Выносливость, ловкость, устойчивость к холоду и резким сменам температур, острый ум, навыки дедукции, взлом замков различной степени сложности.

1. Владение оружием:

Колющее: шпага, рапира, – специалист (6 лет)
Кинжал, крис, нож, – специалист (9 лет)
Рубящее: бастард, фламберг, двуручные мечи – специалист (15 лет)
Метательное: сюрикены, метательные ножи – специалист (6 лет)
Арбалет – специалист (5 лет)
Смешанный стиль - владение одновременно мечом или шпагой и кинжалом - мастер (10 лет) - изучал смешанный вид боя одновременно с обучением владению колющим и рубящим оружием.

2. Боевые искусства:

a. Рукопашный бой – специалист (8 лет);
б. Кулачный бой – специалист (6 лет);
в. Самозащита без оружия – специалист (5 лет);

У северян есть поверье. Раз в три сотни лет, когда Полярная Звезда особенно ярка в сгущающейся тьме, с Севера прилетает комета. Ее сияние затмевает даже блеск истинного серебра в лучах полуденного солнца. Но сияние это в сути своей ущербно и искусственно - промысел сущности, помыслы коей столь же черны, cколь и неосознаваемы разумом простого смертного. В определенный момент времени комета на несколько мгновений перекрывает свет Полярной – знамение, что душа одного из будущих сынов Севера будет намеренно предана в руки темнейшего из богов, чтобы впоследствии вечность своей жизни связать с мраком грядущей ночи…

Будущий шадос родился около полудня 20 дня месяца Просыпающейся Природы. Хотелось бы сразу отметить, что роды были сложными. Начавшись с сильных схваток холодным вечером девятнадцатого, они продлились всю ночь и утро двадцатого. Несколько раз лоддроу Серпентина Макфей, cупруга и будущая мать, попадала в критическое состояние, буквально “отбивая чечетку на самом краю”. В ту ночь в родовом замке Макфеев не спал никто. Все были как на иголках, особенно глава семейства – Эдвард Макфей, человек суровый, но благородный и справедливый. Однако, всегда спокойный и сдержанный, даже он сегодня был на взводе. Примерно месяц назад, подобно другим главам кланов северян, Эдвард видел судьбоносное и вместе с этим страшное знамение – затмение Полярной, а значит, наступало время выбора “жертвы”.

Из воспоминаний

Когда часы пробили половину двенадцатого, крики и стоны боли, не прекращающиеся вот уже последние несколько часов, наконец, сменились множественными голосами радости – дитя, наследник рода, появился на свет. А уже в следующее мгновение все стихло. Все, кроме здорового детского вопля. Заподозрив неладное, Эдвард помчался в спальню возлюбленной. У двери его уже встречала главная повитуха. Одного взгляда на ее белое, как полотно, лицо было достаточно, чтобы все понять. Пытавшуюся задержать женщину по-простому отпихнули. Пинком открыв дверь, воин влетел в спальню и приблизился к бледной от усталости эльфийке, баюкавшей на руках задремавшего… кого? Мертвеца? Существо, мерно посапывающее на руках Серпентины, может и имело некое сходство с человеческим отпрыском, но неестественная худоба, белый, словно мел, цвет кожи ребенка говорили об одном – Темнейший выбрал. Все, кто тогда присутствовал при рождении наследника и мог видеть, как посуровело и исказилось мукой лицо Эдварда, знали, что означает это событие для супружеской четы.

Мальчика нарекли Джеймсом, что в переводе означало “идущий по следу” – cамое подходящее имя для оделенного судьбой вечность своей “второй” жизни преследовать и истреблять врагов северных племен и их темного покровителя. Всем, кто в тот день встречал рождение сына Эдварда, под угрозой смерти запрещалось где-либо даже вскользь упоминать имя младшего Макфея, а также выезжать куда-либо за пределы родового замка семьи вплоть до своей смерти или гибели непосредственно наследника. За следующие несколько дней, замок покинули десятки почтовых воронов, неся всем кланам северян послания с путаным, на первый взгляд, списком дат. В шифровке указывались даты затмения, рождения ребенка, предполагаемые этапы инициации и, непосредственно, дата возможной реинкарнации. А маленький Джейми, тем временем, и не подозревал о тяжелейших временах, которые в скором времени явятся по его душу.

И мать, и отец горячо любили малыша Макфи – шутливое прозвище, которое закрепилось за Джейми сначала в узких кругах “посвященных”, а впоследствии и на всю оставшуюся жизнь, но Эдвард прекрасно осознавал, что ждет его некогда отдалившуюся от других кланов семью в случае попытки уберечь выбранного Тейаром от предначертанной участи. Следующие три года старший Макфей как мог откладывал начало исполнения плана по подготовке сына, однако тянуть с этим еще больше грозило неспособностью Джеймса в будущем пережить испытания не только морально, но и физически. Особенно физически, так как мальчуган от рождения был слабым и немощным. Некоторые даже удивлялись, как душа еще существует в столь тщедушном тельце.

На протяжении следующих четырнадцати лет отношение к Джейми кардинально изменило знак с посредственного плюса на абсолютный минус. Переступив через все свои принципы, взгляды, а главное – любовь к наследнику, Эдвард проявлял чрезвычайную жестокость к мальчику. Малейшие проступки карались с максимальной строгостью и суровостью. Помимо полного отсутствия передышек кроме ночного сна, Джеймс подвергался издевательствам, побоям и унижениям. Более того, глава семьи приказал, чтобы и придворная челядь проявляла такое же отношение, хотя симпатии к веселому, доброму и жизнерадостному “весельчаку Джему” порой пересиливали безумный приказ отца мальчугана. Рискуя жизнью, люди старались хоть на толику смягчить положение ребенка, который почти сутками терпел раз за разом обрушивающийся на него гнет, а по ночам тихонько, чтобы не слышала даже мать, рыдал в подушку. Постепенно в его голову закрался и глубоко засел вполне логичный вопрос: “За что?”. Ответа он не получал. Какое-то время так все и текло; Джеймса обучали, заставляли тренироваться почти до потери со знания, хотя отец и не присутствовал на многих занятиях, но его незримый теневой контроль ощущался везде. Cо временем, Джейми начал замечать, как те немногие, кто до той поры сочувствовал ему, также стали холодны и равнодушны. Не ускользнул от любопытного виконта и тот факт, что определенные лица вообще куда-то пропали. Совпадение? Изо дня в день он пробирался по знакомым местам в замке, но видел лишь новые лица. С такими же пустыми взглядами.

Единственной, кто по-прежнему поддерживал и как-то оберегал Джеймса, была его мать. Используя свое положение хозяйки дома и супруги графа, ей, хоть и крайне редко, но удавалось немного подкормить сына, приласкать его лишний раз, побывать в месте его заточения. А частым наказанием для Джеймса служило именно заточение в подземельях родового гнезда Макфеев. И в те краткие минуты Джейми кое-как отводил душу, не говоря ни слова, просто отчаянно жавшись к матери, а Серпентина молча баюкала в объятиях того, кого она любила больше жизни и готова была рисковать за него снова и снова. Тем не менее, Эдвард прознал и об этом. Нет, догадывался он и раньше, но, как впоследствии объяснял это в размышлениях и выводах сам Джеймс, чего-то ждал. А вот что заставило отца Джейми ждать с “тем” поступком столь долго, понять будущий граф так и не смог. Да и не хотел. В его памяти запечатлелся лишь конечный результат. В очередную тайную встречу Серпентины с сыном старший Макфей размеренным шагом нарушил их уединение, приковал паренька, предварительно дав доверенным людям хорошенько избить своего ребенка, а затем при нем подверг супругу жесточайшим истязанием и побоям. И хотя Джеймс даже предположить тогда не мог, какую боль в те мгновения ощущал Эдвард, ему, хоть бы и осознавшему сей факт, было бы также все равно. В израненном сердце место осталось только для cтремительно крепнущей жажды мести.

Годы, предшествовавшие отправке молодого виконта в Араидор, где, по давнему договору следопытов и лесных эльфов, члены рода Макфеев обладали правом найти, приручить и самолично вырастить одного из легендарных драидорских волков, славившихся огромным ростом, недюжинной силой, умением говорить и особым чутьем злых сил, происходивших из Изнанки, Эдвард посвятил открытию и обучению уникальным магическим способностям. В отличие от большинства предшественников, Джеймс не был наделен возможностью понимать язык любого животного, но боги одарили его иными возможностями – Памятью вещей, которая в будущем сделает младшего Макфея одним из лучших сыщиков, когда-либо рождавшихся в Денаделоре. Второй же способностью стала своеобразная “классика” – возможность ходить по любым вертикальным и водным поверхностям, что, вкупе с растущей каждодневно выносливостью, превращало Джеймса в прекрасного охотника и преследователя. Эдварда вполне удовлетворяли идущие в гору успехи юноши. Он прекрасно чувствовал, каждый раз встречаясь с ним взглядом, страстную жажду быть убитым лично рукой Джеймса и никак иначе, что лишь укрепило волю и характер будущего шадоса, дало необходимые источники сил, приведшие, в итоге, на один уровень с достойнейшими воинами-следопытами рода Макфеев.

Наконец, в атмосфере строжайшей секретности, в 1559 году Джеймс был переправлен в леса Араидора, где ему предстояло найти спутника, в будущем могущего идеально дополнить Джеймса в стези следопыта и охотника. Макфею давалось ровно пять лет на поиски и приручение одного из множества драидорских волков. И у юноши было лишь два пути: либо вернуться, так сказать, обновленным, ибо те, кому посчастливилось живыми войти в непроходимые чащи Драидора, а после еще и иметь невероятную удачу выбраться оттуда, не иначе, как изменившимися, не возвращались. Либо там и остаться, служа древним землям лесных эльфов в качестве “удобрения”. Любые попытки исчезнуть из поля зрения семьи карались отречением и объявлением охоты на беглеца вплоть до возможного подключения к поискам Орденов Паладинов и Инквизиторов, достаточно лишь было предоставить достоверный компрометирующий материал о “неподконтрольном шадосе, гуляющем на свободе”.

Не один месяц юный следопыт выслеживал свою цель, пока не напал на след пожилой волчицы с немногочисленным потомством. Несмотря на довольно преклонный возраст cамки, эта схватка явилась для Джеймса одной из опаснейших в его жизни. В тяжелейшем противостоянии смекалки, инстинктов, чутья и умений выживать, Макфей вышел победителем. Вплоть до 1564 года, северянин жил в таинственных эльфийских лесах, хоть и был отрезан от большей их части, растя и выпестовывая Серого – волка, ставшего единственным другом Джейми на многие десятилетия.

Год возвращения блудного виконта в отчий дом. Срок его путешествий был близок к концу, и наступало время подвести логический итог. За последние четыре года Серый из маленького, хилого волчонка вырос в огромного лютого зверя, а их с Джейми связь была крепка как никогда. И первым шагом на пути к убийству отца стало устранение наблюдателей, вот уже почти пять лет неотрывно следовавших за младшим Макфеем и готовых избавиться от молодого виконта в случае попытки последним совершить побег или иные “третьи” действия. Последний, наиболее везучий, был убит в конце месяца Просыпающейся Природы 1564 года. Теперь же необходимо было действовать максимально быстро. Джеймс прекрасно понимал, что неожиданное исчезновение ищеек Эдварда не останется без внимания надолго, и что, в не всяких сомнений, более опытный и могущественный отец будет действовать не менее молниеносно.

Посему, следующим шагом стал выбор месяца и примерной даты проникновения в родовой замок Макфеев. Последние два месяца в году полукровка откинул сразу же. Месяц Звездного Инея, хоть и бывший только началом долгой зимы, но помноженный на суровость климата севера, был одним из наиболее предсказуемых выборов из-за обилия вьюг и буранов, где хоть и легко было скрыть свои передвижения, но не от закаленных такими условиями следопытов. Точно также предшествующий ему месяц Долгих Туманов. Единственным преимуществом, которое видел в этой ситуации Джеймс, должно было стать безумное и вместе с тем неожиданное решение. Но как сделать выбор между вероятной гибелью и потенциальным самоубийством?

В ночь с 25 на 26 число месяца Хитрости Криури 1564 года, после нескольких месяцев “окольных путей”, запутывания следов и постоянных побегов от cлежек и множественных преследований, Джеймс Макфей в сопровождении преданного Серого, наконец, пересек северную границу владений презираемого родича. Уверенным маршем пройдя последние лиги, юный виконт вcтупил в предместья замка. Неподдельное возбуждение, страстное желание упиваться вкусом смерти, смешанное, как ни странно, с хладнокровным расчетом – всю будоражащую Джеймса Макфея гамму чувств сложно описать человеческим языком. Последний раз он был настолько счастлив только в присутствии матери – единственной из всего дома Макфеев, к кому он испытывал хоть что-то светлое и действительно теплое. Однако, одновременно с этим, Джейми по-прежнему понимал, что излишняя кровожадность заведет его в неизбежную ловушку. И тогда он будет элементарно подавлен численным превосходством. Впрочем, нельзя было списывать всё только на очевидную холодную логику. Имело место здесь и милосердие – это все-таки были его подданные. Кроме того, у Джеймса была конкретная цель, и лишней крови он не хотел, хотя в душе и желал, чтобы как можно больше встали у него на пути.

Он убивал быстро, не церемонясь. Те немногие, кому удавалось уходить от первых смертоносных выпадов, были настигнуты клыками и когтями Серого. И, как и надеялся юный виконт, с каждым шагом на его дороге возникало все больше воинов отца. И на каждого обрушивались копившиеся годами злость, гнев, ненависть. Вот, наконец, и тронный зал. Эдвард ждал его. И он был совершенно один. Тогда Джеймс еще не знал – все, что сейчас происходило в замке, было спланировано заранее, и его ждало гораздо больше, чем отряд, встретивший будущего шадоса в числе “первой волны”. Но до того юноша мог задуматься над этим вопросом лишь отдаленным краем сознания. Они с отцом, наконец, встретились. Встретились в бою, и у Джейми был идеальный шанс отомстить. Cхвтака была самой тяжелой и жесткой из всех, что за последние часы перенёс младший Макфей. Эдвард был уже далеко немолод, но гораздо более опытен, а Джеймс был порядком измотан и все хуже сдерживал эмоциональные порывы слепо броситься в последнее, как он предполагал, сражение. И все же ему удалось одолеть главу дома Макфеев, хотя последние крохи физических сил практически покинули молодого следопыта. К концу поединка израненный, измученный долгим маршем, беспрерывным боем и внезапно навалившимся грузом недалекого прошлого окружавших его темных стен, Джеймс Макфей едва держался на ногах. Только верный волк, сыгравший главную роль в победе своего хозяина, морально поддерживал способность Джейми еще держать оружие.

Тогда-то план Эдварда Макфея вошел в завершающую фазу – его сын совершил акт мести, и теперь ему предстояло умереть, дабы явить себя миру уже в новой эпостаси. Впрочем, к моменту, когда его окружили и наставили многочисленные луки и арбалеты, самому Джейми было уже все равно. В затухающем сознании только на грани забвения начало формироваться понимание того факта, что все случившееся сегодня было спланировано: отправка в леса Араидора, убийство наблюдателей, долгое возвращение домой, битва в родовом семейном гнезде, дуэль с отцом и гибель последнего. И вот теперь его, наследника влиятельного северного рода, ждал настоящий конец. Однако, последний так и не наступил.

Джеймс был перерожден 26 числа месяца Хитрости Криури 1564 года, на рассвете. Тогда же, опустошенный, лишенный цели в жизни, Макфей отрекся от титула, земель и права их наследования его потомками. Однако, от уготованной ему еще при рождении судьбы отказаться было невозможно. Теперь он был тенью, верной ищейкой и зверем не только дома Макфеев, но и других северных племен, чьи главы в ту ночь присягнули на верность новому шадосу и военному лидеру, гарантируя собрать свои силы по первому зову последнего. Неповиновение же по-прежнему превращало сына покойного Эдварда в кровного врага Севера, на которого немедленно началась бы охота. Все, что было позволено Джейми – это обособленная от бремени высокородного дворянина и обязанностей главы дома, жизнь. Двуручный меч “Заря”, забранный у погибшего родителя – древняя реликвия рода Макфеев, чудом оставшийся в живых Серый, да материнское благословение – вот все, с чем “весельчак Джем” покинул замок спустя несколько месяцев, отправившись на юг за собственной судьбой. Ему требовалось время. Много времени, чтобы все обдумать, осознать и принять незавидную правду: теперь он сродни бастарду – из влиятельной семьи, но без всяческих прав и практически без гроша за душой. Прежде, чем осесть в центральном Денаделоре, юный шадос странствовал около года. Блуждая по бескрайним холмистым равнинам и густым лесам северной части материка, он выбрался к устью реки Такут, а оттуда направился прямиком на юг, в Кельтан. Уже в городе на шадоса внезапно выходит лицо, представившееся рекрутором организации “Per Umbras” c предложением встать под знамена Грегориуса Эль Хантера и послужить делу возвращения Тейара в этот мир, однако Макфей отвечает неожиданным отказом. Недавние события хоть и оставили на нем глубокий след, но недостаточный, чтобы кидаться в омут крайности. Рекрутер ушел ни с чем. Разве что с воспоминаниями Джейми о деталях встречи и беседы. И после этого события воин многое видел и слышал, а пережил еще больше, что не удивительно, когда каждый день приходится бороться за корку хлеба. Впрочем, на жизнь особенно Джеймс не жаловался. Ни стен, ни решеток, ни замков – все, что сопровождало отлученного графа большую часть детства, отрочества, а затем и юности, теперь же не связывало мужчину по рукам и ногам.

В середине 1565 года, Макфей прибывает в славный город Таллем – штаб-квартиру “Золотых Фениксов” и решает временно здесь задержаться. Впереди его ждал вечный соперник солнечного Таллема – холодный и гордый Хартад. В их последней беседе матушка упомянула о родственниках из рода Фенрил по ее линии, которые там могли оказать ему, Джеймсу, определенную поддержку и помощь. Хотя в последнем он очень сильно сомневался. Все же от отца-человека в нем было больше, чем от изящной матери-эльфийки. Во внешности уж точно, но попасть в Хартад, дабы закрепиться окончательно, желание все-таки было. В течение последующих четырех лет тройка могущественнейших городов центрального Денаделора становится единым пристанищем для Джейми. Кочуя между Рахеном, Таллемом и Хартадом, Макфей берется за любую работу, напрямую или хотя бы косвенно связанную с его подготовкой умелого воина, а также навыками уникальной магии: охрана, шпионаж, частный сыск, воровство и иже с ними. Конечно, заработок был не ахти какой, так как львиная доля уходила на съем нового жилья во время очередного переезда, а также на пропитание для Серого, а животному его габаритов вряд ли хватит одного шмата мяса в сутки, чтобы не протянуть лапы. Так все и продолжалось, если бы в 1569 году Джейми неожиданно не получает заказ, в корне изменивший его жизнь. Впоследствии, не раз анализируя детали этого расследования, мужчина окрестил его “Делом о Песочных Часах” или “В погоне за Кен-Корианской Двойкой”.

На него вышел владелец сети “Правдивое зеркальце” Альфред Струан с предложением от его покровителя, некоего Тиберия, - расследование и поимка двух доселе неуловимых персон. Все, что о них было известно – это принадлежность к одному из домов василисков и большой интерес в сфере кражи и торговли информацией. Также, агентам этого самого Тиберия удалось вычислить предположительное место, куда сходились все ниточки, хоть как-то ведущие к этой парочке – Кен-Корион и Хершид. До поры они старались лбами не сталкиваться, однако совсем недавно была получена информация, что василиски все же не удержались и запустили когти в дела покровителя Струана. Охота продлилась больше года. Вначале не воспринявший всерьез потенциальные мишени, Джеймс после целой череды неудачных попыток не то что изловить – выяснить хоть какую-то конкретику о искомых “торговцах”, убедился в серьезности поставленной задачи. Месяцы постоянных неудач, но фортуна ему, наконец, улыбнулась. И в 1570 сын Эдварда знакомится с таинственным нанимателем. Не сказать, что Тиберий был особо впечатлен потенциалом следопыта. Скорее, заинтригован тайной его принадлежности к темнейшей расе этого мира и его фамилией. Подробности того, как удалось определить в малыше Макфи шадоса, разумеется, упомянуты не были. Тиберий лишь предложил шадосу перспективу: работа на него и возможность изменить свое нынешнее, считай бедственное, положение. Беседа была долгой, даже очень для такой, вроде бы формальности. В итоге, Джеймс дает свое согласие. Достаточно было одной причины: шанса сбросить порядком надоевшую слежку северян, а неусыпное наблюдение за шадосом стабильно велось все эти годы.

Следующие шестьдесят лет жизни Джейми Макфея будут описаны несколько скупо, и да простит меня уважаемый читатель. Дело в том, что детали и подробности тех или иных поворотов в этом, без сомнения, ключевом этапе жизни молодого шадоса обязаны были остаться тайной, дабы не раскрывать определенные грани реальной деятельности нового хозяина весельчака Джема. Известно лишь, что мужчина много путешествовал. Бывал он и на юге, и на западе, и на востоке Денаделора. Крайне редко – на Севере из-за тех же обстоятельств, которые неопределенное время держали следопыта подальше от Ацилотса и его окрестностей. Джейми учили. Ему надлежало преодолеть четыре испытания: Разума, Сердца, Воли и Силы. На каждое испытание отводилось около четырнадцати лет, и все они были тесно взаимосвязаны друг с другом. Первое вытекало из ранних навыков Макфея, второе вытекало из первого, а третье – уже из двух предыдущих. Последним испытанием было так называемое Кольцо Крови – Джеймс должен был отыскать определенное место и определенного противника. Одолев его, он получал ключ к поискам следующего. Местом поисков ему служила вся Фатария. Начиналось все в пределах одного города, и далее шло по восходящей, до поисков на территории обширной части материка. Его испытывали буквально во всем: от его воинских навыков до умения правильно напоить собеседника и развязать ему тем самым язык. Наконец, последнее испытание было позади, и Макфей получил особое поручение. Спустя годы он узнал, что для подобных ему счастливчиков пятое задание было сугубо индивидуальным. Его же миссия заключалась в осуществлении идеальной кражи – похищение предмета из-под носа у дикого дракона, при чем на самом ящере не должна была быть тронута даже крохотная чешуйка. Это дело должно было стать кульминацией и объединить все полученные ранее знания и навыки. “Задание для смертника!” – cкажите вы и, Тейар вас дери, будете правы. Однако, Джеймс исхитрился выкрасть сокровище – особое магическое кольцо, ставшее его наградой за все шестьдесят лет подготовок и испытаний. Теперь он был готов вновь вернуться в большой мир и полноценно работать под руководством Тиберия.

Теперь все в Джеймсе Макфее говорило обо всем и ни о чем одновременно. В нем нельзя было более распознать настоящие мотивы его поступков, тех или иных решений. Даже телодвижения и мимика в его исполнении являлись воплощением постоянного противоречия. Но в этом была его основная сила – умение быть множеством разных личностей, в самые короткие сроки приспосабливаться к окружающей обстановке. Он поселился в Хартаде в день своего рождения 1630 года от подписания Мирного Договора. Теперь его постоянным начальником и наставником, продолжавшим его обучение, стал Руфус Струан – брат владельца “Правдивого зеркальца”, хотя особого сходства после некоторого времени наблюдений Джеймс не обнаружил. Остановился на версии, что это “родство” могло быть частью конспирации. Официально Руфус был дворецким новоявленного Иеронима Блэка – имя, под котором Джеймс теперь должен был представляться везде и всегда. А уже на следующее утро, мужчина явился на поклон в главный отдел Стражи Хартада. Работу в детективном отделе нельзя было назвать скучной, но и легкой она не была. Иероним с того дня почти не ночевал дома, сутки напролет проводя в разведывательных вылазках, изучении местности, обстановки, восстанавливая старые связи в криминальной среде. Не менее двух раз за день ему приходилось посещать общественные "питейные заведения", хотя тамошняя совершенно безумная обстановка непрекращающегося веселья и кутежа не была для него в новинку. Надо сказать, что постоянная практика, проводимая ранее, плюс увлеченность азартными играми и игрой на мандолине вытягивали мужчину даже из патовых, казалось бы, ситуаций. Естественно, только Хартадом дело не ограничилось. Необходимо было вернуть контакты также в Таллеме и Рахене и, разумеется, Вильдане – городе, давно снискавшем cамую дурную славу во всем Западном Денаделоре. Зачастую, такие вылазки сопровождались огромной долей риска. Как говорится, нам не привыкать. Карьера шадоса быстро шла в гору. В 1640 году ему было присвоено звание капитана-детектива, и некоторые уже поговаривали о том, что этот паренек пойдет еще выше, став, в итоге, главой всей Стражи Хартада. Но самого Блэка подобный расклад не устраивал. Слишком заметная должность, чересчур много ненужного внимания. Потом, могли поползти разные слухи, если, не дай Тейар, следопыт допустил хоть малую осечку в деятельности, связанной с Тиберием. Нет, от такого “счастья” он предпочитал отмахиваться всякий раз, как на горизонте начинал маячить даже намек.

В 1641 году к детективу приставили напарника. До того момента, Иероним предпочитал работать в одиночку и не выносил каких-либо попутчиков, компаньонов, а уж тем паче – напарников. Уникальные способности да прекрасное чутье Серого – вот все, что ему было нужно для успешного расследования. Однако, этот приказ не обсуждался. Кроме того, со стороны начальства был тонкий намек на способности девушки(!), которые, мол, могли пригодиться. Удивительная чепуха. Однако, рогатая бестия оказалась на удивление крепким орешком и даже иногда самому Блэку могла дать фору, как исключительной редкости оторва и авантюристка. Понемногу, они спелись и стали неплохой командой  - завсегдатаями “Пьяного паладина” и не только его, надо отметить. К 1647 году детектив даже привязался к этой обаятельной суккубии с неестественно-длинными волосами. А работа на два фронта, тем временем, продолжалась.

Серый – в период жизни в лесах Араидора Джеймс сумел выследить и одолеть мать крупного волчьего потомства одной из многочисленных стай легендарных Араидорских лютоволков. Тогда юноша получил исключительное право выбрать и приручить одного из детенышей, который впоследствии будет всюду следовать за ним, станет частью его. Со временем волчонок вырос в могучего и мудрого волка. В холке его рост достигает около четырех футов, а если животное встает на задние лапы, то ростом превосходит самого Макфея чуть ли не на пол головы. Обладает острым нюхом, способным на расстоянии мили учуять нужный запах, а нежить или злых духов он чует на расстоянии двух миль. Силен, вынослив и умен, может давать дельные советы. За время совместной жизни Серый стал кем-то вроде “голоса совести и здравого рассудка” для Джейми. Умеет разговаривать. Будучи рожденным под сенью магических лесов Драидора, это животное связано со своим хозяином настолько крепко, что уйдет из мира лишь со смертью своего хозяина.

Адель Кьюртен – обаятельная суккубия, инспектор магического отдела и ассистентка Макфея с 1641 года от подписания Мирного Договора. Редкостная оторва и авантюристка, любительница колкостей с исключительно длинными волосами, на которые лейтенант так и норовит наступить и потоптаться. Однако, она – одна из немногих, кто частично заслужил доверие детектива да еще и хорошая собеседница и собутыльница тоже ничего.