Главное в бою – чётко обозначить соотношение своих способностей с силами противника. Шакти, считающая себя далеко не слабой девочкой, всё же умела здраво оценить свои возможности и похвалила себя за то, что не стала лезть на рожон. Её удел – руны, по крайней мере, пока что, а оружием пусть машет тот, кто этому обучен. Кадеирн не подвёл её ожиданий. Впрочем, она никогда не сомневалась в том, что он исключительный боец, и могла без опасений крикнуть да хоть компании орков, что «мой Кади уделает вас в щи». Так и на этот раз рыжеволосый соратник без лишних «танцев» одолел тварь, которая до этого момента казалась очень опасной и пугающей. Ах, как смачно он съездил по волкодаку щитом, как мощно укоротил его на голову! Девочка-шадос, лёжа на спине и держа перед собой руну-щит, дивилась, следя за его движениями. Сражения всегда завораживали её, когда не приходилось биться самой, разумеется, и каждый раз, наблюдая за Кадеирном, будь то настоящая драка или же просто тренировка, она восхищалась им, чувствуя в полукровке живую силу. Это манило и притягивало, словно воин был фонарём, а она – привлечённой им бабочкой. Несомненно, не будь Кадеирн воином, она не любила его так сильно, как любила сейчас.
Когда всё закончилось, он подал ей руку, и Шакти, уже не имея пред собой щита, приняла его помощь, поднявшись на ноги. Девочка улыбалась, гордясь им и лучась от счастья, будто бы радуясь возможности сообщить всему миру – «Смотрите, как великолепен мой мужчина!» Но восторг быстро спал, как только шадос разглядела отпечаток крови на своей ладони и поняла, что та стекает по руке рыжеволосого друга. Но как и когда зверюга ухитрилась коснуться его? Шакти казалось, что Кадеирн расправился с тварью быстрее, чем та вообще смогла бы сообразить, что сейчас отправится к своим уродливым праотцам. Взгляд девочки перетёк с его кисти на предплечье, где в рваной дыре накидки алела не смертельная, но всё-таки кровоточащая рана. Шакти не сразу вспомнила о регенерации и даже успела испугаться за своего защитника.
-Кадеирн, ты…- заговорила она, но мечущиеся мысли запутали её язык. Испуг за воина отдался резким уколом под рёбрами, но вернувшаяся способность мыслить остановила её, прежде чем шадос начала суетиться вокруг друга вереща, но не делая ничего конкретного, ведь целительство было от неё далеко как звёзды на ночном небе. Не такая уж и серьёзная рана начала затягиваться у девочки на глазах, и она решила ничего не говорить, чтобы не унизить достоинство воина своими расспросами по поводу самочувствия. В конце концов, он одолел всего-навсего какого-то паршивого волкодака, а с его уровнем эта тварь ему вовсе не противник. Поэтому Шакти просто вернула на уста свою скромную улыбку, шагнула поближе к другу и сделала то, что успело стать её привычкой – обхватив локон рыжих волос и потянув на себя, она заставила Кадеирна наклониться.
-Молодец,- тихо произнесла шадос, чтобы это не долетело до ушей маркиза, и поцеловала полукровку в лоб, после чего отпустила его и быстренько отошла в сторонку, дабы не компрометировать себя, да и Кадеирна заодно. Маркиз, конечно же, знал об их отношениях, но шадос не хотела становиться слабостью своего друга, потому как стоит воину привязаться к какой-нибудь дамочке, как его тут же заносят в категорию «слащавых».
-Вот эта шерсть! В ней навирника ни замёрзнишь!- подсказал фамилиар, запрыгнув на обезглавленное тело волкодака. Минутой ранее он – казалось бы, самое миловидное существо на свете – с интересом разглядывал глаза откатившейся в сторону головы. Шакти тоже подошла к твари, поставила на неё ногу и победоносно потоптала её. Побеждённый враг вмиг теряет способности к устрашению, а огромная волчара теперь была просто куском мяса с приятным дополнением – шерстью, по поводу которой фамилиар не ошибся. Живя на природе хочешь не хочешь, а станешь рациональным и начнёшь понимать, что от предложенного не отказываются. На сей раз судьба преподнесла девочке трофей в виде дикой твари, и она не собиралась оставлять его на потеху воронью. И хотя слуги маркиза ни в чём не нуждаются, Шакти просто хотела иметь что-то своё. Поглядев на поверженного волкодака ещё с минуту, девочка развернулась и подошла к своей лошади. Там она запустила руку в прикреплённую к седлу сумку и достала две вещи – сухарик и верёвку. Вернувшись к зверюге, девочка вручила засушенный кусочек хлеба фамилиару, здорово выручившему её в этой непредвиденной ситуации.
-Ура! Я гирой!- схватившись за сухарик, разошёлся зверёк.
-Кто бы сомневался, мессир Люсьен. Мне бы Вашу отвагу и проворство.
Пока фамилиар уплетал за обе щеки свою награду, девочка опустилась на землю рядом с телом волкодака и с самодостаточным видом принялась связывать его, чтобы при перевозке лапы не шлёпали и без того очумевшую от всего произошедшего лошадь. Сказать по правде, ей это давалось нелегко, но больше всего Шакти не хотелось, чтобы милорд и Кадеирн, смотря на неё, видели подростка, который ни на что не способен сам. К тому же, она упорно трудилась, чтобы стать выносливее не только морально, но и физически. За всякую тяжкую работу Шакти бралась с мыслью, что это поспособствует её становлению силачкой. В итоге же перевязка волкодака вышла у неё не так уж плохо, хотя мужчина наверняка завязал бы узлы потуже, но в целом девочка осталась довольна результатами и подозвала к себе рыжеволосого друга.
-Взвали его на мою лошадь, хорошо? А я поеду с тобой.
Маркиз мог пресечь всё это, по сути, ненужное действо, но Шакти надеялась на то, что он позволит ей немного посвоевольничать. Смотря на тушу волкодака, она преисполнялась веры в свои силы, а уж как уверенно она будет себя чувствовать в плаще из шкуры врага! Да уж, девочка настолько вбилась в свою идею доставить зверюгу в Рахен или на остров Унад, что была готова начать упрашивать маркиза, если тот будет против. Но он, похоже, был занят более насущными проблемами. Пообещав себе участвовать при изготовлении предмета одежды из поверженного противника, Шакти побежала за своим милордом, оставив лошадку и волкодака на Кадеирна, предварительно отцепив глефу от седла и прихватив её с собой. Магия это, конечно же, хорошо, но сталь тоже неплохо, особенно если чувствуешь, что руны в ближайшее время будут получаться не такими сильными, как хотелось бы.
-Граф де Арденн, Вам специальное приглашение необходимо?- позвала она замешкавшегося фамилиара. Зверёк тотчас обогнал её, показывая, что не стоит беспокоиться о его отставании.
-Можна ищё?- на ходу спросил он.
-Ты станешь жирным и некрасивым,- поверхностно ответила шадос, приближаясь к маркизу. Баловство с фамилиаром вдруг стало неуместным. Причиной тому послужило семеро трупов, которые Шакти ну уж никак не ожидала здесь увидеть. Точнее говоря, она предполагала, что на кладбище будут трупы, но эта семёрка совсем не соответствовала её представлениям. Эти мёртвые тела были чересчур безобразными. Белобрысая девочка уже видела такое однажды, но тот человек из прошлого был живым. Чудовищно покорёженным, но живым. Увидев такое хотя бы один раз, уже никогда не забудешь. «Но как такое возможно? Семеро. Мертвы. Одновременно». Шадос хотела отступить, столкнувшись с чем-то, что не могла объяснить. Такое всегда поражает человека до глубины души, и он переходит на инстинкты.
Ситуация стала критичной, когда один из трупов цапнул маркиза за руку. Тут уже было не до размышлений.
-Милорд!- крикнула Шакти, чувствуя, как напряглась каждая мышца её тела. «Это же гнильца!» Настоящие воины никогда не действуют необдуманно, но девочка настоящим воином не являлась. Слишком часто ей приходилось реагировать молниеносно, полагаясь на удачу и счастливое стечение обстоятельств. Она верила в гениальность ума маркиза, но в тот момент почему-то не смогла предоставить решение проблемы ему самому. Слишком быстро, слишком непредвиденно, слишком страшно. Всё складывалось так, будто они втроём попали в какую-то несуразную деревенскую страшилку, которую рассказываю друг другу детишки, взобравшиеся в безлунную ночь на сеновал.
Шакти предельно сильно сжала в левой руке глефу, начертив правой руну толчка. Вложив в неё все свои силы, какие в ней только оставались, она направила её на проявивший признаки жизни труп и впечатала его в почву, но это девочка посчитала недостаточным. Невзирая на то, что она была правшой, касательно оружия ведущей у неё была левая рука, посему Шакти не пришлось перехватывать глефу. Обхватив её двумя руками, шадос, занеся оружие, всадила лезвие в шею мужчины, поражённого гнильцой. Оставив оружие в нём, белобрысая девочка зажала рот руками и отшатнулась назад, натолкнувшись на кого-то спиною. Это была единственная причина, по которой она не завалилась на землю, после удара ощутив полное опустошение и накатившую огромной волной физическую слабость, которой невозможно было сопротивляться.
[ 
