляделся к тому, что собственно и было помехой. Под одеялом из меха, которым был укрыт ящер, кроме него самого, находилась чьё-то маленькое тельце. А если быть точнее, то под боком у Фаерха тихо сопела провидица. Тихо щелкнув языком, драк вспомнил вчерашний вечер и тихо фыркнул, после чего взялся осматривать дрыхнущею волчицу. Шея, плечи и даже спина серой были покрыты следами от клыков и когтей ящера. Правда и она не осталась в долгу, ибо Фаерх обнаружил следы волчьих клыков на своей чешуе. Можно было смело сказать, что прошлый вечер удался. Правда вот теперь алый не знал, как себя вести. То что произошло между ним и волчицей, было уже в третий раз и было внезапно для обоих. За прошедший год, пускай они и нашли общий язык, отношения у ящера и волка были не самые дружественные, а то что было, было основано на неясном порыве, инстинктах, а не собственном желании.
Почесав брюхо, алый решил пока не раздумывать над произошедшим, в тем более что в этот раз первой начала волчица, и потому попробовал бесшумно выбраться из кровати, чтобы не разбудить самку. И не смотря на всю грузность драконидской туши, у него это даже почти получилось. Лишь шуршание крыльев мешало драку действовать совсем уж тихо.
-Надо помыться...- подумал алый, оборачивая вокруг талии килт и набрасывая на плечи шкуры. Запах прошедшего секса с волчицей был не нужен в сегодняшних делах. Плюс, с появлением в коммуне множества сестер, такой запах мог принести только проблемы. Драконидицы были чрезвычайно ревнивы, не говоря уже о том, что в джунглях, что в коммуне наблюдалось чрезвычайная нехватка самцов, от чего большинство сестер были мягко говоря "на взводе".

Взяв со стены свой топор, алый осмотрел лезвие и затем провел по нему пальцем, проверяя остроту. Тихо и несколько недовольно фыркнул, наблюдая плачевное состояния топора. В который раз ящер вновь напомнил себе, что это оружие и всё таки не стоит им пользоваться как рабочим инструментом. Вздохнув и решив, что стоит отнести оружие их кузнецу, Фаерх заткнул топор за пояс и затем снял со стены висящий тут же шестопер. Это оружие было в идеальном состоянии, но только потому, что драконид им практически не пользовался. В последний раз ящер с её помощью проломил панцирь какого-то подземного "таракана", который случайно выполз на него месяца четыре назад, когда алый решил немного обследовать горы, и то, только потому, что топор в тот момент оказался вне досягаемости драконидских лап. У шестопера не было роли оружия, по крайней в первую очередь.  Он являл собой символ власти, на манер скипетра у короля. По крайней мере Фаерх старался это таковым показать.
Убрав и его за пояс, алый было уже потянулся своим красным кушаком, который тоже был очередной чертой, подчеркивающей его статус, как тут за его спиной раздался тихий рык. Обернувшись, ящер увидел выглядывающею теплокровную из-под одеяла, практически тут же под этим одеялом и скрывающеюся. Расшифровав этот рык по-своему, Фаерх убрал кушак обратно на место и развернувшись на месте, прошел обратно к своей постели. Встав рядом с кроватью, драконид откинул край одеяла и засунул под него лапу, склоняясь ближе к волчице. Пару секунд и ладонь ящера легла на грудь самки, сжимаясь. Клыки же рептилии сомкнулись за волчьим ухом, слегка сжимая кожу. Из горла рептилии раздалось приглушенное рычание. Пускай драк изначально этого и не хотел, но теперь он по своему обычаю, раз уж волчица "позвала его", так сказать "желал ей доброго утра". И когда клыки разомкнулись и алый провел языком по волчьему уху, его ладонь всё также властно продолжала сжимать грудь Рейры и в ближайшие время явно не собирался её отпускать.

Что же, волчица наконец проснулась и повела себя в общем-то, как обычно. Разве что не загавкала. Алый оскалил клыки, наблюдая за поведением волчицы, после чего таки послушался её и ослабил хватку пальцев. Ладонь разжалась и скользнула от груди серой к её боку и вниз, поглаживая бедро. От туда драконид спустился к животу самки. Тут чешуйчатые пальцы рептилии быстро скользнули по теплой коже волчицы и остановились на её шерстке у самого паха. Задержав здесь руку, алый тихо прорычал на ушко серой, после чего его ладонь спустилась ещё чуть ниже, где у девушки было ещё теплее. Но тут ящер не стал задерживаться и быстро убрал руку, словно хотел только подразнить волчицу. Затем Фаерх в свойственной себе манере, легонько ущипнул Рейру за зад и окончательно убрал руку, чтобы затем укрыть самку снова одеялом.
-Просыпайся. Пора встречать Создателя. Его лик уже давно на небосклоне.- произнес важным голосом алый, после чего сделал шаг от кровати и развернулся, дабы пройти обратно к небольшой скамье, где он и оставил свой кушак. Опоясавшись им, чтобы алая ткань с золотым краем была отлично видна и скрывала ремень, драконид поправил шкуру на плечах и пожалел, что у него нет зеркала, как в домах у знатных господ. Всё же хотелось бы взглянуть, как он выглядит со стороны. Но увы, зеркала, если таковые и встречались здесь, наверняка были растащены по домам самок. С их переездом проблем в коммуне стало ещё больше, особенно в плане снабжения. Ведь теперь, кроме самых простых и нужных вещей, которые было добыть достаточно просто, нужно было добывать и ещё кучу различных штук, которые требовались дорвавшимся до цивилизации женским особям. Нет, Фаерх уже приносил из городов всякие духи, тряпки, украшения и угощения для той же Зарры или Принцессы, но это были подарки, чтобы завоевать их расположения (ну или заткнуть на время, особенно Принцессу). Теперь же это всё было такой же необходимостью, как оружие, инструменты, еда, золото и добрая выпивка.
"Вот тебе и радость..." - недовольно подумал алый, уже и забыв при этом, что он только что оставил в своей кровати обнаженную виву. Не иначе как моральная подготовка к трудовым будням отбивало все желание.  Так что кашлянув, ящер поправил всю одежду на себе и в последний раз обернулся к волчице, дабы сообщить, что он дескать уходит и чтобы она тоже не долго оставалась тут. Дела как ни как.

Коммуна
16 число Благоухающей Магнолии.1647 год от подписания Мирного Договора. Утро.

Изрыгая пламя из пасти, дракон взмахнул хвостом, с легкостью разбрасывая закованных в сверкающие панцири людей. Не смотря на их впечатляющие для коротышек размеры, против дракона они ничего не стояли. Не теряя время, огромный ящер выплеснул новую порцию пламени, но теперь в сторону подбирающихся к его лапам червей спереди. Людишки погибли, успев издать лишь краткий писк - огонь дракона испепелил их так быстро, что жалкие твари не успели почувствовать даже тени боли. Выжившие же кричали только громче, переговариваясь на своём варварском наречии, которое было дракону не знакомо, но он и без того понимал, что вторженцам страшно. И это придавало Повелителю Неба сил, не смотря на десятки ран, нанесенных ему оружием из неведомого ранее ящеру металла. Ни медь, ни бронза не были способны пробить панцирь ящера, но черный металл, который принесли эти букашки, иногда да доходил до крови рептилии. Дракон не чувствовал боли, эти раны затянулись бы уже на следующий день, но было все равно не приятно. Потому "насекомые" давились им без всякой пощады, не смотря на все их ухищрения. Ни веревки, ни сети не могли сдержать его, лишь одно из десяти копий могло испить его крови, когда от двадцати нападавших осталось лишь семь. И они продолжали сражаться, не смотря на то, что от них определенно несло страхом. Это вызывало уважение и желание рассмеяться одновременно. Вот только расхохотаться ему не дали - пущенное чьей-то рукой копью болезненно вонзилась в его горло и дышать стало как-то трудновато...

...Алый дернул головой в сторону, пытаясь вдохнуть воздуха. Дышать действительно стало легче. Тихо фыркнув и было положив голову обратно, полусонный драк обнаружил, что дышать вновь становиться тяжелее. Что-то явно мешало ему, перекрывая нос. Вновь тихо фыркнув, драконид с большим трудом приоткрыл один глаз, а затем второй. Сфокусировав взгляд, воевода обнаружил, что же именно мешало ему нормально спать. А именно роскошная шевелюра Морены, в которой ящер видать и спал, зарывшись в неё носом. Алый довольно улыбнулся и было думал перевернуться на другой бок, чтобы досмотреть сон, но не получилось. Как оказалось, самка находилась в объятиях самца, из-за чего лежала на его руке и не позволяла перевернуться просто так. С учетом того, что рука самца ещё и перестала слушаться, слишком долго пережатая весом ведьмы, нужно было постараться, чтобы сделать все аккуратно и бесшумно. Это конечно же получилось, но но лишь частично. Оставалось лишь надеяться, что драконидица не проснется от шуршания своих крыльев и легкой тряски, пока драк пытался вытащить руку. Все едино, как помнил Фаерх, дальше ласк дело не ушло бы. Собственно как и прошлым вечером. Двое ящеров до самой ночи обсуждали торговца, который всеми правдами и неправдами вышел на Стаю, чтобы затем перед сном лишь немного повозиться в постели Фаерха. Когда воевода было хотел овладеть самкой, ведьма вновь отстранилась, остановив самца от посягательств. Драконид не настаивал, хотя это требовало усилий. Единственное что радовало ящера, так это то, что засыпал он все же в обнимку с кислотной, которая была заметно теплее иных драконидиц.  Сейчас конечно "отсохшая" рука огненного явно не радовала, но зато радовало тепло и приятный запах, исходящий от самочки. Ради одного только этого запаха стоил терпеть неудобства.
-Впрочем, самки всегда того стоят.- подумал драконид с довольным оскалом, после чего ещё раз осмотрел сопящею колдунью, и развернувшись наконец, улегся на другой бок и попробовал ещё немного подремать, пока солнце ещё не вышло из-за туч.

Продрых драконид ещё изрядно, погрузившись в мир снов достаточно глубоко, чтобы не замечать того, как самка изучает его, да играет с усами, хотя те же усы были крайне чувствительны у рептилии. Проснулся драконид лишь позже, когда ведьма решила подкинуть дров в печку. Точнее, когда она взялась перелазить через его спящею тушу. Не то чтобы драконидица его потревожила сильно, но этого хватило, дабы привести Фаерха в реальный мир и заставить открыть один глаз. Оценив обстановку и сдержавшись от проявления каких-либо эмоций, драконид закрыл глаз и взялся делать вид, что спит. Ждать пришлось не долго и вскоре драконидица оказалась снова в кровати. И как только она оказалась под шкурами, колдунья тотчас оказалась в медвежьих объятиях воеводы. Обхватив ящерицу за талию и прижав к себе потеснее, ящер довольно заурчал, после чего уложил самку на себя сверху, за благо размеры позволяли.
-Мр-р-р-ра-а-ас-сс-с-сш...- прорычал драконид, обнимая драконидицу и тут же кусая её за шею и плечи. Не сильно, даже не без особой игривости. Скорее лишь знак внимания, чем нечто большее. Хотя с другой стороны, воевода ухватил колдунью за зад обеими ладонями, быстро спустив руки с её спины вниз.
-Мррф, утро доброе.- произнес наконец нечто членораздельное Фаерх, перестав кусать Морену. Широко зевнув, красношкурый  лизнул самку в нос и расслабил хватку рук, позволяя девушке самой занять удобное для неё положение. Сам же драк тихо фыркнул, поглядывая ещё сонным взглядом на ведьму.
-Надеюсь, сон твой был спокоен?- поинтересовался драконид, в очередной раз зевая и клацая своими клыками.

Объятиями с самкой Фаерх наслаждался не долго. Как бы это не было неприятно признавать, Морена была права - было необходимо вставать. Дел как и всегда, было воз и маленькая тележка. А если быть точнее, то одна здоровая телега так точно. Но об этом позже. Сначала было бы неплохо одеться и поесть. К счастью, драконид ещё вчера побеспокоился об этом, потому на столе ещё что-то было.
Отпустив колдунью, драк оторвал спину от кровати и широко зевая, потянулся и расправил как смог крылья. Клацнув клыками в очередной раз, ящер бросил мимолетный взгляд на самку, после чего слез с кровати, стягивая со стоящего рядом сундука свой килт и начиная оборачивать его вокруг себя. Алый ещё не окончательно проснулся, потому на одевание ему пришлось потратить изрядное количество времени, но в конце-концов подпоясавшись кушаком, он уселся за стол, где его уже ожидала одетая драконидица. Тихо что-то проурчав, ящер взялся за еду. Какое-то время они так и ели молча, от чего в хижине только и слышно было, что треск горящих дров и щелканье челюстей. Примерно такая же тишина сейчас была и в голове воеводы. Фаерх старался сосредоточиться на еде, только бы не думать о тех проблемах, которые ему придется решать сегодня. Пока это удавалось. Конечно драк мог ещё сосредоточиться на мыслях о сидящей напротив него самке, но мысли о ней, как опасался ящер, могли принести ещё больше проблем. Коварная ведьма, при всей её привлекательности, все ещё придерживалась своего "обета безбрачия", что несколько било по самолюбию красношкурого. Так что чтобы ещё больше его не ранить, алый думал что лучше упереть взгляд в тарелку и продолжать жевать.
Когда с завтраком было покончено и кувшин с молоком показал дно, воевода отрыгнул довольный трапезой, после чего снова вернул своё внимание к колдунье.
-Добрый завтрак.- произнес Фаерх, поднимая и опуская гребень на голове и все ещё борясь с подступающей зевотой -Надеюсь наш день будет таким же добрым. Хотя надежд на это у меня крайне мало...- начал алый издалека -Но как есть - так есть. Дорогая моя, боюсь, мне может вновь понадобиться твоя помощь.- с явным неудовольствием произнес драконид, складывая руки на столе и недовольно дергая хвостом под столом.

Завладев вниманием самки, ящер тихо фыркнул, не особо то и желая говорить. Задание, на которое он собирался отправить колдунью, было не очень сложным, но Фаерху нужны были глаза и уши, которым он мог довериться. Сам он уйти ни как не мог, ибо дела коммуны требовали его личного присутствия. Так что теперь Морене было нужно вновь подтверждать свой статус дипломата и личного шпиона воеводы.
-Если верить Т`яру и Агнарку, очень скоро, через пару недель, должно произойти нечто такое, от чего этих двоих уже потряхивает третий день. Не знаю точно, что там тебя будет ждать, но судя по словам гоблина там состоится какой-то очень значимый праздник. Что-то вроде празднования прихода весны и цветения...не знаю, пока мне толком ничего не объяснили. Тем не менее Т`яр уже изъявил желание там оказаться. Как понимаешь, отпускать его в одиночку никто не собирается...но если честно, ты же сама знаешь, как "многословен" наш брат.- Фаерх аж фыркнул на этих словах, ибо все в коммуне знали, что выбить пару слов мага земли Стаи было небольшим подвигом или чудом -Потому мне и нужна ты. Взглянув на происходящее, ты по крайней мере сможешь мне рассказать все, вплоть до того, сколько там было комаров. Во-вторых, там ты сможешь найти нам новых союзников. Агнарк сказал, что туда придут множества кланов гоблинов и вивариинов, с которыми мы вполне сможем договориться. Правда в первую очередь гоблины. Вивы слишком гордые, с ними будет куча проблем.- дал небольшой совет алый, опираясь локтями на стол и бросая краткий взор на свою кровать, что-то вспоминая. От воспоминаний ящер дернул кончиком хвоста и продолжил.
-ну и в-третьих, ты единственная кому я могу полностью доверять полностью. Послать кого-то из самок, все равно что брать кота в мешке. То ли она верная Стаи, то ли стоит за Раагу. Я конечно же отправлю и воинов, но до больших тайн их лучше не допускать - их будет слишком просто разговорить, особенно если затащат в постель.- ехидная усмешка -Гоблины же наоборот будут многое умалчивать. Традиции для них святое. А крыса остаётся крысой.- недовольно фыркнул алый, качая головой. Ведьме по виду воеводы должно было быть видно, что по его мнению и впрямь отправить кого-то подходящего, кроме неё, и не было и драк этим крайне недоволен.
-В общем, ты меня поняла.- произнес суровым и делом алый, поднимая гребень на голове. Теперь и драконид из самца, переживающего за свою самку, стал командиром, дающим подчиненному важную задачу, которую подчиненный должен был выполнить любым способом. Это было видно и по высоко поднятому гребню на голове, и по резко сузившимся зрачкам с проявившимися там искрами, и вообще собранному виду ящера.
-Нужно будет довести Т`яра до этого места и проконтролировать его действия. По мере необходимости найти нам ещё союзников и запомнить все что там происходит, дабы по прибытию доложить мне во всех подробностях. И последнее - Агнарк предупредил, что там ещё могут быть чужаки, потому постарайтесь не привлекать слишком много внимания. Потому не рискуй и держи воинов в узде. Кровопролитие там - последнее что нам нужно.- поставил точную задачу перед колдуньей драк, постукивая когтем по столешнице -Уходите вы в двадцатых числах, потому у тебя на сборы от четырех до пяти дней. Возьми что может пригодиться. Расспроси Агнарка и подготовь пару заклятий по-хитрее. Пусть ничто не сможет застать тебя врасплох. Все ясно?- задал, самый интересующий его сейчас, вопрос Фаерх, внимательно глядя на Морену и ожидая её ответ.

[ Пробуждение Царя Лесов. ]
13 Хитрости Криури 1647.
Раннее утро.

Угли тихо потрескивал в жаровне, перешептывался сам с собой, практически не нарушая охватившую дом тишину и почти не освещая его. Если бы не догорающая на столе свеча, то комнату и вовсе бы окутал почти непроглядный мрак, свет солнца не пробьётся сквозь закрытые ставни окон и плотные шторы. А вот звук вполне может. И если слух не обманывает Мару, то снаружи царила полная тишина. Ни топота, ни чьих-то отдельных возгласов, голосов или криков. Драков, гоблинов, или крысолюдов. Значит, вставать ещё рано.
Мара лежала на спине, укрывшись шкурой почти до шеи, и смотрела на вытянутой руке расправленную тыльную сторону ладони. Левая рука, которой пару месяцев назад рептилия лишилась по собственной глупости, уже успела за данный срок вырости до прежних размеров. Отдельное спасибо природе драконидов за регенерацию, ведь ходить без части конечности до конца своих дней далеко не самая приятная перспектива. Сама же Мара почти не изменилась за последнее время, разве что слегка набрала вес и уже не выглядела истощенной. Хотя так можно сказать обо всех драконидках и других жителях коммуны. Благодаря магии Курноуса стали богаты добычей не только охотничьи угодья Стаи, но и земля отличилась особым плодородием, подарив даже в таком суровом месте как Ледяной Пояс много лесных даров и обильный по меркам коммуны урожай. Почувствовав жажду, драконидка осмотрела комнату в поисках воды, но воды Фаерх у себя, судя по всему, не хранил. Припоминая, что со вчерашнего вечера на столе оставался так и не допитый кувшин вина, Мара аккуратно перелезла через спящего Фаерха и тихо подошла к столу. Налив вино в стакан черношкурая уже хотела утолить жажду, как слух неожиданно уловил знакомый, но почему-то сейчас не самый приятный писк. Повернув голову, самка к своему удивлению увидела знакомую Хвостокость, которая судя по всему, находилась здесь уже приличное время. И пребывает в не самом добром духе, если судить по её взгляду и по тому, как часто дергается её носик, тщательно улавливая изменения в запахе тела ящерицы. Отношения крысы к драконидке резко ухудшились после того как ящерка начала тайно проводить ночи в компании воеводы. Конечно, тайно это громко сказано, сплетни быстро расходятся по коммуне, но Мара старалась не афишировать о своих отношениях с Фаерхом. Если уж всё равно все узнают, то лучше поздно, чем рано. И смотря на Хвостокость, которая была готова уничтожить полу-дракона на месте одним выстрелом молнии из своих очей, драконидка к своему неудовольствию отметила, что… понимала чувства соперницы. Она сама испытывала ревность, наблюдая, как Фаерх заигрывает с некоторыми женщинами фиаллэ. К счастью черношкурой, дальше заигрываний, как ей кажется, дело не зашло.
Мара поставила неотпитый стакан с вином на стол напротив Хвостокости, себе же взяла другой и, наполнив его, медленно выпила всё содержимое, неласково смотря прямо в глаза крысолюдке. Да, она понимала её. Да, она разделяла её чувства. Тейарово проклятье, да она даже отчасти побывала на её месте! Но это не значит, что она тут же сдастся и вот так просто отдаст самца. Своего самца. Не выпуская стакан из руки, Мара взяла ещё не опустевший кувшин и, не поворачиваясь, направилась обратно в постель, издав напоследок тихое утробное рычание. Поставив посуду на пол у ложа, драконидка легла на бок, прислонившись к воеводе. Несчастная желтая кисточка на конце уса-вибриса вновь оказалась игрушкой в пальцах самки. Не то чтобы она часто позволяла себе играть с ней, или играла грубо, нет, совсем нет. Но иногда Мара не могла отказать себе в удовольствии подобным образом вернуть Фаерха из страны снов, зная насколько чувствительны кончики его усов. Да и просто потрогать их было тоже приятно. Языком тем временем черношкурая провела по шее воеводы, а ладонью по гребню на голове, задевая когтями чешую. Расправив крылья, Мара пресекла любую попытку крысолюдки узреть, что будет происходить дальше. Сегодня самец принадлежит ей. И только ей одной...

Отредактировано Морена (2018-03-10 17:11:32)

– Жажда заставила меня вернуться из Нирдема, – мягко молвила самка, смотря воеводе в глаза и поглаживая гребень на голове алого. Фаерх мог хорошо слышать такое же мягкое утробное урчание самки, отдаленно напоминающее мурлыканье кошки. Потоки  энергии плавно стекали со второй руки черношкурой после магического жеста, приближаясь к кувшину и стакану на полу. Наполнив стакан вином, тени так же осторожно поднесли его к ладони колдуньи и исчезли. Урчание стало чуть громче и протяжнее, когда Фаерх положил руку на её часть тела пониже спины.
– Но, кажется, вино не смогло утолить её до конца. Может быть вашу сможет… – стакан был любезно «предложен» ящеру, когда оказался почти у самого носа. Так что теперь самец мог улавливать запах не только черношкурой, но и напитка, – Если вы, конечно, хотите пить.
Самка хитро улыбнулась, ожидая ответа от ящера, а её хвост тем временем обвился вокруг хвоста алого. Когда спустя несколько мгновений прозвучало желаемое для Мары “да”, она прищурилась и села напротив самца, протягивая руку с бокалом дракониду.
– Желает ли тогда воевода ещё что-нибудь сегодня?
Драку при таком раскладе пришлось подняться с мягких теплых шкур, и как только он потянулся к вожделенному в этот момент вину, самка снова отклонилась назад. Не дожидаясь ответа, она легла на спину и медленно вылила вино на себя, по прежнему улыбаясь и смотря воеводе в глаза. Только теперь смотрела она не испугано как раньше, а с вожделением и даже неким вызовом. И пока рубиновые капли стекали по груди и животу драконидки, её хвост добрался до основания крыльев Фаерха, стараясь доставить ему немного удовольствия в начале этой игры.

Отредактировано Морена (2018-03-20 21:12:08)