На Сэмто упала тень девушки протягивающей руку. Прежде чем взглянуть ей в лицо он кажется заметил перья у неё за спиной. Да, это всё же крылья.
"Змеиное племя, этого ещё не хватало"- монах резко перевёл вгляд на её глаза пытаясь как бы просверлить своими, понять её намерения. После неловкой паузы Лок ухватился за протянутую руку
-Благодарю тебя... сестра - теперь его голос не звучал столь уверено.  Ирония Марисы, что помочь ему решила именно случайно оказавшаяся рядом алла. Нагнетать обстановку было бы лишним и свои подозрения он решил оставить на потом. Оттолкнувшись одной ногой он попытался встать, но упал обратно. Похоже во время падения с повозки была сильно ушиблена нога. Девушка держа одну руку интуитивно подхватила Сэмто за предплечье. Ремесленник с которым монах говорил до этого, после неожиданной развязки их разговора удивившей и его само теперь подбежал и помог женщине поднять человека в рясе.
- Всё в порядке? - произнёс он робко, как-будто в произошедшем была и его вина. Стоявшие рядом люди стали перешёптываться, кто-то смеяться.
-Да, всё хорошо, брат мой- Лок был рад его поддержки. Он шагнул вперёд чутка прихрамывая, тогда бородач подхватил его под руку  взвалив её на плечо. Мясник со своим помощником возвращались к своему прилавку, но всё же оглянулись злорадно улыбаясь. Теперь они хотя бы не решались дальше воплощать  свои угрозы. Толпа начала постепенно разбредаться поняв что продолжения не будет.  Домохозяйки с покупками, грузчики и дети начали расходиться по своим делам.
- Вы не могли бы мне помочь довести его до дома?  Кажется он серьёзно поранился. - обратился ремесленник к девушке - Это не далеко, в квартале ремесленников.

Отредактировано Сэмто (2016-08-05 23:25:50)

20 число месяца Благоухающей Магнолии.
1647 год от подписания Мирного Договора.
Утро

Переход из: Таверна «Золотой феникс»

Высоко подняв подол своего платья, дабы тот случайно не вобрал в себя содержимое характерного "культурного слоя", и гордо выставив вперед надувной бюст, Виндек со всей доступной ему в тугих объятьях корсета грацией проследовал вдоль калашного ряда. Считывая при этом реакцию калачников на свое дефиле, он был весьма удовлетворен тем обстоятельством, что его маскировка не вызвала нарекании, а самого его считаю "деткой", "красоткой" и "цыпочкой". Он даже пожалел, что алхимически имитировал на своих щеках природный румянец, ведь раскраснейся он сейчас от смущения - станет похож на помидору из соседней овощной лавки.
Впрочем смущение и тревога мгновенно оставили его, когда появившаяся в поле зрения цель вынудила перенаправить на себя все протекавшие в сознании законспирированного инквизитора процессы. Цель была пухловатым, но крепким мужичком, немаленького роста, с круглым лицом и  обрамлявшей его рыжей бороденкой, столь неаккуратной, что своим видом вызывала ассоциации с гирляндой сосулек, выросших на ржавом водостоке. У человека были кажущиеся малюсенькими на фоне всего остального организма зеленые, по лисьи хитрые глазки. Венчала же сие произведение матери-природы старательно зачесываемая лысина. Сидел мужчина за добротным дубовым столом, прикрытым от солнца навесом, сделанным из дорогого ассурийского ковра. К столу этому выстроилась небольшая очередь из всевозможных представителей торгового-ремесленного и вооружённого охочего люда. Люди подходили, оживленно беседовали с человеком, после чего их записывали в состав торговой экспедиции. Либо не записывали, что случалось значительно чаще... Виндек, как полагается благовоспитанной даме, не стал влезать поперек очереди, но скромно занял в ней место. 
Встрече, которая вот-вот должна была состояться, предшествовал мучительный процесс аналитический работы... С одной стороны, инквизитор понимал, что для путешествия через Ледяной пояс нужна компания хваткая и в подобных делах достаточно опытная. С другой стороны, Инквизиция понимала это не хуже любого отдельно взятого своего члена, даже беглого. И разумеется, имея намерение контролировать транспортные потоки королевства, давно должна была уже присмотреться ко всем таким хватким и хоть сколько-нибудь опытным компаниям. Но в этой логической связке должно было быть хоть одно исключение! И в поисках его иштэ и провел всю предыдущую ночь, вороша сотни и сотни воспоминаний, хранящихся в безданных глубинах его феноменальной памяти. Похищенные воспоминания других людей, проходившие когда-либо через его руки документы, разговоры, слухи... В итоге все сошлось именно на этом вот отталкивающе-нелепом субъекте, сидящем сейчас под навесом. Все звали его бароном Бубой. Он действительно был Бубой (хотя и сложно представить родителей, способных в здравом уме обречь родное дитя на подобное имя) и до какого-то момента своей насыщенной биографии он действительно был барном. Родился в семье разорившегося таллемского аристократа и дочери одного из виднейших местных купцов. Сумел, как не странно, извлечь пользу из наследия обоих родителей, успешно совмещая государственную должность в таллемской торгово-промышленной палате с управлением (через зятя) собственным торговым домом. Был в этом совмещении так искусен, что разорил половину местных торговцев и на два с половиной года практически монополизировал поставки на север южного хлопка и баклажанов. Были жалобы. Много жалоб. Но из-за хронически неупорядоченного фатарского законодательства, слабости на местах центральной власти и личной заинтересованности отдельных представителей власти местной... короче говоря, классическая ситуация. Вопрос может быть и не принял бы оттенок политического, но стоило же господину барону однажды связаться с осколками старой-"доброй" Перумбрас! Мелочь, право, да и сомнения в обоснованности того доноса так и не были никогда развеяны... однако Инквизиция сработала безжалостно и быстро. Правда достаточно примитивно: просто подсунули ему девку, которая позже, при разбирательстве, свидетельствовала, что была не совсем согласна на имевшую между ними место интимную близость. А кроме того она оказалась послушницей местного монастыря, давшей обед безбрачия. За такое дело барона немедленно ошельмовали и подвергли гражданской казни: подержали день у позорного столба, лишили титула и изгнали со службы. Кстати, это именно Виндек изготовил то самое зелье, которое и сделало произошедшее возможным, поскольку девка-то, откровенно говоря, была так себе... Буба об этом к счастью не знал, но о причастности Инквизиции к своим несчастьям догадывался, потому контактов с ней избегал категорически. Виндека, в его нынешней положении, это более чем устраивало. И вот подошла его очередь.
- Следующий! - Раздраженно прохрипел "барон", закашлялся и прочистил горло. Работа с просителями похоже начинала его утомлять. Сделав шаг, кротко поклонившись и театрально воздев руки, Виндек торжественно-трагичным голосом произнес заготовленное вступление:
- Я, Мимбари-Нису дочь кочевого народа и изгнанница табора Джахан-ан-Ла'Юдиф, приветствую тебя под общим небом и на земле твоих предков, о достойнейший Буба! Да не оскудеет вовек рука твоя и да здоровы будут все твои кони!
- Следующий!
Виндек и возмутиться не успел, как его оттолкнул какой-то черноволосый, опоясанный мечем и не в меру мрачный паренек в кожаной безрукавке. С ним, впрочем, разговор тоже не получился долгим.
- Я Курт, господин Буба. Сын стражника Нильса. Отец обучил меня всему, что...
- Боги мои! Лет-то тебе сколько?
- Мне? Ну... примерно двадцать... пять
- Ага... Придешь снова, когда начнешь бриться. Следующий!
Виндек, немедленно похоронив образ благовоспитанной дамы, тут же занял место этого самого Курта и больно осадил каблуком по большому пальцу правой ноги какого-то идущего следом за ним в очереди эльфа.
- Не думай бежать от судьбы своей, Буба! Сам ветер песков нашептал мне её безлунной пророческой ночью! И ведомо мне о том, кто рожден был для великого, кто опорочен был и низвергнут врагами, и кто обретет вскоре новую силу в волнах златого моря!
- Мать ж... опять ты. Эй! Как там тебя... Курт. Избавь меня от этой чокнутой и считай, что ты нанят.
Парень с энтузиазмом принялся оттаскивать Виндека в сторону! Тот заупирался и заголосил так, что привлек внимание некоторого количества зевак, быстро начавших формировать вокруг места действия вполне себе добротную толпу подходящего размера. Затем он лягнул бедного Курта, на короткое время введя его в состояние плохо скрываемого бешенства и, поддавшись ответной агрессии, картинно рухнул в грязь. Чего ж вы делаете, ироды! Она же на сносях! - прокричала в толпе какая-то сердобольная бабка (которой Виндек, к слову, заранее оплатил эту реплику). Среди собравшихся мгновенно разошлись осуждающие шепотки, ещё минуту и готовые, кажется, воспылать уже более явственными выражениями праведного гнева.
- Ну давай... испорть мне ещё репутацию... - Простонал Буба. - Вы, женщина, чего тут устраиваете? Разве не видите, что благородные мужи делом заняты? Готовятся к дальнему странствию. И времени у них осталось ни так, чтобы очень уж много. Не к месту сейчас это вот ваше... мне бойцы нужны или умельцы, от которых толк в походе предвидится. Или же те, кто готов будет в дело наше вложится монетой, иначе говоря - оплатить свое место в караване. А вы, собственно, из которых будете?
- Я та, кто послана судьбой привлечь на вашу сторону саму удачу! - Таинственно отвечал Виндек, немного переигрывая - Али не вам знать о значении её благосклонности? Сколько лучших бойцов, самых умелых мастеров и самых расчетливых дельцов оставили свои кости на тех перевалах? Я была хранительницей знаний моего клана, мне дарована власть говорить с духами...
- Вообще-то я прогматик...
- Я знаю травы. Древние рецепты зелий, которых вы не найдете ни у одного вашего аптекаря. И это не только то, что пригодится вам в походе. О нет! Тайны эти станут вашими, если возьмете меня. Например, удивительное зелье для роста волос, способное оволосить ...да хоть даже и безжизненный камень! Барон встрепенулся и рефлекторно потянулся прилезать лысину.
- А с чего это ты взяла, что мне оно нужно? - спросил он, скривившись.
- Может быть, как подарок для друга... - дипломатично предположил Виндек
- Ну, возможно... вполне возможно. - Буба задумчиво постучал пальцами по столу - Только вот кто с брюхатой в походе возиться будет!? Да и с чего вообще затевать путешествие в таком-то положении?
- Не оскорбляй меня беспокойством - женщины моего народа издревле рожают в седле, даже не останавливая своего туорна. Я знаю на что иду и знаю ради чего. Справедливость! - С придыханием проговорил иштэ - Вот то, что движет мной. Человек из твоего народа, зовущийся Джоном Смитом...  ты знаешь его?
- Нет. И все люди вовсе не обязаны друг друга знать. Что за варварские представления!
- Жаль. Он из места, называемого Ацилотс. Он пришел в наш табор, потому что его прислало оно... Королевское географическое общество. Он записывал сказания моего клана и рисовал карты. А ещё он был красив. А потом он как-то... я сама не поняла как... но коварно соблазнил меня! Узнав, что я ношу в себе дитя чужеземца, народ моего клана изгнал меня. Мне нет более места на земле моих отцов и потому я направляюсь на север. Я дойду до этого вашего Ацилотса. Я найду Джона Смита из Королевского географического общества. И я заставлю его признать сына, либо прокляну страшнейшим из фиаллэйских проклятий. Я умею! На искривлённом в иронической усмешкой лице торговца явственно читалась фраза "вот ведь вляпался, бедолага, не сказать что и хуже: дикарское проклятие или дикарский отпрыск в семейство!" Вслух же сказал следующее: ну и страна, куда не тыкнишся - непременно вляпаешься в какое-нибудь срамное дело... уж я-то тебя понимаю... А что ты там говорила мне про мою судьбу? Аларих пристально посмотрел в маленькие зеленые глазки собеседника и кажется уловил в них ту самую нить размышлений, за которую сейчас следовало потянуть.
- Духи сказали, что нечто ценное ты имел от рождения, но у тебя это было отнято. И что теперь судьбе угодно, чтобы это было возвращено. Они сказали, что помогут мне в моем поиске, если я помогу тебе в твоем. Остальное туманно...
- Бред... - Раздраженно бросил "барон" так, будто бы пытался сам себя разубедить в чем-то совершено нелепом. - Но я сегодня в хорошем настроении. Я чувствую, что судьба мне и правда благоволит и что экспедиция будет удачной. Повтори это так, чтобы все слышали, ведунья.
- Вижу, как я наяву! Экспедиция будет удачной! - Подтвердил Виндек.
- Молодец. Поэтому я поговорю о тебе с нашим караван-баши. Но на многое не рассчитывай! Место дорого. Может статься, вообще поедешь с животными
- К зверью я привычна. - Улыбнулся инквизитор.

Переход в: Городские ворота Таллема

Отредактировано Виндек (2016-10-08 06:44:40)

Рынок похож на отдельную вселенную с особенной, ни с чем не сравнимой атмосферой. Неподготовленному здесь тяжело, подготовленный же всегда будет держать руку на кошельке и обходить стороной стенающих многодетных оборванок. Такие обычно берут с собой свору, где родным приходится один, максимум два ребенка из пяти-шести, наряжают ее победнее и обворовывают наивных горожан. Одна из таких ситуаций прямо сейчас разворачивалась поодаль. Пока мамаша рассказывала душещипательную историю про отпрыска-калеку, другой малолетний прощелыга почти незаметно снял браслет с женской руки. Когда ее обладательница повернула голову к мальчишке, тот уцепился за тонкую кисть и сделал вид, что чуть не упал.
Лавочники всех мастей зазывали оставить у них пару звонких, а уши хлестал немилосердный шум. Бакалейщик тряс перед носами прохожих свежей зеленью, неподалеку булочник как раз раскладывал горячий хлеб, еще дальше - мясник с кровяными тушами, увлекший нескольких покупателей захватывающей историей про отбивные. Они с Мэри успешно миновали продовольственный сектор, прошлись вдоль травяных лавок, которые как на подбор не выдерживали исследовательской критики, и очутились у входа в обитель портных, шляпников, модисток, кожевников и прочих одежных предпринимателей. Зачем они задержались на стыке - неизвестно, но в этот миг поползновения в их сторону сделал навязчивый торгаш. Кантэ мельком глянул на него, храня молчание, и не заметил, как крепко задумалась Мэрибель. В следующую секунду произошло то, чего дракон ожидать никак не мог.

Он держался стойко, по-мужски, не позволил дернуться ни одной мышце на лице и только взглядом уничтожил девушку около дюжины раз, и это только за первые десять секунд. Кантэ не проронил ни слова в то время, как Мэри успела повисеть у него на шее, потрогать нос, огорошить присутствующих пасквилем и - о милостивый боже - нацепить на голову ящеру цветочный венок. Через мгновение девушка, очевидно, с осознанием греха продемонстрировала мастерство стратегического отступления. Дракон флегматично посмотрел ей вслед, затем прикрыл глаза, опустил голову и сжал переносицу двумя пальцами.
- Бедняжка, я думал, она все же оправилась, - Кантэ резко встрепенулся и установился на сконфуженного торговца страдальческим взглядом, - Это все тот проклятый кирпич, понимаете, - чуть ли не с надрывом изрек ящер и повысил голос, узрев краем глаза снующих по рынку стражников и совсем рядом - развесившую уши мадам средних лет, - Мы шли мимо чахлого дома - а у нее тогда буквально вчерась кузина померла - и тут ей камень окаянный на голову как прилетит, - дракон сокрушительно покачал головой с водруженным на макушке венком и горестно вздохнул, - С тех пор она видит во мне свою кузину, все нарядить пытается, как при ее жизни. Они же не разлей вода были. Она ее так любила, так любила...
- А кто тебе эта полоумная, жена что ль? И раз стрыечку видит, чего тебя в мужском роде кличет? - лавочник оживился и даже на венок перестал обращать внимание. К трагическом рассказу ящера он очень шел.
- Так а я о чем. Теперь понимаете, насколько все плохо? - с драматичной ноткой вопросил Кантэ и махнул рукой, проигнорировав вопрос о жене, - Она ведь у меня в больничке лежала. Сами понимаете, какой... И не судите, выбора не было! Она ночью пыталась меня переодеть и втиснуть в сестринские туфли. На шесть размеров меньше! Вчера домой забрал, думал, починили крышу, ан нет, вот опять. Убежала. Это еще ладно, так она в таком возбужденном состоянии и бед натворить может, а тут кругом мамаши с детьми. Я же ее не поймаю, не могу вредить ей, понимаете. Да и магией сильной не владею... - одурманенный скорбью дракон воздействовал на подслушивающую даму подобно гипнозу. Женщина мигом подобрала юбки и помчалась к стражникам, а значит, следовало отчаливать и ящеру.
- Венок вернете?
- Оставлю на память, - дракон не выдержал и заулыбался, кинув торговцу сребр, который тот удачно поймал. Меньше у Кантэ не было, а этот недобитый гербарий точно стоил от силы пару медяков. Радости мужичка ящер уже не видел. Он шустро растворился в толпе, наколдовал невидимость, чтобы не шокировать общественность, и взмыл в воздух.

- Тут по рынку пациентка психушки бегает, вы куда смотрите!
- Женщина, успокойтесь и объясните, что случилось.
- По рынку умалишенная шастает, вон в ту сторону убежала. Ее муж сказал, она детей поубивать может!
- Какой муж?
- Да вон ту... только что был, - дама растерялась, но ненадолго, и чуть ли не выхватила из-за прилавка торговца венками, - Вот мужчина может подтвердить.
Стражники, которым посчастливилось пасть жертвой дамской находчивости и любопытства, являли собой дуэт ответственный и законопослушный, и о безопасности местного населения пеклись так же рьяно, как рыночный алкоголик Иннокентий - о последней бутылке. В общем, грудью были готовы броситься на амбразуру, чтобы здоровью горожан, а уж тем более детей, ничего не угрожало. Видок их разил посредственностью: потертые формы стражников, отличительные значки, оба среднего роста, плотного телосложения - не иначе как братья.
- Вы можете подтвердить, что на рынке находится сумасшедшая?
- Да сам видел! - воскликнул торгаш и прижал руку к груди, покачав головой, - Такая история... Бедная девочка. Бедный супруг. Еще и дракон, угораздило же.
Стражники переглянулись:
- Как они выглядят и куда направились?
- У девушки темные волосы, в хвост завязаны, и туника зеленая вроде бы...
- Вспомнила, рядом с ней шавка крутилась! Мелкая такая, черно-белая, а уши - как у зайца. Впервые такое чудо увидела, точно не перепутаете.
- А что с драконом?
- Высокий, темноволосый, крепкий такой малый, - торговец озадачился и сморщил лоб от усердия, - Хоть убейте, не помню - то ли зеленые глаза, то ли желтые. А вот куда делся - никак знать не могу, начальник. В ту сторону пошел, вглубь потока.
- Ладно... Куда направилась девушка, покажите еще раз.
- Туда, туда.

Цыпа, цыпа, цыпа. Я же тебя найду.
Кантэ давно не левитировал и поддался соблазну навернуть пару кружков над рынком, но с пользой - высматривал попутно героиню сегодняшнего дня. Венок чудом держался на черепе и грозился свергнуться на мощеную дорогу. На текущий момент дракон решил вверить судьбу цветочной композиции в руки Марисе - его все-равно пока никто не видит, а свалится - так пускай.
Мэрибель обнаружилась за неприметным углом. Спина ее обреченно подпирала стену, будто та с минуты на минуту обвалится, а рука, в точности как у дракона давеча, приросла к переносице. С усмешкой Кантэ принялся высматривать стражников.
Вы так ее до пришествия Тейара искать будете, законники хреновы, - с этой мыслью ящер выдернул из толпы взглядом искомую парочку, аккуратно подобрался к ним и шепнул на ухо, - Направо. Направо иди.
- Ты что-то сказал?
- Нет.
- Показалось... Так, думаю, нужно направо. Пойдем-ка, проверим.
Среагировали ребята оперативно. Как только приметили описанную женщиной собачонку, резво подскочили к Мэрибель, воспользовавшись ее замешательством, и сомкнули на ее руках голодную сталь.
- Уверен, что необходимо?
- У нас с тобой КСМ, а у половины рынка - нет. Слышал же, что... - стражник осекся и посмотрел на девушку, - Госпожа, мы вынуждены задержать вас. Поступили тревожные показания. Рисковать мы не можем и должны все проверить. Если информация не подтвердится, мы вас отпустим, - поспешил он заверить Мэри и добавил, - Процесс, правда, может немного затянуться, и вам придется посидеть под стражей. Очень прошу сохранять спокойствие. Сопротивление ваше положение только ухудшит, - стражник старался говорить вкрадчиво и мягко, и ни капли не рассчитывал, что девушка ему доверится.
Кантэ примостился на крыше одноэтажного пустующего домика за спинами стражей порядка. Когда Мэрибель подняла голову и взглянула в его сторону, он стал видимым, лучезарно улыбнулся и помахал ей рукой, а после вновь исчез.
Интересно, придется тебя спасать аки принцессу или натравишь на их ноги своего Тузика? - дракон тихо хохотнул. На самом деле он нутром чуял, что что-то с этой псиной не так. Зачем исследовательнице таскать с собой мелкую бесполезную собачку? Под патронаж законников отдавать Мэри ящер не собирался, но выждать момент стоило. Да и, в конце концов, вдруг девушка чего удумает? В последний момент до Кантэ дошло, что он до сих пор не знает, к какой расе принадлежит это создание.

Хлеба и зрелищ народу! Хлеба и зрелищ... Перекусить было, к сожалению, нечем, калачные ряды и квасовары остались вне пределов быстрой досягаемости, а вот представление Мэри с собачонкой затеяли знатное. В процессе дракону удалось выудить несколько интересных деталей. Оказалось, что песик и впрямь не простой, а очень даже магический и умеющий менять форму.
Где-то я это уже видел... Точно. Подобная штукенция в гильдии у одного боевика водилась. Ассоциации еще такие с ней... То ли греховная шавка, то ли порочная, - ящер задумался на долю секунды. Драконья память могла подвести лишь в те редкие моменты, которые сопровождались либо потерей ясно мыслить, либо опьянением, а знакомство с псиной собрата не являлось ни тем, ни другим. Изрек победоносную мысль Кантэ почти сразу.
Ильгина шавка. Отчего собачонку присвоили божеству греха, дракон решительно не понимал. Ильга, насколько он был сведущ в легендах о пантеоне мира сего, не слыла сменой ипостаси и уж тем паче в собаку не превращалась. Скорее всего, в названии не стоило искать глубинный смысл и то лишь топорный коммерческий ход от создателей, придумавших, будто у несостоявшейся богини красоты и любви имелась подобная живность.
Следующим открытием стал актерский талант Мэрибель. Ящер наблюдал за развернувшейся мизансценой с нескрываемым удовольствием, которое, правда, в силу невидимости никто лицезреть не мог.
Переигрываешь. Совсем чуть-чуть, птичка.
Пусть Локки принял грозный вид и по официальной версии Мэрибель сожрал свою мелкую личину, людей он так и не тронул. Истинный монстр давно бы начал кромсать бренную плоть и наматывать кишки на лапы, но пес слушался хозяйку. Цепкий взгляд упал на руку Мэри и приметил едва заметный багрянец, чей отблеск вряд ли с чем-то спутаешь.
Что же ты так неаккуратно, ай-ай-ай, - съехидничал, но что поделаешь, против себя не попрешь, особенно, если твой менталитет уже разменял пятый десяток.
Кантэ готов был вмешаться в любой момент, появись только повод, но от такового его избавили. По дороге к Мэри стражники растеряли всю свою сообразительность и решили не обращать внимания на важные мелочи. Например, оставили задержанную без присмотра и упорно не замечали, как собака ждет приказа и внимательно смотрит на владелицу.
Дракон сам не сводил глаз с Мэрибель и все ждал, каков будет ее следующий шаг. Так, она нашептывает что-то в руку... Тейар дери! Вновь медичке удалось удивить ящера, а он, словно дитя малое, радовался и чуть ли не рукоплескал. Мало того, что Мэри призвала к себе ключ от оков, болтающийся доселе в кармане у одного из стражников, так еще и захватывающим зрелищем перевоплощения взор усладила.
Сколько у тебя тузов в рукаве, только погляди. И, кажется, большую часть из них ты мне раскрыла меньше чем за сутки.
Самое главное, что никакого умысла в том не было. Периодически вокруг Кантэ всегда что-то происходило. Причем происходило в самый подходящий момент, когда на горизонте уже рисовалась тоска по приключениям. Заскучал? Получил. Как по заказу.

- Заставляешь себя ждать, Кантэ.
Они переместились на плоскую кровлю неприметного дома в таком же забытом людьми дворе. Рынок гудел совсем рядом, но парочка других зданий впереди спасали троицу от любопытных глаз курсирующих горожан и лавочников. Мэри разумно увела стражу прочь качественной собачьей иллюзией и вновь прижимала к груди миниатюрную шавку.
- Быть таки в борделе зоопарку, - протянул ящер, глядя на улетающую вдаль сову, - Нет, милая, это цветочки. Да и вообще, ты легко от этого перебора отделалась. Грех жаловаться, - дракон перевел взгляд на руку, присмотрелся к браслету и воспроизвел в голове картину в комнате. Вот он скользит взглядом по силуэту, подмечает посвежевший, бодрый вид, медовые радужки глаз, тунику, руки, бусины, оплетшие запястье... на тот момент все они были черными. Кантэ не стал допытываться, но в памяти зарубку о загадочном браслете сделал.
- Надо же, ты все же купил венок.
- Тебе он идет больше, - как только девушка убрала руки, ящер стянул цветочную плетенку с макушки и поместил на очумелую женскую голову, - Оставь себе или выкинь, но меня избавь.
На обещание вести себя хорошо дракон насмешливо хмыкнул:
- Ну что ты. Коль грезишь, чтобы я приструнил тебя лично, можешь рискнуть, - и ведь правда, нельзя не признать, что развлечение удалось. Сделав из городского рынка игрище, они отделались лишь легким укусом. В какой-то степени им повезло и важно не забывать - удача иногда имеет привычку поворачиваться задницей.
Мэрибель уверенным шагом направилась на рынок, чтобы закончить, а точнее, начать, наконец, покупки. Дракон шел чуть позади и любовался, но в последний момент, за несколько шагов до людной аллеи, все же проявил учтивость и уважение к дамской чести. Как говорится, лучше поздно, чем...
- Если что, меня твоя голая спина совсем не смущает. Видок ничего так, очень даже.
И татуировка симпатичная. Крылья, меч... Даже любопытно, означает что-то или так, просто прихоть.
Разумеется, трансформация с крыльями не прошла бесследно, интервенировав не только в целостность туники. Девушку, видимо, слишком поглотили впечатления и она запамятовала, во что обычно превращается одежда таррэ после обращения.

[ Бордель «Алый закат» ]

Отредактировано Кантэ (2017-05-01 21:40:40)

<<< таверна "Пьяный паладин".

11-е число Страстного Танца.
1647 год от подписания Мирного договора.
Позднее утро.

Очередное летнее утро в Таллеме выдалось теплым и довольно-таки шумным. Разномастный народ заполонил, казалось, все улицы и каждый был занят чем-то своим: кто-то работал, протирая витрины магазинов и лавок, сметая пыль с тротуаров и вытряхивая коврики, что лежали у порогов; кто-то неспешно прогуливался, отдыхая от рутины рабочих дней, оставшихся за плечами, и просто наслаждаясь улыбнувшейся горожанам погодой и компанией; ну а кто-то, как и сам Бэй, извечно куда-то спешил, если даже и торопиться-то было некуда. Городской рынок мог и подождать. Ходи-броди хоть до самого вечера, заскочив всего-то по мелочевке перед самым закрытием. Но привыкший к беготне, да и не видящий особого смысла размениваться на медленное шествие по улочкам, иштэ быстрым шагом направлялся к заветной цели. При таком темпе не оставалось времени на подумать, а в черепную коробку не просились ненужные воспоминания, заставляя ровное и спокойное настроение скатиться обратно до паршивого. Мужчина предполагал, что отвлечься от Альвэри ему поможет алкоголь, пьяные приключения и минувший в небытие уклад жизни, но ошибался. Куда как проще и действеннее оказалось просто-напросто не оставлять себе ни единой свободной минуты, занимая голову первым делом, что попадалось под руки. Сейчас этим самым делом был поход за цепочкой, а вот что потом… А что потом там видно и будет.
Не замечая ничего вокруг себя, проклятый прошел мимо нескольких первых прилавков, целенаправленно углубляясь в нестройные ряды рынка. Взор не зацеплялся ни за единый товар, коими пестрели столы и редкие витрины. Эйнохэйлу не хотелось замедлить шаг, дабы хотя бы осмотреться по сторонам и понять, в какой именно части базара он успел оказаться. Мужчина просто шел вперед, огибая засмотревшихся на что-либо зевак и идущих навстречу прохожих, а остановился лишь тогда, когда в ноздри ударил приятный запах свежих лепешек. Вдохнув воздух полной грудью, иштэ наконец взглянул на окружающие его продовольственные лавки. Он ушел не туда и теперь стоило бы отыскать нужный ряд со всякого рода побрякушками, а не перекус, который могли предложить местные пекари, что было сказано слишком уж громко для уличных стряпух. Проклятый развернулся и зашагал в другую сторону, фактически возвращаясь чуть ли не к самому выходу с рынка, пока на глаза не попалась довольно-таки цветастая лавчонка, увешенная яркими полотнами тканей. Подойдя поближе, Бэйнар пока что без особого интереса воззрился на разного рода цацки, которыми был загроможден главный стол. Торговец предлагал приобрести все, чего только душа сороки пожелать могла: были здесь и стеклянные безделушки, какими обычно захламляли полки сервантов; и красивые, расписные чайные и кофейные сервизы, цена за которые была явно завышена, а слово «фарфор» в самый раз было бы заменить на «глину»; и всевозможные украшения из полудрагоценных и совершенно обыкновенных, но искусно обыгранных, камней; и много чего еще, завораживающего взгляд, но совершенно ненужного и бестолкового в своем использовании. Более пристально разглядывая весь имеющийся ассортимент колец, мужчина упрямо выискивал нужное ему.
- Возлюбленной чего подбираете?
«А», - про себя отозвался проклятый, поднимая вопросительный взгляд на обратившуюся к нему торговку, присутствия за прилавком которой Бэй до сих пор не замечал. Иштэ усмехнулся.
- Ага, обручальное кольцо вот подыскиваю, - в шутку произнес он, - Не покажите вон то? Это что, медь у нас будет?
Только вот чувство юмора своего возможного покупателя женщина не оценила и приняла за чистую монету, потянувшись за украшением.
- Эй, не-не!.. Я пошутил, - несколько сконфужено выпалил Эйнохэил.
Продавщица фыркнула.
- Тоже мне… Шутник нашелся.
Мужчина «пыфнул», уже приготовившись достойно ответить, но диалог их был прерван. До боли знакомый звук моментально приковал к себе все внимание иштэ. Он поднял голову, воззрившись на заигравшие поющие ветра. Наверное, кто-то, проходя мимо, умудрился задеть висящий рядом с ними лоскут ткани, и теперь слух полнился звонкой мелодией, способной лишний раз напомнить о ком-то своем. А именно о той, которая с подобными мелодиями любила встречать новое утро и провожать подошедший к концу день. Шелестел бы только легкими занавесками ветер. Проклятый поджал губы, безотрывно наблюдая, как ходили ходуном стеклянные части нехитрой  подвесной конструкции, и заслушиваясь «песней». Вместе с ней в памяти освежались моменты таких простых и открытых, как всегда то казалось, отношений с Эллюмиель. Моменты, вспоминать о которых хоть и было от части приятно, но именно сейчас не хотелось. «Надо будет не забыть про ключ», - протянул в мыслях Бэйнар, снова теряясь где-то в отрывках их с алла прошлого, навеянного то ли ключом с гелиодором еще со вчера, то ли же «ветрами».
- Это в качестве предложения руки и сердца тоже так себе вариант.
Язвительная реплика продавщицы заставила мужчину встрепенуться, но все еще пребывая на своей волне, он и глазом не повел, лишь отстраненно и бессвязно попытавшись возразить:
- Я не… Нет… Это не то, просто напоминает, - и лишь звучание собственного голоса поспособствовало полному возвращению проклятого в мир реалий. Он повернулся на пристально наблюдающую за ним женщину, дополнив себя уже уверенно и твердо: - Я же сказал, что пошутил.
Понимая, что мало толку втюхивать что-либо тому, кто сам себе на уме, продавщица махнула на проклятого рукой, поспешив отступить в сторону к другому покупателю, а сам Бэй вернулся к изучению прилавка.

Мужчина слегка свел брови, заслышав за спиной тихое обращение по имени. «Ну вот, уже и мерещиться начинает всякое». Да и быть может звали совсем не его. Авось ни один он во всем Таллеме был наречен Бэйнаром. Вот только прозвучавший голос, преисполненный удивлением, иштэ узнал бы из тысячи похожих. Он мог с легкостью отмахнуться от показавшегося призрачным мягкого звучания позади, но любопытство, присущее характеру, брало свое. Проклятый обернулся, тут же натыкаясь не менее изумленным взором на Эллюмиель, стоящую чуть поодаль. «А нет, не померещилось вовсе». Совершенно не ожидая пересечься с девушкой хоть на тесных проулках рынка, хоть на широких улицах города, от части Эйнохэил был бы рад всего-то спутать чернокрылую с незнакомкой, больно уж похожей на алла чертами лица и мелодичностью голоса. Но нет, вряд ли бы где-то на свете нашлась вторая копия сероглазой девушки с огромными иссиня-черными крыльями за узкой спиной. А теперь же, словно бы впервые видя ее за добрых лет десять или больше, а не какой-то минувший месяц, Бэй понимал, что даже проведенные между Эль и Морой параллели были столь незначительны, что и вовсе казались абсурдом. Нет, они и близко друг к другу не стояли, хотя еще сутки тому назад он был уверен в обратном.
Удивление и ступор от столь внезапной встречи сменились более спокойными эмоциями, хорошо улавливаемыми в синеве глаз. За прошедшие мгновения мужчина так и не отвел чересчур пристального взора с девушки, подобно истукану стоя на одном месте, внимательно всматриваясь в такие знакомые черты и не зная, что стоило бы ответь. Этот момент, погруженный в обоюдное молчание и поглощаемый посторонними звуками рынка, наверняка бы всколыхнул чувство неловкости, но был весьма кстати прерван возникшими обстоятельствами. Отведя-таки взгляд от Эллюмиель, иштэ как нельзя вовремя заметил быстро движущуюся в их сторону тележку, груженую мешками. Хозяин, видимо, слишком уж спешил сбыть товар, а потому подгонял свое транспортное средство, совершенно не глядя на прокладываемый путь и не заботясь о народе, которому с криками и орами приходилось отскакивать в разные стороны, дабы не оказаться под колесами. Ухватив девушку за тонкое запястье левой рукой и самолично отступив назад, Бэйнар дернул чернокрылую на себя. А еще через мгновение за ее спиной со свистом прокатилась тележка, едва задевая мешками массивные крылья.
- Хоть бы «Дорогу!» орал, что ли, - тихо и недовольно произнес проклятый. Он отпустил алла, взглянув на нее лишь когда неаккуратный торговец вместе со своим товаром на колесах исчезли из виду, - Цела?
Эйнохэил в пол-оборота повернулся к прилавку, возобновив поиски цепочек и скрывая тем самым некоторое смятение, которое вопреки толики радости от встречи испытывал рядом с Эль. Правую руку, бинты на которой скрывал рукав свободного кроя рубахи, а малую часть их можно было приметить лишь на кисти, проклятый нарочито завел за штанину. Искомое украшение тем временем никак не хотело находиться среди прочих побрякушек, однако внимательный выискивающий взор смог-таки зацепиться за вещицы получше. Мужчина потянулся к коробке, в которой покоились разномастные ремешки, и выудил оттуда шнурок из мягкой кожи. В том, что это была именно кожа, надо было бы, конечно, и убедиться. Что и проделал, собственно говоря, Бэй. Уже в следующий же миг после своей находки позабыв обо всей конспирации и взявшись за хлипкую веревочку обеими руками, проклятый хорошенько дернул. Что и требовалось доказать, шнурок таких издевательств над собой не выдержал, моментально порвавшись. Иштэ изобразил на лице искреннее негодование, отнимая взгляд от трудов своих деяний и встречаясь с красноречивым взором продавщицы, полным недовольства за порчу товара. Не смотря на поступок бестолкового покупателя, женщина находила в себе силы и терпение пока что держать язык за зубами. Но когда Бэйнар потянулся за вторым шнурком и точно так же испробовал его на прочность, все же не выдержала:
- Вам что, корову на нем держать, ей Богам?! – С нескрываемым раздражением произнесла продавщица.
- Невесту к себе привязывать, - точно таким же голосом отозвался мужчина.
Женщина закатила глаза, запричитав что-то себе под нос и обратившись уже к рядом стоящей алла:
- Искренне надеюсь, что избранница его не ты, деточка. Намучаешься больше, - торговка мельком взглянула на проклятого, - Смотри, как бы ноги она не сделала после первой же брачной ночи от такого придирчивого-то.
Иштэ сердито цокнул языком. Терпение медленно, но верно начинало сдавать.
- Пошутила я, - видя настроение горе-покупателя и возможный скандал за прилавком, в который плавно перетекал их не сложившийся изначально диалог, поспешила прибавить женщина, - Брать будете или как?
Эйнохэил молча выложил несколько медяков и не спеша отошел от лавки.
- Уже закупилась или только зашла? – Поинтересовался он у Эль.
Честно сказать, мужчина не знал, с чего лучше начать разговор, а потому изрек первое, что пришло на ум. Да и уж лучше было общаться, как ни в чем не бывало, чем смущенно отводить глаза и задаваться вопросами: «Как мне себя вести?» или «Почему, Эль, почему?!!». Вот только давалось такое общение на фоне последних произошедших с ними обоими событий не так легко, как того бы хотелось.

- Я... Я, собственно, успела кое-чего прикупить. Тут по мелочи осталось... А ты...
Прежде чем в животе довольно громко заурчало, Бэй успел заглянуть в плетеную корзинку, что несла в руках девушка, и краем глаза выцепить несколько пучков трав, какие-то коробочки, мешочки и, кажется, бутыль с какой-то жидкостью. Иштэ слегка кашлянул, отведя взор от покупок Эллюмиель и возвращая внимание дороге, которую старательно прокладывал сквозь набежавшую толпу. «Вроде бы и перекусывал».
- Может позавтракаем? – Отозвалась вдруг алла.
Мужчина с долей изумления опустил глаза на подругу. «Ну, конечно же, такой «вой» как будто бы неделю без еды сидел. Не мудрено и услышать».
- Докупим свежего хлеба и сыра, а дома есть ветчина и густой чай. Я угощу.
А вот на этих словах удивление от предложения чернокрылой таки сменилось смятением и неловкостью, кои не в полную силу охватили рассудок еще в первые минуты их встречи.
- Да нет, что ты, - проклятый мягко улыбнулся, попытавшись скрыть в голосе проскользнувшее смущение, - Я завтракал… Честно.
Эйнохэил замолчал. Он отвернулся от Эль, продолжив продвигаться по заданному маршруту и погружаясь в мысли, ход которых ему не нравился. «Что ты, честно… Еще бы слово ей дал и заручился. Перед матерью так не оправдывался». Бэйнар недовольно свел брови. По нраву не пришлось собственное поведение рядом с той, с которой и притворяться-то никогда не приходилось, а тут… И смоделировать иное отношение ко всей ситуации никак не получалось. А еще больше смуты в разум и сердце вносило то, что несмотря на то, как сложились их с девушкой отношения и какие за ними последовали шаги со сторон обоих, она, во истину как ни в чем не бывало готова была привести иштэ в свой новый дом и накрыть перед ним стол, пусть и потчевать собиралась всего лишь легким перекусом и чашкой чая. Его, от которого какое-то время тому назад предпочла съехать на другую квартиру. «И правильно сделала». Недовольство вспыхивало внутри подобно очередной подожженной спичке, но распространялось лишь на самого себя. Винить идущую рядом было не в чем, наоборот, Бэй искренне считал, что Эллюмиель поступила верно касательно него. Тогда от чего же мужчина начинал беситься, стоило им только пересечься? Чернокрылая не кидалась на него с кулаками за то, что так некстати вновь появился на ее пути. Не начинала никому не нужных тяжелых разговоров о том, что было. Ничего не просила и не требовала. Всего-то проявляла добродушие и вежливость, предлагая составить компанию за поздним завтраком тому, кто, как хотелось верить, оставался для нее хотя бы другом или знакомым. Наверное, их встречу надо было воспринимать многим проще и легче. Тогда и эмоций, таких сумбурных и коробящих, в коих запросто можно было потеряться, поубавилось бы, а мысли не поворачивались в сторону того, что своим присутствием подле иштэ вновь мог все испортить, уже окончательно и бесповоротно. Наверное, так и надо было поступить, да. Так почему бы не попробовать?
- Но густым чаем ты меня заинтриговала, - проклятый позволил себе улыбнуться. Не натянуто или робко, а совершенно неподдельно, - Это как понимать – густой?
Мужчина повернул налево, ныряя в другой торговый ряд и увлекая за собой Эллюмиель. Чтобы девушка не потеряла его среди наплыва горожан, не поспев следом, Эйнохэил взялся здоровой рукой за ручку плетеной корзины, за которую изредка, но все же приходилось тянуть. Миновав еще несколько перепутий, они оказались в продовольственной части рынка, откуда недавно в сторону выхода и уходил проклятый. Докупив нужных алла продуктов, пара направилась прочь с базара.

На улицах в отличии от рынка дышать было куда свободнее. Не было присущей людному месту духоты, мешанины из всевозможных запахов, зачастую малоприятных, и никто не намеревался отдавить тебе ноги, стащить кошелек или просто-напросто задавить телегой. А еще торгаши со всех сторон прямо в уши не орали, да. Бэйнар облегченно выдохнул, подставляя лицо теплому солнцу и зажмуриваясь. «Ветерка бы еще». Уголки губ дрогнули в мимолетной улыбке. Он опустил голову и взглянул на Эль.
- Не думал, что сегодня столько народа набежит, - мужчина убрал левую руку в карман брюк, где уже покоился купленный им шнурок, и зашагал вперед, - Ну что, показывай дорогу. Только потом не жалуйся, если как-нибудь увидишь мою физиономию у себя на пороге.
Иштэ усмехнулся собственным словам, надеясь, что чернокрылая до сих пор понимала его шутейки.

>>> Бэй, Эллюмиель: квартира Эллюмиель.

[ Здание стражи Таллема ]
16 ХК. 1647 год.
Утро.
Где-то на пол пути до трактира желудок решил все же напомнить о себе. Причем громко и нецензурно. Вивариин от неожиданности аж язык прикусил, напрочь позабыв, что тот болтался где-то на краю пасти в безуспешной попытке охладить своего хозяина. Скорчив морду от нахлынувших природных напастей, Ксанатас освежил в памяти расположение ближайших Таллемских мясных лавок.
«У Харма нет, у Дории нет. У Марло мясо сырое, но лежалое. Короче падаль. А в городе мясо бегает только...на рынке.»
Прибавив ходу, волк уже через несколько минут барахтался по маковку в волнующемся море людских (и не очень) голов. В нос ударили тысячи ароматов. Острота пряных специй, мягкость успокаивающих трав и полевых цветов, терпкое амбрэ различных масел и смол. И что самое важное - разношерстность запахов представителей различных рас, собравшихся здесь, казалось бы, со всего королевства. И все это, на фоне невыносимой жары, заставляло вива напрягать, и без того уставшее, сознание, чтобы вычленить из общей какофонии нужные нотки.
- Духи, сколько же вас тут...
Едва слышно простонал вив под нос, пытаясь собрать глаза в кучку, раз нюх подводит. По вольчей логике, жара должна была разогнать народ по домам, по гостиницам, кабакам и прочим увеселительным заведениям, где было определенно прохладнее. Но вот глаза видели иное и подсознательное гессо отказывалось складываться, как надо. Слух, впрочем, пока еще держался, выхватывая из общего гомона что-то членораздельное.
- Хрюшки, свинюшки, на любой вкус, за пол цены!
«Дорого, блин!»
- Яблоки, огурчики, помидоры, зелень свежая!
«Эм, не, такое я не ем. В другой раз пожалуй...»
- Молоко! Свежее! Только с коровы!
«В такую жару только на ряженку пускать...вместе с коровой.»
- Морс березовый! Морс ягодный! Эль свежайший! Первая чаша - бесплатно!
«А вот это уже интересно.»
Позволив скоротечному потоку покупателей прибить себя к нужному берегу, вив оглядел прилавок, уставленный самой разной снедью питейного назначения.
- Подходи Пушистик! Попробуй лордорский эль! Моя жена сама готовит!
Заливисто увещевал низкорослый торговец, уже вовсю протягивая волку полную пинту пенящегося напитка. Моро осторожно, издалека потянул носом и тот уверенно подсказал, что пахнет весьма недурственно. Ему тут же начал вторить желудок, отвесив вивариину хорошего такого пинка в позвоночник. И только слух по прежнему оставался беспристрастным, выхватив из орущей толпы что-то более конкретное. А именно женский крик, чье-то придушенное ругательство и кудахтанье разъяренного петуха. Но волк, увлеченный дегустацией, не придал этому значения.
«Ксан, остановись! Нельзя пить такое в жару! Развезет! Но ведь хочется. К тому же, это просто морс...»
- Попробуй! Гарантирую - не пожалеешь!
«Была не была. Может хоть голова перестанет так болеть...»
Обхватив пинту ладонями для надежности, Ксанатас осторожно поднес брагу к морде и глубоко вдохнул пряный аромат. В этот момент, беспокойные уши волка попытались повторно предупредить хозяина об опасности. Но...было уже поздно.
Неожиданный тычок в спину, сопровождающийся оголтелым петушиным матом и матом вполне себе человеческим, и нос волка стремительно нырнул в неведомое на дне пинты. Морс оказался далеко не морсом, а самой настоящей кабачной брагой, что тут же, с резвостью тейарова скакуна, устремился во все возможные складки волчьей морды. Нос обожгло огнем, оттуда пламя перелилось, в совершенно неподготовленную к питью, глотку. Условный рефлекс и вивариин, со всей мощи своих легких, чихнул прямо в пинту, расплескав пенную жидкость во все стороны.
Большая часть, конечно же, досталась морде, все остальное - окружавшим волка горожанам. И женщине с петушиной шляпкой в том числе. Впрочем, шляпка в этот момент уже успешно покинула свой насест и по инерции перепорхнула на волка, вконец лишив того равновесия после столкновения. Ксанатас с воплем завалился вперед и рухнул на прилавок, усугубив ситуацию и без того скверно пахнущую элем.
- Кхорр аннар!!! Аррор акхарр на тсарнгх!
Забавно. А ведь день только начался...

Шум, гам, тарарам. В голове бесстыдно звенел набат. То ли осколки так гремели, то ли все же головой успел приложился. В добавок ко всему в воздухе переливалось феноменальное амбре, от смешавшихся в единую жижу напитков, что тоже не улучшало волчье настроение. Скорее уж наоборот. Хуже было только то, что сие происшествие привлекло уж больно много народу. И хоть основные направления взглядов были прикованы к дородной дамочке и боевому петуху с его хозяином, Ксанатас чувствовал себя на редкость неуютно. Шерсть слиплась везде где только можно, нельзя и неудобно, придав вивариину какой-то прям сверхестественный образ - буквально светясь и переливаясь разными красками в лучах восходящего солнца, Моро больше походил на древнего духа, выбирающегося из горных чертогов, коими ему сейчас служила гора битой посуды. А ведь он всего то пытался подняться, да вот только лапы разъезжались на скользком камне мостовой. В Таллемских стоках и то было проще передвигаться.
«Что ж ты туда такого набодяжил то?»
Задавался вив вопросом каждый раз, когда то одна, то другая конечность норовила умчаться, как минимум, в Ацилотс. Комичная картина одним словом, вот только волку было совсем не смешно. Хозяина разбитого товара оная видимо тоже в восторг не привела и тот всеми силами старался вытянуть мохнатого гиганта туда, где почище. Без особого успеха правда - капитально измазавшись, торговец так же буксовал на мостовой, не обращая внимания на царящий по соседству цирк. Волк уже было хотел послать помощника лесом, да только в этот момент морды коснулись еще чьи-то пальцы, ловко  счищая с шерсти над глазами липкую патоку и прочий сор, что успел налипнуть. Стало заметно лучше, но глаза по прежнему отказывались раскрываться. То, что произошло дальше в конец выбило волка из колеи - его, самым бесцеремонным образом, куда-то поволокли. От возмущения, вив даже глаза сумел распахнуть, но резкое прозрение тут же аукнулось легкой резью. Пришлось нахмуренно прищуриться и разглядывать неожиданного доброжелателя - вернее, как оказалось, доброжелательницу - исподлобья.
- Эх, столько выпивки пропало... Но это ничего, еще наварим, а Пушистик целый там?
Проговорил силуэт, явно принадлежащий торговцу. А ведь и правда -цел он или нет? Вив мигнул, тут же выругавшись про себя, ибо веки снова слиплись, и прошелся по ощущениям. Нос жгло от попавшей в него браги, да и в целом ощущалась лишь все та же усталость. Хотя нет, аномалия все же была: левая рука как-то странно отзывалась на попытки ею пошевелить.
«Я конечно слышал, что от крепких вин и пива могут не надолго отняться мышцы... Но...чтобы от пары капель?»
- Спокойно, вылечу. Терпи.
Если первое было явно продолжением разговора с лавочником, то последующее адресовалось определенно к нему самому. Вив не  выдержал, потер глаза свободной ладонью и наконец поинтересовался, возжелав утрясти тривиальную, по сути, ситуацию.
- Что потерпеть?
Ответом стал звук извлекаемого из плоти острого предмета и знакомая резкая боль в плече. Моро выругался сквозь зубы и с размаху двинулся затылком об стену, к которой его так любезно прислонили. Не от боли, нет. От лицезрения злорадной ухмылки судьбы.
«Плечо. Левое. Опять! Да сколько же можно?!»
Зубы волкодака чуть более четверти года назад. Нож в Вильданском трактире чуть больше месяца назад. Только рана зажила и вот опять. Повторно обложив судьбу - на этот раз цветасто и с выражением -  Ксан нащупал на поясе флягу, откупорил зубами пробку и вылил остатки воды глаза, чтоб больше не слипались. После чего наконец нормально проморгался и взглянул на остроухую девушку, что в данный момент уже вовсю что-то творила с его плечом.
- Спасибо за помощь, но...неужто там все так серьезно, что не может подождать до ближайшего колодца?
Ругань двух таллемчан постепенно угрожала перерасти в рукоприкладство, привлекая к себе все большее внимание - идеальный момент, чтобы смыться. И отмыться. Но мешать девушке волк тоже не хотел. Судя по деловитости, с которой она взялась за дело, ей частенько приходилось таким заниматься. Что означало одно - эльфийка хорошо знакома с целительским искусством и...что греха таить, разбиралась во врачевании гораздо лучше него. Где вивариин видел всего лишь царапину, хороший док вполне мог разглядеть первые симптомы того же столбняка, к примеру. Смиренно прижав уши к голове перед неоспоримым фактом, вив вытянул из ножен короткий клинок, плавно перетек в более удобное положение, подобрав ноги, и принялся соскребать со шкуры остатки жижы, где получалось дотянуться, ожидая когда девушка сможет рассредоточиться и ответить.