Отвратительно. Все вместе, и все по отдельности.
Ацилотс. Уже сам по себе достаточный повод для дурного настроения. Слишком много воспоминаний. Справедливости ради, нужно сказать – не все плохие. Напротив, большинство из них светлые, яркие, способные накатить теплой и чистой волной. Да только волна имеет свойство откатываться. Так и они. Уходят и оставляют на мокром песке души принесенные с собой обломки, побитые и покореженные морем прожитых дней.
Что еще? Из крупного – проваленная работа. Объект навсегда потерянный для гильдии. Если смотреть фактам в лицо – шансов не было. Что может дать ему, талантливому обеспеченному аристократу, гильдия? Деньги его не интересуют, славу такие люди привыкли завоевывать при дворе, в будуарах влиятельных дам и кавалеров, а благие намерения, полноте, благие намерения таких людей отступают, когда на горизонте маячит риск испортить хорошенькое личико. Шансов не было. Умом Сиэль понимал это, да. Но извечная привычка всегда и во всем винить в таких случаях себя, не раз уже крупно портила ему жизнь. Еще, ему просто жаль было бездарно потраченного времени. Подумать только, ради этой пустышки он сорвался сюда из Таллема. Сюда.
Их мелкого были крики под окном недорогой гостиницы, разбудившие его рано утром, много раньше, чем он сегодня планировал. Слегка улучшило настроение то, что он не поленился встать, открыть окно и выплеснуть на головы сцепившихся склочниц содержимое тазика для умываний. Потом, правда, оказалось, что умываться теперь нечем. Пришлось спускаться в обеденный зал и требовать воду. Потом выходить в город и отправляться на поиски места, где можно легко позавтракать, без опасения отравиться. Еще накануне, впервые воспользовавшись возможностью поужинать в гостинице, он обнаружил что готовит их повар преотвратно. На улице, не успел он пройти и квартала, как у него попытались спереть кошелек. Окажись пойманный воришка ребенком и Сиэль, отчитав, непременно отпустил бы его. Но трясущийся подбородок и масляные глаза замызганного  верткого мужичонки, неожиданно вызвали у него сильный приступ отвращения, побудив сдать последнего с рук на руки обнаружившемуся на соседней улице стражнику. Потом пришлось, кляня себя почем свет стоит, тащится за стражником и арестованным вором в участок, давать показания. И не позавтракал, и утро себе окончательно испортил. В участке пришлось ждать долго, часа полтора. Все это время пойманный им мужик шипел, плевался и каркал в его адрес такими словами и обещаниями, что Сиэль с трудом удержался от соблазна свернуть ему шею прямо там и собственными руками. Беседа с лохматым разжиревшим инспектором, благо, закончилась быстро, но, все равно, снова на улице он оказался уже только ближе к полудню.
Злой и голодный он свернул на соседнюю, шумную торговую улицу и заказал завтрак… какой там, давно уж обед, в первой попавшейся, крохотной, затесавшейся промеж двух лавочек, забегаловке.  Вопреки ожиданиям, заказанное им «вот это» оказалось не только горячим, но даже приятным на вкус, и, ближе к концу обеда, доброе расположение духа  начало постепенно возвращаться к нему.
Откинувшись на спинку плетеного кресла, стоящего прямо на тротуаре, медленно цедя из крошечной чашечки горячий шоколад с корицей и шариком мягкого, слегка сладковатого домашнего сыра, он поглядывал по сторонам уже без ненависти к окружающим людям. В голове его начали даже выстраиваться какие-то подобия планов на оставшийся день. Сообразно традиции, сложившейся у него за время работы, последний командировочный день он всегда проводил вольно шатаясь по городу, осматривая местные достопримечательности или выискивая в лавках мелкие приятные безделушки, которые, по возвращению, можно будет вручить коллегам. Если работа была успешной, такая прогулка служила своеобразной наградой для него самого, если же удача в этот раз отвернулась, прогулка становилась утешением и помогала отвлечься и вернуть мысли на свои места.
Задача осложнялась тем, что Ацилотс не был городом, который Сиэль имел настроение осматривать. Да и что смотреть здесь? Все, мало-мальски интересные места давно и детально изучены за годы ученичества в академии магии. Сувениры, встречающиеся в местных лавках, привезены со всех концов света и мало несут на себе отпечаток этого города. Скорей уж любого другого.
От мыслей его отвлекло появление у витрины соседней лавки незнакомого молодого человека. А вернее, то, что он выкрикивал.
- Господа и дамы, есть ли тут смельчаки, которые согласны принять участие в пари? Ставлю пять серебряных, что я выйду победителем!
«Еще один скучающий страдалец, - с участием подумал в адрес молодого человека Сиэль. – Совсем отчаялся».
- Неужели нет желающих, принять участие в этом пари? – Продолжал надрываться парень. - Десять серебряных!
Чувствуя, как превращается из просто скучающего обывателя в заложника собственного любопытства, Сиэль протянул руку и прикоснулся к рукаву одежды вопящего молодого человека. Благо, лавки на этой улице стояли так тесно, что ему не пришлось даже отрывать зад от кресла.
- Что за пари, милейший? – Сиэль постарался, чтобы голос его звучал равнодушно. Он не собирался ввязываться в сомнительное предприятие прежде, чем уяснит все подробности.

- Скулить заканчивай, бесстыдник. Злая тетка тебя все равно сдаст властям с поличным. Денег, так уж и быть, брать не стану. Да прекрати ты дергать! Я ж так без платья враз останусь! - с чувством рявкнула Василиса в сторону заливающегося истерикой – слезами, соплями, икотой – белобрысого человеческого отродья. Выдернув из цепких лап детины полог одежд, глаза устало закатила. – Родить все горазды, а вот воспитывает нас пускай Акал. И что в итоге мы имеем? – хмуро вниз взгляд опустила, тем вперившись в волка белоснежного.
– Беспутных стражей-нянек, - флегматично подметил тот, уставившись на гневно рычащую консерву у очередного поста стражи Ацилотса, окруженную еще парой беспризорников чумазых. И, похоже, несчастный грузный гном в который раз сейчас проклинал тот день, когда сюда на службу подался. Вот в голову ему летит пятак. И пока горе-страж рвет и мечет в поисках виновного, спокойно деру за угол дает детвора. 
– Ну что за день?..
Задавалась вопросом этим почти что уже сутки. Василиса принадлежала к числу существ, считающих своим беспрекословным долгом наступать на уготовленные им судьбою грабли. Каждый раз, выдвигаясь в сторону столицы, женщина прекрасно знала, что ждет ее за могучими вратами на въезде в родной город. Вельможе, заоблачные цены, грубияны и хамы, столпотворения на улицах – все это казалось крошечной родинкой на попке Тейара в сравнении с толстым шлейфом неприятностей, тянущимся за постоянно растущим множеством разбойников, повстанцев и воришек. Понятия не имею, чем пред Ильтаром уже в этой жизни провинилась Лиса, но на последних ей чудесным образом везло. И, само собою, сегодня по привычке карма повернулась к Сказочнице тем самым местом, куда со звонким, но противным скрежетом катилось утро. Совсем недавно закончились запасы нескольких ингредиентов. Вернее, как закончились? Были беспощадно поглощены любопытным белефом, впоследствии который битый день бродил, чихая. С опаской пришлось оставить хозяйство на снующее по всей лавке существо. «Ох, как бы этот день не оказался для Пекторали последним», - тяжело вздохнула Василиса, собираясь протиснуться меж спинами плотно сцепившейся друг с другом толпы. Но стило только показаться рядом волчьей морде, как в страхе суетящиеся жители Ацилотса тут же смирно к стенам зданий в страстных поцелуях приникли. Несмотря на редкость визитов, ее – а точнее спутника Василисы – уже успели запомнить, бросая зловещие взгляды в сторону асоциальной лохматой парочки.
– Ну, пожалуйста, сударыня! Клянусь очами матушки, что больше так не буду! – малыш перешел от пытки воем к следующей тактике, именующейся «задави старшего жалостью», и на его глазах с тщательно отточенной готовностью выступили бусинки слез.
В один голос прыснули. Попытки выдавить из Василисы хотя бы капельку сочувствия стабильно оканчивались пронизывающим до костей взглядом зеленых глаз и гулкой подачей верхушкой посоха по бестолковке. Именно этим жестом секундой позже и был вознагражден кучерявый парнишка.
Писклявое «Ай!» занавесил мерзкий звук ретивого музыканта, нагло мучавшего своих слушателей отвратной игрой на инструменте. – Кто ж так играет! – зажмурившись, сквозь зубы процедила Торвальд. – Такому б только гулей убаюкивать. – Воистину, - тихим воем отозвался Хьерд.
На пару шаг ускорив, скорее двинули прямиком к удаляющемуся гному. – Куда пошел! – махнула посохом в надежде, что увидят. – Блюститель порядка! – каркающее гаркнула, но не была услышана. И хотела уже на бег переключиться, да только в стороне еще один крикливый вырисовался.
- Господа и дамы, есть ли тут смельчаки, которые согласны принять участие в пари? – О батюшки, ну зачем же пить уже с утра? – Ставлю пять серебряных, что я выйду победителем в этом пари!
На пятках крутанулась. Нескладный, рослый и лохматый. Кому ж еще в столь жаркий день придет идея чудачить на спор? – Смотри-ка, вон еще один. - Эй, парень, ставлю сорок монет, что выиграю я! – Однако, - поджала губы Василиса, с интересом заглядывая в ранее украденную сумку в поисках монет. Деньжат достаточно, можно и дурака повалять. – Ты что? – нахмурившись, рыкнул Хьерд. – Не думай даже, вспомни прошлый раз, - и он был прав. – Но мы тогда ведь спорили на хмель! – И ты ужралась вусмерть. – Чепуха! – сварливо от пристального взгляда морды отмахнулась. – В тот раз мне просто что-то подмешали! – Ага, и в позапрошлый тоже… - Хьерд! – А можно я пойду? – в надежде, что о нем забыли, тихо пролепетал мальчишка, вдохновлено глядя на колдунью.
К вопросам о справедливости Василиса всегда относилась с нотой фанатизма. Любое злодеянье должно быть тотчас одарено проказой. Но если вдруг в такой момент задета собственная честь, тут будет уж не до справедливости…
– Иди. И чтобы впредь не попадался мне, - похоже, плохиш еще и глуховатым оказался. – Ну что стоишь? Пшел! – под часть филейную посохом легонько пнула. – Так что ты там сказал?.. Ах, да! – со всем внушительным могуществом повернулась к волку. Тот явно был этому не рад. Для того чтобы взять Василису на «слабо», нужно было просто отозваться о ее бурных похождениях по кабакам. – Мы с тобой участвуем. Оп-па, смотри-ка, и Сиэль здесь… А он что тут забыл?
Перед глазами мелькнула рыжая макушка согильдийца.
– Ну надо же, какая встреча! – разведя руками, прошествовала прямо перед носом. – А ты здесь по делам, аль так, - она кивнула в сторону отчаянных юнцов. – Развлечься? Я, кстати, - аккуратно к двум мужчинам развернулась. – Ставлю три златых, что оба будете вы кушать носом.
А сзади ворчливо плюхнулся на хвост белоснежный волк, предчувствуя, что как раз сегодня в Ацилотсе они задержатся надолго.

Отредактировано Василиса (2013-03-08 15:20:56)

- Эй, парень, ставлю сорок монет, что выиграю я!
Сиэль мог поклясться, что эту физию где-то уже видел. Профессиональная память на лица редко подводила его. Оставалось только понять, где и когда, и при каких обстоятельствах, если уж на то пошло.
Пари прямо на глазах приобретало новые интересные детали. Можно было, конечно, остаться в стороне и посмотреть. Но тогда он рисковал никогда не вспомнить, где же видел раньше этого чернявого. А этот вопрос уже зацепил его. Так бывает. Забудешь какую-нибудь незначительную деталь. Понимаешь, что забыл, но точно знаешь что хранишь это где-то в памяти. И нет бы, забыть, махнуть рукой, успокоиться. Нет, начинаешь мучиться, ворошить барахло ненужных воспоминаний, поднимая тучи чердачной пыли и выуживая кучу, совершенно несущественных и совершенно не имеющих отношения к искомому, вещей. Так и Сиэль. Где-то внутри него противно и тоненько ныло. Луренс, усмехнувшись, наверняка сказала бы, что это ворочается пресловутое шило, являющееся отличительным знаком всех ее подчиненных.
Он уже открыл рот, собираясь объявить о своем участии и поднять ставку, как перед самым носом у него возникло, вынырнув из ниоткуда, что-то рыжее, подозрительно знакомое. Возникло и лишило звонким голоском всяческих раздумий.
- Я здесь? Участвую в пари, разумеется. – Он небрежно пожал плечами и сказал громче, обращаясь к крикливому. Так, чтобы тот уже наверняка услышал. - Четыре золотых!
Ну конечно. Разве можно отказаться, пойти на попятную теперь, когда Василиса уже увидела его. Здоровая конкуренция никогда еще не мешала дружбе, напротив, являла собой пикантную специю к оной. При всем своем хорошем, даже более чем, отношении к согильдийнице, уступать ей в споре, Сиэль, упаси Ильтар, не собирался. Было несколько досадно, правда, то, что он замешкался и не успел огласить свою ставку раньше, до того, как Вася вздернула ее до сумасшествия. Он все еще не знал условий спора, а покупать кота в мешке с холодным сердцем мешала врожденная практичность. Но ставку пришлось повысить. Скрепя сердце и успокаивая себя тем, что проиграть он все равно не собирается.
Навострив уши, он выслушал разъяснения зачинщика спора. Мысленно уважительно присвистнул. «А ты авантюрист, парень!»
Пари, действительно сильно отличалось от всех, в каких он когда-либо в жизни участвовал. Оно несло в себе налет легкого сумасшествия, хулиганства, и потому дико взбудоражило его. Он ничуть не сомневался в том, как воспримут их выходку доблестные блюстители спокойствия. Но так было даже лучше. Перспектива вволю разогреть кровь, улепетывая по улицам от гремящих доспехом стражников, только добавляла азарту. 
И было еще одно, тайное, что прятал он даже от самого себя. По распоряжению Луренс, он часто наведывался в тюрьмы, вносить залог за тамошних сидельцев, приобретать тем самым верных союзников для гильдии. Теперь ему дико был любопытен вопрос – попади он в переделку сам, как отреагирует Луренс, пошлет ли кого-нибудь внести залог за него? Об испорченной репутации он не думал. Подумаешь – легкое хулиганство. Да послужной список верхушки гильдии, украшают порой куда более громкие деяния. Решено.
- Заметано! – Игриво подмигнув Василисе, он обернулся к группе, уже собравшихся вокруг них зевак, широко улыбнулся, слегка прищурился, обвел взглядом лица, оценивающе задерживаясь на каждом. Эффект это возымело немедленно. Зеваки дружно вздрогнули, подались назад. Многие тут же вспомнили о множестве неотложных дел в прямо противоположном конце города. Толпа начала быстро редеть.

«Столица-мать, сегодня явно не твой день».
Не размыкая губ, края зубов лукаво облизнула. Частые перебранки в тавернах с этим чудовищным хулиганством и не стояли рядом. Чем лучше же для них. Судьба, знает черт, распорядилась после каждого приключения оставлять Василису без нормальной одежды. В последний раз все платье ее было в мелких бусинках дырок – огненный дождь немного не пошел льняной ткани на пользу. Сегодня же было велено быть целиком разрисованной.
– Что он сказал? – занервничал хвостатый. – Что он?.. О боги, этот взгляд…
По радужке стремглав пронесся блик лукавый, заставив волка прочь от ведьмы отступить. Уж больно хорошо он знал, что следует за сим. Посуда битая и шерсти клоки – всего лишь чепуха в сравнении с тем, куда только не заводила этих двоих неутолимая жажда приключений Василисы. Лохматый вздрогнул, картины памяти отсеяв. 
– Так что сказал он? – буравил взором Хьерд.
– Что сказал?.. – замялась Василиса. – Сегодня, думается, наш последний день.
Волк поперхнулся, тихо заскулив.
– В Ацилотсе, - добавить не спешила, но, коль сказала, готовься к оплеухам, Лиса. – Мы будем красить лица! – с восторгом распахнула очи. – Чем больше – тем скорее уберемся мы отсюда. Разумеется, с наградой. И не отнекивайся – ты со мной, - напористо смерила взглядом, чтоб тот не думал даже спорить.
– Чтоб триста лет тебе жилось!
– Спасибо, хватит и двухсот! – руками всплеснула, да ножкой топнула. – Эй ты, касатик! – костлявым пальцем поманила зачинщика расправы над спокойствием столичным. – Скажи-ка лучше, как считать-то будем? Ведь все мы здесь не робкого десятка – двумя-тремя дело явно не ограничится, – манерным жестом обвела участников столь резко, что чуть посохом брюнету по лбу не заехала. – А после буйства нам будет точно не до пересчета. От стражи б вовремя удрать! – она уткнулась взором все в того же гнома, который минут назад пару обильно крыл забияк гнильцой словесной. – Аль будем мерить по объему: за кем крупнее караван – тому и в руки злато? – улыбкой алчной всех троих мужчин озолотила. – Ах, кстати, где мои манеры? Я – Василиса. «Ведь нужно ж знать имя того, кому вы, олухи, продуете».
И низко-низко поклонилась.
– Не нравится мне это, - снова голос подал Хьерд.
– Мне тоже никогда не нравилась столица! - подхватила она его возмущения, привычно переводя речь в другое русло, на языке животных. – Как раз теперь весомый повод будет боле здесь не появляться.
Столица всегда была самым шумным скоплением сумасброда во всех его проявлениях. Да, Ацилотс был ей родиной. Родиной, которую Василиса со всем трепетом сердечных жил терпеть не могла. И как же можно противиться искушению привнести хотя бы маломальский вклад свой в постепенное разрушение того самого нелюбимого городишки, кишащего смрадом и ересью. Уничтожить! Уничтожить ее же оружием! На сегодня им являлась едкая густая краска. А пока господа хорошие метались в раздумьях, Торвальд уже успела отсыпать горсточку медяков торговцу, с жадным бликом в глазах яро благодарящим ее за покупку. Хитрым движением приткнув две баночки с краской себе за пояс, бодрым шагом направилась обратно.

Отредактировано Василиса (2012-11-07 16:57:04)

Появление летучего мыша не осталось незамеченным. Вернее, ему то как раз было совершенно безразлично, какое животное исполняет при бледном функции фамилиара. Хоть ослик.  Впрочем, из курса академии он помнил, что копытное животное фамилиаром быть не может, хоть и не помнил почему. А жаль.
Вот Клио, появившаяся из-под кресла, мышем заинтересовалась не на шутку. Быстро вскарабкавшись на спинку кресла, а оттуда на плечо Сиэля, она показала язык мохнатому спутнику Василисы, состроила дежурную рожу самой Василисе, и переключила внимание на мыша. Попыток пощупать его она не предпринимала, но Сиэль видел, что стоит крылатому потерять бдительность и…
На всякий случай, от греха подальше, он накрыл рукой мохнатое тельце и поднялся.
- Сиэль. Имглантэ. – С достоинством наклонив голову, произнес он, пожимая руки противникам. – Буду счастлив выиграть у вас, господа. И дамы. – Слегка ироничный кивок в сторону Василисы. – Мне тоже не безынтересен вопрос, поднятый моей прекрасной коллегой. Как будем считать?
Зачинщик спора предложил неплохой выход и Сиэль не имел ничего против. Оставалось дело за малым. Разжиться краской. Но прежде он отошел в сторону, намереваясь поговорить с фамилиаром.
- Клио, я тебя умоляю, не теряй голову.
- А я что? Я ничего! – Вся мордочка изображала оскорбленную добродетель.
- Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Этот мышь. Не лезь к нему. Мы понятия не имеем, кто этот тип – его хозяин. Лишние неприятности нам не нужны.
- Не «мы», а «ты»! – Показала язык лемуриха. – Совсем глаза потерял? Это ж Корри. Драконий прихвостень. – Феноменальная память и наблюдательность фамилиара в который раз дала о себе знать.
- А, точно. То-то я и гляжу, знакома мне его физия.
Теперь ему стала понятна реакция Клио на мыша. Ему самому глубоко была безразлична идеологическая борьба между гильдиями. Где он, и где идеология? Но драконы были соперниками, конкурентами. И это нельзя было не признать. Дух гильдии, пусть не подкрепленный высокими моральными принципами, все равно жил в нем. И всякий, принадлежащий к Белым, был для него чем-то вроде пресловутой красной тряпки. И так же для Клио. Разумеется, враждовать всерьез, никто из них не стал бы. А вот сделать мелкую гадость, слегка напакостить – это милое дело. Как там? «У соседа корова умерла. Пустячок, а приятно.» Василисе тоже следовало бы знать.
- Вась, - он поманил ее в сторону. – Видела чернявого? Он из Драконов. Понимаешь, что это значит? Один из нас должен выиграть это пари. Ты или я. В крайнем случае – Лео.
Помяни лихо! Разговаривая с ней, он замешкался, и этого хватило зачинщику спора для того, чтоб сунуть ему в лицо платок, измазанный вонючей, едко желтой краской.
- А, чтоб тебя! – Он развернулся, но рука поймала только воздух. – Тьфу, мерзость какая! Ну что ты ржешь!?
Клио, заливалась хохотом от души.
Сплюнув, он скрылся в лавке и долго обсуждал там что-то с ее хозяином. Вернулся ухмыляющийся, с двумя банками краски в руках. Ярко-золотой краски. Разумеется, никакого сусального золота – чистая химия. Махнув Василисе, повернулся и направился в сторону набережной. Прохожие удивленно таращились на его раскрашенную физиономию, но он в ответ только доброжелательно улыбался. Так и надо, мол.

Отредактировано Сиэль (2012-11-22 09:56:42)

[float=right][mymp3]http://www.fileden.com/files/2012/10/9/3355439/Flogging%20Molly%20-%20Pirate%20Song.mp3|Flogging Molly - Irish Pub Song[/mymp3][/float]С каждой новой секундой Василиса в который раз убеждалась в том, что лиходейка Судьба – чертовски коварная женщина! Вот она забрасывает тебя в самое ненавистное сердцу место, и только ты собираешься отчаянно брыкаться и бодаться, пытаясь как можно скорее покинуть ту самую злополучную обитель скверны, как она со всей широтой своего добродушия подкидывает тебе целую горстку приключений. И тут уж хочешь не хочешь, за теми самыми приключениями, окажись ты под руку с Василисой, а отправиться придется.
Пожалуй, в самом подавленном состоянии из всех четверых – а если приглядеться, то тут уж за семерыми дело будет! – был именно спутник той самой рыжевласой полоумной ведьмы. Хьерд, обреченно накрыв лапами свою косматую морду, всеми известными ему проклятиями осыпал тот роковой день, когда – на голову свою несчастную – откликнулся на призыв Василисушки. Но так как волк вышел на редкость воспитанным, чертыхаться пришлось ему не долго – запас иссяк, да и четверо впавших в глубокое детство смельчаков уже принялись за свое гадкое дельце.
– Вась, – М-м? – вскинув брови, с застывшей на лице ироничной усмешкой придвинулась рыжая чертовка к согильдийцу. – Видела чернявого? Он из Драконов. Понимаешь, что это значит? Один из нас должен выиграть это пари. Ты или я. В крайнем случае – Лео.
Вот тебе на! Белый Дракон в Ацилотсе! Не сказать, что это известие крайне обрадовало Торвальд – не сказать ничего. – Так это же в корне меняет дело! – картинно охнула она, любезно поглядывая на третьего участника пари. И впрямь, приглядевшись, Лиса поймала себя на мысли, что молодой человек явно пару раз попадался ей на глаза в Хартаде много-много лет назад, когда память у Василисы была получше, а разум – посветлее. – С нашей стороны будет очень неосмотрительно не попытаться выяснить, что же он здесь все это время вынюхивал.
Но стоило зевакам на минуту отвлечься, как шустрый зазывала уже пустился во все тяжкие, с чувством выписав дряблой тряпкой красочную пощечину Сиэлю. Реакция Василисы не заставила себя ждать – и вот она немедленно присоединилась к вовсю глумящемуся с собственного хозяина фамилиару. 
– А день сегодняшний определенно хорош! – смахивая с глаз выступившие бусинки слез, просипела она через смех, набирая побольше воздуху, отчего ноздри ее комично раздулись. – Вот она! Вот она – пресловутая жажда победы! – восхищенно бросила она с широкой улыбкой в сторону со всех ног удирающего парнишки, грея внутри гордость за достойного соперника. – Ну, так что, Визгунишка? – приятельски похлопала Хьерда по холке ведунья. – Наш выход!
И раскатился по торговой улочке громогласный вой мохнатого волка.
Шустро запрыгнув на мягкую спину могущего спутника, Василиса уже привычно властно пристроилась, немного поерзав.
– Пускай теперь попробуют поймать нас! – с лукавым смешком прыснула она, синхронно взмахивая обеими руками. Выбор не даром пал на баночки с ярко-оранжевой краской. Василисе, как алхимику-пустозвону, были хорошо известны материалы, из которых изготовлялась охра. И теперь после изящного жеста обеими руками из баночек, кружась вокруг собственной оси, выпорхнули два сформировавшихся налету шарика помеси безводной окиси железа с глиной. Оба послушно взмыли вверх к кончикам пальцев хитрой колдуньи, в мыслях которой уже созрела целая эпопея, повествующая о сегодняшнем абсолютно несуразном переполохе.
– На юг! – подобно отважному полководцу выпрямилась она в воображаемом седле на мохнатой спине Хьерда. – Эй, парень! – крикнула она в сторону затаившегося у прилавка прохвоста, который еще пару минут назад захлебывался слезами, моля вредную плутовку помиловать его голову. – Говорила я тебе не попадаться мне больше на глаза? – угрожающе блеснув своими двумя зелеными, она вальяжно махнула кистью левой руки, вдоволь наслаждаясь полетом, а после и столкновением густого шарика вязкой краски с прыщавым, переполненным ужасом – не то оттого, что его снова обнаружили, не то из-за страха остаться на сегодня без сладкого – мальчишечьим лицом. Хлюпающий звук и глухой кашель гнусного воришки – вот то, что усладило слух Василисы, прикрывшей веки от столь трепетного удовольствия воцарившейся, наконец, справедливости.
– Ты что такое вытворяешь, сумасшедшая?! – взревел хозяин ювелирного прилавка, всем своим грузом налегая на шаткий стол с украшениями. – Торговлю мне испоганить решила, дитя Тейарово? Небось, старый Кротис прислал, у него-то дела совсем плохи стали! Ха! – скрежещущий звук, донесшийся из жерла толстяка, больше походил на игру на старой проржавевшей пиле, нежели на смех. Скривившись от такого мерзкого гогота, Василиса, недолго думая, уже нашла способ, как заставить того заткнуться. – Так вот, передай ему, что… - не успел он договорить, как тучное лицо торговца, и без того побагровевшее от злости, окрасилось слоем въедливой охры. Миловидно улыбнувшись ему, она радостно проворковала в ответ:
– Обязательно передам ему, что вы – укушенный Белором смерд – признаете свое прямое родство с гоблинами, за что приносите свои искренние извинения всему имеющему несчастье брататься с вами люду!
А руки, оказавшиеся пустыми, уже взмыли вверх в новом изящном жесте, ловя кончиками окрашенных капельками краски пальцев новые шарики охры. Довольная собой, она с победоносным кличем велела Хьерду нестись дальше по улице, в то время как сама хозяйка успела швырнуться новой порцией в ничего неподозревающих пьянчуг, уютно расположившихся в прохладном тенечке под каменными стенами одного из зданий тянущейся вдаль улочки, прогулка по которой обещала стать крайне веселой. И, что самое главное – оранжевой!
***
Центральная площадь уже вовсю кишела суматошными возгласами жителей Ацилотса о воцарившихся в стенах их любимого города беспорядках. Паника на пару с громкими возмущениями подобно мерзкой хвори быстро расползалась по улицам столицы. И лишь на лице усатого торговца краской сияла беззаботная улыбка.

Далеко убежать Сиэль не успел. Рядом, откуда ни возьмись, нарисовался бледный.
- Помочь? – Тонкие губы растянулись в ухмылке, обнажая зубы и Сиэль споткнулся на ровном месте. Вампир.
Вампиров он не любил. Нет, не так. Он их боялся.
Этот страх не имел ничего общего ни с суевериями обывателей, ни к расовой неприязни. Он сидел глубже. Иррациональный, глупый, он прорастал откуда-то из детства, с той же стороны где когда-то гнездилась  непоколебимая уверенность в том, что нельзя ночью высовывать голую ногу из-под одеяла, а не то обязательно выскользнет из под кровати тонкая белая рука, схватит тебя за щиколотку и утащит на изнанку. Против такого страха есть только одно средство – зажмурить глаза и накрыться с головой одеялом. Одеяла посреди оживленной, залитой солнцем улицы, не было. А вампир был.
Сиэль почувствовал, как враз похолодели ладони. Самое паршивое было то, что вампир почувствует, не может не почувствовать его страх. Может эта способность вампиров и была плодом детских суеверий, но Сиэль верил.
Он остановился слишком резко. Почувствовал ощутимый тычок в спину, услышал сдавленную ругань за спиной. Все это не важно. Важно убраться отсюда. Он не мог позволить вампиру испортить себе этот день.
Куда? Его память услужливо подсунула яркую картинку. Такой же в точности ясный солнечный день как и теперь, широкий мост с ажурными перилами, блики на воде и запах реки.
Клио все так же цеплялась за его плечо, терять было нечего, и он позволил месту из воспоминания взять себя.
- Нет.
Слово еще висело в прозрачном воздухе улицы, а он уже растворился, исчез, ушел тайной тропой, одной из тех, что ведомы только «играющим с пространством».

Место было в точности таким, как он помнил. И блики на воде, и ажурные перила, и запах. Он появился не на самом мосту, а под ним, на ступенях лестницы, сбегающих к самой воде. Здесь было меньше шансов перемещаясь свалиться кому-то на голову.  Он вздохнул, сел на ступеньку, обнял руками колени. Какая все-таки неприятная встреча.
Клио деликатно сползла с его плеча, спустилась к воде, зачерпнула горсть и вылила себе на голову, краем глаза поглядывая на него.
- Сиэль?
- Да. – Он моргнул, прогоняя навязчивое ощущение холода, угнездившееся между лопатками. – Здесь будем колдовать.
Решение пришло неожиданно, само собой. Ничего такого он не планировал заранее. Но почему бы и нет? Он поднял голову, рассмотрел мост, определил силу и направление ветра. Сгодится.
Цветочный мост, по сути, являлся частью одноименного бульвара. Не центр города, конечно, но место достаточно оживленное. Он откупорил обе из принесенных с собой баночек, поставил их на ступеньку рядом, прикрыл глаза.
Кружево чар было сложным, заготовок не было, и плетение отняло у него много времени. Но оно того стоило. Убедившись в том, что поводок заклинания прочно угнездился между пальцами правой руки, он поднял руку и пошевелил пальцами.
Невидимые руки ветра нырнули в баночки с краской, вычерпывая оттуда все, без остатка, растерли жидкое золото между ладонями, развесили над мостом сияющим золотым облаком.
Сверху, с моста, послышались изумленные возгласы. Никакого недовольства, одно удивление. Сиэль позволил себе улыбнуться, но контроля не ослабил. Это только начало. Будто дирижер, он повел рукой, заставляя золотое облако клубиться, мерцать, играть солнечными лучами. Люди не шарахались от него. Напротив – сами засовывали в него руки, подставляли лица, позволяя осесть на них мельчайшей золотой пыльце. 
Мост был оживленным и новые прохожие все пребывали, а старые не спешили расходиться. Многим хотелось стать частью незапланированного чуда. Несколько мальчишек зазывал, опомнившись первыми, вовсю сновали между людей, пользуясь ситуацией, совали в руки проспекты с адресами цветочных и парфюмерных магазинчиков на которые так богата была эта часть города. Кто-то из прохожих догадался заглянуть под мост и обнаружить Сиэля. Среди людей тут же начал распространяться шепоток о том что кто-то из богатых владельцев близлежащих магазинчиков специально нанял мага, чтобы тот устроил над мостом представление для привлечения покупателей.
Сиэль улыбался. Выиграет он этот спор или нет, это уже не имело значения. Он подарил людям чудо, которое они запомнят надолго. Это многого стоило. Даже растраты магического резерва. Объём воздуха, которым он управлял, был невелик, но содержал большое количество мельчайшей золотой пыли. Заставлять золотое облако постоянно перемешиваться - тонкая и кропотливая работа. Сиэль чувствовал как сила тонкими ручейками стекает с его пальцев и истаивает в воздухе над мостом. Он чувствовал, но не мог остановиться.
- Хватит.
Прикосновение лапки Клио привело его в чувство. Она права. Следовало заканчивать. А не то он свалится от усталости прямо в реку и впечатление от волшебства будет испорчено.
Он потратил еще немножко силы на то, чтобы заставить золотое облако подняться над головами и эффектно взорваться, осыпая прохожих прилипчивыми мерцающими частичками. Сколько человек попало под золотой дождь? Сотня или полторы. Он не считал.
Поднявшись на ноги, он раскланялся перед толпой, чувствуя, как предательски дрожат колени и темнеет в глазах. После, снова опустился на ступеньку и обхватил руками колени. На мосту аплодировали.
Люди постояли еще немножко, поняли, что продолжения представления не будет и начали расходиться. К его плечу кто-то прикоснулся. Сиэль с усилием повернул голову и открыл глаза. Возле него стояла молоденькая девочка в платье цветочницы.
- Мсье маг! – Защебетала она с ярко выраженным южным акцентом. – Мсье Бенери, владелец «Золотой Маргаритки», приглашает вас в свою лавку, выпить чего-нибудь прохладительного.
«Будет звать на работу, надо полагать.»
Сиэль превратил усмешку в улыбку и медленно поднялся на ноги.
- Идемте, раз так. Не будем заставлять уважаемого мсье Бенери ждать.

Отредактировано Сиэль (2012-11-27 22:52:47)

[mymp3]http://www.fileden.com/files/2012/10/9/3355439/Flogging%20Molly%20-%20Drunken%20Lullabies.mp3|Flogging Molly - Drunken Lullabies[/mymp3][/float]
…Задержи дыхание, мой друг, иначе наглотаешься клубов пыли, только что пронесшихся по одной из узких улочек Ацилотса. Что-то явно шло не так. С высоты птичьего полета зоркий глаз могучего орла разглядел крошечную пеструю точку, стремглав несущуюся по пустынной улице столицы верхом на косматом теле дикой живности. Еще секунда – и следом за парочкой, громыхая тяжелыми алебардами, выкрикивая вдогонку самые несуразные проклятия и издавая еще целую симфонию самых разнообразных звуков, проскакала длинная разноцветная толпа разношерстного народа Ацилотса. Грозно позвякивали железяки на тучных телах уморившихся консервных банок, в народе именующихся стражей; чавкая залитыми грязью и краской туфельками, гуськом старались поспеть за доблестными блюстителями порядка дамы в пышных убранствах; замыкающими «паровоз» оказались в край разобиженные пьяницы, коих лишили возможности с утреца опохмелиться. И вовсе друг на друга не похожи. Единственное, что сумело объединить столь разномастную публику сегодня – пресловутая банка краски. Краски, в которой добротно были вымазаны вспотевшие от погони лица всей той тучи брюзжащих и плюющихся в гневном рычании граждан.
– Держи ее! – пискляво завизжала худощавая дама, все еще отплевывающаяся от охры, из-под подмышки которой тут же выглянула не менее оранжевая рожица мерзкой собачонки. Настроение той было абсолютно идентично расположению духа хозяйки, и в ответ на вопль своей кормилицы шавка тут же поспешила поддакнуть, заливаясь противным лаем. Толпа одобряюще заревела, стараясь хоть немного ускориться, но все попытки оказались тщетны – взмахнув измазанной в краске рукой, Василиса быстро зашептала что-то себе под нос. В ту же секунду каменная кладка затрещала по швам, а из щелочек показались стремительно взрастающие силки, после образовавшие высокую преграду на пути недовольных жертв сегодняшних проделок заскучавших смельчаков. Расплывшись в хитрой усмешке, рыжая наездница скрылась за ближайшим поворотом улицы, выходящей с рыночной площади, коя после шустрого марафона была выкрашена в оранжевый цвет.
Быстро-быстро передвигая лапами, Хьерд то и дело оглядывался по сторонам, ловя себя на безумной мысли, что все это ему начинает нравиться.
– Куда теперь, Лиса? – притормозил он в одном из закоулков близ шумного заведения, взбираясь по выстроенным подобно ступеням деревянным коробкам и бочонкам с хмелем. Резво запрыгнув на крышу здания, он сделал глубокий вздох – за прошедший час запах краски успел страшно ему наскучить.
– Улицы, я думаю, сейчас не самое безопасное место для еще одного кружочка. Наши любезные мужчины уже наверняка испещрили вдоль и поперек свою сторону, посему бежать дальше – натыкаться на новые толпы павлинов. Куда же мы еще не сунули свои носы? – поглаживая нижнюю губу указательным пальцем, измазанным охрой, она пристальным взглядом повела по черепице крыш домов, которыми подобно грибной поляне были усеяны улицы Ацилотса. И тут-то рыжую осенило, отчего глаза Сказочницы по-детски расширились. – Раз снаружи все уже и без нас оприходовали, нужно переместиться… - зеленую радужку глаз сковал коварный блеск. - …Внутрь.
– Да тебя же там с потрохами слопают, полоумная! – Хьерду эта задумка явно не пришлась по душе. – Да и кто пустит внутрь меня?! – он вытаращил на хозяйку свои ясные глаза, пытаясь воззвать к голосу разума, давным-давно затаившемуся в недрах отчаянной сущности Василисы.
– А этот момент мы опустим, - свесившись вниз головой с крыши здания, она скользнула взглядом по ближайшим вывескам. И – о чудо! – ей сегодня определенно везло. Крыша, на которой сейчас столь бесцеремонно устроились два нарушителя спокойствия столицы, принадлежала одному из самых шумных заведений Ацилотса – Таверне «Призрачный дракон». Расплывшись в нездоровой ухмылке, Василиса уже перекинула одну ногу через каменный край каминной трубы, подпоясавшись перед этим силками, пробившимися из темного проулка за таверной. – Жди меня здесь и набирайся сил. Через пару минут нам придется мчаться быстрее ветра! – и с этими словами чертовка шустро соскользнула вниз, в трубу, оставив уставшего волка откашливаться от пущенной тому в морду золы.
Изнутри доносилась игривая музыка, запахи эля и радостные голоса путешественников. Каково же было их удивление, когда из камина на постояльцев обрушились десятки крошечных объемных шариков охры. Музыка сменилась возмущенными возгласами и грозными позвякиваниями струн – видимо, в Василису полетела не только глиняная и деревянная посуда, но еще и музыкальные инструменты. Хьерд судорожно сглотнул. Спустя всего пару каких-то секунд, из трубы показалось иссиня-черное чучело с блестящими от восторга светло-зелеными глазами. Наружу усердно тянули хозяйку силки, предусмотрительно призванные ранее.
– БЕЖИМ! – взревело чудо-юдо, молниеносно оседлав белогривого волка. Тому дважды повторять не пришлось: Хьерд, уже будучи готовым к еще более сумасшедшим выходкам Василисы, припустил пуще прежнего, беспорядочно раскидывая рыхлую черепицу с обветшалых домов. Черно-белое пятно с бешеной скоростью удалялось прочь от «Призрачного дракона», а следом, яростно размахивая оружием и остатками битой посуды, устремился новый ярко-оранжевый хвост пострадавших.
– Ошалелые, - подумалось орлу, что кружил над Ацилотсом уже несколько часов, гадая, кто же все-таки выйдет победителем в этом безумном пари.

Отредактировано Василиса (2012-12-25 21:38:11)

Ветер старательно завывал  в ушах, вторя летучему мышу, обляпанная краской мостовая слилась в единую полосу. За спиной слышались вопли стражи. Постепенно к бряцающей железом веренице добавлялся кто-нибудь еще, и количество бегущих за нарушителем спокойствия росло в геометрической прогрессии, пропорционально тому, сколько выстрелов было пройдено. Оглянувшись через плечо и застав шумное сквернословное великолепие, Скорпион победно сверкнул глазами. Ему нравилось дразнить эту альву в клетке.
- Дейн, ты спятил?! - зарычал в ухо фамилиар. Когда-то еще давно, хозяин наказал ему держаться почтительно при посторонних, но сию толпень за прямое общение мыш не считал. - Зачем ты это сделал? Ускорься! Телепортируй, в конце концов!
- Зачем? Если я ускорюсь, они не смогут меня догнать!
- Ты... О, Ванеса, ты что, решил привести их прямиком на точку сбора?!
- Сомневаюсь, что я один такой буду, - увидев прямо перед носом монолитную стену, он резко свернул в какой-то узкий проулок. - Зато мы сможем наверняка выявить победителя!
- Если сумеете целыми убраться, - буркнул мыш и, снявшись с плеча, полетел рядом, без труда поддерживая заданный темп. - Вы бы еще в дворец пробрались, Королеву повеселить...
Он поперхнулся, наткнувшись на удивленный взгляд Скорпиона, и только потом понял что предложил и кому предложил.
- Нет... Ты же не...
- Я же не псих, Хьел, - усмехнулся в ответ вампир, выскакивая, наконец, из переулка и чуть было не сталкиваясь нос к носу со второй половиной отряда. Похоже, находчивые обыватели предпочли не растягиваться вереницей по "коридору", а сразу отправить часть группы в обход, ему навстречу. На памяти Скорпиона это был едва ли не первый раз, когда горожане так охотно сотрудничали со стражей города.
- Но неужели тебе не нравится?
-... Нравится, - подумав, неохотно признался мыш. - Даже очень. Но это не отменяет того факта, что тебе крупно попадет, если узнает верхушка.
- Так мне же влетит, не тебе. Есть такое выражение: "Никогда не сожалей о поступке, совершая который, был счастлив". Поэтому закрой пасть и лети!
Хьел ничего не ответил, серьезно обдумывая заманчивое предложение.

... Прошла еще четверть часа. Площадь временно оградили, объявив "опасной зоной, которую следует обходить во избежание неприятностей". Дейн, порядком подвыдохшись, внял совету фамилиара и телепортировался в чей-то сад, с одного из деревьев которого отлично просматривалась ситуация. Пышная крона надежно защищала его от посторонних глаз.
Он отметил толпу "златолицых" горожан, которые, однако, были ничуть не опечалены этим событием, наоборот, с восторгом рассказывали про трепещущее облако легчайшей пыльцы и приятного рыжеволосого парня, которого тут же начали отбирать друг у друга лавочники.
" По описанию - этот тип Сиэль из "Феникса". Так он выбыл? Слабы нервишки оказались", - думал Скорпион без особого сочувствия, с удивлением отмечая и горожан, с весьма странной меткой на лице: отпечатком желтой ладони, а заприметив городских мальчишек, восторженно снующих в толпе, восхищенно покачал головой. Умен, надо отдать этому человеку должное.
Время близилось к трем. Некоторые обыватели, проворчав что-то о бездействии стражи, поплелись домой - отмывать позорное клеймо. Где-то надрывно ревела дородная старая дама, сыпля проклятиями и причитании о загубленном дне. В соседнем саду хозяйские малыши, визжа от восторга, мазали друг друга разноцветной краской пополам с водой из фонтана,а старая нянька, причитая, носилась вокруг, прикидывая, как бы вмешаться так, чтобы и ей не попало. Вампир потянулся, смачно, до хруста в спине. Время двигаться назад.

- На "Речной" мелкий "желтый". К нему уже выслан вспомогательный отряд недовольных. На "Главной" бесчинствует рыжая бестия верхом на волке - поругана таверна, хозяин несет убытки и требует компенсации. Где-то в этом районе скрывается "зеленый". Расу определить не удалось, но, судя по всему, люди...
- Так поймайте их, остолопы! Они взбаламутиили всю Столицу, как я Королю в глаза взгляну?!
Высокий худой мужчина в светло-зеленом камзоле пожал плечами и смущенно опустил голову. Дейн, впрочем, успел заметить хитрый блеск его глаз и скользнувшую по тонким губам змеиную улыбку. Похоже, этот парень знал больше, чем говорил, но мстительно упивался мучениями начальства.
А вампир снова удирал. Ну, как удирал. Спокойно шел по улице, пока его не обнаружила какая-то девчонка и не заверещала в полном восторге - неведомые вредители уже успели стать кумирами детей. Страдальчески закатив глаза, он пробормотал что- то, собираясь переместиться на мост, аркой висящий над улицей, как вдруг...
Фамилиар отчаянно заверещал: вампир, не добравшись по какой-то причине до перил, с шипением повис на одном из зубцов на высоте около пяти саженей от земли! Что за?!..
Пытаясь удержаться одной рукой за каменный шип, украшающий мост, он, не тратя времени на собравшуюся под ногами толпу, сделал замысловатый пасс свободной рукой и пробормотал стандартную формулу выявления использованной магии. И сразу же наткнулся на нее взглядом.
В стороне от толпы, буквально искрясь волшбой, неподвижно стояла высокая молодая женщина и, не отрывая от него взгляда, что-то шипела сквозь зубы. Сверкал на солнце боевой доспех с гербом паладинов на груди. Так вот кто перебил его траекторию!
- Сдавайся, оборванец! - завопил кто-то под ногами. - Тебе не уйти!
" Как грубо", - фыркнул про себя вампир, продолжая покачиваться на зубце. Раз уж они хотят отправить его в темницу, то пусть сами и снимают!
- Не пошли бы вы лесом, господин офицер, - любезно предложил мерзавец.
- Что?! Да я тебя...!
- Сия формулировка давно устарела! У меня нет никакого желания к вам спускаться!
Стражник задохнулся от такой наглости и принялся крыть нарушителя, чем в голову взбредет.
Так еще долго бы они переругивались, но все решил случай: шип не выдержал. Свалившийся им на голову вампирюка особой радости стражникам не доставил. И ладно бы просто свалился, так еще и оказывал сопротивление доблестной страже закона Столицы! Пришлось приложить пару раз, легонько, для отвода нервов.
- Ты, -ткнул стражник обличающим перстом, пытаясь отдышаться, когда нарушитель был благополучно скручен и научен уму. - тебе так просто не сошло бы это с рук! А когда мы поймаем твоих подельников, потребуем суда у Короля! За решетку его, парни!
- Скорпион, - прошипел мыш из-за пазухи. - Что теперь будешь делать?
- Пойду за решетку, - любезно ответил ему вампир, покорно шагая вслед за латниками. - Не устраивать же здесь кровавое представление. Все в порядке, Хьел, - усмехнулся он, с удовольствием разглядывая фасад здания тюрьмы. - Я же маг. И к тому же шпион, так? А кто еще из "Белого Дракона" смог бы похвастаться, что побывал в тюрьме Ацилотса?
- Ты точно псих, - обреченно вздохнул мыш, снова прячась за пазуху.

Отредактировано Дейн Корри (2012-12-13 08:42:13)