12 число месяца Хитрости Криури
1647 год  от подписания Мирного Договора
Утро.

Вольная жизнь, о которой Джафар так мечтал с риккоратской скамьи, наконец-то явила себя в полной мере. Кто же знал, что забористая гномская выпивка в северном энтском лесу доведет его до знакомства с такой удивительной личностью, как алхимик Хеззьял (или Хеззьял-джаадугар, как на ассурий манер уважительно начал звать Касса Джафар)? Но, было ли в том что-то полное мистики, или же юного Схешша разводили по полной программе, а все это время Джафар выполнял в доме Касса скорее роль чернорабочего, нежели гостя и друга...? Открытый вопрос.
О, даже если в том и был темный умысел, Джа был рад обмануться! – с каким благоговением он заходил в лабораторию, даже если там надо было просто полы подмести, или что-нибудь вымыть, с каким блеском в глазах смешивал ингредиенты по строгой инструкции, после чего заявлял с полной гордостью «мы изготовили» или «мы же алхимики», с каким важным видом он стоял за прилавком, разбазаривая по дешевке свой торгашеский талант, и завлекая к алхимику в лавку хартадских девиц, охочих до заморских купцов. Отныне Джафару казалось, что его жизнь началась, и мысли о том, как же раньше алхимия не попадала в круг его интересов, все чаще посещали светловолосую змейскую голову. Он снова вспоминал об отце, коего сроду не видел и вовсе не знал – фигуре мифической и овеянной сотней историй – мол, тот, говорят, был алхимиком и в своей родословной коим-то образом был связан с эльфами. Как от этого многоэтажного бреда у Хеззьла не сдавало терпение – интересный вопрос, но то ли Джесси был полезным работником, а то ли сказывалась врожденная выдержанность, что у всех василисков в крови, но хозяин алхимической лавки терпел и выставлять нового друга взашей не спешил.
Да и много ли требовал Джесси? Чистой воды, хлеба свежего, да зеленой похлебки… Остальную провизию, а также ингредиенты для Касса, он и сам умудрялся добыть на базаре или выменять с пользой. Даже знакомства у Джафара в Хартаде нашлись: как оказалось, он не понаслышке знаком с главной книжницей гильдии Белый Дракон! Тем не менее, за работу и помощь Джафар не просил ни гроша, и относительно комнат он был не брезглив – спать согласился на голой деревянной скамье прям за торговым прилавком! Бывали, конечно, от него и убытки – то склянку какую уронит, то напортачит чего… Поэтому допускать неофита на склад и тем более в лабораторию без присмотра Кассиопей прекратил, даже руны защитные навесил на двери.
Зато сколько веселья превносили непоседливый юноша-змей и его кобра-спутница в эту обитель порядка и педантизма: Манаса не только пугала посетителей лавки, но и переловила в округе всех грызунов, птиц и ящериц (за неимением змей), а Джафар, каждый вечер помиравший со скуки и от недостатка общения, фонтанировал кучей идей (порой идиотских) на тему как можно повеселиться в Хартаде... Кассиопей иногда его слушал, но чаще в пол-уха: так и вчерашний день кончился праздными монологами Джа о веселье и учинении в доме Касса пирушки.
Пирушки в итоге не вышло, но по сладкому сну, коим спал сейчас Джа, не терзаясь лучами хартадского летнего солнца, которое к этому часу во всю заливало спальные комнаты Кассиопея, и по довольной улыбке, расползавшейся по веснушчатой змейской мордашке, можно было легко догадаться, что блондинчик где-то все же полночи шатался…
Сладкий сон ассурита мог продолжиться еще пару-тройку часов, но… Мариса велела иначе.
- А-а-а-ащ! Тэйар!! – плюхнувшись об пол, и не понимая спросонья, что случилось, и где он находится, Джа, путаясь в упругих кольцах своего же змеиного тела и кидаясь проклятьями, взметнулся, пытаясь ответить обидчику: - Ахсссссх~cкше! – поняв, что «обидчик» – это не самый остроумный шутник по фамилии Хеззьял, ассури обиделся: - Тыщ~шшшу проклятий!! Смеш~шшно тебе, белеф облезлый?!! Так же~ш и помереть можно…

Отсутствую по тех.причинам если чоу...)

Отредактировано Джафар Схешш (2018-02-20 14:23:35)

По счастью Джафара, «горе»-шутник Кассиопей – хотя это еще как посмотреть, ибо с его стороны шутка прошла как по маслу – ограничился сим и не стал продолжать издеваться над недовольным таким пробуждением ассури. В благодарность за это и Схешш предпочел не бухтеть понапрасну на глубоко философскую тему «смешно ли издеваться над спящими», лишь только передвинул лавку, да потер зашибленный хребет... Вид при том у него был помятый и, разумеется, не самый довольный.
- Ты мои кхусса не видел? – тщетно роясь под лавкой, пробормотал он, формально обращаясь к Хеззъялу, но не сильно надеясь на то, что алхимик ответит… Частенько забывая тот факт, что в городах Денаделора не так много лиц, понимающих «ассурье наречие», он еще удивлялся, почему многие фразы приходится всем вокруг растолковывать.
Кхусса – мягкие и удобные тапки без задника, со странно загнутыми кверху носами и расшитые бисером – нашлись под прилавком, где последнее время Джафар обитал большую часть всего светлого времени суток. При текущем переходном обличье, включающем толстый чешуйчатый хвост, заменяющий ноги, разумеется, обувь была не нужна, как, впрочем, и брюки, но шататься в таком экзотическом виде по городу было чревато (ассури в Денаделоре, увы, не все любят), поэтому стоило для начала прилично одеться. Погода всю последнюю неделю стояла отличная, даже жаль, что поблизости не было моря – лишь только горячее дыхание Соноры и песчаная пыль иногда долетали до улиц Харатада – и можно было носить самые легкие и тонкие ткани.
Вчера день Джафара закончился будто в тумане – он слушал весь вечер в «Виверне» выступление некого листоухого барда, чье творчество отличалось и поэтической меткостью, и злободневностью, и художественным качеством настолько, что данной персоной могли бы вполне заинтересоваться служители правопорядка. Уходить не хотелось, и потому в продолжение вечера юный Схешш успел порядочно набраться… Не так, чтобы совсем – все ж до дома дополз – но сегодня он чувствовал себя не особенно бодрым. С этим видом досуга нужно было определенно завязывать! А пока нужно было умыться, найти шаровары и вытащить из сундука свежую рубаху… Этим, собственно, Джафар и занялся, пока василиск хлопотал относительно завтрака.
Отправившись в банную комнату, он первым делом скинул помятый халат – одежда, не снимая которую сегодня он спал, явно нуждалась и в стирке, и в последующей глажке – и вылил на голову лоханку холодной воды, что придало ему бодрости, а его телу ощущение свежести. Благо, что в летнее время воду можно было не греть и не экономить: в распоряжении алхимика имелся целый личный колодец, находившийся на заднем дворе. Так что ходить за водой было любимым поручением Джафара!
Кстати, именно этим поручением его и наградил хозяин дома, стоило только Джафару – уже переодевшемуся в свежее платье и принявшему человеческий облик, во всех смыслах этого слова – вернуться из банной. Правда, прежде он услышал от Кассиопея весьма элегантную просьбу: убрать из-под печки Манасу, которая, как домашняя кошка, в поисках теплого камня забралась к очагу.
- О, разумеется! – ассури, склонившись к подпечку, где хранились дрова, ласково позвал питомицу на родном языке. Схешш, как «кровный брат» пресмыкающихся, знал, что со змеями нужно разговаривать ласковым шепотом – ведь они, не имея ушей, слышат звуки «всем черепом», так что мало приятного, если кто-то поблизости громко орет!
Узнав вибрации знакомого голоса, Манаса выбралась из-под подпечка, и Джафар, осторожно подняв кобру на руки, поцеловал её в мраморные чешуйки-щитки на затылке. – Значит, погреться пришла? Извини, скоро здесь станет жарко… Прям как в пустыне Сонора, - Схешш помнил, о чем говорит: как-то раз и ему самому довелось умирать средь барханов под лучами жестокого солнца… Ах, если бы только не Лати, не вспоминать ему этого, - Надо выбрать тебе более безопасное место… - расположив Манасу на плечах, словно шарф, он зацепил две деревянные бадьи под питьевую воду и шагнул за порог.
Колодец, как уже было замечено, у алхимика находился на заднем дворе – все-таки профессиональная потребность, ведь без этой простейшей, но живительной жидкости ни дистилляцию нельзя было произвести, ни одного отвара нельзя приготовить - так что Джафару оставалось приоткрыть деревянную крышку, предотвращающую попадание в воду пыли, листьев, насекомых и прочего мусора, а после опустить на веревке бадью. Впрочем, сперва он дал волю Манасе, аккуратно положив ее на траву и предоставив ей решать самостоятельно, чем сегодня заняться, а сразу, как вынул бадью из колодца, сделал хороший глоток – пить уж больно хотелось.
Через пару минут ассур, уже с полными ведрами, нарисовался в проходе на кухню. – Воду заказывали? – улыбнувшись, он стукнул бадейками об пол, расплескав часть воды. Кассиопей к этому времени не только успел разобраться с ингредиентами завтрака, но даже, наверное, распланировал мысленно день…

Отредактировано Джафар Схешш (2018-04-19 00:01:49)

Настроение у Джафара, наконец-то, с запозданьем, проснувшегося, уверенно ползло вслед за солнцем – вверх, в направленье зенита, и вместе с тем выплеск эмоций раскачивал его бесшабашность, словно море лодчонку. В таком состоянии он действительно становился весьма разрушительным, но это его самого не смущало...
Предостережения Касса о том, что один меткий жест, и вся лавка улетит на кулички к Тейару, вместо взывания к благоразумию змея, вызвал только хихиканья и желание покуражиться над не в меру серьезным алхимиком:
- Подумаешш~!  Задокументируем факт нового способа перемещ~енья в прос~транс~тве без применения магии... Это жеш~ золотая жила! – он сделал паузу, и сдавленно хихикнув еще пару раз, оптимистично добавил: - Если все-таки выживем...в этом Рудмроге.
Однако же, от практической части замечания Хеззъяла Джа предпочел не отлынивать – Касс, «сволочь мстительная», мог ведь и припомнить, а на данный момент Джа уже и «гирлянды», коей алхимик по-прежнему его величал, было достаточно... Поэтому лужу он все-таки вытер, достав из подпечка какую-то ветошь и воспользовавшись преимуществом той ипостаси, в которой имел пару коротких «человечьих подпорок». Пошаркав половицу ногой и оставшись довольным ее состоянием, он сполоснул ладони из ковша над имевшейся в дальнем углу кухни помойной лоханью и нашел на шестке медный чайник.
- Чщай – это мы запросто! – с самодовольством наполнив пузатую посудину, блестящую красновато-золотыми боками,  свежепринесенной водой, Джа аккуратно поставил чайник на печку, и поплелся к столу, где Кассиопей уже заканчивал нехитрую сервировку.  – Можно было б и кофею, да не в Херш~шиде, и фиаллийских купц~тсов я не вижу поблизос~ти...  –  непонятно зачем, как любой образованный фатариец, памятуя о международном конфликте между соседствующими в пустыне Сонора василисками и фиаллэ, добавил Джафар. Впрочем, скорей для того, чтобы лишний раз послушать рассуждения Кассиопея о кофе и других экзотических напитках и блюдах, а также его отношении к ним.
Что до Джафара, то его отношения с народом фиаллэ, их кухней и традициями, были вполне себе мирными и позитивными – он всякий раз вспоминал с благодарностью кочующее по пустыне семейство Аль-Ради, спасшее его от неминуемой смерти в песках, но о том предпочитал при Кассиопее тактично молчать. Грубо говоря, ему, как представителю далекой от аскетичного образа жизни и пустынных обычаев расы, была непонятная причина  такой нелогичной вражды, а потому не хотелось жевать пищу пресной – без привычных его южному взгляду компонентов и пряностей – лишь потому, что фиаллэ и василиски не ладят.
Сев за стол, он, с кислым видом окунул свою ложку в тарелку с похлебкой, не преминул об этом еще раз напомнить:
- И опять вот всссе пресссссное... Не пертщщщщеное... – такое, особенно длительное, шипение ассура долженствовало выражать недовольство. А ведь он даже еще не попробовал... Это, впрочем, было не столь уж и важно, ведь педантичный алхимик едва ли поменял свои привычки в готовке.

Отредактировано Джафар Схешш (2018-05-09 02:24:46)

- Опять эти тейаровы специи в моем доме! – как и стоило того ожидать, возмутился Хеззьял. Джафар же, не смея показывать радость от того, что сумел досадить василиску, придерживался мнимой тоски и флегматично разбалтывал ложкой в тарелке похлебку. На поверку она оказалась не такой уж «паршивой», как ранее он заявлял, а весьма даже вкусной – Кассиопей, конечно же, не был шеф-поваром, но готовил довольно прилично и продукты для этого выбирал всегда свежие.
- Наконещ-ша! – с набитым ртом, рассыпая по столу крошки хлеба и дожевывая хрустящую корочку, восхитился Джафар. Предложение разжиться помимо специй и пряностей кофе, его вдохновляло – выходит, Касс смирился с его предпочтениями и проявил хоть капельку уважения к его, Джафара, личности. – Жа я ж и не жалующ... – наконец, проглотив пережеванный хлеб и залив его следующей ложкой похлебки, Схешш клятвенно пообещал: - Белор с тобой! С~егодня вс~се покупки за мой с~чщет! – но, зная коварство Хеззьяла, добавил. – Только не взсдумай вос~пользоватьс~я моим благородс~твом! Память у меня тоже, с~ам знаеш~, хорош~шая! – верно, Джафар был из тех, кто умел держать слово, но его, как и многих других ассуритов, было лучше не злить, чтобы в будущем не нажить себе кровных врагов.
С завтраком было, наконец-то,  покончено. Хотя торопиться Джафар и не думал: в отличие от Кассиопея, менять наряд на выходной ему уже было не нужно, поскольку вчера этот самый костюм для прогулок он даже не удосужился снять. Поэтому, наслаждаясь спокойной минутой, змей продолжал с упоением потягивать чай из стакана и мысленно восхищаться умением так вкусно этот обыкновенный напиток готовить. Чаепитие, как давно повелось, для Джафара давно уже не было просто принятием жидкости, он это делал с церемонией, отдыхая при этом душой... Ничто сейчас не беспокоило ассура, наконец-то нашедшего себе применение в жизни и почивающего на честно украденном злате. Но кто знал о том? Как и о том, сколько именно золота в коробейке Джафара охраняет Манаса.
Кассиопей же вел себя по-родительски: прежде чем отправиться в опочивальню, чтобы там мерять наряды, Схешшу он дал наставления – мол, если тот проявит свое трудолюбие, то получит от «дядюшки Кассиопея» дары. Это следгка обижало, но Джа ничего не ответил. Что ж, нужно было попробовать... Хотя бы из благодарности радушному хозяину дома сделать так, как он просит. И Джа, лениво отставив опустивший стакан, нехотя разжал сначала один золотой глаз с вертикальным зрачком, а затем и второй...
- Год длинный и круглый – так куда торопитсссса? – поднявшись из-за стола обратился с ассурьей народной пословицей Джафар в никуда, или, как вариант, к домовому. – Эх, но ежели не уберу, Касс опять будет вредничать... – с этими словами он вылил из своей початой плошки остатки недоеденной похлебки в помойное ведро и, ополоснув миску чистой водой, убрал ее сушиться. Также он поступил и с прочей посудой, оставшейся после завтрака. Благо, званых обедов они не устраивали, и уборка не отняла много сил. Принявшая опрятный вид столовая оставила Джафара довольным.
Итак, ополоснув лицо и руки еще раз перед выходом, Схешш спрятал блондинистую, растрепавшуюся во время кухонных хлопот, шевелюру под белый лоскут тонкой ткани, закрепляя его на голове посредством золотистого обруча Рейлин. Без этого простого украшения, имеющего свойство защищать его разум от внешних воздействий, Джафар теперь редко ходил: город чужой, и чужие обычаи - встречаются всякие люди и нелюди. Покрыв плечи стареньким, штопаным, но любимым плащом, он был готов к выходу. Хозяин дома, однако, до сих пор не спустился...
- Э-эй, Ка-асс! С~коро ты там?

[ Хартад, рынок ]

Отредактировано Джафар Схешш (2018-06-15 00:20:47)

12 число месяца Хитрости Криури,
1647 год от подписания Мирного Договора.
После полудня.

[ Рынок Хартада ]

Домой шальная парочка вернулась под дружеский гогот: но если Кассиопей лучился самодовольством спокойно, как бы по привычке, то юный Схешш все еще пребывал в состоянии легкого шока и смеялся «на панике».
Всю дорогу, пока дельцы (а если точнее - подельники) обсуждали свой базарный успех, в голове у Джафара – невзирая на лихорадочный блеск его глаз и, вроде, довольную моську – в действительности происходила борьба между моралью и выгодой, при этом боролись они за справедливость и честность. Светлая часть ассуритской души говорила, что не по-ильтаровски так вот нахально приделывать ноги чужому добру, и что вовсе не этому учила Джафара его добрая матушка; но темная личность его защищала – мол, первый он, что ли, среди тысяч воров по подлунному миру слоняется? Самого обирали не раз, да и, что уж тут скромничать – самому не впервой нагло врать покупателям! Трусоватая, истинно ассуритская, совесть (не рискующая лишний раз высовываться) очень кстати напомнила о разграблении могилы праэсса, но хитрый разум (тоже весьма ассуритский) тут же прикрылся несправедливостью мира – Джафара и самого обирали не раз, да и вообще, этот пустынный дедок сам первый начал, а он – честный торговец Джафар – тут вообще не при чем, это все гадкий Хеззьял придумал, он просто рядом стоял!
В общем, компромисс между темной и светлой сторонами души к возвращению в «Гальвано» нашелся – дело сделано, он теперь соучастник, и видно так Сэту угодно. Ничего не поделаешь... На этом Джафар успокоился: «Ну, правда – не идти же обратно, с сундуком, на поклон, извиняться?» - осадок от нечестного поведения фиаллэ-торговца  все еще как-то горчил, и гордость ассури никогда не позволила бы ему так унизиться. Так что желание вернуть сундук исчезло сразу же, как родилось, просуществовав лишь какие-то доли секунды.
- Ну ч~щто? – скинув плащ-невидимку и, свернув аккуратно столь полезную вещь, Джафар прошел на кухню и кучкой сложил все покупки на стол. Свертки с пряными травами, уютно шелестя, улеглись на столе, а лимоны раскатились... На последнее, впрочем, Джа теперь уже было глубоко наплевать. Его волновало другое: - Ч~щто там, в этой коробке-то?? – собрав автоматическим движением лимоны и освободив на столешнице достаточно пространства, чтобы поставить сундук, Джафар кивнул Кассиопею, мол – ставь, открывай.
- Я заметил, ч~щто на крышке какие-то руны... – действительно, любой чувствительный к магии индивид мог легко бы заметить, что крышка ларца испещрена загадочным узором, поблескивающим серебром тонких нитей – полупрозрачных, словно паутинки поутру. – Ты в этом, вроде, с~мыслиш~шь? Справишься??– Джафар с надеждой посмотрел на товарища. Обиднее, чем мучиться мыслями насчет украденного сундука, было бы мучиться мыслями о содержимом, если разобраться в печатях они все же не смогут...
Джафар, поправив сложный головной убор, от волнения сбившийся на бок, посмотрел на Хеззьяла с надеждой и, увидев у него на лице озадаченность, предпочел отстраниться от взлома замка и сделать что-нибудь полезное более, нежели стоять над душой у рунолога.
- А я тут... – взяв пару лимонов, он попытался жонглировать ими, но тут же оба уронил; пришлось наклоняться, чтобы их подобрать, - ...пока лимонад приготовлю! - послышался откуда-то из под стола его голос. - Да и ес~ть уж~ше хоч~етс~ся...

Отредактировано Джафар Схешш (2018-08-17 03:43:18)

Бартоломео видел свой седьмой кошачий сон в тот момент, когда его «темницу» принялось бултыхать, что корабль среди бури. И, если со своим заточением текка уже порядком смирился (хотя все еще не желал осознавать себя в чем-то повинным), то такое обращение он и не думал прощать!
Собрав в когти волю, а также внутреннее благородство и самообладание, текка всем телом прижался к одной из стенок тесного ящика, став, кажется, еще тяжелее (поскольку он и без того был довольно упитан).
Старый хозяин-фиаллэ, с которым они так и не смогли сойтись характерами, хотя прожили рядом не один десяток лет, обращался с ним, по мнению самого Бартоломео, с безбожной жестокостью. Конечно, процесс «приручения» традиционными методами – посредством золотой цепи и ограничением свободы передвижения – не казался Бартоломео приятнее, но он, по крайней мере, оставлял хитрому текке возможность удрать... Но у хозяина Бартоломео, предпочитавшего домашнему уюту постоянные странствия и  торговлю по разным местам, просто не было дома и стенного крюка, к которому он мог эту цепь привязать. Потому «приручение» непоседливого и шкодливого, но очень полезного в плане энциклопедических знаний зверька производилось такими суровыми мерами: фиаллэ-рунник просто поместил пушистого стража знаний в ларец и, дабы тот не выбрался по собственной воле, запер особым узором. Но это была предыстория... История лишь начинается - вот, прямо отсюда!

Итак, когда ларец, в котором был заперт сей необычный кошак, приподнялся и куда-то поплыл, его узник проснулся и от изумления потерял дар разборчиво излагать свои мысли. Бартоломео тихонько мяукнул, что в целом нехарактерно для текки, но его не услышали. Тогда, упершись в стенку задом и в крышку спиной, он принял внутри сундука дугообразную позу и замер, ожидая, когда ларец перестанут трясти.
Затишье наступило через пару десятков минут - за это время у Бартоломео успели уже лапы затечь! – затем раздались голоса:
- Ну что? Ч~щто там, в этой коробке-то? – раздался первый тихий шепелявый голосок. Говорящий, скорее всего, был совсем молодым – юноша, может быть даже академист - или принадлежал к представителям рас-долгожителей. - Откуда я-то знаю, что там? – ответил ему в саркастическом тоне второй голос, более звучный, но тоже молодой и бодрый.
«Так, значит двое парнишек... Эх, попадитесь мне, шалопаи! Только бы выбраться...» - Бартоломео затаился, вслушиваясь в то, что происходит снаружи. Кажется, кто-то возился с замком. В какой-то момент очень резко запахло алхимическими реагентами, с которыми Бартоломео был немного знаком, и глухо лязгнула дужка замка; а когда, наконец, нечему стало держать злополучную крышку, и она распахнулась, текка выпрыгнул, предварительно перейдя в свою метафорическую малоприметную форму, оставив видимыми только голубые полоски на шерсти.
Его задумкой был эффект неожиданности и, кажется, он удался: крышка резко открылась, из-под нее что-то вырвалось, вылетело, зашуршали бумаги на дне сундука – трактаты и карты, которые текка от скуки изучил досканально – а сам Бартоломео, не теряя драгоценных секунд, перескочил на соседнюю горизонтальную поверхность, которой был кухонный стол для готовки. К несчастью, не успев затормозить, кот повалил наземь стоявший на краю кувшин, которой тот час разбился.
От испуга и неожиданности сам магический зверь заскочил на посудную полку, свесив хвост и уставив вниз два бирюзовых фонарика-глаза, которые по этому поводу вернулись в режим видимости. 

[icon]http://sd.uploads.ru/0QCGl.png[/icon][nick]Бартоломео[/nick][status]Мысленный экспериментатор[/status][sign]Описание вида: текка | Владелец: Джафар Схешш | Настроение: напуган, слегка разозлен[/sign][fld2]<br><b>● Раса:</b> Текка<br><b>● Возраст:</b> 80<br><b>● Покровитель:</b> Джафар<br><b>● Профессия:</b> Питомец<br><br><hr>[/fld2]

Отредактировано Джафар Схешш (2018-08-29 08:04:16)

«Вот уж открыл сундук, что называется....» - в прострации размышлял Кассиопей, находясь в нехилом таком шоке от происходящего в его доме - чего именно он ожидал, открывая украденный у фиаллэ ларец, но так явно не этого! Ведь стоило только поднять крышку, как оттуда резко вылетело неведомое существо, скакнув сначала на стол, а затем на посудную полку. Первый прыжок оказался прям-таки сокрушительным по последствиям - упал на пол и разбился кувшин, в которым Джафар готовил лимонад. И если ассури отреагировал хоть с и легким запозданием от шока, но довольно спокойно, то Хеззьял не сдержался и смачно выругался - многовато негативных эмоций он испытал за последнее время, а тут еще и его собственность уничтожают! Поэтому первой мыслью разъяренного василиска было отловить обитавшее в сундуке создание и сделать с ним что-нибудь нехорошее. Посему он перевел взгляд на посудную полку - пустую ныне, к счастью, иначе бы убытков прибавилось, - и неожиданно обнаружил там два больших бирюзовых глаза, внимательно следящих за происходящим в комнате. Судя по некоторым признакам, данные зрительные органы явно принадлежали текке - кошкоподобному разумному созданию, о которых Касс знал достаточно - в частности, один такой кот обитал в библиотеке Хартадской Магической Академии, где рунолог-алхимик обучался своему нелегкому искусству. С тем теккой у молодого Хеззьяла были хорошие отношения - ведь все-таки данные существа любят поучать других, а уж возможность почерпнуть новых знаний василиск старался не упускать. Поэтому, более-менее придя в себя после  "открытия" этого Тейарового сундука, Касс глубоко вдохнул, после чего сначала ответил Джафару:
- Ну что ж поделать... Хотя лимонад все-таки жаль. А из того, что осталось, ты не можешь что-нибудь сообразить? - при этом мотнув головой в сторону "уцелевшего" лимона. И только Боги знают, каких усилий стоило василиску сохранять спокойствие, ибо на самом деле ему хотелось прореагировать сразу несколькими способами - наорать на Схешша за разбитый кувшин (хотя рунолог и понимал, что это не его вина), запрыгать от радости, потому что в непосредственной близости от него находился такой бесценный источник знаний, а заодно кинуть в этот источник тем самым долбанным сундуком, в котором он сидел. Совершив еще несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы окончательно успокоиться и разнести весь дом к Тейаяровой бабушке, Касс снова заговорил, на этот раз обращаясь к текке:
- Кхем, уважаемый хвостатый господин, не могли бы вы проявиться? А то с глазами разговаривать... не очень удобно. - пусть это и прозвучало высокопарно, но Хеззьял не желал ссориться с котом - он мог бы быть крайне полезен, что и заставляло хитрого василиска быть аккуратным в выражениях, - - А заодно хотелось бы прояснить несколько вопросов, если вы не против... Для начала - что вы делали в данном сундуке? - в конце фразы парень указал на "тару", в которой они обнаружили данное диковинное животное. Разумеется, вопросов у Хеззьяла было куда больше, но он решил не торопиться - кто его знает, как этот текка среагирует, и не сбежит ли вообще. Да и на реакцию Джафара было посмотреть интересно - данная мысль заставила василиска хихикнуть.

Как выяснилось секундами позже, чудовище, в одно мгновение разбившее и графин, и все мечты Джесси Схешша, имело бирюзовые большие глаза и в целом походило на кота. Упитанного, наглого и самовлюбленного, мать его Ильга, кота! Текка... Как тут иначе?
О нет, то не был первый текка, которого Джафару приходилось лицезреть вживую, но тем не менее, нахальство именно этого текки побило все рекорды, установленные этими существами в личном мире Джафара. Нахмурив лоб, ассури замахнулся шваброй, намекая коту, что даже он – Джесси Схешш в этом доме имеет прав больше, чем некий текк с бугорка, но тут же получил изящную ответку, облаченную в форму совета «подправить координацию». Недовольно покачав головой, Джа, зная, чем может кончиться спор с этим теккой, предпочел промолчать. Действительно, стоило разобраться сначала с размазанным по полу медом и лимонными дольками вперемешку с осколками, которыми так экзотично была усыпана вся кухня Хеззьяла.
Собрав с пола мусор и вытерев ветошью лужу, Джафар вымыл руки и вернулся к беседе. По счастью, он прослушал чуть меньше чем все разглагольствования Бартоломео, и теперь не понимал ни рожна из того, что этот котяра пытался донести до Хеззьяла. Текк, как назло, еще сыпал академической терминологией: «Вот еще, будто по-человечески невозможно сказать...» - видимо, раздражение Схешша, хотя змей до сих пор не попытался ни слова воткнуть в монолог Бартоломео, изобразилось у него на лице достаточно красноречиво, ибо кошак предпочел сменить тему.
- Ч~шшто за бред?! – наконец, Джесс не выдержал. – Ты, ус~атый болтун - бьюссь об заклад, ты сам не понимаешь половины того, что тут набрехал! А туда же: бьешшш~ в наш~ей кухне пос~уду, лиш~шаешь нас~ вкус~нейш~шего напитка... – ассури вышел из себя, поэтому шипящие нотки в его характерном акценте стали особенно явными, - ...да ещ~ше жис~ни нас~ будешш~ учщ~ить?!? С~лазь оттудова! Видимо, бывш~ий владелет~сс не понапрас~ну тебя в сундуке запирал... – убрав швабру в сторону и показательно отвернувшись от текки, Джафар принялся за нарезку уцелевшего лимона и пучка холодянки, но продолжал раздраженно ворчать себе под нос: - ...видит С~сэт, не украли, а из~сбавили с~тарика от напас~ти!

Отредактировано Джафар Схешш (2018-09-14 01:25:50)

Услышав достойный ответ, Бартоломео просиял во все свои тридцать кошачьих зубов – блестящих и острых. По интонации и складу речи брюнета, представившегося Кассиопеем Хеззьялом, искушенный общением с разными личностями и увенчанный жизненным опытом текка мог без сомнений сказать, что парнишка попался толковый... Да вот только шутить с ним не стояло – этот Хеззьял, как видно, был себе на уме. Такой типаж коту ужасно нравился: играть с любопытством подобных созданий было одно удовольствие! Он был готов поклясться, что столь любознательный и, очевидно, образованный юноша «проглотит наживку», стоит лишь текке его поманить.
А вот другой собеседник по имени Джесси, которого скромно называли помощником, вызывал у кота опасения – потому лишь хотя бы, что авторитета его не признал и, продолжая хлопотать по хозяйству и раздраженно ворчать что-то под нос: «А этот вот, Джесси – видно, крепкий орешек... Ох, и тяжко с ним будет».
Поводя треугольником уха, кот попытался подслушать, что именно Хеззьял говорит своему ассистенту, и даже услышал комплименты в свой адрес, но вида не подал – лишь хитро фыркнул в усы и коварно сощурил голубые глаза-фонари:
- О, юный Хеззьял! Если только ты знал бы, какие драгоценности держишь в руках... – скоординировавшись и рассчитав расстояние между столом и посудными полками, Бартоломео, невзирая на внешнюю свою неуклюжесть и грузность, совершил грациозный прыжок и приземлился прямиком на столешницу, чтобы Кассиопей мог его лучше слышать. – Мой прежний хозяин, если он хоть на крупицу достоин был так называться, личность премерзкая, склочная, алчная... Одним словом – торгаш! – на этом комментарии текке пришлось сделать паузу, потому что он физически ощутил на себе ярость взгляда блондина со шваброй. -  Н-но, стоит признать, что в рунической магии он смог забраться далеко... – опираясь передними лапами на крышку своей прежней «тюрьмы», Бартоломео поднялся на задние лапы и доверительно заглянул василиску в глаза. - Спешу догадаться, что и вы, монсеньор, кое-что смыслите в рунах... Иначе свободы мне не видать, что шерсти у себя загривке. А стало быть, этот трактат, что вы держите, вам будет понятен и, что важней, интересен... – он собирался продолжить, но Схешш, закончивший уборку и готовку напитка, которой был занят всю первую часть разговора между Кассиопеем и теккой, заинтересовался бумагами, которые Хеззьял извлек из ларца. Он, к слову, тоже испытывал восхищение, хотя отношения к рунам не имел никакого.
- Слуш~шшай, да это же настоящая карта! – раскладывая на столе лоскуты из поблекшей и пожелтевшей бумаги, ассури будто бы понимал, о чем здесь идет речь, но Бартоломео, однако, толковал не о карте. У него были куда более хищные планы на развлечения с этими юными адептами магии...
- Вер-рно! – певуче мурлыкнул магический зверь, - Но карта – это бирюльки по сравнению с тем вот... – он указал коготком прямо на свиток, который Касс по иронии взял в руки первым, - ...трактатом! Как я уже говорил, мой прежний владелец добился многого на поприще изучения рунной волшбы, а причина тому это... – он громко замурлыкал, придавая ситуации загадочность а байке, которую собирался поведать, особый мистический смысл, - ...джинн! Вам ведь известна легенда о том, как народу фиаллэ, из которого происходил мой владелец, джинны, пришедшие в наш мир с Изнанки, впервые раскрыли секреты рунической магии? – ложь была неприкрытая. Известные своим дурным нравом, джинны действительно фигурировали в некой пустынной легенде о джинне по имени Тарр Ошэ, но знатоки легенд смекнули бы, что речь там идет совсем не о получении некого тайного знания, а напротив – о неудачливом маге, который понадеявшись на амбиции, навлек беду на себя.
Бартоломео было любопытно, знает ли Кассиопей эту старую страшную сказку? И насколько далеко готов зайти юный рунник, ради получения знаний? Ответы на эти вопросы и предстояло теперь получить...

[nick]Бартоломео[/nick][status]Мысленный экспериментатор[/status][icon]http://sd.uploads.ru/0QCGl.png[/icon][sign]Описание вида: текка | Владелец: Джафар Схешш | Настроение: игривое[/sign][fld2]<br><b>● Раса:</b> Текка<br><b>● Возраст:</b> 80<br><b>● Покровитель:</b> Джафар Схешш<br><b>● Профессия:</b> Питомец<br><br><hr>[/fld2]

Отредактировано Джафар Схешш (2018-09-26 00:34:17)