1645 год, 29 число месяца Плачущей сирены | Вечер

Переход из: Деревня Акалор

- Официальное дело, значит… Официальное? – Произнес попутчик, пытливо прищурившись, и попытавшись придать своей интонации какой-то очень многозначительный оттенок.
- Официальнее и выдумать бы кто побоялся. – Безучастно отозвался Виндек. – И коли уж этот разговор пошел по третьему кругу, напоминаю, что я вовсе не манерен обсуждать с вами какие-либо подробности. Хватит и того, что вы порылись в моих бумагах.
- Ну, разумеется же! Разумееееется!!! – Замахал тот руками. – Мне, что ж, больше всех надо, что ли!?
Аларих ответил утвердительно.
- Ну, нет-нет-нет! – Запротестовал попутчик – Я же даже не спрашиваю, по какой ты там части и всё такое прочее. Вообще, говорю тебе прямо – из всех дел, именно к официальным у меня отношение особое. Я ведь, что. Я ведь на одном таком деле и поднялся в свое время. Да-да! Прирезал как-то одного недотепу близ Таллема… на тебя, кстати, чем-то похож был. Подбегает он ко мне, значит,  и сует конверт. Я тот конверт распечатываю, а там черным по белому - так, мол, и так, враг государства, подателя сего прибить на месте. Ну, так я и рад стараться! Король его, дурака, принародно взять не мог. Представляешь, сам король! Отослал с письмецом, значит, к родственникам, а я это письмецо и перехватил. А он ж его, дурачина, даже вскрыть не догадался. Мне вся награда досталась! А я все деньги в тот же день пропивать не стал, как вначале-то собирался, я их в дело пустил. …И лет за десять… пошло-поехало! Пойди теперь ещё в ином столичном квартале найди того, у кого и дом побогаче моего будет, и лошадь попородистей, и наряд позатейливей… А кем, ты думаешь, я был до того случая? Тьфу! Оборванцем-колобродом, караваны водил куда ни попадя.
- Ну да вы себе льстите, уважаемый – Глумливо заметил Аларих. Разговор явно переходил в весьма занятное для него русло. – Признайте, низость вашего падения в те дни, лишь подчеркивает последующий взлет. Караванщик? Ну, кого вы, право, желаете удивить этим? Скажите уж прямо: «контрабандист», «аферист», «мошенник».   
- Но-но-но! Я не позволю какому-то щенку оскорблять мое… Мое! честное имя!
- Оскорбить вас у меня не было и в мыслях. – Продолжал Аларих зловредно ухмыляясь - Назвать вора вором - это ни в коем случае не оскорбление. Это констатация факта.
- Ах ты!!! – Взвыл взбешенный попутчик и бросился на Алариха с кулаками. – Я, Густаво де Карманьён, купец первой гильдии, честный плательщик все государевых податей, друг глав городского совета, квартальный голова, хранитель ключей Большого купечьего дома! И я буду выслушивать от тебя!? Да кто ты вообще такой, а!? Ты!?
- Инквизиция. – Успел произнести Аларих, по возможности невозмутимо, и тем избежать готовящегося хука в челюсть. – Успокойтесь, «дядюшка Густав». И сядьте.
Он сел. Скорее даже сполз на сиденье.
- Дядюшка Густав? Но откуда…
- «Откуда?» Второй по глупости вопрос из тех, что только может быть нам задан.
- А п-пп-первый?
- «Что со мной теперь будет?»
- Но господин хороший, ну как же так, ну ведь столько лет уже прошло. Да и не ваше же то дело. – Занервничал купец первой гильдии - Клянусь, что в жизни своей не злоумышлял я ни против государя нашего покойного, ни против государыни, ни против кого из людей их!
- А разве злоумышление против честных торговцев и ремесленного люда, трудами которых и прирастает мощь вверенного Ему государства не есть прямое злоумышление против государева слова и дела, м? Конечно же, у ордена есть дела и более важные, так что, пожалуй, имеет смысл передать вас Страже. Хотя они, в отличии от нас, и не чтут за Признанием титула Царицы Доказательств, но, уверен, найдут много иных оригинальных способов установить в этом деле истину. Может быть, им хватит и моего слова, чтобы проявить в этом вопросе исключительную пытливость.
- Не за себя прошу, старого! – Взмолился Густав – Но детушек-то малых пожалейте! Смилуйтесь! Как же то они без кормильца останутся!?
- Тут, в сердце, в самой глубине его – Тяжело вздохнул Аларих, театрально прижимая к груди руку. – Там, где, может быть, и есть самое место состраданию – я полностью на вашей стороне, мой дорогой Густав! Однако же, вопросы пользы государственной живут по законам, совсем отличным от голоса нашего сердца, и здесь я неволен так же, как неволен в руке палача топор, как невольно в своем движении лезвие запущенной гильотины, как огонь, пожирающий плоть еретика неволен в выборе пищи, как… 
Густав, не выдержав этого ассоциативного ряда, упал в обморок. Зато настроение Виндека немного поднялось. «Тишина…» Несколько прекрасных минут он прибывал на вершине блаженства. Никакой дурацкой болтовни, только цокот копыт и скрип старой повозки. Приехали! Ацилотс! – Сиплый голос извозчика внезапно нарушил идиллию.
Аларих с сожаление выбрался на свет и размял затекшие ноги.
- Сударь, а как же я – Послышался из повозки слабый голос пришедшего в сознание Густава.
- Ах, да. Сейчас у Ордена и без вас забот много – Махнул он рукой. – Пока ещё до вас дойдет очередь… Идите. Но если однажды в предрассветный час в вашу дверь, где бы в Фатарии она не находилось, вдруг постучат люди в черных капюшонах, вы, я думаю, уже будете морально готовы к продолжению этого разговора. Главное, держитесь впредь подальше от всякого рода «официальных дел». Просто совет.
Аларих захлопнул дверь и немедленно отправился прямо к конечному пункту своего путешествия - к оскверненному храму Ванесы. Город он знал хорошо, поэтому трудностей с нахождением маршрута не должно было возникнуть.

Переход в: Квартал нищих

Отредактировано Виндек (2014-02-23 18:09:10)