[ Книжный магазин [нижний город] ] 
22 число месяца Новой Надежды. Вечер-ночь.
- Ум твой мудр, мысль верна. Попал ты в цель, точно говорю.
Подтверждение сведущего человека несколько облегчило существование. Нет, Лео и сам прекрасно понимал, что так просто от своей проблемы он не избавится. Он топил кинжал в морских глубинах, пару раз ради забавы даже сбрасывал в расщелины гор, если случалось проезжать мимо. В порыве энтузиазма устроил ему даже похороны по всем традициям и со всеми полагающимися обрядами, послал в сады Ильтара прямой дорожкой и пожелал счастливой загробной жизни без тревог и тягот. Нахальный клинок всегда возвращался каким-то неведомым способом, всегда ждал его дома на одном и том же месте. Разве что не плясал от самодовольства и лицезрения каждый раз всю более и более уставшего лица своего владельца. Не прав был тот, кто утверждал, что оружие – всего лишь вещь, бездушная и пассивная. Этот нож явно обладал разумом столь обозленным и циничным, что даже шадосы в какой-то степени ему уступали. И хорошо будет, если его просто нельзя будет уничтожить в кузнечном горне, а то ведь и Альдена за собой утащит на тот свет, заставив прыгнуть в пламя следом. Или просто превратит в овощ, напоследок сломав сознание и пожрав душу. Пусть лучше паразитирует в свою волю, так есть время подумать, что делать дальше.
- И не торопись его в плавильню кидать, не смей даже. Помирать тебе рано определенно. Проклят твой кинжал. Возьми да погляди сам.
Кинжал снова опустился на настил. Неудивительно, тот, кто знает его тайны, никогда не возьмется за рукоять лишний раз. Напротив, захочется сразу помыть руки с мылом, дважды, а то и трижды, на всякий случай облив какой-нибудь святой водой. Да и держать его тяжко, вроде маленький, а к земле его тянет что-то неумолимо, что вводит в тупик все привычные представления. Инквизитор и сам долго привыкал к тому, что такая мелкая пакость весом с полноценный меч. Сам бы в руки никогда не брал, да не отпускает же. И польза от клинка велика, с этим спорить бесполезно. Как много людей начинало говорить, если с его помощью совсем чуть-чуть надавить им на мозг, впустить в их тела всего каплю той всепоглощающей тьмы, что хранит в себе эта сталь.
- Через кольцо? Хорошо.
И пусть было немного странно смотреть на свой кинжал через ободок кольца, но каких только див дивных да чудес чудесных на этой земле встретить не доведется. И теперь, глянув на нож, Альден увидел то, что в обычных условиях было надежно скрыто.
В рунах, чарованиях и прочих подобных тонкий материях инквизитор был столь же искусен, как медведь в игре на лютне. Он увидел сверкающие синие точки, сплетающиеся в неуловимый узор без всякого смысла и системы, но их великого смысла постигнуть не смог. Разве что не верилось, что подобные безобидные бусинки несут в себе то страшное проклятие, которое столь неосторожно Лео на себя повесил. Больно уж безобидно они выглядели, и не подумал бы, не скажи Шаман заранее. Воистину, самые подлые вещи прячутся за самой невинной личиной.
- Вот же скотина бессовестная, а… И знал же, что мне продает, и все равно ничего не дрогнуло.
Кольцо было возвращено хозяйке. Больше смотреть смысла не было, и так все стало ясно. Удивляло лишь то, что у того коллекционера хватило духу, наглости и глупости рискнуть своим психическим и физическим здоровьем и впихнуть такую вот штуку в руки инквизитора. Не просто так ведь Альден тогда к нему пришел, совсем не просто так. То дело ворошить уже смысла нет, но замешана в нем была крупная сеть контрабандистов. Кинжал, к слову, тоже был контрабандой, и неведомо, сколько рук и крови он пережил до того, как попал к Лео. Взятка, откуп – называть это можно чем угодно, но во столько оценил коллекционер свою свободы, а возможно и жизнь. Жаль только, что теперь, когда искатель узнал, где собака зарыта в этой слишком легко давшейся сделке, договор силу неожиданно потерял. Вот же удивится тот торгаш, когда увидит на пороге инквизитора, которого так успешно подставил полтора года назад.
«Уверен, он будет счастлив познакомиться со своей бывшей собственностью… ближе. Намного ближе».
Было даже интересно, сколь дорого во временном эквиваленте кинжал оценит такую жертву.
Фиаллэ тем временем приступила к решительным действиям. Альден не отрываясь смотрел, как она достала колбу с чем-то темным, как начала рисовать на клинке символы. Порой останавливаясь, одергивая руку, но все равно продолжая. И хоть Шаман всем своим видом показывала, что ничего страшного без предупреждения делать не собирается, что даже в движениях ее просматривалась осторожность, но инквизитор все равно был напряжен, как никогда, даже вперед подался, дабы первым уловить тот момент, когда надо будет что-то делать. Очевидно, что если ножу что-то придется не по вкусу или если проклятие начнет разрушаться, плохо будет именно Лео.
«Спокойнее, я же ей мешаю. Что может случиться…»
Когда фиаллэ закончила чертить символы, все было в порядке. От сердца как-то даже немного отлегло, нарисованного воображением апокалипсиса не наступило. А вот когда из колбы вылилось пару капель чего-то неведомого…
Нет, даже тогда первые пару секунд ничего не произошло. Просто было абсолютно тихо, и Шаман пыталась что-то высмотреть на кинжале. Но чем дальше шло, тем тревожней становилось Альдену. С каждым мгновением все сильнее и сильнее, а почему – знала лишь одна фиаллэ, теперь уже сквозь кольцо с весьма странным выражением лица наблюдавшая за ножом. Что там происходило, инквизитор не знал, но явно ничего хорошего, поскольку все его мысли сливались в какое-то тупое и не свое «хочу!». Так бывало, когда он проверял, сколько способен терпеть влияние клинка, и когда в итоге уже было плевать, чей кровью его поить, лишь бы напоить. Наверное, это было похоже на ломку наркомана, только несправедливо то, что ломало кинжал, а Лео просто терпел за компанию.
Чтоб не таращиться на эту ужасную каплю и не сорваться, всадив лезвие хоть в чью-нибудь плоть, чего упорно, дико и немного истерично требовало проклятье, искатель с невероятным усилием повернул голову и уставился на Аннуору. Панацеей это не стало, эффект магии не проникся и не отступил, но так всегда бывает, что если не смотреть туда, где страшно, все легче переносится. Только вот расплыться в беспечной улыбке в лучших альденских традициях, применимых даже в самой дерьмовой ситуации, уже не получается, лицо не гнется.
«Сколько ж можно экспериментировать…»
И отпустило. Резко и сразу, а не постепенно, как набирало обороты. Не сдержавшись, Лео схватил кинжал и осмотрел его со всех сторон. Но нет, внешне более флегматичного клинка еще поискать надо.
- Это что такое было?
- Символ этот мне неведом. Темная магия, не данная мне, не могу извлечь информацию. Руны темные, но печать их я не в силах разломать... покуда темная магия нависла над клинком и держит крепко.
Невероятно жизнеутверждающе. Впрочем, инквизитор и был готов к тому, что так просто ничего хорошо вдруг не станет, что аукнется ему поразительное доверие к подлому контрабандисту. Только вот все равно где-то зиждилась надежда на чудесную фиаллэ, которой под силу если не все, то очень многое.
- Здесь кровь мертвая была, только не стала я питать клинок, не знаю, что было бы.
- И хорошо, что не знаете, уж поверьте, - вздохнул Альден, возвращая клинок в ножны. Во время сего нехитрого действа на него упал конверт. – Что за…
Птица, донесшая весть, уже улетала восвояси. Лишь мельком глянув на сургуч, инквизитору снова ощутил всю тяжесть бытия. Вовремя, ей-богу… Ловким движением печать была взломана, а письмо развернуто.
Уважаемый господин Альден, поступил рапорт о незаконной деятельности шадосов в городе Таллеме, что требует немедленного разбирательства. Данное дело поручается вам, все подробности приложены ниже.
P.S. Госпожа Венс велела передать вам привет и сообщить, что, цитирую, «если ты завтра не явишься в Таллем сам и к вечеру не доложишься о ходе расследования, я лично явлюсь в Кен-Корион и закопаю тебя в раскаленном песке».
С уважением, секретариат Совета Ордена Инквизиции.
«А я так надеялся, что ей нужна будет как минимум неделя, чтобы догадаться обратить свой взор на пустыню», - вопреки подобным мыслям, какая-то гордость за Орден все же промелькнула. Воистину, найдут повсюду. Хорошо, что еще с пониманием отнеслись, половину суток погулять позволили.
Рапорт был подробным и весьма неутешительным. Будничной мелочевкой и не пахло, а значит «потерять» бумажку в сумке не выйдет. Похоже, начальница подошла к вопросу с особой жестокостью, все ради того, чтобы раздолбай всея Инквизиции точно не смог снова улизнуть из-под ответственности. А самое противное в том, что действительно же не поленится, придет и закопает. Просто из принципа.
- Дорогая, меня нашли. Нужно возвращаться в Ацилотс.
Неприятно было это говорить Аннуоре. Он ведь уже пообещал ей много времени, в которое не вмешаются работа, Инквизиция, Паломничество и даже Хьервин. Но что поделать, не все в этом мире столь свободные, как паладины, некоторых достаточно дернуть за поводок присяги – и уже не остается выбора.
- А вам в любом случае спасибо. И за товар свой прекрасный, и за то, что хотя бы попытались что-то с кинжалом сделать. По крайней мере, теперь понятно, в чем тут дело.
Расплатились, распрощались. Когда Шаман потерялась из виду, Лео спрятал бумаги в сумку, поближе к досягаемости, и взял щит, что сувениром командору должен стать. Шум выскользнул из объятий Анн и перелез на плечи Альдена, предчувствуя, что долг снова воззвал, а значит прямо сейчас нужно ринуться на его клич.
- Извини, что так получилось. Мое начальство напрочь обделено пониманием. К утру надо быть уже в Таллеме, как раз есть несколько часов, чтобы попасть домой, собраться и отбыть. Давай я оставлю тебе деньги и некоторые вещи, чтобы ты могла побыть еще немного, посмотреть все, что хотела. А то как-то обидно получается, только меня же вызывают. Щит будет лежать дома.
[ 26 числа Новой Надежды, вечер, улицы Таллема ]
![Метла [розыгрыш призов с колесом «Ничто»]](https://i.imgur.com/f8O97F3.png "Метла [розыгрыш призов с колесом «Ничто»]")
