Сегодня Кантэ отправился на север сопровождать согильдийца на его первом задании. Он сам курировал обучение новичка и теперь должен был посмотреть, как тот справится в реальных, не тренировочных условиях, но ни в коем случае не помогать ему. Грегориус всегда ставил перед Ментором одну задачу – контролировать и не вмешиваться, представить отчет, а в случае провала все тщательно убрать и завершить задание. Провал, как правило, подразумевал смерть исполнителя.
Гильдия очень редко промахивается. Свои темные алмазы, достойные огранки, она выискивает щепетильно и расчетливо, и только при глубокой, незыблемой уверенности в наличии потенциала волочит в паутину, словно голодный паук, впиваясь в плоть мандибулами, чтобы либо выплюнуть скелет, либо закупорить в кокон, из которого продерется на свет полноценный член Темной гильдии.
Поперек прохладного золота склер, испещренных смутными прожилками, потянулся тонкой черной лентой зрачок. Ящер почти не моргал, небрежно оперся плечом о дерево и внимательно наблюдал, как ученик истекает кровью и завершает миссию. Скелет почти выплюнули, но плоть спаслась и в этот раз может забраться в кокон.
Ум - умение пользоваться знанием, а разум - умение пользоваться умом. Гильдии нужны те, кто может и то, и другое. Воспрещалось протянуть руку помощи не потому, что они сволочи, хоть это и бесспорный факт, а потому, что вся поддержка закончилась на тренингах и в жестоких реалиях каждый должен быть готов противостоять врагу, чтобы в ответственный момент не подвести Грегориуса. Каждый должен быть готов преданно идти до конца и, если понадобится, пожертвовать собой ради цели.
Желторотый ученик знал, что Ментор рядом, потому припал на колено, не в силах ровно выстоять, утер рукой рот и стал ждать. Темнеющий осенний перелесок наполнился тяжелым дыханием крадущейся синкопы.
- Возвращайся в замок, пока прямо здесь не вырубило. Отчет о задании подавать все равно поутру, так что я приду позже, - Кантэ развернулся и направился прочь, по дороге, пока не сработал телепорт амулета, все же бросив, - Ты справился.

Погода и антураж спровоцировали желание прогуляться. Магический резерв, правда, едва ли не приказывал долго жить, но на несколько добротных атак и портацию ему хватит. В голову, как назло, лезли давно привычные, ввороченные опытом службы мысли, ведь сегодняшний вечер не был уникальным и пережитые ощущения от созерцания мученических потуг вчерашнего ученика совсем не колыхали. Так и должно быть, ибо жалость - очень плохой учитель, а те, кто не способен учиться, новобранцами гильдии не становятся изначально.
Кантэ добрел до деревушки, узрел горящий свет в окнах и слегка удивился ночной активности селян. Слуха коснулся взволнованный гомон, звучащий из приоткрытого окошка центрального дома. Дракону довелось пожить в деревне, потому он сразу предположил - заметная хижина в центре принадлежит старосте, а в самом поселении что-то произошло, иначе деревенские давно бы уже уложились на боковую, ведь вставать им всем ни свет, ни заря. На догадке все и закончилось. Ящер рассудил, что это не его дело, да и усталость мерно накатывала, следовало бы через шаг-другой вернуться в замок и спокойно отбыть во сны, но…
- Смотрите, там путник!
- Выглядит так, будто может за себя постоять...
- Ты маг? Ты можешь бороться с водными чудищами?
- Постой, постой!
Живая кучка повалила из дома как раз в тот момент, когда ящер проходил неподалеку. Стоит заметить, проходил совершенно мимо. Он без задней мысли решил пересечь деревню, знаменуя ее конечным пунктом променада, и в конце собирался отчалить в родные пенаты. Селяне не побежали на него с вилами, на лбу-то профессия не пишется. Совсем наоборот, люди с перепуга и отчаяния увидели в нем спасительный якорь, который, судя по торопливым, наперебой журчащим словам, нужно было бросить в местную речку, дабы пришибить чудовище.

- Так. Тихо! – Кантэ потер переносицу и оглядел обступивших его со всех сторон мужчин, женщин и детей, - Теперь кто-то один.
Деревня выглядела крошечной по сравнению с другими селениями, в которых дракону довелось побывать. Жителей здесь было немного, и не спали, похоже, все. Напуганные люди решили хвататься за любую соломинку, а маг для них чуть ли не каждый второй городской. Не удивительно, ведь большинство одаренных детей, родившихся в глубинке, сбегают учиться в академии и остаются в больших городах, устремленные к лучшей жизни. На деревенского ящер со своей одеждой не тянул: им бы проще да в цвете, а на драконе штаны, кожаные сапоги до середины голени и куртка – темны как ночь. В мирное время, может, и приняли бы за бандюгу, но внутреннее чутье и тут сработало – не пойдет преступный элемент с серьезными намерениями прогулочным шагом посреди деревни, а, значит, трогать дракон их не собирался. Был бы взломщик какой, жался бы по углам, чтобы не заметили.
- ...А потом чудище водное как выскочит и лодку - в щепки! Парамона нашего утащила, зараза, - где-то сбоку послышался женский всхлип, - Мы паладинам написали, а к нам прислали щуплую девицу, ребенка еще. Отпустили на свою голову. Тоже уперла, осьминог треклятый! Может, оно их не сразу жрет, а? Может, живы? - женщина, о чьем родственнике, очевидно, шла речь, не выдержала и разрыдалась, - Тварь эта еще сюда полезть может, а у нас ни магов, ни воинов толком нет, один лекарь, да и тот в руках ничего тяжелее мензурки не держал. С одним мечом на эту паскуду ведь не пойдешь. И рыбу теперь не словить.
Кантэ прекрасно понимал, на что намекает бойкий мужичок, взявший на себя роль переговорщика. Ввязываться в историю откровенно не хотелось, куда сильнее довлело желание растолкать толпу, а еще лучше - исчезнуть сразу на месте. Едва коварная мысль созрела, как за руку его дернула маленькая девочка.
- Ты спасешь дедушку?
Дракон посмотрел вниз, плотнее свел и без того нахмуренные брови. Не любил он всматриваться в глаза детей. Эти взгляды сразу напоминали ему о Звере и его кроваво-сочных сюжетах, вскапывали болезненные рытвины в памяти и ковырялись во все еще живых, змеящихся нервах. Кантэ привык к ощущениям слишком хорошо, чтобы сморщиться или дрогнуть, уже не мог понять, чувствует ли что-то на самом деле, но осознавал он прекрасно - не было бы его, не было бы Зверя. Другая маленькая девочка, чью голову он с мясом практически вырвал из шеи, на вид была примерно ее возраста. Ящер поднял глаза, непроизвольно их закатил и медленно, тихо выдохнул носом.
Да чтоб вас.
- Реку показывай. Когда их утащили?
- Парамона утром, на рыбалке, а девчонку к вечеру, часа два назад.
- Деда, может быть, уже переварили, а вот у девчонки шансов больше, - родственники старика, кажется, ничего не услышали, либо же утратили дар речи полностью.

Кантэ вспоминал, что он знает о спрутницах, ибо по описанию этот гибрид моллюска и женского трупа подходил больше всего. Будучи студентом, на шесть десятков лет дракон увяз с головой в учебе. Он не просто добивал подаренные Создателем навыки, но и усердно поглощал самые различные знания о мире, которые гнездились на полках библиотек магической академии.  Будучи темным, ящер продолжил пополнять информационную копилку при всякой возможности. Воистину, никогда не знаешь, что может пригодиться.
По реке пришлось проворно путешествовать своим ходом, подсобив себе магией. Раз спрутница здесь прижилась, далеко свою еду она тащить не будет, а с высоты драконьего полета Кантэ рисковал попросту не увидеть грот.

Ящер перебрал несколько каменных альковов, но нужный узнал сразу – в ноздри ударила резкая вонь, сплетшая в миазмах гниль, мертвечину, речную тину и сырость. Мглистая гладь воды сменилась известняковым карстом с останцами, бороздами и котловинами. Под ногами захрустели косточки, немо говорящие о том, что нежить в этих краях поселилась раньше сегодняшнего дня. Ловила случайных неудачников? Плавала на охоту в другие деревни поблизости? В таком случае, почему соседи не послали весточку, что к берегу лучше не приближаться и надлежит позвать борцов с нежитью до того, как кого-то уволокут? И почему паладины послали сражаться с этой тварью...
- ...Одну мелкую девчонку, - свои мысли Кантэ закончил вслух. В чернеющей глубине пещеры взгляд наткнулся на два обездвиженных тела - мокрых, бледных, перепачканных собственной кровью, как покойники, если бы грудь бессознательного старика слабо, отрывисто не вздымалась, а эльфийка с широко открытыми глазами не пыталась что-то проговорить дрожащим ртом. Ее парализовало не полностью, иначе ни губами шевелить, ни моргать она бы не смогла.

- Я пришел помочь, - быстро отозвался ящер и присел рядом с девушкой, - Был кто-то еще здесь, когда она принесла вас? Она уже ужинала? Моргни, если нет, - на мгновение веки девушки опустились, - Значит, должна скоро прийти, - дракон с легким наклоном головы и отстраненной, почти неуловимой надеждой взглянул на пустующий зев, ведущий к реке, - Или не скоро. Знаешь, мы можем проторчать здесь черт знает сколько. Меня не воодушевляет.
Интересно, эти светоносные хомячки настолько идиоты, или она просто самая смелая? – дракон всерьез задумался, как мог доблестный орден отправить к спрутнице девушку в полном одиночестве и без, очевидно, ментальной защиты, и пришел к выводу, что отправила она себя, скорее всего, сама. Среди характеристик моллюска числится способность женщин противостоять чарам, но вовсе не означает, что это работает на всех без исключения.
Кантэ прихватил пальцами локоть девчонки, положил другую ладонь на плечо старика, и перенесся на берег. Там его ждали жители и головокружение, которое заставило пошатнуться в приступе возникшей слабости - магия закончилась, усталость усугубилась. люди логично посчитали, что трупы Кантэ доставить не мог, оттого радостно заголосили. Впереди всех бежали родичи тщедушного деда.
- Убил гадюку?
- Нет, она не пришла на свидание вовремя. Видать, я не в ее вкусе. Завтра напишете паладинам снова и намекнете, что вас не устроило в присланной помощи, а пока не приближайтесь к берегу, - дракон принялся массировать виски, - С вас вкусная еда, такая же вода и постель поудобнее. Этих к лекарю бы быстрее, он им сейчас, парализованным и промерзшим, очень не помешает, - Кантэ кивнул на лежащий несостоявшийся ужин и пошагал к деревне. Угораздило же не взять с собой амулет. Он вообще его достаточно редко брал, но после этого случая, пожалуй, будет осмотрительнее. По пути ящер умудрился наткнуться на потерянный меч, но детективом здесь быть не нужно, чтобы понять, кто его обронил. Мельком дракон присмотрелся к оружию и решил взять с собой. Как хозяйка придет в себя, отдаст.

Диалог построен совместно с Морой

Деревня на благодарность не поскупилась. Дракону любезно приготовили телячье жаркое, а один зажиточный местный житель предоставил кровать для отдыха - не сразу по своей инициативе, но другие настояли, ведь ему, в отличие от ящера, с ними еще соседствовать.
Речи о постоялом дворе не шло. Куда там, здесь и захудалого трактира не было, а смысла его отстраивать никто не видел и правильно делал - овчинка не стоила выделки. Поселение выросло на месте пустыря, подальше от главного тракта. Если редкий уставший путник и забредет сюда, у селян всегда найдется лишняя койка. Праздники они отмечали по-семейному, собирались дружной толпой в чьем-то доме и жили себе как у Ильтара за пазухой под сенью пасторали. До сегодняшнего дня.
Спал Кантэ на удивление крепко. Не иначе, как горный воздух тому способствовал, наполняя легкие живительной и благостной чистотой, далекой от городского сонма прохожих, скрипа и еканья старых бричек, топотни конных экипажей и вьющейся пыли из-под копыт. Сон ему снился туманный и растертый. То ли спрутница и впрямь на свидание звала: игриво подмигивала синюшными веками, соблазнительно взирала белесыми, слепыми глазами и вилась вокруг кряжистыми, ослизлыми сяжками. Дракон решительно заявил, что не желает ужинать с суповым набором, у которого, ко всему прочему, давно истек срок годности, но женщину пренебрежение не покоробило. Напротив, она перешла от намеков к наступлению и зачем-то ткнула щупальцем в ребро, после чего сразу же, не дождавшись хоть какой-то реакции, вдавила свою гнусную конечность в кожу еще раз и заявила:

- Эй, добрый странник, у меня к тебе дело.
- Ткнешь меня еще раз и поймешь, что не такой я и добрый, - хрипло и сонно пробурчал ящер. Будучи повернутым спиной к диверсанту, вот так нахраписто, посреди ночи подорвавшему восстанавливающий сон, дракон пока не разобрался, кто к нему подошел, но глаз разлепил, вяло обвел им доступную часть комнаты и уверился, что это точно не спрутница. На том и слепил веки обратно.
Сидящая на постели девушка не обратила внимания на драконовы предупреждения, снова ткнула беднягу в бок, давая понять, что уснуть ему больше не дадут.
- Раз ты спас двоих - ты и не зло во плоти, - последовал комментарий и эльфийка резко встала с кровати, - Просыпайся, говорю, хорошие поступки требуют жертв, - прозвучал звонкий голос, не предвещающий ничего хорошего.
- Не в моем лице. Слушай, малая, отстань, - когда голосок забренчал в ушах четче и выдал вполне ожидаемый аргумент, сомнений, кто к нему пожаловал, не осталось, - Я устал, хочу спать и нормально восстановить резерв, - Кантэ натянул покрывало повыше, огораживаясь от ушастой напасти.
Нет уж, до завтра она ждать не могла. Если заметят ее пропажу - ничего хорошего для нее точно не будет. Решительно стащив с пытающегося отгородиться от нее мужчины одеяло, Мора негодующе выдохнула.
- Так, слушай, мне нужно быстро избавиться от этой мерзкой каракатицы и вернуться в монастырь, и если ты мне не поможешь, я пойду одна, и пусть она меня точно сожрет, потому что я с ней справиться не смогу! - последние слова она проговорила четко и громко, кусая от собственного бессилия губы. Так обидно было признавать, что она бессильна перед врагом, - Пожалуйста, - голос эльфийки прозвучал как-то тихо, но отчетливо. Она смотрела на лежащего к ней спиной дракона яркими и совсем не жалобными глазами.
- Иди, раз жить надоело. Кто я такой, чтобы тебя останавливать? - Кантэ перевел на нее взгляд, подернутый апатией, немного взыскательный, раздраженный, срыву вернул обратно нахально изъятое одеяло, и вновь поудобнее расположился в постели. Он до последнего ей не верил. Девчонка лишь пыталась вывернуться и испробовать все возможные способы вытащить ящера сделать грязную работу, которая предназначена для рыцарей в сияющих доспехах - ее работу, вот только доспехи девочке оказались велики.
Она удивленно уставилась на дракона. Вполне ожидаемые в случае провала слова показались ей такими нереальными, затем девушка вздохнула и, развернувшись к нему спиной, принялась искать меч. Нашла быстро, его старая рукоять блеснула со стола. Взяв оружие, которым проще было бить, чем резать, она деловито вогнала его в ножны.
- Значит, мне жить надоело, - решительно сказала юная послушница, даже не посмотрев на дракона, и, подхватив свои вещи, вышла из комнаты.
Послышался голос хозяина дома, последовал короткий ответ Моры, затем, судя по интонации, он переспросил, но дверь уже захлопнулась. Повисла тишина.

Кантэ несколько секунд лежал неподвижно, начал потихоньку погружаться в дрему, ласкающую разум туманной поволокой, и вскоре резко распахнул глаза, потому что проклятая эльфийка со своей неоправданной бравадой засела в голове и выдворяться оттуда не желала.
Она всерьез пошла? - из уст сорвался сдавленный недовольный рык. Кантэ вывалился из постели и направился к окну, предвкушая открывшуюся картину. Девчонка уперто и целенаправленно шла, со своим затупленным мечом, рукоять которого грозилась отвалиться при очередном резком взмахе, в старенькой стеганке, которая была ей не по размеру, и, что самое поразительное, эльфийка не оборачивалась, не останавливалась в надежде. Она не блефовала. Пресловутый юношеский максимализм вел ее, как скотину на убой, и она, словно завороженная, даже не пыталась ему сопротивляться и воззвать к здравому смыслу. Кантэ сам не мог похвастаться безукоризненно разумным поведением и не отрицал: клеммы в голове и у него может перемкнуть на фоне пережитого в психбольнице. Рассудительность и спокойствие на самом деле нераздельно и остро граничили с искрометным безрассудством, и никогда не знаешь, в какой момент оно поднимет голову. Нет, речь не о Звере, а о характере конкретно дракона, но, черт возьми, осознанно идти на явную смерть он никогда не будет! Особенно, если на то нет абсолютно никакой веской причины.
- Вот же дура, - мужчина зло прошипел и принялся натягивать штаны, - Я изнахратил весь свой резерв и застрял в этой дыре, чтобы ты пошла обратно и наверняка сдохла? Глупый пробник женщины.
Такая безрассудность кипятила нервы даже у дракона. Как можно настолько не ценить свою жизнь? Где у нее мозги и есть ли они в том месте, в котором должны быть?

Спешным шагом Кантэ вышел следом, быстро нагнал эльфийку, но сразу свое присутствие обличать не стал и сбавил темп, оставшись позади. Магическая энергия толком накопиться не успела, за изуверства со слабым резервом дракон рисковал сходить на свидание если не со спрутницей, то с Габриэль точно. Пришлось помимо магии обратиться к другим способностям, которые имелись в кантэвском активе.
Они уже были на пустынном берегу, подальше от деревеньки и риска ненароком раздавить чью-то хату Кантэ для себя не увидел, оттого обернулся в драконью личину, протянул здоровую когтистую лапу к эльфийке, бесцеремонно схватил ее и поднес к морде.
Сопля ильтарская, - зазвучало у нее в голове. Дракон держал девчонку перед собой, на удобном расстоянии, и если она вдруг подумает, что добрый странник решил отобрать у спрутницы ужин не только технически, но и буквально, - пускай. Впрочем, раз она сама только что направила лыжи к щупальцам, разве может ее испугать смерть от драконьих зубов? Осьминога еще возиться будет, по пальчику отгрызать, по кусочку от рук и ног, пока парализованная девица бы лежала, ощущала каждый прикус подгнивших игольчатых зубьев, и не могла выплеснуть боль даже громким криком. Кантэ достаточно сделать одно движение челюстью и череп лопнет, раскрошится вместе с другими костями и плотью мгновенно и безболезненно. Девочка сразу отправится к излюбленному Ильтару и не будет агонизировать от бесчеловечных страданий.
Мысль ящера резко сменила траекторию.
Знаешь, я кое-что придумал. Мне по-прежнему не охота идти и убивать спрутницу, но я милостив, и могу облегчить твои страдания. Предлагаю съесть тебя прямо сейчас, - Кантэ начал осматривать эльфийку в чешуйчатой ладони и вертеть с разных сторон, но без тряски, аккуратно. Меч при столь кропотливом изучении не удержался в разношенных ножнах и рухнул вниз на жухлую траву, - Уникальное предложение. Причем, заметь, каждый получает свое - ты умираешь, ведь жить тебе надоело и ты очень хочешь подохнуть на рассвете своей юности, а я быстро заканчиваю со всей этой ерундой и иду дальше спокойно отсыпаться. Ну как, идет? Я бы пожал тебе руку, но сама видишь, - дракон легонько ткнул когтем в щеку девчонки, не оставив и царапины, затем открыл пасть и демонстративно направил эльфийскую тушку в сторону острых клыков. Шутил он или не шутил, но если она сейчас попытается взять его на слабо и скажет «Ешь», ей богу, так и сделает.

Отредактировано Кантэ (2017-10-11 05:26:39)

Вопреки ожиданиям эльфийка не бросила ему вызов, а начала фонтанировать скромной руганью вперемешку с геройским пафосом. У нее удивительно гармонично получилось совместить все это в одном пассаже. Избиение маленькими пяточками дракон в своем чешуйчатом облике даже не ощущал - комары и то сильнее кусали. След в человеческом виде мог бы остаться, если бы удар пришелся от дюжего, могучего существа, способного его оставить, но здесь Кантэ не грозили ни сломанный нос, ни побитая губа.
Поначалу девчонка никак не могла определиться, чего же ей хочется больше. Сначала она восклицала, что умереть - не проблема, и ей важно лишь довести дело до конца, а через мгновение умирать все-таки перехотелось. Правда, с характерным «но», за которым противопоставленная, безотчетная горячность вновь все испортила.
Хуже смерти, говоришь?
Ящер хмыкнул. В драконьем облике жест отразился невнятным, терпимым фырканьем с налетом снисходительности. Под конец эльфийка утихомирила собственный пыл, возможно, над чем-то поразмыслила и по-житейски, без преисполненной чувств патетики, которой грешили сказки и лживые истории несостоявшихся рыцарей, вновь предложила кокнуть спрутницу вместе. Просто ребенок c замутненным, неокрепшим рассудком, решивший доказать всем и вся, что без всякой подготовки может завалить нежить, оттачиванию борьбе с которой другие посвящают годы.

- Путь был недолгим, я не перенапрягся, - Кантэ поставил девицу на землю и принял человеческое обличье, - То есть предлагаешь убить гадость, а потом съесть тебя? - дракон усмехнулся, подошел к ней и заинтересованно склонил голову, - Громкими словами бросаешься, ильтарский птенчик. Что бы с тобой в твоем монастыре сделали? Розги? Несколько дней в келье? В крайнем случае - пнули бы под зад, - Кантэ принялся медленно обходить ее, - Или, может быть, тебя бы заковали в цепи на долгие недели, рассекали бы кожу изо дня в день, пытали, резали, загоняли иглы в глазные яблоки? - на последних словах ящер сорвался на легкий рык и всмотрелся в девичье лицо, - Нет? И никогда не испытывала? Жаль, - Кантэ ухмыльнулся и склонился к ней, чтобы их лица оказались на уровне, - Не говори о том, о чем не имеешь ни малейшего понятия. Даже у самой свирепой ордалии шансов закончиться больше, чем у смерти - подарить вторую жизнь. Обычно смерть - это непроглядный конец и гроб с гвоздями. Стук-стук, а тебя уже нет, - Кантэ постучал в такт пальцем по лбу девчонки, - И меч в руки ты никогда больше взять не сможешь. Впрочем, в твоем случае не было бы гроба. Никто не стал бы отскребать засохшие ошметки и собирать из костей конструктор. Ты же именно об этом подумала, когда решила сменить гнев на милость?
Царя в голове у нее сейчас не было, но проблески в серых глазах ящер приметил и окончательно выпрямился. Такая мелкая, а все равно женщина, сумела ведь добиться своего, выманила его из постели. Кантэ категорически не любил, когда его старания обесценивали и перечеркивали бестолковостью, непостижимой даже для него. Эльфийке удалось случайно надавить на рычаг и запустить механизм трудовой ревности, где желание прибить злосчастную спрутницу и наверняка со всем покончить граничило с тягой придушить упертую остроухую дуреху. Первый порыв возобладал, второй пришлось подавить в зародыше как безжалостное противоречие самой сути заскрипевшего механизма.
[float=right][/float]
- Спрутницы привязываются к определенному месту, пока чувствуют пищу. Здесь полно еды шныряет, а сегодня вечером она осталась без ужина. Сейчас милашка неподалеку и очень злая. Я даже предположу, что она неоднократно подбиралась поближе к берегу и вскоре сделает это снова, - дракон начал расстегивать рубашку, - Буду соблазнять ее, пусть сдастся сама. Все равно ведь баба, хоть и протухшая, - дернув бровями вверх, Кантэ ухмыльнулся, кинул рубаху на ближайший валун, сбросил обувь и начал закатывать штаны до колен, - На суше спрутница уязвима. Вопреки всем домыслам, передвигаться по тверди ей тяжело как раз из-за отсутствия присосок. Даже с ними далеко не все осьминоги способны разгуливать по земле, а те, кто отличился, делают это довольно медленно. Да и логику стоит включить: могла бы двигаться, выходила бы и охотилась, а не отсиживалась под водой, - дракон взглянул на некогда безмятежную водную гладь и лишь укрепился в своих предположениях. Река, отмеченная лунным отсветом, обрывисто и тревожно заколебалась. Она их учуяла.
- Мне не страшна ментальная атака, потому действуем так: я вытаскиваю ее на сушу, ты добиваешь мечом. Она выпустит парализатор, но если не кидаться ей в объятия, все обойдется. Надеюсь, ты понимаешь, что срубить щупальце на память успеешь, потому целься в голову. Повредишь голову - убьешь, - Кантэ выпустил когти, обрастая крепкой чешуей по локоть, закрыл грудную клетку в области сердца и защитил глаза, - Сопротивляйся ментальному воздействию изо всех сил. У тебя к тому все предпосылки, - ящер окинул ее оценивающим взглядом и вновь сосредоточился на воде, из которой с минуты на минуту должна показаться долгожданная мертвечина, - Я снова превращусь в дракона, если не будем справляться. А мы, скорее всего, не будем, потому что у меня ни магии, ни режущего. Сейчас я не могу обернуться, иначе она смоется обратно в воду. Ее нужно подпустить как можно ближе.

Она медленно льнула к ним, будто приценивалась, по зубам ли добыча. Облик дракона точно заставил бы ее свернуть щупальца в противоположном направлении, зато человекоподобные почти все как один - две руки, две ноги, голова. В ком-то мышц или жирка порядком хватает, кто-то покостлявее, кто ниже, кто выше, на ком волос побольше. Большой разницы спрутница не ощущала, что бесконечно радовало, ведь Кантэ именно это и надо - подманить ее как можно ближе к берегу, иначе ничего не получится. Он не мог зайти глубже уровня колен, поскольку из реки следовало шустро выбираться и ноги вязнуть, борясь с сопротивлением воды, не должны.
Линия водной глади рассекла поперек мертвенно-бледное лицо. Моллюск с половинчатой претензией на женский пол продолжал медленно плыть и постепенно приоткрывать свою физиономию, сбрасывая водянистый покров. В мертвых глазах плясал хищный голод, и угадывалось беспокойство. Нежить тревожилась, осторожничала и чувствовала - что-то не так. Почему добыча сама ее ждет? Спрутницу не прельщал вид драконьих когтей, она возмущенно булькала и шипела, будто наказывала их спрятать. От такой забавной картины рот невольно расцвел издевательской широкой улыбкой.
- Во сне ты была симпатичнее, - Кантэ усмехнулся и сделал шаг навстречу, да так и застыл, приметив краем глаза радостно зашагавшую вперед эльфийку. Будет она внимательна, как же. Сначала ящер проводил девочку апатичным взглядом, затем коротко вздохнул, сцапал когтями за шкирку, словно шкодливого котенка, и выдернул на прежнее место. Возникло непреодолимое желание вписать затычину. Тем не менее, Кантэ его все же преодолел, ибо не охота когти с чешуей убирать, а с ними либо легкий подзатыльник, который давать бесполезно, либо тяжелый, и до спрутницы остроухая не доберется. Альтернативу дракон нашел живо - прописал умеренной силы щелбан, болезненный и ощутимый, но без каких-либо пагубных последствий.

- Очнулась, цыпа? Плохо стараешься. Видишь, у меня рот открыт, даже когда я молчу? - дракон глубоко вдохнул сквозь слегка приоткрытые губы и показал на них когтем, - Не дыши носом с минуту-две. Для верности зажми. Потом сопротивляйся ментальной атаке. Ну, соберись, не первый раз же.
Спрутница подплывала тихонько, без спешки и продолжала подозревать дракона в скабрезных и нечестных намерениях. Правильно делала, в общем-то, но голод разъедает плоть больнее, и инстинкты в итоге берут вверх. Кантэ по-воровски пошел в воду и ни на секунду не упускал из поля зрения спрутницу. Сейчас становилось по-настоящему рискованно, ведь стоит проворонить малейшую деталь, - и шипы ослизлого щупальца уже впиваются тебе в брюхо.
- Еще ближе. Давай, красотка, шевели афедроном.
Дракон задумался о том, насколько женщина-спрут безмозгла либо, если сформулировать не так оскорбительно, разумна. Зря он ее подзуживает или она только говорить не может? Судя по продуманному схрону, опасливому дрейфу в его сторону и тактическим поползновениям, в которых мертвечина пыталась отвлечь ящера одним щупом и подобраться со спины вторым, она была, по меньшей мере, сообразительна. Собственно, пользовалась спрутница уловками, очень похожими на исконно осьминожьи повадки, но мозг-то у нее человечий и находится на положенном месте - в черепе. Или нет? Возможность разобрать спрутницу на кусочки сегодня должна им представиться, если все пойдет как надо.

- Ну же, тухлятина... Иди сюда, - поняла или нет, а терпение таки лопнуло и она выпростала щуп за спиной. К кунштюку ящер был готов, но без потерь не обошлось - шипы изрядно оцарапали плечо, хоть и безболезненно скрежетнули по чешуе после. Кантэ отрывисто выхватил конец щупальца, вжал в него когти и стремительно, срываясь на бег ближе к берегу, потащил, как оказалось, довольно тяжелую заразу из реки. В движении, прочесывая песок, жухлую траву, мелкие и крупные камни, спрутница не могла толком двигаться и бить, лишь барахталась, изо всех сил извивалась и истерично шипела. Кантэ кинул ее рядом с эльфийкой и отстранился. В дракона превращаться не стал, решил выждать, как девчонка справится, не растеряется и будет ли думать своей головой, не надеясь ни на кого кроме себя.
Возникает резонный вопрос, с чего Кантэ вовсе начал с ней возиться и учить уму-разуму, когда мог запросто обернуться большим ящером, наступить на нежить, смачно расплющить, сполоснуть лапу в реке и вернуться в кровать через пять минут. Наверное, это что-то менторское. Издержки постоянной деятельности, которая приводит к так называемой профессиональной деформации. Пожалуй, над этим он попозже подумает.
Плечо неприятно засаднило, кровь стекала тонкими нитями по руке между чешуек и подбиралась к кончикам когтей, но ничего смертельного дракон не наблюдал: шипы зашли не глубоко, плечевая артерия цела. Со спокойной душой отмахнувшись от царапины, Кантэ продолжал наблюдать, как отчаянно чавкающую спрутницу скручивает чуть ли не в позу опистотонуса от нехватки воды, как пытается она задеть подвижными конечностями девочку и загребает землю когтистыми пальцами.

Кантэ расслаблено облокотился здоровым плечом о ближайшее дерево и внимательно наблюдал за эпичным сражением. Ему так и хотелось, чтобы девочка, наконец, собралась с духом и выпустила спрутнице залежалые кишки. Она не была его ученицей, никем не была, и впервые увидел он ее, израненную и покрытую водорослями, менее пяти часов назад. Радел же ящер о ее успехах так, будто от этого зависела его состоятельность как ментора. Возможно, на подсознании ему просто было скучно, и безотчетно он выискивал себе развлечения, даже если посреди ночи его выдернули по такому поводу из уютной постели. Некоторые события, сплетенные незримой нитью Марисы с подспудными желаниями, бывает очень тяжело объяснить. К примеру, как так получилось, что светлое существо оказалось на жестком воспитании у темного с небольшими поправками элемента, сама богиня судьбы, небось, не сразу сообразит, а тем не менее.

Увидела ли эльфийка в лице дракона патронат, до конца выяснить пока не получалось, но собственноручно зажатый рукой рот после так называемой обсценной лексики сигнализировал о зародившемся уважении. Из всех возможных ругательств самка псовых считалась самым безобидным, по мнению Кантэ, не говоря о том, что ему приходилось слышать и говорить за всю жизнь. Паладин, он и рядом с ублюдком паладин, что с нее взять. Особенно, когда от ублюдка веет проблесками благородства, и он вдруг решает помочь сразиться с деревенской напастью не иначе как по велению левой пятки.
Интересно, наставники в монастыре за брань ремнем лупят? Или в угол на гречку? Надо будет поинтересоваться, - посмеиваясь, Кантэ невозмутимо созерцал, как взбешенная спрутница пытается прикончить эльфийку. Он ничуть не дернулся, когда девчонка, подхваченная щупом, взмыла вверх. Она, наверное, где-то в глубине души надеялась, что дракон сразу обернется большой рептилией, размажет моллюска, вручит ей трофей и она, подпрыгивая и напевая песенку, двинет в монастырь. Кантэ намеренно заговорил о превращении перед схваткой, и сейчас неожиданно для себя осознал, что девочка стала воспитательным экспериментом. Не самые гуманные методы известны и стары как мир, но стоит с ними схлестнуться, и в человеке либо открывается настоящий потенциал, либо он ломается, показывая слабость. Это был полезный урок выживания. Раз девочка еще не усвоила его под эгидой ильтарских прихвостней, на ее долю выпал уникальный шанс поучиться сейчас, чтобы потом было легче. Сон от дракона все равно утек еще с час назад, стоило ему лишь подняться с постели.

Победа выдалась скомканной и неуклюжей. Если зачастую важно не что, а как, то здесь как раз наоборот. Пускай она неловко напоролась на камень и грохнулась, пускай спрутнице все-таки удалось ее сцапать, но она выжила, а тухлая баба окончательно упокоилась и дух несчастной особы, заключенный в мертвечину, наверняка испытывал благодарность.
На Кантэ воззрились удивленные круглые глаза. Это ее первая победа над злым и страшным монстром, не до конца осознанная, ошеломляющая, а внутри ведь должно назревать ликование, которое с минуты на минуту вырвется наружу. Реакция против воли заставила Кантэ дернуть краем рта в улыбке. Он не мог разделить с ней чувство первой победы, потому что его поединки нельзя назвать справедливыми, но смотреть на столь воодушевляющее зрелище было приятно. Еще одна причина, почему душа легла к менторской деятельности - эмоции подопечных и ощущение в том своей заслуги.
Дракон выбрел из тени, размеренно и негромко аплодируя ей. Подошел ближе, приобнял, свесив кисть с плеча, и полюбовался умерщвленной нежитью.
- Птенчик сделал первые шаги. Не все так плохо, как казалось поначалу. Так, глядишь, и летать научишься, - ящер убрал от нее руку и перевел взгляд на истекшее кровью плечо. Увечье пустяковое, плюнуть и растереть, если бы не природа его появления. Грязная река и гниль на шипах могли подарить ему целый букет неприятных последствий, не сулящих в итоге ничего хорошего.
- Надо обработать, - Кантэ отошел к камню, сгребая в охапку свои вещи, затем цепко стиснул рукоять меча, выдернул лезвие из синюшной шеи и протянул оружие эльфийке, - Да и зелье хлебнуть для профилактики не помешает. Где там тебя латали, показывай дорогу. Заодно расскажешь, как вас святоши наказывают за провинности. Стало жутко интересно.

Отредактировано Кантэ (2017-11-05 23:48:24)

На фразу о святых тайнах дракон хмыкнул с полуулыбкой и направился следом за эльфийкой. О дисциплине паладинов легенды ходят, муштру послушникам в монастыре устраивают - мама не горюй, но инквизиторских пыток, очевидно, там все же не было, иначе девчонка никуда бы не убежала по юности лет доказывать свою дееспособность - боялась бы. Максимум розгами отходят и заставят бежать километр за километром в тяжелых скрежещущих доспехах, пока не начнет валиться с ног от бессилия, прения, обжигающей боли от натирающих портянок. Девочка выглядела довольно веселой даже для такой перспективы. Рассчитывает избежать наказания?
Небо еще не зарделось, но начало понемногу светлеть. Эльфийка привела его к небольшой избе с искрящимся фонарем, освещающим вывеску, и симпатичным палисадником, где лекарь выращивал, судя по виду, необходимые ему травы. К порогу через скромный дворик вела узкая тропа. Они вдвоем умудрились загородить проход, о чем их известил красноречивый кашель. Без слов каждый друг друга понял: лекарь с драконом отправились в дом, а послушница за ненадобностью осталась дожидаться его на воздухе.

- Прибили гадюку хоть?
- Угу. На берегу отдыхает, - дракон проследил за телодвижениями травника, - Предупреждаю, в лечении не должно быть никакого спирта, спиртовых основ и психоактивных веществ. У меня на них сильная аллергия. Я бы сказал, смертельная.
- Тьфу на тебя. На светлую магию тоже?
- Ни разу. Вот тут можно изощряться сколько желаете.
- Я весь резерв истратил на старика нашего и девицу. Рассвет через час где-то, не буду я здесь с тобой столько сидеть. Любопытно просто стало. Ладно, сейчас сообразим чего. Притиркой из переступня протру, настойку с ним же выпьешь. Сверху на рану заживляющую мазь нанесу, - лекарь бормотал и параллельно возился с ингредиентами. Подобные заготовки на всякий случай у него всегда имелись, что не могло не обрадовать. Кантэ тоже не улыбалось отсиживаться здесь черти сколько.
- Раз помогли нам, грешно для вас лечебные средства жилить, - резюмировал алхимик и протянул ящеру мокрую тряпицу, - Заодно кровь ототри с руки, гляди, вся испачкалась.
- У вас, случаем, для ускоренного восполнения магических сил не найдется ничего? - довольный тон Кантэ выдавал его с потрохами и на манер натянутого транспаранта с яркими буквами вещал: «раз не жалко, я буду этим пользоваться». Лекарь его нахальство оценил, вздохнул и принял, ведь сам же обмолвился, так что теперь в кусты прыгать.
- Могу предложить вяз.

Закончив с процедурами, ящер натянул на обсохшие ноги ботинки. С рубашкой пришлось повременить, нужно было дождаться, пока мазь высохнет и обернется в сухую корочку. В то время, как он распивал настойки в лекарской избе, в ожидающей его компании произошло пополнение. У эльфийки в руках материализовался сверток с неведомым содержимым, а по правую руку от нее стоял староста деревни с небольшим кисетом.
- Мы все благодарны за помощь, - когда Кантэ подошел к парочке, ему протянули кошель. В отличие от свертка, его начинка вопросов не вызывала. Впрочем, то, что скрывалось внутри рулона, тоже начало приобретать видимые очертания, источая характерный аромат. На рефлексе ящер вдохнул глубже.
Копченая рыба?
На мешочек с деньгами дракон лишь покосился, усмехнулся и поднял взгляд на старосту.
- Условимся, что я действовал из спортивного интереса. Спрутнице на берегу не забудьте аутодафе устроить, - развернувшись по направлению к выходу и засунув одну руку в карман, ибо другую занимала рубашка, Кантэ прогулочной поступью пошел к выходу. С виду можно было бы подумать, что решил благородством козырнуть, но дракон был искренен. Он бы взял, если бы всерьез рисковал жизнью, а предлагала ему их  не замученная деревенька, а какой-нибудь конструкт посолиднее. Смысла в том не было, ему и своих денег хватает, добываемых на поприще темной службы и сдобренных процентом от борделя.

Посконный флер идиллического завтрака, приправленный приключенческим костром в окоеме рассветного зарева, пошел трещиной под натиском сочного пережевывания. Впрочем, даже та трещина была ажурной и бледной, оттого не умаляла подступившей с новым днем красоты. Кантэ упоенно поглощал копченую рыбу, почему-то только сейчас по-настоящему осознав, насколько любит это лакомство, закусывал небрежно отщепленной краюхой душистого хлеба, закидывал в рот через раз кусочки овощей и отрешенно любовался уходящим в небо столпом дыма, заструившимся из-за древесного кряжа. Деревенские жгли спрутницу.
Я же хотел аутопсию устроить, - расплывчато пронеслось в голове под аккомпанемент смачному хрусту. Кантэ повернул голову в противоположную от эльфийки сторону и сплюнул рыбную косточку.
Ну и ладно. В другой раз.
Возникали оправданные сомнения, что он еще когда-нибудь повстречает спрутницу. Это удел ловчих Мернота и паладинов, их ристалище и заслуженный хлеб с маслом, который ему в силу избранного пути не суждено пробовать. Не сказать, что дракон к тому стремился и в тайне ото всех просматривал гравюры с фатарийской нежитью, лелея надежду когда-нибудь причаститься к плеяде в стенах Нальи. Его путь предопределен, но справедливости ради стоит отметить: монстролов из него получился бы неплохой, как показала ночная практика.

- Не поспоришь. Опыт вылеживания в промозглой пещере среди обглоданных костей бесценен, - ящер поймал взгляд девчонки и подмигнул. Если на лице и проскользнул намек, то совсем прозрачный. Он не ждал хвалебных од, даже простенького «спасибо» не ждал, потому что не за этим рыскал в местных пещерах. Может быть, где-то на задворках слегка удивился стойкому штилю вместо волны благодарности, но не ждал, потому что ожидание имеет свойство разочаровывать результатом. Если делаешь что-то, благодарность - один из худших стимулов, который только можно придумать. В своих поступках нужно обращать взор вовнутрь, прощупать свою собственную энтелехию и действовать, когда это, в первую очередь, нужно тебе, а уже потом остальным.
Кантэ приметил незаурядную игру света и счел ее знаковой - их дорогам пришло время расползтись в разные стороны точно так же, как разделило надвое встревоженную пажить разбуженное солнце. Желудок больше не скулил, покорно переваривая не самую дурную еду. Со вчерашнего вечера Кантэ убедился в выдающихся способностях местных кулинаров, но за завтрак похвалить было некого. Хотя...

- Кожанку забыл, - изрек дракон и принялся вытирать пальцы о внутреннюю сторону тряпицы, которая давеча служила тюком и скрадывала провиант, - Пойду, заберу, и можно сваливать, - Кантэ повернулся к девице, - Что ж, это было интересно и местами неоднозначно, но мне пора. Успехов, - пальцы у эльфийки все еще были выпачканы едой, а свои ящер уже вытер, потому руку пожимать не стал и по-дружески легко хлопнул девушку пару раз по плечу, прежде чем подняться и устремиться по направлению к деревне.
Одежда - сокровище сомнительное и обойтись без нее вполне можно, но добротными вещами Кантэ предпочитал не разбрасываться. Куртка была действительно очень удобной. Раз есть возможность забрать, почему бы и нет? Кроме того, лишний раз искушать судьбу не следовало. С развитыми магическими способностями вроде памяти вещей и такими же побрякушками даже прозаический гардероб, в который вплелись незримые нити грешков хозяина, мог стать серьезным компроматом. Порой Кантэ казалось, что к нему подступаются параноидальные наклонности, но тут срабатывало золотое правило - лучше быть сумасшедшим, но живым, чем порисоваться адекватностью и умереть на плахе от того, что кто-то из законников случайно узрел подноготную куртки. Все может быть. Он сам, например, всего лишь мимо деревни проходил.

Слегка совместный пост

Неожиданно для себя Кантэ услышал благодарность перед тем, как уйти. Послушница будто просочилась в черепную коробку и стала свидетелем его мыслей, а может и прощупала сквозь слова призрачный, едва сквозивший намек. Не столь важно, но все равно приятно. От самокритичности эльфийки на лице машинально проступила довольная усмешка, говорящая не столько о триумфе признания над склерозом, сколько о приподнятом настроении. Девочке удалось его развлечь и повеселить, начиная от настырной побудки и слепого похода на убой и заканчивая неблагодарной заразой. Как и всегда, он не жалел, что ввязался в сомнительную авантюру. Ведь чем еще жить?
Ящер целенаправленно зашагал прочь от лужайки, цепляясь взглядом за проторенную тропу, ведущую к деревне. Едва он ступил на нее, как в спину на всех парах влетело нечто небольшое и, очевидно, человекоподобное. Понадобилась секунда, чтобы догадаться, кто мог умудриться поймать мыском камень на ровном месте, где камней практически не было. Несмотря на компактность, девушка основательно впечатала в него свою тушку, потому удержался он на ногах благодаря везению в большей степени и чудесам координации, берущей за подспорье природную гибкость рептилии, в меньшей. Кантэ споро нашел себя в пространстве, рефлекторно обернулся и заинтересованно взглянул на вспаренную эльфийку. Та выглядела так, будто за ней гналась стая разъяренных псов, норовящих разорвать ее в клочья. На всякий случай дракон вгляделся в пейзаж за спиной послушницы, затем внимательно посмотрел по сторонам, после вверх, на заметно посветлевшее небо, вернул порядком озадаченное выражение лица к девчонке, склонился к ней и вкрадчиво так поинтересовался:
- От чего?
Девчонка подняла на него испуганные глазищи, дыхание сперло, и она закашлялась, чуть присев. Когда ее отпустило, Мор выпрямилась и, поправив сползшую лямку рюкзака, хрипло проговорила:
- Мне трындец!
Вспомнив, что это слово тоже можно отнести к ругательствам, она дернула себя за ухо, на большие издевательства в воспитательных целях у нее не было времени.
- Мне нужно в главный монастырь до полудня. Сегодня первые занятия по магии света. Я совсем про них забыла... - сокрушенно просипела эльфийка и тяжело вздохнула, не то от собственной глупости, не то чтобы выровнять дыхание, - А ведь нас в конце недели проверяли, сказали подготовиться! Дура ушастая...

Кантэ внимательно выслушал эльфийку, примечая, как забавно она шевелит остролистыми ушами, сосредоточенно свел брови к переносице и пару раз кивнул с преисполненной осмысления миной.
- Угу. Что ж, я тебя понял. А я здесь причем? - дракон склонил голову, растянул рот в ехидной улыбке и развернул лыжи обратно к деревне.
Она удивленно уставилась на дракона, казалось, даже мысли в голове замерли, не в силах справиться с логикой. Когда эльфийка осознала суть вопроса, она снова встала перед ним и уперла руки в бока.
- Потому что ты огромный летающий ящер, блин! Ты моя единственная надежда добраться вовремя! - выпалила девчонка, сверкнув серыми очами. Девушка на секунду зажмурилась, перевела дух и потерла глаза.
- Что мне за это будет? - дракон обогнул живое препятствие, в полуобороте бросил взгляд через плечо, предвосхищая молчание с замешательством, и наскоро добавил, - Я тебе ничего не должен. Лучше жирное пятно со лба вытри и костер потуши.
Кантэ больше не смотрел на девчонку и не знал, какую деятельностью она там развернула, но шаги за спиной отдалились и стихли. Он выбрался на просеку и вскоре оказался на входе в деревеньку. Не отвлеченный едой и созерцанием рассвета, только сейчас дракон ощутил, насколько сильно чесалось намазанное мазью плечо. Еще и часа не прошло, а свербеть должно с два минимум. Стараясь не прикасаться к зудящему участку, дабы не изодрать в порыве чесотки тонкую телесную пленку, укрывшую рану, Кантэ добрался до знакомой избы здешнего лекаря. У того сна не было ни в одном глазу, а драконья куртка, опрятно сложенная, покоилась на тумбе у входа в ожидании хозяина. Ящер перекинулся с целителем парой слов, попутно забежал в уборную, и после узнал из рассказа, что на самом сожжении тот не присутствовал и сбегал на берег ради парализующего вещества, сразу же вернувшись обратно с добычей. Словоохотливостью алхимик не страдал, дракон - тем более, оттого обмен любезностями быстро закончился и Кантэ в полном обмундировании направился к выходу.
[float=right][/float]
Он взмыл над рекой и плавно набрал высоту, пронесся излучиной над мертвыми гротами, в одном из которых некогда обитала новопреставленная спрутница, растревожил фон ровной алеющей полосы, прикрыл крылом проступивший солнечный луч и свернул к поляне, где только что завтракал вместе с ушастой. Нахохленная и смурая эльфийка, надув губы, сидела на коряге в обнимку с сумкой и буравила взглядом тлеющую растопку.
Неужели и пятно вытерла?
Мирно и по просьбе помочь - это пресно. Куда интереснее хлестко и нахально вспороть плотный покров отчаяния и напугать до чертиков в пятках. Насколько ему было любопытно узреть реакцию, что он даже оскалился, приближаясь к вскочившей с бревна девчонке. В бреющем полете Кантэ подхватил послушницу лапой и по крутой параболе ушел вверх. Ему все равно по пути, а на телепортацию к замку энергии по-прежнему не хватало.
Заберу к себе в пещеру. Будешь наложницей. Или ужином, в зависимости от поведения, - дракон задорно рыкнул и мысленно усмехнулся, - Шучу. Лететь нам часа три-четыре, не меньше, так что расслабься и получай удовольствие. Захочешь в туалет - сообщай сразу, а то вовремя можем не найти место для посадки.
В памяти всплывали маршрутные кроки и наброски карты, просмотренные перед походом на задание, чтобы примерно сориентироваться в пространстве и понять, в каком направлении от деревушки лететь. В полете они провели больше часа. Под ними простирались скалистые выступы и покореженные горные хребты, рябью мелькали редколесья и густо скученные кроны, змеились ручьи и вздымались поземкой жухлые листья. Венчала умиротворяющую картину стайка химер, кружащая прямо по курсу.
Очень вовремя, - саркастично отметил ящер, - Ладно, разберемся. Не паникуй сильно, а то отвлекать будешь, - предупредил на всякий случай, без особой надежды, что эльфийка справится с эмоциями. Разве что глаза закроет, чтобы не видеть мгновенно рванувших к ним тварей.

Химеры их заметили быстро, свернуть от них Кантэ уже не мог. Дракон покрепче перехватил в лапе девушку и изрыгнул струю огня прямиком в злобные морды. Химеры, будь не дуры, пустились врассыпную и нацелились на крылья, будто прекрасно понимали устройство драконьего тела и знали, что чешую им не пробить. Звери не отличались исключительной разумностью, но стоило отдать им должное - кое-что они действительно соображали, в том числе по части тактической атаки.
Крылья - это святое, недомерки ублюдочные. Даже не вздумайте! Черт, мне нужны обе лапы, - осознал это Кантэ, когда сцапал за крыло одну из пронзительно визжащих гадин свободной лапой, уперся задней в корпус и выдрал сочленение, отправляя тушу в свободный полет. Мощным хвостом удалось сбить и отогнать от крыла еще одну химеру, а вот плечо, не до конца зажившее, ящер защитить не удосужился, за что и поплатился. Мягкую нарастающую чешую в месте пореза продрали вражеские когти, открывая кровотечение.
У меня нет выбора, девочка. Побудешь приманкой, - наспех транслировал Кантэ мысли в девичью голову и с мощным размахом подбросил эльфийку вверх, в прорезь ватных облаков. Что она ощутила в этот момент, остается только догадываться.
Химеры, которых он еще не успел вывести их строя, в количестве трех штук рванули вслед за легкой добычей. К чему получать взбучку от дракона, если можно подкрепиться нежной и мягенькой эльфятиной? Мизерная развитость интеллекта с пищевым инстинктом не совладала, чем Кантэ ловко воспользовался. Дракон по очереди всаживал когти в перепонки, впивался в плоть и рвал зубами, превозмогая боль, отстреливающую по всей конечности. Размеры и, как следствие, превосходящие силы ему здорово подсобили. Среднему дракону досталось бы сильнее, а мелкого эта стайка легко бы ухайдакала.

Перед носом со свистом пронеслась остроухая, летящая к земле. Ящер как раз разделался с последней химерой, которая едва не добралась до послушницы, и сразу же ринулся вниз стрелой. Когда ухватил тельце, поднес к морде и внимательно изучил. Не считая всклоченной шевелюры и в край обалдевшего вида, не поддающегося, пожалуй, никаким эпитетам, выглядела она здоровой и целой. Дракон бросил взгляд на свое плечо и гортанно зарычал - оно снова истекало кровью и болело сильнее, чем в схватке со спрутницей.
Вдалеке проглядывались очертания монастыря, но лететь к нему еще прилично и с такой раной был явный риск маршрут не осилить. Следовало хотя бы перевязать, потому ящер примерился к ближайшему пологому склону и опустился вниз.
А лучше зашить или еще раз мазью замазать. Вот только где ее взять теперь... - Кантэ недовольно осмотрел окровавленную руку, стянув куртку и рубашку с расцветшим на рукаве красным пятном. Эльфийка где-то поблизости все еще приходила в себя. Долго прохлаждаться дракон ей не дал и выдернул из замутненного омута обратно в суровую реальность резонным вопросом:
- Есть бинты, чтобы перевязать?

Отредактировано Кантэ (2018-01-04 23:48:16)

Кантэ рассматривал девочку и кривил рот в ухмылке, перетекающей из довольного и веселого изгиба в задумчивую, немного болезненную гримасу. Одновременно посмеивался от того, с каким нервозным восторгом она находит себя живой и невредимой, и кривился от болезненных ощущений, расползшихся и обвивших руку подобно стронутому клубку змей.
Девушка услышала его с первого раза, повторять не пришлось. Несмотря на ошеломленный вид и внутренний бедлам, который наверняка еще не успел улечься и не давал мыслям построиться стройным рядом, эльфийка сразу же занялась перевязкой. Кантэ отметил хоть и подрагивающие, но уверенные движения впечатлительной девицы в таком шатком положении и не первый раз помянул монастырское школенье. Будущим паладинам прививали отменную дисциплину и натаскивали их на навыки первой помощи со всем возможным усердием. Если с дисциплиной у эльфийки сложились натянутые отношения, и пока что она научилась только дергать себя за уши при произношении ругательств, которые и бранью как таковой не назовешь, то с медицинской помощью дела обстояли куда лучше.
Ящер покосился на тщательно омытую водой рану. Боль уходила в тень зыбкой тревоги, сменяясь размышлением прагматичным. Распоротая кожа на все плечо выглядела жутко и после заживления превратилась бы в не менее страховитый, броский шрам, но дракона беспокоила отнюдь не эстетическая сторона. Кантэ не мог припомнить, чтобы когда-либо с трепетом относился к своему телу. Не из-за избитого утверждения о том, что шрамы украшают мужчину, пусть оно и было в большей степени правдивым, если речь шла не об откровенных уродствах. Его элементарно не беспокоило наличие каких-либо отметин, но только не тогда, когда они могли помешать деятельности и относительно спокойной жизни.

Мне не нужна такая яркая примета, черт подери.
Скрывать спину и торс от нежелательного внимания гораздо проще, чем руки. Шрамы на животе были рельефными, но не настолько, чтобы проступить сквозь даже тончайший покров. О татуировке, которая въелась в кожу стараниями Алмера и ощущалась не сильнее, чем врожденное иштское клеймо, и говорить не стоит.
С такой же красотой на полруки в майке не походишь. Приметный рубец отложится в памяти у особо бдительных, а это усложняет жизнь при любви к прохладе и подрывает конспиративные возможности, чего Кантэ не мог себе позволить. В его облике не должно быть никаких выраженных черт, ничего, что бросается в глаза и запоминается поверхностно изучившим его образ людям. Будучи псом Грегориуса, он брал себя на грязную работу, порой на виду, и как бы ни старался скрываться в тени после, ему все равно приходилось выбираться наружу, чтобы вести подобие отчеркнутой от гильдии собственной жизни. Грегориус не забирал у него это право до тех пор, пока оно не создавало ему проблем.
- Скотина ты, странник, большая, огнедышащая, ехидная скотина.
- Ну вот, считай, и познакомились ближе, - Кантэ широко улыбнулся и привалился к ближайшей глыбе. Долго засиживаться он не планировал. В отличие от него, эльфийке наверняка было холодно, несмотря на закрытую одежду и плащ. Широта Ледяного пояса могла предложить как наземным, так и воздушным путникам лишь промозглый ветер, пробирающий не шибко морозоустойчивых до самых костей. Не столько он пекся о ее здоровье, но раз уж взялся за дело, стоило хотя бы попробовать доставить ее на место не с отмороженными ушами, если он был на то способен.

- Дух переведу, и отправимся. Закину тебя в монастырь, укатишь, наконец, подальше от меня колесо своей фортуны, иначе такими темпами останусь без руки. Мне и своего везения хватает.
У монастыря еще немного передохну, а там, глядишь, смогу переместиться без последствий и в нужную точку. Регенерация у меня не ускоренная, за такой короткий срок ничего не зарастет. Кровь вся точно не вытечет, да и хуже стать не должно.
Кантэ решительно уверился в том, что все успеет и со всем справится. Лишь на мгновение мысленный штиль пошатнула дурная идея, от которой ящер открестился, толком и не распробовав. Затем задумался еще раз в угоду хаотичности характера и со второй попытки нащупал вкус.
Даже сложно предположить, насколько это рискованно. На роже у меня не написано, чем занимаюсь, а монастырь не инквизиция, чтобы устроить допрос с порога. Хотя, кто их, святош, знает. Раз ильтарская сопля умудрилась сбежать на официальный призыв о помощи, может, у них тот еще бардак, где и до произвола недалеко.
Рассуждения, ушедшие в анализ паладинского менталитета, повеселили. Вслух Кантэ выражать своих домыслов не стал, как и не изъявил дурную идею, поскольку сам еще не определился, стоит ли овчинка выделки. С каждой прошедшей секундой мнение склонялось в пользу последней. Если взглянуть серьезно, побег послушницы с проступившим юношеским максимализмом - не более, чем случайное упущение, и на поверку у них там благочестивый марафет, диктующий помогать страждущим и раненым, не говоря о кладезе стратегической информации. Это может быть полезным...