[ Дурдом ]
Под ногами тянулась дорога, лентой исчезая где-то в районе горизонта. Пейзаж был скучен и уныл. Знаете, бывает такое предпохмельное состояние, когда голова уже тяжела, но все муки изнанки еще не начались. Вот примерно таким сейчас казался пейзаж для Фауста. Унылым осенним, но при этом, стоит отметить, довольно жарким. Наверно именно поэтому плащ был засунут в вещ мешок, и теперь о хорошем носком плаще напоминанием служил рукав, который упорно торчал из вещ мешка, как лапа убитого монстра. В голове метались паскудные мысли, которые щедро сдабривались першением в горле,  насморком и прочими милыми симптомами приближающейся простуды.
- Приду в город надо будет заказать себе в таверне большущую кружку вина! Горячего с травами напьюсь и славно… Стоп. Напьюсь я скорее всего с собутыльником, а не  с травами. – Фауст ненадолго задумался, долго думать ему вообще было не свойственно – А если не найду собутыльника, то пойду на кладбище. Там люди приятные, милые, слушают и не перебивают никогда. Красота. – некромант аж улыбнулся, представив тихий уют кладбища, нагретые солнцем теплые могильные камни, на которых так приятно было лежать и тихо потягивать самогон, закусывая солеными огурчиками. Представилось все так  ярко и правдоподобно, что аж слюнки потекли. А то, что все это время Фаусту его попутчик впраривал что-то о том, как звезды бороздят просторы небосвода, его волновало мало. Он не слушал. Несмотря на то, что его попутчицей была молоденькая и хорошая девушка, которую он прихватил из дурдма. Ну как из дурдома, одна из марионеток рассвета. Да, он всех членов гильдии называл марионетками. Почему? Потому что мог, ну и потому что еще не успел схлопотать от Ашер за такое отношение к ее подчиненным. Как не странно, но чем дальше он находился от хозяйки Блад нуара, тем печальнее становилось, точнее неуютнее.
   - Ну и в честь сего опять? Что за самобичевание, в честь хорошего денька? – сам над собой насмехался синори, откуда ему было знать, что в момент воскрешения между ним и Ашер установилась прочная, хоть и тонкая связь. Нет, как некромант он, конечно, мог и должен был догадаться,  однако как алхимик он торчал у своего «самагоноварительного аппарата» пытаясь вывести формулу создания жизненного камня. Вот и сейчас он брел по дороге, вдумываясь, где собирается искать рецепт и новый алхимический верстак. Да-да, ему нужен был верстак, ведь старый он самолично отправил к праотцам. Вот с такой кашей в голове, некромант и подошел к столице. По привычке с черного входа. Народ не любил синори, а Фауст не очень любил нервировать и провоцировать большие толпы народа, поэтому всегда пользовался гильдейским входом, ну или точнее лазом. Лазом этим пользовались и многие воры, контрабандисты и иные темные личности.
   - За мной. По сторонам не смотреть, руками ничего не трогать, не разговаривать ни с кем. В любви никому не признаваться и в ноги не падать. Даже если очень захочется – коротко скомандовал Фауст прихваченной марионетке и прошмыгнул в лаз. Полчаса блужданий и  некромант уже прогуливался в бедном районе города, созерцая смрад разложения, помоев, бедноты и прочих отребьев. Сам некромант называл этот район низина, потому что кварталом нищих именовалось более приличное место, без этого безобразия. Благо низина была в столице небольшая, ибо всех нищих старались подчищать. Старались, но всю грязь не выведешь, как бы ты не старался. Фауст оживленно вертел головой во все стороны, радостно осматривая местность. Любил он низину. До боли в пятках и скрежета в носу любил, он чувствовал себя тут, словно ребенок в кондитерской. Болезни, смерть, разложение. Сразу вспомнились «счастливые» годы обучения у учителя. А вот его знакомая, вроде бы, его восторга не разделяла. И тем более не обрадовалась, когда некромант восторженно ахнув, понесся к  сползающему по стенке мужчине средних лет. Судя по одежде – наемнику.
   - Смотри! Смотри – Фауст радостный, будто мальчишка получивший на день рожденья целове войско указывал на мужчину, которого придержал, не давая свалиться в грязь.
  – Он отравлен! Зрачки расширены, пахнет уксусом! Я знаю этот яд! «Поцелуй любовницы», его часто с вином смешивают. У него жар сейчас, а потом начнутся судороги и пена из-за рта пойдет. Жаль уже  помочь ничем нельзя. – прислонив человека к стене та, что бы он не упал в лужу отходов, синори с удовольствием пронаблюдал, как человек умирает в судорогах
    – Идеальная работа! Судя по траектории, отравили его час назад. Прелестно. При-лееес-тно – протянул некромант, доставая какую-то темную мазь из кармана. Открутив крышку на баночке, он расстегнул ворот рубашки у трупа и начертил что-то* нашептывая слова. Руна легла быстро и хорошо, краска высохла так же быстро. Чуть отдалившись, Эль’Мортис критично оценил работу, а затем, начертив в воздухе руну Мортар*, направил её к трупу. Тот шевельнулся. Приложив к нарисованной краской руне руку, он заполнил её силой и сделала шаг назад. Тело дернулось, но вставать не спешило. Фауст задумался,  потом шлепнул себя по лбу.
   - Забыл! Всем забыл! Отныне тебя будут звать Семэн,  я нарекаю тебя так.  Теперь будь добр, хватит валяться, вставай и пойдем. Нас ждут великие дела! – задумался – За мной следуй, Семэн, за мной. Хотя нет. Стой. – тело, которое неуклюже встало, остановилось. Неромант подошел, застегнув рубаху, а затем, вытащив из вещ мешка свой плащ, одел его на зомби. Критично оценив, начертал руну Аггар*, и только после этого вспомнил о своей попутчице. Медленно к ней повернувшись, он увидел, что девушка шокирована, удивленна и напугана.
   - Он ничего тебе не сделает. Так что вперед! Искать лекарство, стол, и прочие нужные гильдии вещи! – бодро, почти с альтруистским рвением сообщил Фауст и быстренько зашагал вперед, но вспомнив, чуть сбавил темп
   - Семэн за мной. Не отставай. – зомби бодрым шагом зашагал следом скрытый плащом от излишне любопытных глаз. Низину покинули быстро, выйдя на уличную площадь Фауст осмотрелся, и выбрав направление наугад отправился искать алхимическую лавку. Как оказалось, дело это сложное, особенно если искать лавку алхимика в той части рынка, которую занимали ювелиры. Такими темпами некромант и его свита из девочки и зомби нужную лавку обнаружить не смогла, выйдя к окраине Ацилотса, а вот там уже получилось наткнуться на забавное местечко. Мало того, что пространство вокруг дома будто снегом было усыпано, так еще на крыше стоял призрачный олень и бил копытом. Чудеса да и только. Для простого смертного, скептик Фауст в чудеса не верил, и пудрить себе мозги обманов мне желала. В «благородном призрачном олене» он тут же заприметил нежить, уж на нее то у некроманта нюх был, Фауст нахмурился. Стоило зайти в лавку и прочитать лекцию владельцу о вредности этих тварей, непременно стоило. Именно такой мыслью подбадривал себя Эль’Мортис, пряча самое обыкновенное любопытство за ней.
   - Идем, посмотрим, может в этом чудесном домике есть то, что нужно нам. – обратился некромант к спутнице, двигаясь  к зданию. Войдя внутрь Фауст от удивления чуть приподнял брови, с лестницы лился водопад, вместо потолка – небо.
  - Что-то не так в странном королевстве. Нагхыр столько магии на иллюзии тратить… Но вынужден согласится, выглядит внушающее – синори бегло оглядывал стеллажи лавки, только вот не видел хозяина.
   - Эээй! Живые есть? – громко спросил Фауст, а потом заметил, что Семэн побрел куда-то вдаль, видимо сманившись на артефакт с сильной магической аурой.
   - Семэн! А ну веди себя прилично! Встань рядом со мной и не двигайся – прикрикнул на него некромант. Зомби застыл, а потом неохотно выполнил приказание. Фауст же ожидал появления хозяина лавки. Странное предчувствие застыло где-то в районе сердце, а жопа уже чуяла приключения.

* что-то – ничто иное, как Корр – руна школы энергии. Представляет собой ничто иное как хранилище энергии. Чертиться непосредственно на предмете и дает силу следующей руне направленной на объект. Без второй руны бесполезна. Количество содержащейся в руне энергии прямо пропорционально количеству отданной энергии.

* Мотар – руна школы смерти, направленное воскрешение. Позволяет воскресить одного зомби, который при этом будет иметь повадки обычного человека, ходить нормально и иметь нормальные движения. Требует подпитки энергией. Так же поднятому зомби просто необходимо дать имя, на которое он будет откликаться. Выполняет команды хозяина и тех людей, которым хозяин разрешил командовать мертвяком. Без имени недееспособен. Имеет страсть к энергетически сильным объектам (артефактам), самые сильные способен находить по излучающейся магической силе.

* Аггр – руна школы жизни. Прекращает гниение и разложение тканей, так же именуется руной консерваторов. Гниение и разложение прекращается временно, так что если не промыть рану, то через некоторое время процесс возобновится. Время зависит от количества вложенной энергии.

Отредактировано Фауст (2012-08-21 23:43:59)

Вы верите в судьбу? Да? А вот Фауст не верит и не посмеет поверить, даже если судьба придет к нему в дом и сядет к нему на колени. А посему, именно в тот момент, как он решил вернутся в драконьи скалы, в крепость, он встречает собрата.
   - Может не надо никуда возвращаться? Кто знает? Но что тут забыл один из братьев? Забавно, ох забавно – Фауст смотрел на синори и молчал, тот тоже не спешил говорить. Это как встреча двух котов на одной узкой дорожке, могут разодраться, могут пройти мимо, а могут и пойти пить. Что? Не видели пьющих котов? Среди вивариинов их тьма, присмотритесь. Но не в этом суть проблемы и даже не в том, что количество мирового запаса валерьянки стремительно сокращается. Синори отвернулся, начав с особой щепетильностью мести полы, будто в этом состоял его смысл жизни, начал грубить и дерзить.
   - Как так? Своему, можно сказать, брату по несчастью? Грубить? Да как только у них язык не отсыхает? – но к счастью или к ужасу народа Фатарии, Фауст тоже был не пальцем де6лан. Хотя сам Фауст не спешил бы об этом утверждать, поскольку не имел представления о том, чем там занимались родители в спальне перед его рождением. Может призывали  жесткого духа тьмы и ужаса, дабы тот воплотился в нем? Мало в жизни неожиданностей….
Однако мужчина снова вернул ход мыслей в нужную колею и обеззараживающее улыбнувшись, начал свое «выступление».
    - Со своим? Своим чем? Это мой Друг Семэн, немой, но очаровательный до потери пульса? Так Семэн? Кивни дядек, доставь ему удовольствие, ублажи его зрительный нерв – зомби закивал, да так энергично, что Эль’Мортэ всерьез обеспокоился, не отвалится у его «друга» голова. Благо безмозглое создание вовремя остановилось.
- Из желторотиков тут только моя помощница, от сладкого часто болят зуба, а дурман трава у нас своя. Все? Список претензий исчерпан? Или у вас принято хамить своим клиентам, хоть что ждать от выродка с драконьей горы. У всего рода не вежливости, ни чувства такта ни банальных представлений об этикете. – некромаг стал расхаживать по залу, с интересом вглядываясь в товар, представляющий из себя всякие артефакты, заспиртованных гадов в банке и живых монстров. Особенно ему приглянулась заспиртованная эльфийская рука. Он чуть не прослезился от умиления. Не любил Фаус эльфов, ох не любил. Поговаривали это у него от бабки, которая устраивала геноцид эльфийской расы и была сожжена на костре. Но не суть важно. Перестав умилятся на столь милую вещицу, он развернулся лицом к незнакомцу.
   - Ладно, хватит хамить друг друга, мы оба росли в одной изнанке, так что прекрасны осведомлены, насколько правда слухи о нашей сучности. Я по делу, мне нужен алхимический стол и… - он обернулся к помощнице. – Заткни ушки, дядя Фауст сейчас будет говорить такие вещи, при которых молодая непорочная дева на месте воспламенится от стыда, нам ведь этого не нужно? – девушка быстро зажала уши ладошками и более того вышла вон.
Некромант откашлялся
   -Кгхм… Надеюсь могу доверять собрату. Не знаешь, где в столице я могу достать рецепт алхимического камня? Для гомункула. Опыты, понимаешь ли, алхимия, а искать на рынке – приговор. – Фауст, будто невзначай начал чертить руну, незаметно, готовый в случае сего прибить Синори. Мало ли какие сволочи воспитываются в крепости. По себе знал и судил. Однако надеялся, что собрат не выдаст и поможет. Где то, под тонами сарказма и хамства, Фапуст еще верил в доброе чувство братства, хоть не всегда и не подолгу. Обычно по пять минут в день.

Начало игры

Наверно для этой улицы был очередной осенний день, не несущий за собой никаких глобальных происшествий, но эта монотонность была нарушена в тот момент когда пространство разрезала рунная магия и из зияющей дыры вышел высокий мужчина. Стоит заметить что личность предстала перед нами весьма необычная, для использования такой магии нужно быть как минимум очень хорошим магом, а уж чтоб выглядеть после такого ритуала как ни в чем не бывало, говорит о том, что это действительно персона знающая и умеющая делать свое дело. Что же говорить о внешнем виде... Одет он был не как рядовой житель, да и выглядел не лучше. Парадная одежда подчеркивающая знатное происхождение или занимание высокого поста, утонченные черты лица и тяжелый властный взгляд - точно шишка какая нибудь! Искусный, словно рука скульптора-художника исполнила красивый шрам рассекающий правый глаз, а вместе с ним и половину прекрасного лица. Молодой мужчина и вправду был привлекателен, хоть и обладал не самыми притягательными особенностями тела, например: белая тонкая кожа, через которую легко просвечивались вены или змеиные глаза с тяжелым взглядом, который говорил что этот человек прошел через многое, а волосы до поясницы, что были белее чем самый первый снег. Собственно говоря легко понять, что перед нами стоял синори собственной персоной, а именно Феликс Де ла Фер, глава Мернота. Он стоял перед "Хрустальной Туфелькой" и чего-то ждал, не сводя со здания немигающего змеиного взгляда, лицо было свободно от мимики и вообще каких либо эмоций. Вообще местные жители сказали бы, что он здесь частый гость, только странный немного.
- Он здесь часто бывает... Появляется из неоткуда перед этой лавкой, стоит и может около часа просто смотреть на этот дом, бормочет что-то про себя, а потом исчезает... Подойти к нему никто не решается, этот не из тех к кому можно в душу залезть... Хотя некоторые говаривают, что той лавкой заправляет его якобы брат, но они по какой-то причине не общаются...
- Пять лет прошло с тех пор как мы в последний раз виделись... Я тосковал, а ты? Я пришел чтобы вернуть тебя и просить прощения, чтобы просить помощи, чтобы быть с тобой... Примешь ли ты меня или уже забыл... Я устал быть один, стало только хуже, а тебе? Раймон, я здесь...
Шепчась  с воображаемым собеседником, Феликс неторопливым, но твердым шагом направился к входной двери. Имея вид твердого и непоколебимого главы, дрогнувшая рука на пути к ручке двери, не сочеталась с идеальным образом, но никого в округе не было и никто не мог увидеть минутной слабости. Синори действительно нервничал, за дверью находились его страхи, боль и воспоминания, с этим нужно было столкнуться глаза в глаза. На протяжении последних двух лет он подходил к этой двери стоял и не коснувшись ручки исчезал обратно, младший брат наверняка чувствовал по медальону, хотя возможно не обращал внимания.
- Но сегодня все будет по другому!
И Путник открыл дверь с закрытыми глазами и вошел, взбесившееся сердце готово было разорвать хрупкую грудную клетку, глубоко вздохнув он открыл глаза. Вот так встреча! Три выходца из гор в одном месте и еще для кучи, мягко говоря, необычные существа. Где-то в глубине души немного разозлился, что младший принимал гостей, но подавил в себе неприятное чувство, лишь усмехнулся про себя.
Раймон в своем репертуаре... А этого я кажется знаю, чарованием и алхимией занимается у нас... Не отвлекаемся, все должно решиться сегодня, больше тянуть нельзя...
Мейстр Мернота вежливо кивнул в знак приветствия алхимику, а затем шагнул к брату и некоторое время смотрел ему в глаза, казалось в повисшей тишине можно было услышать как в земле копошатся черви, но все прервалось четким разрезавшим воздух голосом старшего брата, хотя тот и говорил тихо.
- Здравствуй.... Брат.... 

На удивление вальсировать с зомби оказалось не только забавно, но и легко. А если вспомнить, какая эйфория творилась вокруг. Да что там эйфория? Скорее Вакханалия! По лестнице спускался водопад, где-то ходил говорящий кот. Посреди комнаты был момент из женских романов : «о брат! Я так давно потерял тебя и вновь нашел! Но боже! Ты на стороне врага!». Благо На эту семейную встречу Фаусту было плевать с самой высокой колокольни Фатарии. Собственно как и на возможный гнев главы. Фауст прекрасно осознавал, что все свои сорок с хером лет, он ходил под покровительством своего учителя старого некроманта, одного из лучших алхимиков. Благо ходил под его покровительством не только он, поэтому старый пень его и доставал слишком. Но дело не в том, покровительство этого чурбана давало определенные плюсы и свободы. Особенно если ты быстро бегаешь и хорошо прячешься от взора своего учителя.  А иначе он просто начнет тебя учить, а это скучно. Фаусту хватило за глаза этих, практически двадцати, лет обучения у старой колоды. Однако мысли об учителе медленно выветривались из головы, давая простор боле милым, легким и наркоманскими ведениям.  Довальсоровав до стола, он оставил там одну дозу наркотика, а потом в ритме танго отправился к выхожу. Естественно этот танец был исполнен все с тем же зомбоком.  Зачем он отправился к выходу,  Фауст не помнил.
   - Я еще приду, Старичок! Я еще вернусь! Смотри мне! – прокричал некромант прежде чем с ноги открыть дверь и утанцевать на улицу. Воздух действовал на некроманта позитивно, постепенно выветривая из  головы насмехайтус. Он отпустил зомби. Поморщился и осел на землю возле лавки.
  - Чертовы наркотики. Они меня сгубят. Ну или сгубит бухло или курение. А может монстр – бубнил некромант, кривая усмешка ползла на губы. Он закашлялся. На душе было погано. Даже не стыдно, слово стыд Фауст забыл давно, а вот погано, это да. Мысли крутились в голове, но вот ухватится за них было трудно. Дрожащие руки сами собой нащупали в сумке маленький бутылек. Лексиры, без них синори  никуда не выходил. Откупорив крышку, он залпом выпил содержимое флакона. Поморщился от отвратительного вкуса и привкуса. Зато мысли более менее просветлели. Тяжело встав, он отряхнулся.
   - Ну что, мышка – сказал он девчушке из рассвета, которая удивленно смотрела на него. – Брысь искать Ашер. Семэн, тебя это тоже касается. Всем искать её. Я займусь тем же. Встречаемся на главной площади. – Посмотрев, как двое подчиненных уползли на поиски его воскресительницы, Фауст вздохнул, отправляясь в лавку алхимика. Верстак все-таки надо было купить.

[ Поиски ]

В жизни каждого происходят перевороты и происходят они не раз и не два. Обычно за всю жизнь их проходит большое количество, правда некоторые мы даже не замечаем, а вот другие откладываются до конца жизни. Порой эти перевороты проходят крайне тяжело, они разбивают, иссушают изнутри, уничтожают. Чаще всего личность потерпевшая крах начинает саморазрушаться, самобичеванием загонять себя в угол, убивать собственное "я". Будучи старшим братом, Феликс всегда был сильным, никогда не позволял себе слабости в любых их проявлениях, за исключением может быть сладостей. Его главной обязанностью и долгом быть опорой и защитой для Раймона, но в самый важный момент синори сдал свои позиции. Мейстр дал слабину и теперь расплачивался за нее, несмотря что все это время страдал, а если вдруг отпускало, то напоминал себе, намеренно причинял себе боль. Все эти 5 лет он корил себя за слабость, за предательство, за свою ничтожность. Сильным слабостей не прощают, никогда. И вот он здесь, стоит в жилище своего любимого брата как беспомощное дитя, не в силах ничего сказать, хотя он вообще по жизни не был говорливым. Лишь губы беззвучно двигались, но так четко рисовали имя.
- Раймон... Раймон... Раймон...
Лицо Феликса исказилось невиданной до селе гримасой боли, когда младший брат оттолкнулся от него, когда поспешно пытался закрыться и стал возводить баррикады между душами. "Я не хотел, Раймон... Я ничтожество, заслужил, все заслужил... А ты нет... Прости меня... Труса..." Путник так и застыл истуканом, не сводя ни на мгновенье глаз с хозяина лавки, слова потерялись где-то на полпути в глотке. К таким встречам невозможно подготовиться, мужчина полностью осознал свои ошибки и от этого стало еще хуже. Да, по Феликсу невозможно сказать, чтобы этого человека когда нибудь терзала совесть и прочие благие чувства, но он ими обладал, они рвали его на части. Младший синори был убит и похоронен своей несчастной любовью, не нужно быть специалистом, чтобы понять что тот сошел с ума. Еще когда отреченный граф покидал его, заметил что Мертвец странно себя ведет, да куда уж там странно! У Раймона развилась шизофрения, Феликс искренне надеялся что это временное и оно пройдет, видимо не прошло. Это было неважно, он все чувствовал, все понимал и все принимал. Почему-то именно сейчас каждое слово младшего брата рвало на части и причиняло страшную боль, от  которой хотелось кричать. Феликс терпел, все терпел... А больше ничего и не оставалось, он сам был виноват.
В какой-то момент случилось нечто странное. "Наверно я сошел с ума... Этого не может быть..." Она стояла перед ним, такая прекрасная и такая любимая. Цици. Нервы были на пределе, мужчина испытал потрясение, тело словно парализовало, а сознание отказывалось воспринимать увиденное. Он едва дышал, боясь спугнуть свое видение, в горле стоял ком. Она смотрела на него, своим прекрасным и до боли родным взглядом, а он смотрел на нее и не смел даже моргнуть, а вдруг исчезнет это видение. Жадно вдыхал этот запах и вглядывался в ее образ, голова шла кругом, а холодная рука, что сжимало сердце, вдруг ослабила свою хватку. Слух словно скальпелем резанул ее голос, Феликс чувствовал себя так, будто в него ударила молния несколько раз подряд. Она пела так сладко, это было мощнее любого наркотика, дарила неведанное наслаждение. Несостоявшийся граф знал эти строки наизусть, они погрузили его в далекие воспоминания.
- Ты помнишь клен у забора?
Ты помнишь лапту и прятки?..
Все это минуло так скоро…
Так скоро, и безвозвратно.
Вольно презирать нам детство,
Но детство нас не забыло.
И нам никуда не деться
От тех, кем мы прежде были.
Из воспоминаний вернул его Раймон, весь взъерошенный, но кажется уже остывший. Феликс не сомневался, брат тоже ее видел и слышал, потому что произнес те строки, что автоматом прокрутились и в его голове. Сам того не осознавая, старший синори беззвучно пел с ними и мысленно играл на скрипке. Он помнил когда впервые услышал эту песню и помнил как написал на нее музыку. И он помнил как она тогда поцеловала его в щеку в качестве награды. Как это было давно...
- Пусть эта ночь минует нескоро!
Пусть брату в моих объятьях
Приснится наш клен у забора…
Приснится, что мы еще братья,
Неразлучные братья…
-И вновь ты болезненный мальчик,
А ты — его брат бестолковый.
И мы бредем наудачу,
Сбежав из муторной школы.
Когда небеса рассветит,
Когда затянутся раны,
Мы вспомним, что мы больше не дети.
И это будет так странно…
Цици как и прежде заставляла их устыдиться, у нее это отлично выходило. Вот и сейчас она вернулась чтобы их утихомирить, вернулась с того света. Феликс, как и раньше это было при их примирениях, отвернулся в сторону и опустил глаза, ему как и ранее стало стыдно перед Цирцеей.

Начало

31.08.1645.

Лён в очередной раз потрогал кровоточащую рану на левой скуле. На остальные повреждения он уже не обращал внимания, но и без того обезображенное мерзким и уродливым, рваным шрамом, лицо ещё сильнее портить не хотелось. Изрезанная шея уже практически заросла, исполосованное запястье так и подавно, а проклятый порез на скуле никак не хотел срастаться уже второй день.
- Cукa?
Девушка василиск, которая оставила эти отметины на теле Лёна, скрылась в неизвестном направлении. Она буквально растворилась в толпе, сразу после того, как внезапно напала на него. Последние две недели в жизни близняшек ничего особого не происходило и извечная настороженность слегка притупилась. Да и окружение, в котором произошёл бой, был совершенно не подходящим. На центральном рынке Кен-Кориона такое случалось крайне редко. Среагировать всё-же Лён успел, но запоздало. Чего не скажешь про сестру. Алика отреагировала мгновенно, ещё до того, как брату едва не вспороли артерию, она уже целилась из своего арбалета в василиска. Но не стреляла. В пустынях народ дикий, и слишком шустрый, так и невиновного задеть не составит труда, поэтому она медлила. Атака василиска была молниеносной. Серия коротких и точных выпадов обошлась Лёну дюжиной сильных повреждений, но и он в долгу не остался, дважды с силой приложив древком копья по торсу девушки, Лён отбил у неё желание продолжать атаковать. И только после того, как снующие повсюду люди слегка расступились, а василиск попыталась скрыться, подставив спину, Алика выстрелила. Болт прошил худенькое плечико убегающей девушки навылет. Догонять не стали. Лён сделал вывод, что это могла быть наёмница, которой заказали ллайто. Слишком многие пострадали от действий близняшек за последние пять лет их скитаний по южному континенту.
- Cукa.
Погода была безветренная. Вечернее солнце уже не пригревало, но тем не менее, на улице было жарко. В воздухе висела звенящая тишина, изредка прерываемая вздохами Алики.
Они стояли перед небольшим двухэтажным зданием, ничем не выделявшимся среди прочих.
- Даже не надеюсь, что он нас ждет, - безэмоционально сказал Лён и ещё разок глянув себе под ноги и на покрытые рыжим песком ботинки, шагнул вперед.
То что произошло в следующие секунды, не сильно его удивило, но заставило напрячь свои чувства, так, на всякий случай.
Из земли росла полутораметровая белесая трава, вверх от которой отрывались и воспаряли полупрозрачные снежинки. На крыше дома появилось рогатое существо, которое изредка постукивало копытом по краю, отчего вниз осыпались серебряные пылинки.
Перед входом Лён приостановился, оглянулся на внимательно смотрящую на него сестрёнку.
- Всё будет хорошо, Али, - он тепло улыбнулся и, толкнув дверь, вошел внутрь.

Отредактировано Лён (2012-09-21 12:29:31)

Убранство лавки внутри оказалось впечатляющим. Огромные стеллажи, занимавшие практически всё пространство, стояли вдоль стен, до самого потолка, забитые всевозможными книгами и многочисленными артефактами. При беглом взгляде на интерьер создавалось впечатление, что хозяин лавки неряшливый старик, с очень глубокой амнезией. Пол был усыпан живыми шоколадными змейками, расползающимися в разные стороны, парочку которых уже раздавила вошедшая Алика.
- Вот мы и на месте, - мелькнуло в голове ллайто, - Надеюсь тебя удар не хватит, братец, когда мы встретимся.
Взгляд скользил по бесконечно тянущимися толстыми фолиантами стоящими плотными рядами, пока не пересёк молодую особу, мирно сидящую на прилавке. Оценивающе пробежав по ней взглядом, Лён посмотрел на стрелой взлетевшую по винтовой лестнице Алику. Сестрёнка жутко завопила при виде большой крысы, забившейся в угол, отчего было не совсем ясно, кто-кого больше напугал.
- Лёо-о-о-о-он, убери это исчадье Изнанки отсюда-а-а-а-!!!
- Ладно, ладно. Секунду, - хмыкнул Лён и подойдя к сидящей на прилавке девушке, обхватил за талию и подняв, направился к выходу, - Да не брыкайся ты. Пошутил я.
Ллайто отпустил девушку и развернувшись к большой крысе, испугавшей Алику, метнул копьё. Животное даже не успело среагировать, как мгновенно оказалось проткнуто насквозь огромным наконечником и прибито к полу.
- Али, спускайся, всё в порядке.
Вырвав копьё из пола, и стряхнув в окно бездыханное тельце грызуна, Лён развернулся и облокотившись на один из стеллажей, принялся ждать, пока владелец лавки появится из-за кулис.

Балкон второго этажа

Отредактировано Лён (2012-09-27 16:02:35)