1645 год, месяц Плачущей Сирены, 28 число.
Комната неизвестного инквизитора.*
*инквизитор, конечно известный в Ордене, но до поры он(а) останется безымянным.
Она стояла у зеркала и придирчиво рассматривала своё отражение. Оно было знакомым, но чужим. Было неприятно видеть это лицо. Худой и острый подбородок, бледная кожа, тонкие губы, сжатые в надменной усмешки, эти губы не умеют улыбаться... Нос был едва заметно искривлен в районе переносицы. Возможно, его ломали. Возможно, именно за ту насмешливую и неприятную улыбку. Впалые щеки, которых вряд ли касался румянец. И, если бы не глаза, возле которых были заметны маленькие морщинки, это лицо казалось бы обычным и ничем непримечательным. Ну, бледная кожа, ну странная, болезненная худоба. Да обычное лицо в принципе... Но глаза... Глаза были яркими. Голубые глаза очень сильно выделялись на фоне худобы и бледной кожи. Взгляд этих глаз был холодным, надменным. Он отлично сочетался с усмешкой.
Женщине было плевать на всё это. Она ненавидела это лицо так страстно, что хотелось разбить зеркало, чтобы не видеть своё отражение.
- Ничего. Надо просто немного потерпеть. Совсем скоро я снова стану самой собой, - поправив каштановый локон, прошептала инквизитор и снова взялась за расческу. Больше чем лицо женщине не нравилась прическа. А точнее ее полное отсутствие. Каштановые волосы лежали непослушной гривой. Они доставали до пояса и вились от чего и не получалось уложить их красиво и ровно. Вились волосы совсем чуть-чуть, но только по неизвестной логике и совершенно беспорядочно. Но, в конце концов, женщина смогла привести прическу в божеский вид, заплетя аккуратную и толстую косу. Но всё равно осталась не слишком довольна внешним видом.
- Ты уже целый час крутишься у зеркала, - к женщине подошел темноволосый мужчина со шрамом на щеке. Мужчина был выше своей знакомой, и рядом с ним она казалась ещё меньше чем на самом деле. - Не бойся, ты выглядишь именно так, как надо. Он не будет ожидать подвоха.
- Я знаю, - раздраженно ответила женщина. Её голос был хриплым и грубым. - Я знаю, - повторила она спокойней, - но происходящее меня всё равно не радует. Она враг. Она убила Максимуса. И Ллойва. - Женщина отвернулась от зеркала. - А мне теперь надо быть этой тварью, чтобы замысел удался. Я не хочу. Не могу, не буду!
Злость требовала выхода, но женщина пока ещё держала себя в руках.
- Успокойся, - её друг оставался спокойным. - Потратишь свою злость позже. На нашего врага, - эти слова заставили женщину успокоиться.
- Да, ты прав... Начнем тогда?
Мужчина кивнул, взял подругу за руку и направился к двери.
***
Подземелье замка, за час до этого.
Дрэкко
| 
Рин
|
Инквизитор со шрамом на щеке медленно спускался по лестнице в мрачное подземелье Ордена. Он был спокоен, в отличие от своего спутника. Его спутник был палачом Ордене, человек, видевший много смертей и забывший что такое жалость. Так же в его жизни было мало моментов, когда Палач трясся от страха, а сейчас, к его большому сожалению, он был напуган и сильно нервничал. Из-за этого рука непроизвольно сжимала и разжимала рукоять меча. Инквизиторы шли молча пока Шрам не заговорил:
- Успокойся, Рин, - Шрам недовольно поморщился. Повторяющиеся движение его немного отвлекало.
- Прости, Дрэкко, - тихо ответил тот, кого звали Рином. - Но я нервничаю. Удивляюсь твоему спокойствию. Ведь ты знаешь, ЧЕМ закончился прошлый мятеж, но ты не собираешься отступать. Не понимаю, что я тут делаю, - палач вздохнул, но не ушел, пускай и очень хотел.
- Тебе, как и остальным, просто надоело плясать под чужую дудку. Они ведь не объясняют даже ничего. - Шрам остановился. Говорил он тихо, спокойно, но в глазах пылала ненависть. Правда, никто этого не видел, единственный спутник рассматривал каменные стены подземелья, прислушиваясь к словам напарника. Тот был прав. Тысячу раз прав... - Они просто дают команду. И мы прыгаем через огненное кольцо как дрессированные собачки. А потом преданно смотрим на них, ожидая, когда они нам бросят объедки со своего стола.
Руки Шрама были сжаты в кулак и было ощущение что он вот вот пустит их в ход. Но вся эта ненависть была лишь видимость, Дрэкко говорил то, что хотел услышать палач, а не то, что сам думал. Не из-за этого был устроен мятеж. У каждого отступника была своя причина, но Шрам легко управлял своими людьми, и каждый думал и делал то, что нужно их лидеру.
- Пойдем, Рин, - Шрам погасил ненависть и фанатичный блеск в глазах, жалея, что его спектакль прошел впустую. Рин так и не взглянул на друга.- У нас много дел, а Крэстл ждать не будет, - инквизитор рассмеялся только ему понятной шутке и пошел дальше.
Лестница закончилась, и мужчины оказались в крыле подземелья, где содержались подозреваемые и ожидающие казнь. Рин, проходя мимо одной из камер, уронил ключи у самой ее решетки. Никто не заметил этого. Кроме того, кто сидел в камере. Узник дождался, когда шаги инквизиторов станут едва слышны и быстро подобрал ключи и открыл дверь камеры. Стоило ему выйти за порог, как его магия вернулась, и узник снова почувствовал себя полноценным.
- Как хорошо то! - Выкрикнул маг и согнул железные пруты с помощью своей магии. Узник рассмеялся, взмахнул руками и пол подземелья заходил ходуном, а двери с других камер стали слетать с петель, будто их громадный великан сносил ногой. Но великана не было. Был только безумный маг земли, который освобождал остальных узников и убивал попавшихся на его пути инквизиторов.
![Маховик [розыгрыш призов с колесом «Ничто»]](https://i.imgur.com/3qUJa6e.png "Маховик [розыгрыш призов с колесом «Ничто»]")
[ 
