Анкета персонажа

1. Имя:
Тье́ри Амальри́к.
Среди послушников Ордена, с которыми проходил обучение, знался и знается под кличкой «Кукла».

2. Раса:
Таррэ (ильзар).

3. Возраст:
Родился в 7 день месяца Звездного Инея 1630 года, за спиной 16 прожитых зим.
Выглядит, быть может, немногим младше.
Покровитель: Анкайен.

4. Деятельность:
Послушник в Ордене Инквизиции, заступающий в ранг ученика с перспективой будущего становления Искателем.
Опальный виконт графа Нарсиса Амальрика, буквально изгнанный тем из родного дома.
Нынешним местом жительства привязан к замку-резиденции Ордена Инквизиции за чертой города Ацилотса.

5. Способности:
5.1. Бытовые:
Образован настолько, насколько полагается послушнику Ордена, пришедшему в него из аристократии северных земель. Не испытывает проблем с чтением и грамотным письмом на всеобщем языке (язык айритов изучением не затронут), арифметикой. Усвоил некоторые порции знаний в отношении гуманитарных (включая философию) и естественных наук, преподававшихся наставниками Ордена. В виду происхождения знаком с принятым в обществе людей этикетом. Способен держаться в седле несколько часов, пока не устанет. Основы выживания – по очевидным причинам сомнительные навыки в случае Куклы – так же заложены в приобретенный фундамент познаний. Привычка быть незаметным, старание не бросаться в глаза постепенно стирает границы, разделяющие их с намеренно скрытным поведением. Наделен весьма полезным свойством для будущего Искателя – держать рот на замке, когда нужно и даже когда необязательно. Учится подделывать чужой почерк, копировать стиль изложения, без видимых глазу повреждений вскрывать запечатанные письма – следствие дополнительного обучения, появившегося после намеченного ему профиля в структуре Ордена. Тогда же открыл в себе интерес к замковым механизмам, демонстрируя быструю обучаемость навыкам взлома.

5.2. Боевые:
Большинство видов классического оружия в виду своего веса оказались неудобными для физически ущемленного природой Тьери, однако компромисс нашелся в лице легкой шпаги. Приобретенный в Ордене за четыре года уровень владения оной равносилен статусу «подмастерья», выставляющегося в Академии боевых искусств.

5.3. Магические:
КСМ – 0% (прости, Анкайен – нет места для дара твоего).

5.4. Слабости:
Врожденная физическая слабость. Депрессивные нападки настроения, меланхолия. Боязнь формировать привязанности. Питает острое недоверие к незнакомым людям и нелюдям. Панически боится крыс и прочих крупных грызунов.

6. Ключ:

7. Внешность:

Рост: 170 сантиметров
Вес: 55 кг
Телосложение: худое
Волосы: пепельные, почти до плеч
Глаза: серые
«Юноша или девушка?» – вкрадчиво застынет вопрос в слюде глаз существа, что взглянет на перекроенное швами женственности лицо Куклы, подметит невысокий рост юного таррэ и субтильное телосложение, нанизанное на спицы тонкого скелета. Хрупкий внешне, абсолютно не похожий на представительную породу третьей крови монстровых детей – частный случай природного угнетения или же порок несовершенства близкородственного кровосмешения? Как кинжала ножны, сквозь стянутый плащ демонстрирующие силуэт своего присутствия, торчат кости узких ключиц, обернутые в кисею светло-розовой кожи. Выступающие ребра – будто пальцы чужеродной руки, не до конца сомкнувшиеся вокруг тощего торса. Но скудость мышечной массы, словно бы в противовес своей неприглядности, соседствует с девственным очарованием юношеского лица: треугольной формы холст с гармонично изложенными на нем утонченными чертами, какие присущи прозаическому портрету аристократии. Слегка вогнута спинка носа с приподнятым закругленным кончиком и аккуратно выведенными невеликими крыльями; узки линии худосочных бровей; бледны тонкие уста – приоткрытые, застывшие в увядшем вопросе. Белее мрамора «яблоки» глаз, вмещенные в близко посаженные глазницы – кажущиеся бескровными, будто пронизаны пустыми капиллярами. Радужка – серый дым, скаредный на миазмы жизнелюбия, однако в перстах лунных лучей превращающиеся в шелковый лед, с серебром сплавленный. Отмычка к замку чужого сознания – инструмент гипнотических чар, при свете дня внушающий мысли о слепоте владельца.
Два завитых назад рога, из которых левый зазорно обломан, берут начало под пепельным ворохом густых, неровно обстриженных над уровнем плеч волос. Клейма телесных увечий – два грубых шрама, уродующих кожу в местах, что служили фундаментом для тарритовских крыльев, вырванных стараниями жестоких братьев. Прутовидный хвост – еще один атрибут таррэ, – бережет следы сильных ожогов. Кукле присуща манера одеваться скромно и практично: без пестрых всполохов среди оттенков неприметной уличной массы, но при этом обязательно держать закрытым все тело, несовершенства которого стесняется. Нейтрального вида мягкий камзол под неброским плащом с тремя уцелевшими костяными пуговицами не возвышает Тьери в глазах общества до светского ребенка, но и не смешивает с прозябающей в бедности чернью; ноги заключены в ткань таких же невзрачных брюк, удобных как для ходьбы пешком, так и при верховой езде. Одежда, позволительная для достатка среднего класса, не царапающая глаза ценой материала или филигранностью работы швеи. На мимику скуп, оттого любые перемены настроения в лице прячет под опущенной вниз головой. Говорит тихо, робко – губы едва двигаются, а взгляд устремлен чаще в пол, нежели в глаза собеседника.

8. Характер:
Безмолвная лилия, снегом укрытая: обожженное трагической задумчивостью лицо кажется гипсовой маской, зрительно холодной к окружающим явлениям. Не каждый сумеет поверить в то, что под ней скрывается хитрая и изворотливая натура с налетом толерантного цинизма. Кукла вполне оправдывает свое прозвище – с виду депрессивный и замкнутый в оковы грустных мыслей юноша, неотступно следующих за ним второй тенью, но в то же время не теряющий внимательности заодно с осторожностью, совершенно не склонный к эскапизму. Удивительно живое, богатое воображение выдает глубоко погребенную в Кукле детскую наивность: пронзенную, как иглами, болью предательства родных, но упорно стремящуюся вызволиться из душевного узилища, и́стым любопытством блестящую в глазах, лишь стоит кому-то заинтересовать таррэ пылкими речами или красочными историями. Лгать не любит, потому не редко стремится к использованию полуправды, недоговорок и неточно поставленных вопросов там, где они могут беспрепятственно заменить собой ядовитое искусство обмана. Легкоранимый и меланхоличный, Кукла отнюдь не разучился улыбаться и радоваться житейским вещам – однако поводов для этого найти не так просто. Неравнодушен к кошкам и собакам, как и к остальной природной живности в целом; видит красоту даже там, где ее в принципе быть не может.
Безукоризненно верен пленившим его условиям. Особых границ между понятиями «зла» и «добро» в глазах Куклы нет – Орден приучил к тому, что любое злодеяние, совершенное против конкретного человека или группы лиц, но исполненное во благо государство так или иначе числится мерой достижения всеобщего порядка. Лоялен госпо́дам, что требуют от него подчинения в силу соблюдения принесенной им клятвы верности, оттого на предательство с иным коварством пойдет исключительно с их указки. Из страха перед подобным сценарием, когтями протачивающим путь до сердца, стремится огородить себя от симпатий и привязанностей, дабы боль возможного преступления оказалась к нему милосердна. Покорное смирение – глубоко пустивший корни порок, – не без внутренних конфликтов уживается с натянутой своенравностью в отношении тех, кто не принадлежит Ордену. Хоть дерзости в Кукле не больше, чем пролитых котом слез, таррэ не склонен отдавать свою волю в безропотное подчинение тому, кому служить не хочет и не обязан. Слюдой на сердце наслаивается и закостеневшая детская вредность: собственную неприязнь к какому-либо существу никогда не заявит прямо, однако намекнет об оной в адресованных тому актами раздражительных провокаций. Да и свое личное пространство тщательно оберегает от вторжения в него посторонних, в каждом видя потенциальную угрозу.
Смекалист – качество, не лишнее для того, кто собирается становиться Искателем Ордена. Сознавая собственную беспомощность перед натасканными в бою противниками, гримасам бездушного оружия предпочитает оттачивать хитрость и сообразительность. Свою жизнь бережет и крайне не хочет жертвовать ей даже в благоприятных для Ордена мотивах.

9. Биография:
Парадокс жизни заключается в том, что совершать злодеяния зачастую менее опасно, чем отдавать предпочтение иной чаше метафорических весов благости поступков.

Болезненный цветок – плод инцеста между родными братом с сестрой, но якобы восьмой ребенок многодетного графа Амальрика. Совершенно не похожий на стереотипного выходца крепкой породы ильзаров, Тьери уродился слабым тонкокостным младенцем с недоразвитыми крыльями, с неестественного цвета глазами, располагавшими к ошибочному суждению о слепоте ребенка. Младенцем, на протяжении нескольких месяцев увядавшим под ядовитыми поцелуями болезней, выкорчеванных из организма лишь многочисленными стараниями лекарей. Их же заслугами жизнь не покинула клетку тщедушного тела, обусловив благоприятный исход для новорожденного ребенка, ставшего пятном позора на славной картине графского рода.
Как червь к тлетворной падали, все детство к Тьери льнуло желчное презрение его ненастоящего отца. Сквозь иллюзии детской наивности, словами и поступками – острыми, как скальпель – оно язвило душу маленького таррэ, находившего утешение от обид в объятиях любящей матери. Дабы не давать супругу поводов выдворить из дома ее первенца, Мот бережно хранила тайну своих измен, обманом заставляя Нарсиса принять Тьери наравне с прочими детьми. Но заботы с вниманием, которые она ему предоставляла, было недостаточно, чтобы защитить от ненависти старших братьев и сестер, в младшем отпрыске Нарсиса видевших порочного бастарда.
Под общным угнетением родных Тьери рос безвольным ребенком, отчаянно стремившимся заручиться любовью хладного к нему отца. Пусть поддержка матери и обеспечила фундамент образования со свойственными аристократии воспитанием, она не могла исправить врожденных изъянов Тьери, что вызывали в глазах Нарсиса гнетущее разочарование в титулованном потомке. Покуда прочие наследники с его подачи занимали престижные посты в столичных стенах или же, как Мило, приносили роду известность самоотверженной службой в войске короля, слабое бесхребетное дитя было не нужно честолюбивому графу – такое никогда не смогло бы обернуться пользой для рода.
Но если пренебрежительное отношение отца оставляло после себя лишь душевные раны, спрятанные в коконе тела, то внешние шрамы и увечья множились на Тьери стараниями старших братьев – Коума и Модестайна. Близнецы настолько сильно невзлюбили родственника, что из объекта ненависти на почве предполагаемой полукровности тот превратился в жертву самозабвенных истязаний. До сих пор разум юного таррэ силится забыть накрепко пришитые к нему воспоминания, из неосторожно потревоженных в ночной тишине мыслей превращающиеся в неотступного призрака, калечащего ясность головы метастазами первобытного ужаса. Из нее никогда не выветрится память об укусах огня на опаленном хвосте и жестоких улыбках старших сыновей Нарсиса, издевающихся, но не смеющих умертвить, покуда плеч касаются персты еще не стихших отголосков инцидента с Гильдой; об острой грани стального языка, слизнувшей половину рога; о ноже, лаконично отперевшим плоть в основании крыльев и оставившем им взамен рыдающие кровью раскаленные раны.
На этой нелицеприятной строке семейной истории закончилось терпение Нарсиса в отношении приносящего одни проблемы нахлебника. Родившиеся тем временем у супруги дети – абсолютно не такие, каким получился Тьери – вызвали у графа новый ворох подозрений о бастардском происхождении ее первенца, послужили катализатором в принятии решения. Вопреки уговорам Мот, умолявшей не поступать с ее ребенком подобным образом, мальчик-таррэ был передан Нарсисом в руки Ордена Инквизиции – подходящего места для того, чтобы не ожидать возвращения опального отпрыска. Либо же пристроить его хоть на какую-то службу при государственных органах – если доживет до того момента. В последний раз Тьери видел гранитный лик родителя, чья откровенная неприязнь, словно сладкая гниль, до последней минут встречалась им с надеждой на лучшее. С верой в искалеченную иллюзию об отцовской любви, постепенно вымывавшей кляксы розовых чернил из дрожащих зрачков. Несмотря на трепетный возраст, Тьери догадался, что с тех пор дорога в отчий дом была ему заказана.
Младший виконт графства – он стал обыкновенным послушником в группе таких же, как он, принятых на обучение Орденом детей. Но, в отличие от Тьери, не обделенных столь сильно природой, не униженных скупостью ее дешевых даров. «Кукла» – таким прозвищем нарекли самого немощного, сомнительного для инквизиторского поприща юношу, напоминавшего старую потрепанную игрушку, вызволившуюся из рук небрежного владельца: с печатью покорности на опечаленном лице и клубом змеящегося смирения в серебре глаз. Он часто избегал общества прочих послушников, людности замковых мест предпочитая находиться в отдаленной тени, на занятиях хранил гробовое молчание, лишь в реакции на обращения наставников надрываемое тихим лепетом. С большей частью дававшегося в виде теории материала у Куклы не возникало проблем – обусловленные материнским старанием задатки образованности помогли в быстром освоении преподнесенных в устах наставников знаний, чего нельзя было сказать о безмерной скудости воинских талантов Тьери, заочно воздерживавших таррэ от перспективы становления Охотником.
«Лунный чтец», проявивший себя в шестнадцатилетнем возрасте Куклы, позволил тому взглянуть на обстоятельства в новом ключе – польститься на внимание, с которым отнеслись к нему в Ордене после того, как специфичная магия дала о себе знать благополучно завершившимся инцидентом. Пример уникальной волшбы был зарегистрирован так же тщательно и скрупулезно, как это случалось с родственными ей явлениями среди прочих представителей разномастного населения, однако остается неизвестным, покинули ли эти сведения пределы Ордена – ведь самому Тьери настрого запретили рассказывать посторонним об открытом у себя даре. Зато не заставило себя ждать решение Ордена использовать гипнотические способности безнадежного в воинском ремесле таррэ с расчетом на будущую помощь Искателям: так, он очутился под эгидой магических практик, направленных на развитие «Лунного чтеца» и обучения тем навыкам, что необходимы в среде соглядатаев Инквизиции.
Вместе с тем, переступленный Куклой порог совершеннолетия бессмертной меткой запечатлелся на ткани бледного запястья – гарант его согласия присягнуть на верность организации телом, душой и помыслами. Решение, в доказательство своей твердости омытое крупицей крови Тьери, отнятой у него, чтобы быть помещенной в стеклянный флакон. На этом моменте послушничество считалось завершенным: вместе с решимостью на беспрекословное повиновение Ордену дальнейшая судьба таррэ добровольно была посажена на цепь государственных интересов.

10. Отличительные черты:
Андрогинная внешность, заодно с невысоким ростом и крайне худым телосложением ставящая встречных людей и нелюдей в сомнение, какого пола существо перед ними. Из плеяды пепельных волос торчат два рога, один из которых – левый – обрублен на середине, кончик прутовидного хвоста выглядывает из-под полы площа, на руке стоит инквизиторская метка. Серебристые глаза кажутся слепыми при свете дня. Картавит.

11. Мировоззрение:
Законно-нейтральный.

12. Сопровождение:
Только собственная ущербность.

13. Пробный пост:
-


Анкета игрока

Отредактировано Кукла (2017-08-13 21:25:08)