Анкета персонажа:
Темнота и смрад. Именно они царствовали в этом небольшом душном помещении, лишенном всякого рода окон, окошек, проходов. Единственным выходом была дверь, но даже она - лишена каких бы то ни было щелей или дырочек, способных донести порыв свежего воздуха, порыв надежды, запах свободы. Ничто не смело нарушить ощущения безнадежности и уныния, царившие тут, и даже факелы, казалось, светили лишь вполсилы, все больше распространяя чИзнанка, еще более усиливая темноту и смрад.
Воздух казался липким, тягучим, осязаемым, и каждый вдох отзывался на теле мелкими каплями пота, которые, распухая с каждым новым словом инквизитора, неприятно, словно вынесенный приговор, скатывались по телу, лишь усиливая царящее в помещении напряжение. К месту сказать, что оратора, казалось, нисколько не смущала мрачноватая обреченность, витающая вокруг: монотонная речь, напротив, подчеркивала безысходность положения обвиняемого, а прочих присутствующих неизменно клонила в сон, баюкая.

1. Имя.
- Обвиняется - тоном проповедника пред собравшимися на площади жаждущими Истины вещал инквизитор, ничуть не заботясь о том, что его аудитория состоит из торопливо строчащего писаря, четырех застывших живыми изваяниями солдат-караульных, сэра Илирио - образно выражаясь, мастеру по задушевным беседам с заключенными - с нескрываемым раздражением разглядывающего отвлекающих его от приятного время препровождения... и самого плененного. - Нареченный в Клане Даггером Таашхой по прозванию Ожившая Ночь. Личность сия также известна под личинами Фриддона Надда, Наги Сэддоу, а вместе с тем под прозваниями Полоз, Змей и, возможно, прочими, Нами не выявленными.

2. Раса.
Этот василиск...

3. Возраст.
... 241 года от роду, рожденный Седьмого дня месяца Прощания Журавлей в году 1403, ...

4. Деятельность.
... за преданность Клану Анема и членстве в нем, за убиение лиц известных и не очень, мужчин и женщин, во сне и бодрствовании, мучительно и быстро, оружным и без... - монотонный голос прервался впервые, но лишь для того, чтобы шумно и жадно заглотив порцию воздуха, продолжить нараспев. - за воровство ценного и не особо, секретного и общего, за соглядатайство, а также прочие менее значимые прегрешения приговаривается к казни через отрубание... - на этот раз речь, исполненная торжественностью момента, была грубо прервана насмешливыми покашливаниями сэра Илирио. Его ничуть не смутил обращенный к нему строгий взгляд, напротив, лицо палача обезобразила похожая на оскал улыбка, а кивок в сторону закованного в колодки василиска заставил веселиться пуще прежнего: чешуя надежно защищала шею приговоренного от меча - перед силой традиции были бессильны даже законы, а так уж повелось... именно меч: Через повешенье.

5. Способности.
Дальнейшее напоминало больше распоряжения и наставления, нежели торжественно-официальную часть сего действа. Голос "обвинителя" наполнился силой, стал более властным и уверенным. В руке появился факел, которым он активно размахивал, подкрепляя свои слова жестами, разгоняя темень - само воплощение Воина Света, сокрушающего Мрак:
5.1. Бытовые:
- Говорят, он умеет многое: и готовит съедобно, и штопает себе одежду, и читает на языках да диалектах, и пишет не на меньшем их числе, и ездит верхом, и ухаживает за лошадьми, и плавает, и умеет выживать да охотиться, и прятаться да следить. Говорят, он большой придумщик, говорят, он умеет врачевать, чтоб после успеть добраться до целителя. Таких называют Охотниками за головами - они умеют многое, а этот, - небрежный кивок в сторону закованного, пламенем факела, приласкав по спине. - этому еще и лет немало. Так что воистину. Но вряд ли теперь ему пригодятся сии умения...
5.2. Боевые:
... Но, ведя на казнь, будьте осторожны с ним, ибо подобен змее во всем: таится до последнего, нападает стремительно, бьется беспощадно. Месяц Прощания Журавлей, Седьмой день... - как-то задумчиво произнес инквизитор. Но после недолго молчания он продолжил в своем прежнем уверенно-властном стиле: Ему улыбается сама Ланвен, так что ловкости Змею не занимать. Поймавшие его шептались, что этот кусок дерьма облезлой виверны чуть не отправил к Ильтару паладина. Тейарово отродье, рубанул девчонке по шее... ты ведь знаешь Ильтию? - неожиданно прервал свой вдохновенный рассказ инквизитор, но ответа решил не дожидаться, выдумав его за собеседника: Нет? Чудом жива осталась! Любима Богами - не иначе... жаль, жаль ее... красивая - ей бы детей рожать... а этот... - удрученно покачав головой, соболезнуя своим мыслям, квиз тряхнул головой и продолжил яростно. - при василиске был меч и метательные ножи, видимо, в этом он искусен. Но я бы не исключал и другого оружия. Сыны Анемы искусны во многом.
5.3. Магические:
Тишина длилась довольно долго, тая в себе оттенок задумчивости. Мысли, что называется, просто кружились в воздухе, подгоняемые пламенем факела, неторопливо рисующим в воздухе незамысловатые узоры:
- Мы точно знаем, что он - магистр в рунной магии. Хоть официальные экзамены были пройдены лишь на мастера, он - магистр, мы уверены. И Наш человек утверждает, что Змей знает все школы. И это еще один повод казнить его, хоть мы и не уверены в его познании Школы Смерти, все же... неприятности лучше казнить на корню.
Факел замер, в то время как человек, держащий его, силился что-то вспомнить. Он бормотал себе под нос, не заботясь, услышат ли его, а потому желающим таки услышать приходилось сильно напрягать слух.
- Как же... что же... там ведь легко запоминалось... сейчас, сейчас... а, кажется, вот... КСМ - нуль...
5.4. Слабости:
- Поставьте его уже на колени! - после едва слышного бормотания себе под нос, эта фраза казалась оглушительной. Даже эхо взметнулось испуганной птицей, шарахаясь от стены к стене, пока солдаты торопились исполнить приказ. Открыв колодки, выкрутив руки и удерживая с двух сторон, василиска опустили на колени. Не сказать, что он сильно противился, но, гордец, никак не хотел опускать голову в знак смирения и повиновения - однако боль творит чудеса.
- Я передумал, держите его крепче, - насмешливо-тихий шелест извлекаемого из ножен клинка казался оглушительно-громким. Даже громче недавнего рыка инквизитора. Словно ласка Габриэль, коснувшейся ладонью щеки своего верного посланника, этот звук отозвался дрожью по телу Змея: дрожь, предвкушение - и темнота.
Василиск рывком поднялся, садясь на постели. Ночь снова принесла с собой кошмары, напоминая о том, чего он так сильно боялся: почти две сотни лет он молился Темным Богам, посылая Габриэль все новые и новые души, не заслужил ли он себе проклятие, не придет ли Богиня за ним? Или за Эмиль? Или за Альком? Или за Ильтией? Три самых больших страха, три самых больших слабости, три самых больших тайны... Что ж, видимо пора отыскать их, раз прошлое так настойчиво напоминает о себе. Что ж, он должен сделать все, чтобы зищитить их от себя.

6. Ключ:

7. Внешность.
Вот Путь, чтобы стать невидимым, просто стать маленькой частицей ночи, бесшумно скользить с ветром и тенью, слиться со светом Луны и мерцанием звезд…
Их разделяло волнующееся всполохами пламя костра - замысловатый танец перемен, изменчивое постоянство, полыхающее спокойствие. Столь же разными были и фигуры, в молчании застывшие друг против друга, две противоположности, две стороны медали: в ее взгляде полыхает пожар, способный испепелить всех врагов Света на месте, в ее взгляде читается вызов и готовность принять правила противника, тут же меняя их в свою пользу - он смотрит внимательно и вместе с тем лукаво, в его глазах лишь интерес и спокойствие. Безграничное спокойствие океана, способное укротить любое пламя.
А любопытный огонь все тянется, выкрадывая у темноты ночного леса все новые и новые детали, беззастенчиво отражаясь многократными всполохами на оружии и доспехах воительницы, превращая ее в само воплощение Карающего Света и Рассветной Зари. Пшеничные волосы собраны в косу, меч острием смотрит в ночного "со-беседника"...
Словно ожившая Тьма, он стоял напротив паладина. Широко расставленные ноги, меч в ножнах опущен к земле, мягкий взгляд исподлобья... Нет, его одежды не черны - скорее то цвет беззведного ночного неба, его волосы убраны под капюшон, а лицо закрывает резная маска устрашающего вида. Единственное, что не сокрыто одеждой - запястья. Сильные, загорелые, с обветренной кожей. Нет, не выцепить взглядом фигуры, не за что зацепиться огню - и силуэт кажется выросшим прямо из окружающей мглы.
Как давно он видел Эмиль и ее брата? Лет двадцать уж прошло, пожалуй, они теперь и не узнали бы Змея - слишком разителен был контраст. По людским меркам, осанкой и статью он напоминал гончую: выше среднего, сухощав, подтянут, жилист. Его скупые отмеренные движения были полны сдерживаемой силы, пластики и мягкости - этот контраст завораживал. Неторопливость, кажущаяся леностью, в миг могла обратиться стремительным порывом - одним словом, Змей. Бархатный приглушенный голос с легкой хрипотцой напоминал сытое урчание горного льва, а насыщенно-коричневые глаза, бессовестно-внимательно и цепко разглядывающие собеседника, еще более усиливали это сходство - так смотрит лениво лежащий хищник, раздумывая - съесть или потом?
Для полноты картины стоит отметить коротко остриженные насыщенно-черные волосы, загорелую, обветренную кожу, золотую чешую, укрывающую левую часть шеи и спускающуюся вниз по руке - природный панцирь по внешней стороне, забирался на внутреннюю лишь скромными робкими "побегами". Но справедливости ради стоит отметить, что рубаха с высоким воротом надежно скроет эту особенность, и василиск для всех станет просто человеком, одним из толпы.
Но это было, теперь, таясь от Клана и Закона, Змей сутулился, прятал глаза, прихрамывал на левую ногу, подкладывая камешек в сапог; теперь Змей отрастил волосы до плеч, спутанными неопрятно-грязными прядями обрамляющие лицо. И теперь Змей неизменно носил несвежую, местами даже грязную одежду - неприятный запах быстро отбивал интерес к общению и знакомствам.
А Ночь... Ожившую Ночь видела лишь одна личность из ныне здравствующих: капитан Ордена Ильтиа дель Лиос Варг.

8. Характер.
Старайтесь быть ни сильными, ни слабыми; ни мягкими, ни жесткими. Отбросьте эти мысли, откройтесь для пустоты и, утратив тело, подчинитесь ей.
Ветер.
Непосредственность, изобретательность, хитрость и гибкость - это Змей получил от Ветров. В этом молчаливом, часто угрюмом внешне существе сохранилась странная детская непосредственность и живость ума, несвойственная уж повзрослевшим. А потому вопросы Змея могут смутить, ответы - поставить в тупик, а умение искать приключения себе на голову - так просто вызывает зависть у многих.
Вода.
Вода поделилась немногим с Сыном Пустыни, но дар ее очень ценен. Умение приспосабливаться и меняться, после затишья и штиля вмиг обрушиться штормами, круша и сметая. А после бури вновь утихнуть, обдав холодным презрением дождливой мороси. А после... а после притворяться и играть чужие роли, а то и вовсе притаиться в засаде, как зверь перед прыжком - и до последнего ждать, не дыша, как бы ни был велик соблазн начать охоту немедля.
Земля.
Говорят, Боги создали людей из комков грязи - наверное, поэтому они столь угрюмы. Правда это или нет, но от Земли василиск перенял уверенность, невозмутимость, упрямство и скрытность. Согласитесь, неплохие качества, если в меру - а если настолько, что уверенность начинает граничить с безрассудством; а если настолько, что невозмутимость становиться маской и граничит с холодностью; а если настолько, что упрямство становится на зависть любому верблюду, а в купе со скрытностью превращается в то, что называется себе на уме?
Огонь.
Огонь во многом: смелый, отчаянный, преданный, ревнивый, полный страсти и страстей, часто прямолинейный, вспыльчивый, но отходчивый. Предпочитает решать проблемы сразу - и навсегда. И чтоб другим неповадно было.
Пустота.
Сочетать несочетаемое и быть неповторимым - видимо, таково благословение Богов своим творениям. Так вспыльчивость гасят умение выжидать и сдержанность, страсти успокоит внешняя холодность, а отчаянность сгладит хитрость.
Но, право слово, не стоит об этом думать: встаньте на берегу речушки или моря, раскиньте руки, отдаваясь ветру. Вдохните эту мощь, услышьте шепот потревоженных вод, почувствуйте твердь под ногами, узрите в себе огонь подаренной жизни - мы просто часть, непослушные дети своих небесных отцов

9. Биография.
Было уже глубоко за полночь, когда он, кутаясь от противной мороси в плащ, наконец добрался до своей комнатки в одном из постоялых домов Рахена. На Змея в такую пору всегда накатывала необъяснимая тоска, крепкими кольцами оплетая душу и выгоняя из глубин памяти воспоминания. Эта ночь не была исключением - прошлое снова напоминало о себе, зовя василиска вернуться хотя бы в воспоминания. Вернуться, позволить им завладеть собой, убаюкать, унести прочь из настоящего в счастливое далеко.
Усталый вздох, очень похожий на зов: "Эми, - а следом другие. - Альк... Ильтия", и тишина. Не слышно даже шагов... только стук сердца. В наступившем молчании он кажется громким настолько, что она услышит - Змей усмехнулся этому наваждению. Скинув на плечи капюшон, он медленно, словно бы даже в нерешительности, подошел к окну и, коснувшись стекла пальцами, замер. А смотрящее на василиска полупрозрачное отражение, приютившееся во тьме дождливо-ночного неба, казалось, сочувственно вздохнуло, обнимая Дага своим взглядом.
Ночь. Вся его жизнь, долгие две сотни лет, казалась кощунством и неспешным путешествием вниз по лестнице, в царство Темных Богов. Две сотни лет он служил Клану, не спрашивая лишнего ни о себе, ни об... о тех, кого сам лично отвел к Габриэль. Не было ненависти, не было злости - лишь имена, которые не давали покоя. Змей помнил всех. Пусть померкли в памяти черты лиц, пусть позабылись адреса, но имена остались. Не то чтобы василиск был шибко верующим во всемогущих Богов и Покровителей, но ежели выпадал случай, все имена исправно упоминались в ближайшем храме для очистки собственной совести и успокоения мятущейся души. Нет, Даг не обольщался, и не ради милости Светлых совершал свои небольшие поломничества - скорее потому, что так было правильно. Правильно, чтобы помнили...
Лично он бы отдал многое, чтобы вспомнить свою семью. Иную, не Клан, до Клана. Но темнота не желала расступаться, оставляя сокрытое сокрытым, а Замок, видимо, домом.
Рассвет наступил внезапно, ничто не предвещало окончание Ночи: обычное задание, привычные засады. Но на деле Змей не смог оставить ее умирать - девчонку, пахнущую миндалем. Словно то усмешка Ильтара, но перепачкавшись в ее крови, крови Война Света, Даг не смог вернуться к прошлому. Каких сил василиску стоило выходить златовласую, какие клятвы пришлось дать Габриэль, какие жертвы принести Анему... об этом умолчим, ибо история сия достойна отдельного рассказа.
Но после все изменилось. Но после - почти двадцать лет новой жизни, пути к Свету, приходилось все больше прятаться и от Клана, И от Закона. Прятаться и наслаждаться редкими встречами с девчонкой, пахнущей миндалем.

10. Отличительные черты.
Как отличить Безликого, решившего прятаться Змея? Смотрите в глаза, редко у кого они баюкают спокойствием. Не видно глаз - отметьте усмешку на губах: как однобокая ленивая улыбка, без издевки и дерзости, без горделивого возвышения. И губ не видно? Что ж, смотрите ладони - у Змея нет мизинца левой руки, а на правой, будучи внимательным, можно заметить странное утолщение лучезапястного сустава. Последнее, что может вам помочь - руническая вязь татуировкой - от плеча к плечу полукругом по груди. Руны сплетаются в рисунок, рисунок - в узор.

11. Мировоззрение.
Нейтральное

12. Пробный пост
---

Анкета игрока:
13. Ваше имя. Ари.
14. Связь с Вами. gaer-urug@qip.ru и ЛС. Также бубны, молитвы и пр.
15. Опыт игры на ролевых. Есть немного
16. Как часто сможете появляться? Могу часто, особенно если нежно подталкивать в сторону нужных тем.
17. Откуда узнали об игре? Артика Ассалиан
18. Разрешаете ли вы использование своего персонажа после ухода с ролевой? Не хотелось бы. Но если понравится перс, то пользуйте. Желательно в качестве НПС.

Отредактировано Даггер Таашх (2012-09-07 18:29:05)