Анкета персонажа:
1. Имя.
Отреклась от фамилии настоящей, забыть силясь давно предавших родителей - никогда больше не увидите Вы рядом с мягким именем название гордого в былые времена дома Айрамэ, вместо этого стала она – Сир‘риѝль Доарн.
Лебедушкой прозвана за внешнее подобие белоснежной птице.

2. Раса.
Дракон

3. Возраст.
О Создатель, где же Ваши манеры?
Не принято ведь спрашивать у женщины о возрасте ее. Тем более, у красивой женщины.
Но коль Вам для документов надобно – 68 лет минуло со 12-го дня Хитрости Киури 1577 лета, когда появилась она на свет белый. Выглядит, тем не менее, на двадцать-двадцать два.
Покровитель - Вивиан

4. Деятельность.
- Элитная компаньонка.
И следует раскалёнными щипцами язык вырвать тому, кто призвание это приравнивать станет к неблагочестию жриц любви. Ибо заведение, покровительствующее Сир‘рииль, за баснословно высокую плату гарантирует уважаемым клиентам общество умной, воспитанной и красивой девушки, что в первую очередь удовлетворяет эстетические взыскания. Впрочем, интимная связь не возбраняется, но далеко не является основной целью, а лишь приятным бонусом. И только в исключительных случаях.
О том же, что на деле приемная дочь господина Доарн фактически является рабыней дома, под крышей которого обитает, распространяться не положено.
- Вхожа в гильдию Белый Дракон, где является информатором. Тайно, разумеется.

5. Способности.
5.1. Бытовые:
Все, что полагается знать настоящей аристократке, и чуточку больше, чем то, что нужно уметь хорошей куртизанке да приятной собеседнице:
- Грамота, безупречное знание этикета, езда верхом, танцы, пение, игра на высокой арфе и виолончели, рисование, декламированные стихов и прозы;
- Обладает широкими познаниями в области музыки и поэзии, с философской литературой ознакомлена, с трактатами о культуре быта разных народов;
- Получила исчерпывающие познания в области ублажения знатных господ не только морально, но и физически(массаж, использование афродизиаков, тому подобное), в интимном плане – пока лишь теория;
- Приучена находиться в курсе последних важных новостей. Главным образом, интересных мужчинам.
А также - расовые.

5.2. Боевые:
Острый язычок в счет? Прочие отсутствуют.
В истинном облике обладает всеми расовыми возможностями, однако, кроме прыткости, ничем особенно похвастаться не может, ибо основную часть жизни провела в оболочке двуногой.

5.3. Магические:
КСМ = 0%
Ее голос ошеломляюще чарующ, трели мелодичных слов ложатся на уши так мягко, что невинно забываешься в этой неге гармоничных созвучий. Опасайтесь Лебединой песни - она вгоняет в беспамятство и исступление своей музыкальностью, но, разумеется, разве легко противиться столь волшебным нотам? Спросите у моряков из легенд, что, увлеченные прекрасным пением русалок, разбивались о скалы. Их кости Вам поведают… 
Выражаясь более точно: теоретически – это предрасположенность к аудио-тактильному гипнозу, когда маг способен влиять на чужое сознание с помощью собственного голоса, с перспективой усилить успех результата прикосновением.
Сир‘рииль в своем умении уже давненько перешагнула планку мастера, но развивала лишь ту часть способностей, что отвечают в основном именно за «приворот». Впрочем ее песни влияют на аудиторию таким образом, что дают возможность внушить слушающему желаемую идею или настроение.

5.4. Слабости:

6. Ключ:

7. Внешность.
Изящество - это внешнее выражение
внутренней гармонии. © ?В облике дракона представляет собой некрупную особь с обтекаемым, удлиненно-змеиным туловищем. Чешуя «умасленная», словно кована из голубоватого серебра, на животе обретает золотистый оттенок; узкий череп венчает корона из ветвистых рогов. Выделяется Сир‘рииль, пожалуй, лишь тем, что, помимо привычных рептилиям плотно прилегающих пластинок, тело ее покрывают и перья. В особенности относится сие к крыльям, коих имеется целых четыре, одначе вторая пара - исключительно рудиментарная, как и несколько оперенных гребней вдоль позвоночника.   

В ипостаси же человека вовсе не зря Лебедем прозвали сию леди - первое, что придет Вам на ум при встрече с нею, непременно будет ослепительно белым, сияющим, снежно чистым… Этот цвет в облике Сир‘рииль определяющ – ее внешность соткана из самых разных оттенков облачного спектра - от леденяще зимнего до теплого с золотизной сливочного, и больше – никаких. А, как известно, переизбыток белого отнюдь не всегда характеризуется рациональной сбалансированностью.
И правда: если взглянуть на компаньонку с точной придирчивостью, воспринимая образ не целостно, а каждую деталь по-отдельности, картина явит чрезмерный нажим своих штрихов. Черты вытянуто овального лица излишне резки, надменны: тонкий ровный нос, четкая линия скул, красиво очерченные, но в бескровности своей бумажные, губы, высокий лоб и брови с хищным изгибом. Не на лебедя она так похожа вовсе – на какую-то охотничью птицу, парящую средь морозных пиков. Даже глаза - неестественно большие, будто бы вышедшие из-под кисти не знающего меры художника-максималиста, и те отмечены податливой бесцветностью, обретающей окраску лишь в зависимости от освещения. Окружают их длинные и пушистые, но столь светлые ресницы, что подкрашивать их становится обязательной необходимостью.
От рождения кожа ее чувствительная и тонкая, десятками лет старательно выбеливалась. Ровный глянец почти прозрачен, кое-где являя взгляду бледно-голубую вязь вен, и как стекло же хрупок – коснись чуть сильнее, да поплывут темные отпечатки багрового с синим. А сама Иль пусть и гибкая, но тонкокостная, астеничная, не то что к какой-либо работе внешне непригодна - тут лишь одно безопасным покажется – поставить в углу, подле такой же фарфоровой куклы, да и то, под прозрачным колпаком, ведь без него измарает рвущую белизну пыль в первые же минуты…
Хрупкая и утонченная, она даже среди эльфов чувствовала бы себя уязвимой. Но если умело подчеркнуть длинные ровные ноги, тонкую талию, царственную осанку… и визуально увеличить, например, за пышным жабо трогательно девичью грудь, или и вовсе подобрать скрывающий чуткие линии выступающих косточек наряд (коль клиенту нравятся дамы «пышнее»), тогда и недостатки превратятся в достоинства. В ту вожделенную «изюминку», что заставляет сердца завидных мужчин биться быстрее - как говорится, некрасивых женщин не бывает, нужно лишь правильно себя преподнести.
Руки и прическа – предмет особой гордости да внимания. Тонкие кисти и бережно лелеемые длинные пальцы не знали грязной работы или, упаси Ванеса, рукояти оружия, а полтора метра мерцающего шелка стоили полувековых стараний, результат: волосы, словно собранный в хвост пучок гибких лучей, но не рыже горячих, нет – бледно-лунных, отдельными прядями переливающихся холодом серебра. 
Лебедю не свойственна порывистость энергичных жестов. Возможно, именно вплетенная глубоко в сознание память, что на самом деле ты – внушающих размеров стремительный охотник, заставляет двигаться с плавной тягучестью, скрывать за отточенным изяществом человеческого тела хищную грацию зверя. Лишь бы не спугнуть польстившихся на внешнюю беззащитность фронтов.
Свою лепту и магическое обаяние вносит, к тому же, горделивое породистое лицо становится открытым и приветливым, когда играет на нем нежная улыбка, а этот глубокий, приковывающе-детский взгляд лишь сильнее толкает к мысли, что существо такое белое просто не может быть запятнано грязью несовершенства – в нем, чище хрусталя, должна сиять и лебединая душа.
Да, красивая, наверное, притягательная, но холодно как-то с такой рядом, не по себе.

8. Характер.
Знаешь, почему снег - белый?
Потому что он забыл свой цвет.Разумеется, Сир‘рииль – девушка. До мозга костей, каждой клеточкой своего тела, любым вдохом и взглядом, всеми жестами да словами женственна она и нежна.
Не ищите здесь дикой спеси, не ждите вспыльчивого нрава и не надейтесь узреть замашки мальчишеские - послушный взгляд в пол, учтивый кивок, реверанс в приветствие достопочтенному дворянину… Именно таковой предстанет компаньонка перед любым знакомым иль незнакомым ей существом. Венец повиновения да безмятежности, истинная леди, кроткая и тактичная, с железной дисциплинированностью и вышколенными до слепого педантизма манерами.
Рииль воспитывали с единственной целью – умело довершать свою внешность полагающимися действиями, дабы ублажить мужчину или, быть может, женщину, суть одна: кто-то повелевает, а кто-то - повинуется. И годы рабского гнета посбили давно чванливый гонор, Лебедушка не рвется главенствовать, ей давно уже чужды мысли о мести иль противоестественные мечты о независимости: женщина – всего лишь женщина, ее призвание – поддержать мужчину, а не сломить его, какая уж тут речь об эмансипации. Впрочем, не ждите зазря преклонения, Иль вполне способна показать свои зубки и прекрасно знает, перед кем учтиво склонять голову, а перед кем гордо вскидывать подбородок. Мягкие перья мигом превратятся в ядовитые шипы, окажись Вы вдруг ее слабее. Как ни крути, но и лебедям известен неоспоримый закон природы – выживает тот, кто изворотливей.
Тем не менее, дева прослыла натурой отзывчивой и участливой, совершенно неспроста выбирая для себя роль недалекой слабой женщины. Ведь кто, скажите на милость, решится даже подумать, что где-то глубоко-глубоко, под маской наивного агнца, прячется ювелирная расчётливость и острый, подобно клинку, ум? Она не привязывается к людям – те мелькают в жизни и гаснут, оставляя по себе только след воспоминаний, к чему бередить душу? Ее жизнь – сплошная фальшь, и немудрено, что сама Белая уже давно привыкла расценивать поддельные чувства за подлинные. Ныряя в этот глупый спектакль, хотя бы можно ощутить, что в хлипкой груди бьется что-то более живое, чем камень или льдинка. Иногда ведь так отчаянно хочется верить, что оно еще на что-то способно...
Потому как даже птица гибнет в золоченой клетке, не способная расправить крылья, что уж говорить о ранимом девичьем сердце. Оно успело покрыться толстой коркой, но отчего же тогда горит во взгляде неуемная жажда к жизни? Несчастная, казалось бы, безвольная девушка, Сир‘рииль не растеряла детского умения радоваться даже мелочам, восхищаться миром, каким бы жестоким он ни был, и любить небо – предмет самых заветных грез. Она вынуждена (и именно так) быть счастливой, ведь только открытая душой женщина, что находится в гармонии сама с собой, обладает обязательным для подобной профессии шармом и обаянием. И Иль умудряется найти причину для улыбки в любой, даже самой хмурой обстановке, своей тонкой чувственностью радуя окружающих.
И ее можно было бы назвать серой, совершенно бесцветной внутри, но та запертая на сотни замков чистота, которую, возможно, Вам хотелось бы видеть в белоснежной птахе, нашла свой отток в истинном благородстве – компаньонка не соврет, не подставит ради собственной выгоды. Никогда. Бывало даже, важные деятели, очарованные ее проникновенным умением слушать, по глупости выбалтывали что-то необыкновенно значительное, и лишь в обмен на обладание этими знаниями иные, не исключено, продали бы Тейару душу, однако Лебедю эти игры чужды - он мечтает парить выше. Жаждет быть прекрасной не столько снаружи, сколько внутри, поэтому всегда поступает по правилу собственной морали, которая еще исхитрилась как-то выжить в условиях нынешнего своего существования.
Впрочем, бледные уста молчат не для всех. Глубоко в душе запрятанное стремление - принести своим существованием в мир хоть каплю добра, сделало Рииль истинно преданным информатором, готовым ради благих целей приоткрыть завесу лелеемых тайн достойным людям. Или хотя бы предположительно достойным. 

9. Биография.

Эпилог
О славном граде
Рахен – славный, великолепный город, построенный во имя дружбы рас. Сама суть, подвигшая когда-то заложить первый камень в фундамент сего полиса, полнилась светлыми намерениями и доблестными замыслами.
Был ли в этом обиталище гордых, доблестных существ порок?
О, вы крайне наивны, если думаете, что порывам сего греха недоступны своды благородных жилищ. Мы не будем опускаться к черни, на первые уровни, где потрепанные жизнью мужчины, не видя смысла в жалком существовании, забываются в алкогольной горячке, а пропадшие женщины за медяк торгуют своим телом. Нет, мы поднимемся к сладкой вишенке, воспарим практически к небесам,  вглядываясь в шедевры архитектурного искусства самого Ревверша.
Порок здесь обретал иную, возвышенную форму. Он скрывался в стенах изысканно обставленных салонов, переливался волнами плещущегося в бокалах вина и шелестел  в складках мягкого шелка. Его воплощение – дух местной богемы, да и только ли здесь, подумайте, знатные господа готовы вываливать щедренькую сумму, дабы ублажить свое стремление к прекрасному?
Гедонисты, коими, несомненно, в некоторой степени являлись все до единого аристократы, на все готовые, ради красоты. А что может быть прекраснее очаровательной телом и духом леди?
Клан Доарн не имел благородных корней, но располагал достаточным капиталом, сколоченным на торговле, чтобы осуществить безумную, как тогда казалось практически всем родственникам, идею главы семейства. Сперва это был маленький «Чайный Домик», куда обеспеченные господа приходили отдохнуть за чашкой ароматного настоя из трав, подкрепленного беседой с привлекательными и образованными дочерьми фамилии. Успех, которым вдруг стало пользоваться заведение, приятно удивлял хозяев, однако минуло далеко не одно поколение, прежде чем три светлых комнатушки превратились в настоящую школу для благородных девиц, которых обучали секретам женского очарования, дабы обеспечивать дорогостоящие услуги элитных компаньонок, а ведь именно ими становились все выпускницы сего уникального училища.
За долгие годы Доарн развили настоящую культуру своего ремесла, заполучили уважение среди высших кругов и обрели самых уважаемых клиентов. Согласитесь, какой мужчина захочет отказать себе в удовольствии близко общаться с прекрасной девушкой, не обременяющей его какими-то обязательствами, не требующей никакого иного внимания, помимо того, что дарит он ей во время определяемыми лишь им самим встреч? 
Неизменным осталось, пожалуй, лишь название, на вывеске здания из белого камня согласно семейной традиции так и гласившее: «Чайный Домик».
Однако мы прервем ненадолго наш рассказ о Рахене, устремляя свой взгляд к его окраинам, Южным землям Денаделора.
 
Глава 1
О графах и гряфинях
Потомственный аристократ и маг Кеван Айрамэ с самого детства прослыл натурой вздорной и непредсказуемой. Наследник графского титула и единственный сын в семье приближенных к Совету драконов, он с младых когтей шокировал окружающих эпатажными выходками, грозясь вырасти самонадеянным бунтарем. Как ни удивительно, подобное звание наглец поспешил закрепить за собой едва преступив порог совершеннолетия – бросил тень на славную фамилии порочной связью с недостойной.
Видная и необыкновенно хорошая собой Лициния была дочерью известного, но безродного парфюмера, невзрачная история чьих предков могла лишь оскорбить гордое величие Айрамэ, к тому же, барышня имела крайне скверную репутацию особы достаточно распутной. В один прекрасный день она явилась к воротам графского особняка с заявлениями, что носит под сердцем бастарда Кевана. Безутешные родители, и без того изнервничавшиеся из-за трудностей с делами феода, рады были разрешить проблему с голосистой пассией сына парой горстей серебра, но своенравный отпрыск, тогда безумно влюбленный в свою золотоволосую избранницу, повинуясь порыву слепого благородства объявил о своих намереньях скрепить сей союз перед алтарем, что впоследствии и сделал, не смотря на все уловки и запреты.
Увы, будущие обязательства не шибко интересовали молодого аристократа, поглощенного непрерывным процессом развлечения своей собственной персоны. Не мудрено, что когда тяжко хворающий граф отошёл к праотцам, а его супруга, убитая горем, отправилась до скончанья лет в монашескую келью, не в силах видеть спивающегося отпрыска, имение запустили. Кое-как, вылавливая мужа во время редких перерывов между охотами да игрищами, Лициния пыталась обратить его внимание на то, что терзаемая подобными развлечениями семейная казна быстро пустеет, но особого успеха в сим деле она не добилась.
Все же, рождение первенца немного поумерило юношеский пыл Кевана, тем более, что подрастающая дочь души не чаяла в отце. Одначе же граф хотел сына – мальчишку, чтобы учить его стрелять из лука, кататься верхом, держать меч в руках, в конце-то концов! Шли годы, мужчина, лишь временно отрезвленный появлением ребенка, вновь начал погружаться в зыбучую обстановку постоянных азартных игр да выпивки. Драконы никогда не славились своей плодовитостью, но, когда спустя полвека графиня забеременела вновь, все с надеждой затаили дыхание – а вдруг родится долгожданный мальчик, и господин Айрамэ возьмется за голову?
Но родился не мальчик – в самый разгар праздников начала лета Лециния явила свету еще одну дочь, сама же давая ей имя Сир‘рииль. Увы, если старшенькой отец еще уделял какое-то внимание ранее, то вторую девочку он и вовсе практически не видел, появлялась в стенах родного особняка крайне редко и то лишь для того, чтобы сменить одежду аль наполнить из доходного сундука опустевший кошелек.

Глава 2
О детстве
Сестричек, разумеется, прилежно учили полагающимся наукам, но прискорбное финансовое положение заставляло завязывать пояса потуже. Последней каплей стала осень 1589-го года.
Иль до сих пор помнит, как рыдала матушка, как ругались они с отцом, как позже от них ушло больше половины людей, среди которых девочка росла и которых так любила; как выносили из поместья более или менее ценные вещи… Весь графский капитал, имеющийся тогда в твердой монете, уплыл в руки незнакомцу, коему Кеван, опоенный каким-то снадобьем, проиграл целое состояние.  Семье больше не по карману было расплачиваться со штатом слуг, и, даже после продажи части имущества, долг был бы покрыт не полностью.
Сир‘рииль не успела и оглянуться, как сестренку посватали к какому-то обрюзглому, престарелому богатею из славного города дружбы народов. Самой ей повезло лишь потому, что маленькую девочку едва ли можно было в срочном порядке сбагрить какому-то дедку за приличную «плату».
Впрочем, «сбагрить» таки удалось, и здесь линии двух наших коротких рассказов пересекаются – как оказалось, Кеван проигрался в карты, пребывая с друзьями в Рахене, и проигрался он никому иному, как господину Инджину Доарну, тоже тому еще любителю азартных видов развлечений, хоть и куда более разумному. Когда в назначенный час мужчина явился за деньгами, графская чета оказалась не в состоянии выплатить всю сумму, впрочем, ведь всегда можно было продать и поместье, разве нет? Инджин не боялся пустить аристократов по миру, хотя дело было не столько в цене, сколько в принципе – на основную часть суммы выжаться они тогда все-таки сумели. Возможно даже, успешный предприниматель разрешил бы и повременить с уплатой или и вовсе снисходительно простил ее, но решение вдруг появилось само собой – в виде сероглазой блондинистой девчушки, так похожей на свою, даже и в уже не самом юном возрасте, привлекательную мать. Иль заговорила … и очаровала чужака с первых слов.
Не будем обременять читателя описанием слезливого расставания и душещипающими сценами – подобие родительской привязанности к драконессе питала только мать. Конечно же, никакая женщина в здравом уме добровольно не отдала бы свое дитя неизвестно куда, одначе Доарн был состоятелен, это раз, и он обещал принять девочку как родную дочь, коей у мужчины якобы никогда не было, это два. И, что самое главное – он прощал неуплаченную долю финансового обязательства. К тому же, Лициния прекрасно понимала, что в таком безденежье они не способны дать отпрыску ни должного образования, ни надежды на счастливое будущее в целом.

Глава 3
Об отрочестве
А что же потом, спросите Вы?
Потом из нее лепили усладу для взыскательных глаз, ушей и разума. Инджин не соврал – вернувшись домой с малышкой, что так заинтересовала его своим волшебным даром, он и правда объявил ту своим приемным дитям, вот только купленная за деньги, она не была более свободным созданием – раба. Воспитываемая в достатке и хороших условиях, но все же раба.
Однако Рииль была умной девочкой. Да, она невыносимо скучала по родной матери, тосковала по любимой сестре, первые месяцы тихо, давя в себе даже судорожные всхлипы, чтобы не разбудить соседок по комнате, лила горькие слезы разлуки в подушку. Но, тем не менее, бережно хранила в памяти произнесенные напоследок слова родительницы: «Все, что ни делается - все к лучшему, ты только этого не забывай».
И она помнила – прилежно училась, внимая каждому слову наставниц, тем более что любопытной детской натуре так хотелось все знать, все вокруг изучить и понять…  Методы у «заботливых» учителей, надо сказать, были поистине зверскими, ведь те растили в слабых девочках прекрасное путем невыносимых истязаний тела. Чего только стоили многочасовые уроки игры на арфе, проводимые на улице, зимой, при сковывающем любое движение морозе.
Но даже после них, отогревая лишь с огромным усилием сгибающиеся, изрезанные струнами пальчики, юная драконица знала – оно того стоит. Ибо в ее юной душе теплился огонек тяги к прекрасному, совершенному, а еще так хотелось заслужить себе лучшую участь, чем ту, что прочили не справившимся с обучением несчастным – быть служанками, девочками-на-побегушках или, что еще хуже, отправиться в какой-то дом утех, а, может быть, и вовсе за бесценок продавать свое тело первому попавшемуся в одном из грязных переулков.
Нет, не такой Белая представляла свою жизнь.
Да и дар ее, в коем приемный отец завидел возможную выгоду, теперь обрел уникальную возможность получить достаточно подпитки и расцвести когда-то во всем своем колдовском благолепии – маг, заглядывавший в «Чайный домик» для обучения таких же прелестниц, обладающих какими-либо полезными для их будущего ремесла способностями, взял под свое крылышко и нашего белого птенца.
К тому же, у нее была и своя отрада – любимая, дорогая Ноел‘ла. Что уж увиливать, она заменила девочке мать. И пусть родственницы виделись лишь раз в несколько дней, а иногда – недель, те редкие крохи тепла и искренней любви, что перепадали Сир‘рииль от старшей сестры, с лихвой покрывали все тяготы и лишения ее судьбы, разжигая желание жить пуще того, что и так было посажено в молодое сознание заботливыми пальцами Творца.

Глава 4
О юности
Ноел‘ла после замужества стала уважаемой, знатной дамой, но трепетная душа драконицы совсем не обрела от того счастья. Малышка-Рииль, по своей молодой глупости, долго не хотела замечать с трудом скрываемою печаль в каждой улыбке и жесте сестры, но вместе со взрослением (а повзрослеть пришлось необыкновенно рано) пожаловало и понимание того, что глаза ее милой родственницы померкли вовсе не от частых болезней, которые ныне посещали женщину одна за другой. Равнодушный, жестокий муж, тягостная обстановка обязательств - едва ли сестра жила счастливее ее самой. Ноел‘ла угасала, истлевала на глазах, и Лебедь, поначалу пытавшаяся разделись с нею всю тяжесть несчастного бремени, в один прекрасный момент решилась на отчаянный шаг. Бежать. Бежать, куда глаза глядят, уводя за собой нерешительную, мягкохарактерную сестру, пока злополучный брак не свел ту в могилу.
Стоит ли объяснять читателю, что идея сия была откровенным безумием - беглянку сразу же хватились и воротили к дому не дав преступить и границы города. Тогда-то и застегнулся на лебединой шее наговорной ошейник, отобравший у плутовки, друг оказавшейся столь своенравной, не только возможность пользоваться своим приворотным колдовством в ущерб воле хозяина, но даже и помышлять о чем-то подобном. Оковы поставили под запрет и столь обожаемое небо, колдовской печатью сковывая даже шанс обрести свой истинный облик. Нет, подобная вольность лишь в редких случаях, лишь под надзором... Однако лишила воли Белую абсолютная неизведанность - никогда с того самого дня она не видела больше любимую сестру. Чувство вины горькой пленкой безропотного повиновения легло на лебединый нрав, а еще, возможно, где-то глубоко в душе - надежда на искупление. Ведь ей хотя бы пару слов услышать об участи Ноел‘лы...
Впрочем, взращенная в женском обществе, Сир‘рииль с самых юных лет, вопреки покорности, не позволила себе сломаться и на собственной белой шкуре прочувствовала, как это важно – уметь за себя постоять. Ведь дети, они невероятно жестоки в их прямолинейности, а когда ты находишься в скопище конкурирующих между собой отроковиц – так и вовсе. И если в ранние годы эти отношения носили лишь невинных характер подтрунивания, то, уже будучи подростками, чего только не придумывали барышни, дабы извести соперниц. Утонченные, воспитанные, казалось бы, они прибегали к искуснейшему коварству, но вдавались в весьма примитивные методы – то покрошенное в мелкий песок стекло в тарелке, то подсунутая в постель оглушенная гадюка… Это все было в таком же порядке вещей, как затем стала привычной между девушками постоянная ненависть, сдерживаемая одним только демонстративным, холодным благоразумием. И Если хотелось просуществовать в окружении этих изысканных, походящих на саму Ванессу созданий, приходилось выпускать когти и мириться со своим роком, готовясь отдать всю свою жизнь, а вскоре - и девичество, во благо новой "семьи".
Однако Судьба-Злодейка, отобрав близкого человека, на краткий миг снизошла своей милостью к Белой и подарила ей нечто иное - на одном из многочленных приемов ей довелось составлять компанию крайне занимательному господину. Раздосадованный и уставший, он не противился чарам лебединого голоса, а затем стал все чаще заглядывать в "Домик". Откровенные беседы, изливанье души - это не было в диковинку для компаньонки, она кивала и слушала, запоминала, заклейменная печатью абсолютной памяти своей расы, каждую деталь, но и как прежде - хоронила их все в себе. Позже Сир‘рииль так и не смогла определить, что из всего того было правдой, а что - проверкой на прочность, однако нашему вниманию дорог результат - девушке, под строжайшим секретом, предложено было вступить в гильдию Белый Дракон. И разве могла Лебедь упустить возможность примкнуть к организации, что несла в этот обреченный мир добро - то, чего она сама так жаждала в глубине души.
А найти ли лучше место для информатора, чем шанс вертеться в высших мужских кругах без какого либо подозрения?   

10. Отличительные черты.
- Обладает прямо-таки неземным по звучанию голосом, соответственно – имеет хорошие вокальные данные (наличие у себя уникальной способности перед широкой публикой скрывает). 
- Крайне не любил разговоров не-по-делу. Если ответ не является необходимостью - предпочитает молчать.
- С трудом переносит пребывание в жарком климате.

Зачарованный ошейник рабыни – артефакт, обязующий повиноваться воле хозяина, «привязан» к перстню, через который и производится «управление». Если вдруг так станется, жгучая боль согнет Сир‘рииль только лишь подумай она причинить повелителю вред (физически иль магически), аналогично – если девушка попытается ослушаться данного приказа.
Эту же боль-наказание хозяин способен регулировать по собственному желанию и в любое время.
Внешне ошейник выполнен как коллар-ожерелье из нити голубоватого жемчуга (то бишь размещается на середине шеи, плотно прилегая к ней). Разумеется, что снять "украшение" можно только лишь по желанию владельца.
Контроль распространяется и на перевоплощение, по большей части насильно сводя к жуткому минимуму пребывание драконессы в ее истинной ипостаси (надо заметить, что в облике ящера артефакт визуально исчезает, как прочая одежда, но воздействия своего не прекращает).

11. Мировоззрение.
Законно-нейтральное

12. Пробный пост
-

Анкета игрока:13. Ваше имя.
По нику
14. Связь с Вами.

15. Опыт игры на ролевых.
Некоторый имеется
16. Как часто сможете появляться?
В зависимости от занятости в сюжете, но каждый день незримо с вами.
17. Откуда узнали об игре?
Запамятовала уж.
18. Разрешаете ли вы использование своего персонажа после ухода с ролевой?
Не покину пташку.

Отредактировано Сир‘рииль (2012-08-28 20:57:25)