Говорили, что на набережной были вновь замечены братья Лаймен, известные в этих краях пираты и контрабандисты. Говорили о том вполголоса в трактирах, шептались украдкой по углам, и, в общем-то, такая тема была точно интереснее неизменно прекрасной погоды, но относились к ней без излишней серьезности. Людям этого городка был вообще не свойственен грубый рационализм многих городов в глубине континента, лишенных лихого удальства и этого мечтательного блеска в глазах их жителей, какой можно было заметить у здешних мужчин даже почтенного возраста. Здесь, в этом портовом мире, во всем угадывалось приключение, и даже обычная рыбная ловля могла предстать ожившим мифом.
Девушка в небесно-голубом шелковом платье неспешно прогуливалась по улице, не переставая вертеть в руках явно непривычный им веер, и то и дело оглядываясь. Ноги все время путались в юбке, каблуки звонко стучали по камням дороги, имея настроение много более уверенное, нежели то, что было в тот момент у хозяйки.
Эти олухи ведь обязательно порвут платье, они же иначе не умеют… Хорошо, что его купила, но как приятно было бы после сдать обратно, вернув деньги…
Нарочито приземленные мысли выдавали неясное волнение даже быстрее, чем изредка покусываемые губы, когда глазам казалось, что их никто не видит. Словом, состояние ее совершенно не соответствовало образу богатой барышни, не обремененной земными проблемами и витающей в облаках, какой Ева должна была внушать прохожим и своей собственной фантазии.
Она как раз проходила мимо милого магазинчика,- приметив там баночки более всего похожие на хранилища мазей и масел, девушка пообещала себе непременно посетить его позднее,- как вдруг… В той литературе, что она читала часто встречалось это «вдруг» и тут она с авторами была согласна: жизнь полна непредсказуемости! Как вдруг зрачки ее расширились, губы сжались, сердце пропустило удар… она лишь успела заметить, как близлежащие дома полетели к небесам и… пребольно и обидно столкнулась с теми самыми камнями, по которым шла, все же вконец запутавшись в своей длинной юбке. Разумеется, это окончательно выкинуло ее из образа благовоспитанной дворянки, вызвав из памяти слова совершенно не приличествующие той и явно выдающие трактиры подозрительных видов, где прошло ее детство.
- Позвольте мне вам помочь.
С минуту девушка молча и хмуро, совершенно непочтительно рассматривала великодушного господина, за то время явно пожалевшего о своей великодушности и уже было хотевшего отступиться от недавнего предложения, как она, все же нашедшая в нем нечто ее успокоившее,- или не нашедшая подозрительного, кто знает,- взялась за предложенную руку.
- Благодарю вас,- блеснув улыбкой, девушка поднялась и оправила платье, но, заметив откровенное желание мужчины сказать что-то еще, поспешно перебила,- Прошу простить, я спешу.
Стараясь не задумываться о том, с каким лицом она оставила господина, Ева поспешила исчезнуть с его поля зрения, сворачивая на другую улицу, идя быстрым шагом меж домов и ощущая, как испаряются последние крохи задора. И о чем она думала, затевая это глупое сумасбродство?  Будто в ее запасе была еще хотя бы неделя, а оставшиеся средства располагали к бездумным растратам. Нет, определенно, этот фарс нужно отменить, она так и скажет, когда…
Ощущение полета пришло внезапно, а мгновением позже дыхание остановилось, когда ее с размаху опустили на бронированное плечо, оставив свисать безжизненной куклой. Но голос к ней вскоре вернулся, и она с самым серьезным видом попросила закованного в доспехи таррэ опустить ее на место. Тот, быть может, даже вникнул бы и послушался, но в это время улицу огласил радостный рык вива:
- Ну наконец-то попалась! Что, вздумала от нас бегать и прятаться, девчонка? Будто старый Ройс не найдет тебя по запаху!
- Да отпусти, тебе говорят, старый маразматик!
- Нет, Ройса так просто не проведешь! Вернер, не стой столбом, вяжи ее. И кляп, засунь уже наконец-то кляп!
Кажется, девушка еще успела что-то выкрикнуть, уже с большей злостью, перед тем как у нее во рту оказалась вонючая тряпка, об истории происхождения которой Ева предпочла бы не знать.