Отмеченный почтовым распорядителем как «очень достойный», на поверку «Закат» оказался постоялым двором с запредельными ценами и, вместе с тем, невыразительным убранством - пожаловаться было не на что, но и похвалить особенно - тоже. Как минимум, Адели повезло, что заведение располагалось буквально в паре зданий от отделения почты, поскольку иначе таррэ угрожала незавидная участь промокнуть до нитки под начавшимся ливнем.
Вильдан, за пределами своей «исторической части» отнюдь не столь утонченный, как на почтовых открытках, помрачнел вслед за насупленным небом. Тучи, обложившие его грозовою периной, никак не предвещали скорого возвращения солнца... Адель, не очень жаловавшую жару, отсутствие дневного светила не сильно заботило, но ехать куда-то в такую погоду было опасно и попросту глупо. К тому же, Адель не спешила - ей для начала хотелось узнать, в какую сторону и на чем нужно ехать... А это, в свою очередь, требовало завязки знакомств или, хотя бы, завязки беседы... Поэтому, расположившись в номере обычной комфортности и подивившись тому, как он удивительно сходен со скромной каморкой инспектора в расположении Стражи Хартада, рогатая недолго задержалась на жесткой кровати (изучение потолочных изъянов оказалось на удивлением нудным занятием), решив спуститься в обеденный зал.
В шуршащем длинном платье, белоснежных перчатках и с книгою в руках Адель, по-видимости неосознанно привыкшая к весомости титула «леди», которым в Вильдане ее отчего-то готов был звать всякий встречный, и вправду создавала впечатление интеллигентки. А вместе с тем... Интеллигентка даже ужин не могла себе позволить! Но этого никто знать не мог. И оттого Адель лишь достойней держалась, вышагивая с гордо поднятыми рожками по лестницам и коридорам «Заката». При должном к тому настроении, суккубия могла бы не заботиться о ценах, и даже ограничиться в расходах одной лишь только платой за постой - и то, лишь потому, что продавать дороже своё обаяние было бы опасно для репутации «леди».
Помимо прочего, неуловимое чувство ответственности, сжимавшее холодным серебром, ощутимым даже через перчатку, ее указательный палец на правой руке, стучащее тягучим трепетом в сердце, не давало забыть о себе. Отныне каждое действие могло нести в себе смысл, каждое слово имело значение, каждый кокетливый жест её мог вызывать внезапные угрызения совести... Свободная натура суккубии окольцованная романтическим чувством, смирилась, уступая место пылкой недотроге, защитившейся отстраненной надменностью. Все мысли отчего-то задевали эту тему. Улыбка - сумасшедшая и странная - касалась то и дело нервных губ под слоем алой алхимической краски.
Стекло в подслеповатых окнах обеденной залы давало мало света, особенно в такую непогоду, но по старой привычке Адель, пройдя меж столиков, расположилась именно здесь - у окна и, подозвав официантку, попросила: - Горячего черного чая, пожалуйста... - серьезно поужинать очень даже хотелось, однако же позволить себе роскошь от полусребра и более Адель, у коей впереди лежали грандиозные планы, не могла, и по сему должна была довольствоваться пищей духовной... Что ж, развернув захваченную книгу, суккубия опустила глаза на страницы:
- Фиозей занимает довольно обширную площадь. Начало он берет у подножия восточно-вильданской гряды, спускается по восточному берегу Волейны и с запада обрезается южно-вильданским трактом... - алые губы шевелились беззвучно. От скучного географичного начала повести захотелось зевнуть, что, собственно, Адель и проделала, подняв от книги бирюзовые очи и окинув беглым взглядом обеденный зал, - ...проклятый город! Ни единого знакомого лица... - подумать только! Отстраненная и пассивная в плане общения, на чужой территории, в отсутствии служебных связей и знакомств, Адель действительно ощутила себя одинокой!
Книга, заложенная сувенирной открыткой с местными видами, вернулась на стол. Пальцы в перчатке любовно погладили алый камень в кольце, - ...эх, все проходит в этой жизни. Помимо ожидания и смерти... - она вздохнула, ощутив на груди сопротивление ткани, и...замерла. Между черных изящных бровей образовалась напряженная складка. Суккубия внимательно смотрела вперед.
Склоненная фигурка за столиком в противоположной части зала вдруг показалась Адели родной... Белоснежные волосы, уложенные вокруг головы замысловатой косой, светились в полумраке помещения. Одетая по дорожному девушка сидела к Адели спиной, но, кажется, суккубии потребовалось чуть больше чем четверть минуты, чтобы совершенно точно понять - кто перед ней!
Официантка, вернувшись с подносом, поставила перед Аделью чашку чая и крошечный фарфоровый чайничек, но следуя жесту клиентки, тут же составила посуду обратно. Суккубия желала пересесть...
- Верно, вот - за тот столик... - кивая, она попросила обслугу «потревожить» снежноволосую гостью, уверив официантку, что «неожиданностью это не станет».
Впрочем, Адель ошибалась: - Альвэри!!! - подруга, верно, не ждала увидеть носительницу знаменитых рогаликов, подсаживающуюся к ней за столик в Вильдане... - Вот уж верно, что мысли материальны! Знать, будешь богатой... - книга о Фиозее легла по противоположный от Аль край стола, прижатая белоснежной перчаткой.
Отредактировано Адель Кьюртен (2015-05-23 23:01:35)