– Неделя! Неделя и два дня! – восторженное восклицание эхом отдалось от стен приемного зала и тотчас перешло в расслабленное мурлыканье. – Ини, право… Я даже не знаю, поздравить мне тебя… Или же лучше посочувствовать. 
…Невольно прислушиваясь к этому бархатистому, пропитанному издевкой голосу, Ринияр стиснул зубы и обхватил голову руками, тщетно пытаясь сосредоточиться на проблеме, которая никак не желала устраняться проверенным путем «отвали, мне не до тебя». 
– Когда он неделю и два дня назад умолял тебя в очередной раз ему помочь… – безжалостно продолжал голос, – Я подумала было, что слово «инквизиция» озарит тебя, и ты его пошлешь своим духам пустыни в задницу.
Поддаваясь очередной волне паники, Ринияр вскочил и стрелой пронесся мимо свободно разлегшейся на каменном «троне» СиНа’Фай, пересекая обширный зал из одного конца в другой – и все ради того, чтобы, по достижение оной цели, развернуться и проделать пройденный путь в обратном порядке.
Сфинкс, торжествующе ухмыляясь, внимательно следила за постоянной передислокацией хозяина, изредка чуть поворачивая морду то в одну сторону, то в другую.
Когда Ягуар, заложив руки за спину, в очередной раз промчался в полуметре от ее носа, грива на шее и груди СиНа’Фай зашевелилась, словно от легкого ветерка.
– Он сброшенной змеиной кожи не стоит…  – доложила сфинкс, тряхнув головой. – Но ты почему-то им дорожишь, как… своей коллекцией аметистов. Раньше, когда он бегал от стражи, у него еще получалось искупить свою вину – он же давал сведения. Однако идут годы, тебе за него влетает все больше и больше… а он «окупается» все хуже и хуже. Признай, в нем больше нет толку…
Улыбка на устах СиНа’Фай стала еще шире, когда Ринияр, услышав последние слова, резко остановился, а взор его алых глаз, прожигавших все вокруг, внезапно потух и уперся в песок на полу.
Она была права. И это самое страшное. Ягуара, тщетно искавшего выход из ситуации, уже не впервой посещали похожие мысли. И хотя он гнал их прочь, это не меняло правды. Неписаный закон Кен-Кориона (и, пожалуй, не только его) гласит – важен не ты сам, а та выгода, которую ты несешь. И нечего беречь то, что уже отслужило…
Хрустальный перевел взгляд на массивные двери. Где-то там, в комнатенке, что служит вместилищем для тех, кто желает попасть в приемный зал, его нетерпеливо ожидали последствия за пренебрежение этим законом.
И все-таки, Ринияр не желал отдавать то, что ему принадлежало. По крайней мере, безвозмездно.
Так, или иначе, он оттягивал встречу с представителями инквизиции уже более недели. И время на раздумье вот-вот должно было подойти к концу…
…От размышлений Рини оторвало движение дверей, на которые он все еще пялился.
Герольд приоткрыл дверь менее чем на фут, но это не помешало ему просочиться в зал. Подобный если не змее (до оной ему многого порядочно не хватало), то ящерице, этот молодой василиск бесшумно приблизился к Ягуару и заговорил шепотом, тут же подхваченным эхом.
– Господин, я только что говорил со стражей у той комнаты, – боковым зрением Рини уловил, как навострила уши СиНа’Фай. – Боюсь, наши гости больше не намерены ждать.
“Похоже, на этот раз время действительно вышло”, – закусив губу, подумал Керлиэн, переводя взор с лица герольда на сфинкс.
– Пора, – подтвердила она его мысли, спрыгнув с валуна и устроившись на песке.
– Ну что ж, – подытожил Ринияр. – Этот день должен был наступить.
Невзирая на внешние спокойствие и непринужденность, внутри Ягуар уже давно пытался утихомирить бешенные волны беспокойства. Надо сказать, пока что получалось.
– Пригласи наших гостей, – решительно заявил Хрустальный, направляясь к «трону».
СиНа’Фай ободряюще улыбнулась ему и кивнула.
…За спиной скрипнула дверь. Герольд вышел.

Уголок рта Ринияра пополз вверх, порождая на его губах кривую усмешку.
Итак, стоявшая перед ним особа явно была настроена решительно – Ягуар едва удержался, чтобы не вставить в небольшую паузу между ее словами что-нибудь на манер «Ну, во-первых, здрасте».
Впрочем, подобного следовало ожидать.
“Ах, Рини, неужели ты полагал, что госпожа-инквизитор, копившая в себе злобу более недели, сейчас тихо-мирно войдет, не грохнув дверями о стены, сядет напротив и будет вести с тобой вежливую дипломатическую беседу?” – пронеслось в буйной голове. – “Правильно. Не полагал. Значит, все идет по плану. Ну, гипотетически. Потому что никакого плана у нас нет”.
Иными словами, Хрустальный стойко вынес поток обвинений.
Между тем, в процессе «прослушивания», Рини не мог не позабавить тот факт, что в столь… хрупком (если не сказать – болезненно-худощавом) теле умещается столько гнева. Надо сказать, в последнее время сему факту он встречал все больше и больше подтверждений. Казалось, чем слабей и безобидней на вид женщина, тем больше силы придает ей ее злоба.
…Но вот, наконец, яростная тирада была завершена. Далее по сценарию требовалась реплика обвиняемого.
Как Ринияр подозревал, она требовалась лишь для того, чтобы на первом же слове ее прервать словами «Заткнись, неверный! Признаешь ли ты…» и продолжить речь далее.
“Для начала, разминка”, – порешил Ягуар, поднимая зад с «трона».
– Итак. Госпожа… – беглый взор по лежавшему на валуне списку «гостей», – …Кассандра? 
Он двинулся с места. Ступая по мелкому, просеянному морскому песку, Ринияр спешно соображал. Говорить было нечего. Тут требовалось либо признавать свою вину и сдаваться сразу, либо упорствовать. Но упорствовать осторожно.
– Быстро же в нашей с Вами беседе распределились роли… мне, видимо, досталась роль виновного. А если подумать… разве я в чем-то виноват?
СиНа’Фай ткнулась лбом в песок. Ринияр и сам был не против последовать ее примеру. Поберите все духи пустыни, что за… хрень лезет в голову?
– Неужели Вы полагаете, что тот, кого разыскивает инквизиция, способен заручиться моей помощью? И более того. Неужели Вы думаете, что при всем этом я бы знал, где его искать?.. Неделя! – внезапно воскликнул он, вскинув руку. – Неделя и два дня были потрачены моими лучшими людьми, чтобы обшарить город и даже несколько миль вокруг него! Я надеялся, что свершится чудо, и мы найдем его, чтобы незамедлительно отдать в руки правосудия…
Набродившись из стороны в сторону, Хрустальный снова вернулся к «трону».
– Ведь я… я вам не враг, госпожа Кассандра, – изрек он, прежде чем усесться обратно. – Нужно быть круглым идиотом, чтобы пойти против инквизиции! И я не менее Вас желаю его отыскать. Но что, если мы его упустили?! Ах, знали бы вы… на страже у телепорта стоят двое из Янтарного Дома – честное слово, они – взяточники, каких поискать! Теперь он может быть где угодно – хоть на другом конце Денаделора!

За задержку извиняюсь. Интернет отключили, пишу с айпода.

“Пф! Ну прямо как Сорель”, – про себя фыркнул Рини, внешне, однако, умудрившись ничем не выдать своего раздражения. – “Забавно. Это, должно быть, судьба моя – быть до смерти загнобленным такого вот рода… дамами-тиранами”.
Невзирая на то, что столь вызывающее поведение Кассандры Ягуара порядком разозлило, он, вопреки своим принципам, старался сохранять спокойствие. Гнев, как говорится, уму помеха.
Однако СиНа’Фай явно думала по-другому. Стоило гостье внезапно приблизиться, пересечь незримую границу личного пространства, которое сфинкс была готова делить, разве что, с хозяином, как эхо разнесло по залу глухое клокотание. По спине фамилиара тотчас прошла волна спазмов, подобрались задние лапы, словно хищница хотела прыгнуть; впрочем, незаметный тычок ногой тотчас ее успокоил, вынудив чуть отползти назад.
Внимая угрозам Кассандры, Ринияр не мог сдержать самодовольной ухмылки.
– Значит, Вы полагаете, что сейчас вправе ставить мне условия… – констатировал он. – Полагаете, что на данный момент Вы в меньшей опасности, чем я… Хм-м?
Хрустальный снова поднялся, на сей раз, чтобы взглянуть на гостью с высока и оттеснить ее от «трона».
– Мне жаль Вас расстраивать… но это не так… Вы говорили о том, что пошлете весточку в Орден? Но в моих силах сделать так, что этого не будет. Конечно, это не спасет нас от гнева инквизиции, они заявятся сюда, мне достанется по заслугам. Но Вы этого уже не увидите, – подаваясь вперед, зло прошипел Ринияр. Но в следующий миг тон его вновь лишился всякой угрозы, перейдя в расслабленное мурлыканье, коим василиска недавно отчитывала сфинкс. – Но к чему это я? Ах, да! Я всего лишь хотел доказать госпоже Кассандре, что ее положение сейчас, пожалуй, ничуть не лучше моего! И потому, одолжения вроде «я-ничего-не-расскажу», на мой взгляд, недостаточно, чтобы я согласился Вам его выдать. А с другой стороны, если нагрянувшие по Вашей просьбе инквизиторы начнут рыскать по городу и искать его… не думаю, что они что-либо найдут. В худшем случае, арестуют моего казначея, и то лишь потому, что лет сто назад он играл шадоса в детском спектакле. Я ведь не такой дурак, чтобы держать преступника в собственном доме…
Смена тактики.
Возможно, СиНа’Фай права – он уже свое отслужил. Пора его променять по всем Кен-Корионским правилам: то есть, подороже.

Отредактировано Ринияр (2012-09-06 12:02:09)