Они совершенно непринужденно замедлялись. Лео увлекся процессом поисков и тормозил возле каждого промежутках в стоящих плотной стеной хибарках, нарочно долго всматриваясь в центральную улицу и проводя взглядом целые группы, надеясь зацепиться за знакомую походку или выцепить из массы копну черных волос. Конечно, в столице полно брюнеток, но инквизитор был почему-то твердо уверен, что уж свою-то он опознает даже в такой толчее, причем в темноте и со спины. С крыш не доносилось ни звука, только рыжая молния время от времени перескакивала со ската на скат, с балкона на балкон, пугала девиц в окошках и даже один раз чуть не навернулась в горшок с какими-то помоями, которые заботливая хозяйка вознамерилась вылить в окно на головы прохожим. Пускай Аннуору Шум пока не видел, но зато уберег гуляющих и своего хозяина в частности от волны неприятных впечатлений, дав время разбежаться. Искатель чуть ускорился, проходя неблагополучный пятачок пространства, а потом и вовсе встал на месте.
«Может, просто пойти домой и справиться, что нашел над Ацилотсом Галахад? Птицам уж всяко удобнее искать людей с воздуха, я в этих лабиринтах могу с ней расходиться до самой старости».
Конечно, всегда были более оригинальные и креативные методы поиска, например, призыв на помощь тех же артефактов. Некоторые, обладающие свойствами подобного рода, лежали в мансарде, так что вариант с завершением попыток найти иголку в стоге сена выглядел разумно. Слишком разумно для человека, который волновался и злился, а потому терял связь с логикой и рациональностью.
«А если эта девица и правда что-то с ней сделала? Мертвых артефакты не найдут».
Ингрид терпеливо ждала, пока хозяин соберет себя в оформленную кучку и примет, наконец, какое-то волевое решение. В отличие от Лео, она видела, насколько же ее круп мешает людям спокойно жить на этой улице, а пробегающие порой дети даже заставляли ее напряженно дергаться, ибо появлялись из ниоткуда и исчезали в никуда, чтобы потом снова выпрыгнуть из-за угла и рискнуть получить копытами в зубы. Но кобыла терпеливо ждала и провожала особенно злостных ворчунов взглядом, на большее все равно пока никто не был способен. Видели, что лошадь ухоженная, мощная, не чахоточная с узкими костями, как у спортсменов-аристократов, и не тяжеловоз, как у торговцев да крестьян. Стало быть, и хозяин ее не лыком шит, а на такого нарываться себе дороже. Еще окажется паладином каким-нибудь, слушай потом от него нотации о смирении и всепрощении.
Но один очень громкий и возмущенный все же нашелся. Видимо, настолько увлекся подсчетом ворон на темнеющем небе Ацилотса, что едва не споткнулся об Ингрид. Кобыла аж копытом дернула, будто бы грязь смахивая, и отступила в сторону, отчасти спрятавшись за Лео. И взглянула на того, кто не разглядел на дороге массивную лошадь и продолжал кричать.
- Эй, осторожнее! Нашел место кобылу пасти!
Сложно сказать, что именно воспрепятствовало Альдену перебить верещавшую девушку, попросить успокоиться и послать гулять в другое место. Слова и интонация настолько напомнили о чем-то уже случившемся, что отвечать расхотелось, напротив, Лео оттолкнул Ингрид еще больше в сторону, чтобы увидеть говорившую. Как-то не поверилось сразу, что голос был именно тем самым, ведь город большой, а потерявшаяся в нем драконица – маленькая и неуловимая.
- Ингрид?! Лео?!
- Это мы, - машинально подтвердил инквизитор, а жена была уже у него в руках.
Удивление от внезапно рухнувшей с неба удачи и сам факт того, что искомая пропажа стоит рядом и жмется ближе, сдули куда-то злость и возмущение. Больше не было желания попрекать Аннору тем, что она безрассудно пошла гулять по слабо знакомому городу с потенциально опасной незнакомкой, что не дошла до монастыря, что сообщила о своем проклятии лишь в спешке и так поздно, что вообще отошла от отца в таком состоянии, а если и отошла, то не потрудилась найти кого-то доверенного в качестве сопровождающего, что девица, которую искали две гильдии, куда-то испарилась, а жена появилась одна. Все это, разумеется, никуда не ушло, и Лео собирался вернуться к своему возмущению чуть позже, но сейчас куда важнее были другие вопросы. Да и вообще, нельзя инквизитору просто порадоваться встрече с любимой девушкой, в конце концов?
- Надеюсь, ты тут ищешь меня. Я решила, что в храм идти поздно, направилась домой. Пошли скорее отсюда, это чудо, что ко мне тут еще никто не пристал. Что с твоим лицом? Куда ты дел глаз? Он мне нравился.
Мысль Анн летела вперед, не давая ни малейшей возможности хоть что-то ответить. Сделав всего два шага в сторону дома, они снова стояли, ибо Аннуора решила взглянуть на скрытое повязкой увечье. Будто бы мало было ей впечатлений и собственной беды.
- Несчастный случай на задании, мне его выбило чем-то. Сам не понял, чем именно. Слушай, давай ты не будешь туда смотреть, хорошо? Я понимаю, что тебе интересно, но это не созерцание цветочков да пони… - только вот жена его не слушала, ее пальцы уже убирали повязку с глазницы, хотя мужчина отклонялся и всячески не давался. Затих только тогда, когда прохладный вечерний воздух обдал все еще глухо болящее увечье, ибо стало ясно, что нужно просто смириться с упорством драконицы. – Ты ведь знаешь, что любопытство сгубило кошку?
Лео понятия не имел, что тут еще сказать. Нельзя было извиниться и заявить, что все это ерунда, ведь потеря глаза – это тебе не вывихнутая нога или несколько синяков да царапин. Ясно ведь, что искателю просто в очередной раз повезло, немногие, кому кусок стены летит в голову, отделываются всего лишь потерей зрения на один глаз. Альден это понимал, и знал, что Аннуора тоже понимает, а потому молчал и ждал, что будет дальше. Он так и не придумал, как бы получше подать такие новости, и не знал, что сейчас думает девушка, ибо она тоже молчала, так что импровизировать по ходу как-то не выходило. Стояла и молчала, только водила пальцами вокруг зияющей дыры в его лице, касаясь шрамов на тех местах, где были веки и раздробленная кожа на брови и скуле. Инквизитор напрягся. То ли переживал за рану, поскольку уже отсутствующий глаз все равно как-то умудрялся болеть, а неловкие пальцы обеспокоенной жены могли что-то где-то задеть, то ли не желал, чтобы она вообще смотрела на этот кошмар и прикасалась к нему. Лео однозначно предпочел бы, чтобы Аннуора любовалась цветочками и гладила котят, а не созерцала изувеченные глазницы. И уж тем более искатель оказался не в восторге, когда девушка собралась эту глазницу целовать. И хотя ей все равно удалось, Лео взял ее за плечи и немного отодвинул от себя, хмурясь. Быстрым движением он натянул повязку обратно.
- А вот такого уже не нужно. Ничего замечательного в этом уродстве нет, чтобы его целовать.
Другой реакции он ожидал, более громкой и возмущенной, но такая оказалась даже хуже. Он не понимал, как можно вот так просто принять увечье и даже начать его обхаживать. Сам Лео, изрядно синяков набив из-за резко сузившегося поля зрения и осознав всю важность двух здоровых глаз, чем дальше, тем больше ненавидел Фурхата и Виру. И его убивало осознание того, что так будет и дальше, утраченный глаз не вернуть. Бессилие и беспомощность – вот что Альден чувствовал, когда думал о том, что скрывает повязка, а Аннуора лезла это гладить и целовать.
С несколько секунд инквизитор стоял и сердито сопел, но не говорил ни слова, ибо понимал, что это его личные проблемы, с которыми теперь ему придется как-то справляться, а жена вообще ни при чем.
- Чувствую себя так, будто это я на один глаз ослепла. Когда я говорю тебе "береги себя", будь добр, в следующий раз принимай это буквально и не разбрасывайся органами. Кто тебя так? Надеюсь, он мертв?
- Один из контрактников Виры, кто-то типа твоего бати. Только он добровольно согласился, за что получил некие особые привилегии в виде способностей. Он устроил взрыв в таллемском отделении стражи, в тюрьме, а там пространство тесное и замкнутое, я стоял около его камеры, почти вплотную. Чтобы мы ничего от него не узнали, он убил себя, а нас за собой захотел потянуть. Ему не удалось, но вот глаз…
Проклятый тейаров глаз, чтоб Вира подавилась им! Лео ощутил, что ему очень хочется закрыть эту тему и перейти к чему-то другому.
- Неважно, все равно ничего не исправить. Я буду осторожней в следующий раз, обещаю. Лучше скажи мне, как ты себя чувствуешь? Проклятие давало о себе знать?
Народ на улице начинал ворчать громче, а потому Альден обнял жену за талию, взял другой рукой поводья Ингрид и повел всех в сторону дома. И правда, негоже было стоять посреди улице на ночь глядя, квартал не самый благополучный.
- Наша бабуля может знать, как его снять. Я уже спрашивал у нее, она сказала, что будет ждать нас дома, можно будет попробовать немедля. Правда… Она что-то про смерть говорила, да и я сам приходил к выводу, что если тебе и можно как-то помочь, то легким и приятным этот путь не будет.
Решать должна была Аннуора, ибо ей становиться жертвой экспериментов бабки Фриды, да вот только Лео ощущал, что надо выражать свое мнение, даже если о нем не спрашивают. Ему потом вдовцом ходить, если все пойдет наперекос.
- Я просто не верю словам Виры, не снимет она свою порчу, только потешит свое самолюбие, уничтожит мир в стране, заставит жалких смертных страдать – и сгинет. Лучше тогда уже самим пытаться, как бы это ни было опасно, чем ждать ее милости и ползать на коленях, лобзая ее сапоги и унижаясь.
[ Мансарда на окраине столицы ]