Обычно в ордене были определенные тройки, работающие над заданиями вместе. Ну, или пары, для наиболее старших по званию и опытных в полевых работах. Но смута и неразбериха, к сожалению, может коснуться и Орден. Так, например группы решили переформировать для обмена опытом, а это влекло маленькую, неприятную особенность - полнейшая несработанность соратников по общему делу.  Вот и сейчас не исключение, они с Софи ни когда прежде не работали, лишь изредка пересекались в библиотеке, но там особо дружеские отношения не установишь.
Но против начальства не попрешь, а с ходу к методам и поведению не привыкнешь и не подстроишься, сколько бы ты лет не проработал в инквизиции.   А эти самые методы у девушки были, мягко говоря, странные. Эрик привык к грубой силе, а она сначала решила установить совестный контакт.
«Рука… чертовски неприятно… как бы этот… пленный ни какой заразы не переносил.»
Вообще состояние мужчины было, мягко говоря, нервное. Он расхаживал по помещению, потом опускался на корточки или присаживался на хлам сваленный то тут, то там. Выслушав доклад девушки, он остановился всего в полутора метрах от неё, перебирая в памяти похожих аристократов Ацилотоса, но описание было слишком расплывчато, а если человек имел высокое происхождение, это еще не значит, что он вел публичный образ жизни. У всех свои тараканы.
Из-за нервного, обеспокоенного состояния и неприятного жжения в руке, кольца на левой руке начали поблескивать. Вредная привычка еще с академии, он попросту разбазаривал вовне свою энергию, но даже после ругани и наказания учителей, он от неё не смог избавится.  Эрик был тем еще нервным малым.
- Держись от неё подальше.. эй! – слишком быстро и неожиданно произошли события. Вот Эрик следит жёлтыми глазами, как их пленник подпрыгивает, слишком высоко и ловко из позы, в которой находился, и приземляется на четвереньки. А уже через секунду его по ногам ударяет мускулистый хвост и мужчина со вскриком рухнул на пол. Благо хоть и не толстая, но прочная чешуя на лодыжках спасет его от серьезных гематом и он при случае даже сможет передвигаться. Слыша как что-то под его весом, хрустнуло,  и ощутил растекающуюся влагу.
Не успел он пошевелится, как тугие жгуты энергии обвились округ тела, сильно стягивая.  А из темноты на него взирал приливных таких размеров варан противно шипя. А через секунду он уже исчез в двери напоследок ударив хвостом по и без того хрупким балкам.
Тишина, только двое инквизиторов пытающихся сбросить путы, чтобы начать преследование и неожиданный хруст и пыль с черепицей водопадом посыпалась вовнутрь здания и снова тишина.  Чем хороша привычка ильзара разбазаривать свою собственную энергию? Так это тем, что в экстренной ситуации не нужно тратить время на подготовку заклинания. А когда ты лежишь в луже непонятных зелий, на которые ты рухнул, рана на руке, которую прикусил падальщик снова открылась, а тебя и твою напарницу вот-вот завалят обломками и без того ветхого здания, чем не экстренная?
Кое-как извернувшись и изловчившись, вытянуть руку и опустил её в лужу образовавшуюся в неё. Оставалось, наедятся, что конечность от этого не отвалится, но ему требовалась жидкость, а это хоть что-то. Несколько искр обогнули кольца и уже в воздухе преобразовались в прочные сосульки, под цвет разноцветных жидкостей из которых были созданы. К большому сожалению, Рогли то ли использованный материал, толи все-таки неудачное положение его тела и отсутствие достаточной концентрации, но его создания лишь частично долетели до цели. Некоторые рассыпались прямо в воздухи, тая разноцветными снежинками, другие или слишком далеко или с недостаточной силой обрушались на свои цели. И только несколько из них умудрились попасть в монеты. Правда, к огромнейшему сожалению, именно руны удерживающие Эрика в таком положение небыли задеты. А стекло разбитых склянок неприятно царапали чешую на пояснице сквозь одежду.

Офф: действие заклинания разыграно дайсом. Ссылка

"Ночь определенно очень хороша. И тучки вот разбежались по каким-то своим делам. И мы так хорошо лежим у всех на виду в ловушки... ах да не мы"
Эрик недовольно покосился в сторону лежащего на спине василиска. Видимо удар, пришедший на неё от их не очень покладистой добычи был достаточно сильным. Ему только осталось порадоваться, что он стоял достаточно далеко, чтобы не попасть под раздачу. Да у него была чешуя и формы и внешне выглядела так же как и у тех же ящероподобных существ, только была она в разы тоньше и практически не защищала. Одним словом,  маг уже не трепыхался бы совсем, а лежал, допустим со сломанным позвоночником в луже собственной, отравленной падальщиком крови.
Послышалось какое-то шуршание и инквизитор перевел взгляд выше и точнёхонько ему на лоб  упал небольшой кусочек черепицы и присыпало это все дело пылью. Из-за чего он громко чихнул и поежился под сдавливающими его путами. Быть похороненным под обломками ему ой как не хотелось. Не о такой он смерти мечтал, ему больше нравилось думать, что он умрет от инфаркта в постели с красивой девушкой на закате своей жизни.
Лежа на холодном полу, в луже из забористого коктейля  зелий и медленно истекая кровью, Рогли, осознал насколько же его партнерша медленная. Казалось, она находилась вне времени и пространства, шаги, движение преобразованной руки, поворот головы, все было медленно. Вот звон рунной монетки о дощатый пол и путы исчезают, словно владелец ослабил хват кнута. Судорожный вздох, обжигает легкие холодным воздухом,  раскалившимся из-за магии рядом с ним. Руки онемели, пальцы с трудом сгибались и разгибались. Усилие и здоровая рука, лежащая в луже, с хрустом высвобождается из ледяного плена. Вот что бывает, когда к магии относишься с поспешностью и халатностью, чтобы согреться ему теперь придется постараться.
- Брось каку, ты же не знаешь, откуда эта кукла здесь появилась, где твоё чувство самосохранения? - даже голос был замерзший, зубы отбивали бодрую чечетку, а зрачки сильно расширились. Его колотила дрожь, организм пытался согреться.
Осмотрев любезно протянутую лапу от пошатывающейся девушки и мотнул головой, медленно, цепляясь за ящики  стену, он привел себя в вертикальное положение и направился к выходу. И уже оказавшись в достаточно безопасном месте, как открытая площадка без риска погребения, об присел на корточки вытирая лицо и руки от зелий.
- Естественно я не откажу девушке в удовольствии поиздеваться над собой. Тем более эта гадость уже достаточно сильно проникла в организм... хотя возможно это я просто замерз, - Эрик стянул с себя пропитанную кровью повязку и внимательно рассмотрел. - Но не думаю, что я в таком состоянии смогу проделать путь до Ордена, есть предложение? Тварюгу мы все равно упустили безвозвратно.

Отредактировано Эрик Рогли (2014-01-28 12:55:41)

Не успел Рогли и секунды посидеть в тишине и спокойствие, как осознал: вот она старость. И то что ему давно пара пойти на пенсию и тихонечко сидеть в библиотеке и обучать премудростям молодняк, но нет его же на приключения и вольные хлеба тянет. В голове злобненько захихикал внутренний голос, оповещая, что сам напросился. А напросился он, радостно свалиться на четвереньки в пыль и грязь, зато прекрасная леди не пропахала лицом по этой самой земле-матушке.
Медленно поднявшись, не забывая осудитльно покряхтеть во время сие процесса и отряхивая от пыли одежду и руки, скорее машинально, чем пытаясь исправить возникшую ситуацию на данный момент. И не удержался от такого здорового, веселого смеха. Он как-то не привык видеть палачей, стоящих опустив голову и смущенно рдея румянцем. Скорее уж это их удел заставлять склонять головы и окрашивать щеки, но уже в настоящую кровь.
- Все нормально, жить, по крайней мере сейчас точно буду, но не ручаюсь о дальнейшем.
Руку щипало и неприятно тянуло, хоть он и прижёг её, но видимо от ядовитой слюны его это не спасло. А вот лишаться руки ему ну вот совсем не хотелось, и он откровенно начал нервничать, переминаясь с ноги на ногу и подходя к девушке ближе, доставая из-за пазухи огниво и протягивая ей.
- Вот держи, - Эрик вложил в руки девушки её огниво и нахмурился, внимательно наблюдая за её манипуляциями, заодно обдумывая её предложения. Неуверенный кашель и улыбка. - Не сочти меня мужчиной не воспитанным из-за моих слов. Но я совершенно не признаю святых мест. Они навивают на меня смертную тоску, и мне хочется повеситься под потолком. Так что если позволишь лучше к тебе.... эй что ты собираешься делать?
Мужчина не произвольно отступил на пару шагов, назад хмурясь еще сильнее на действия девушки.

Улицы города

6 БМ 1647 г. ~15:00

Олаф не знал, чего ожидать от квартала нищих. Однако, все же местечко оказалось по меньшей мере прилично выглядящим. Никаких помоев, текущих тебе под ноги, ни разбитых дверей и окон. Все предельно нормально. Он сам жил на похожей улице. Спрашивать у конвоира, в чем тут секрет, не хотелось, потому Олаф придержал свое любопытство и стал разглядывать вывески, обильно украшавшие почти всю улицу.
Оказывается, жизнь здесь кипела праздная. Все-таки некоторые заведения красноречиво говорили о том, что люди состоятельные заходят в этот квартал лишь надвинув головной убор пониже на глаза и спрятав кошелек в сапог. Лоддроу заинтересованно затормозил у тупичка, где виднелась одна-единственная дверь со странным символом, нарисованным красной краской. В ней было прорезано окошко на уровне глаз, убранное решеткой. Как минимум это говорит о том, что в заведение не пускают кого попало. Что же там? Анаферисный притон? Место сборищ сектантов? Клуб любителей игры "Подземелья и Придурки"?
- Это паб. Здесь играют на деньги.
Лоддроу вздрогнул и обернулся, с готовностью задирая голову. Башня за его спиной спокойно смотрела в тот же тупичок.
- Заглянем, пожалуй.
Таур была особой понятливой и уже уяснила, что Олаф не будет прислушиваться к ее ценным советам, связанным с посещением определенных мест в Ацилотсе. Похоже, она избрала другую тактику: маячить за плечом безмолвной тенью и при необходимости исполнять роль справочника. Это куда лучше. Только вот Олаф не сомневался, что мозг этой машины сейчас вовсю трудится, собирая материал для доноса Андоре.
Да, он хотел презирать эту дылду. И пока получалось без труда. Она сама давала массу поводов.
Парочка приблизилась к двери. Олаф знал, что нужно делать: он имел богатый опыт по части посещения закрытых заведений в Хартаде. Однако, здесь могли возникнуть осложнения, если вдруг окажется, что приезжим тут не рады. Почему бы не положиться на старый добрый способ разрешения большинства известных миру проблем?
Окошко по ту сторону двери чутко распахнулось на стук, и между прутьев возник огромный желтый глаз.
- Пароль?
- Серебро.
Перед глазом возникла круглая монетка, неярко поблескивающая на солнце.
- Неправильно! - пророкотал голос из-за двери и окошко захлопнулось. Лоддроу растерянно моргнул и убрал валюту в карман.
- Есть острая необходимость в том, чтобы попасть в это заведение, сэр? - звонко поинтересовалась Таур. Олаф хмуро покосился на нее и кивнул. Разыскиваемый им человек не мог пройти мимо такого заведения. Кроме того, его не оставляло ощущение, что здесь он может найти нечто интересное. Называйте это как хотите, можно даже свалить на расовую особенность.
- Позвольте мне, сэр.
Олаф несколько удивился, но уступил башне место перед дверью. С некоторой долей скептицизма он смотрел, как она трижды постучала. Несколько неожиданный ход с ее стороны. Лоддроу полагал, что Таур все-таки попытается удержать его от "нежелательного визита".
- Паро... Эрлен?!
- Приветствую, Кадмус, - ровным голосом отозвалась Таур, - Впустишь меня и моего гостя?
- Конечно.
Окошко захлопнулось, дверь - отворилась. Башня с непоколебимым выражением лица повернулась к лоддроу, намереваясь пропустить его вперед. Олаф поджал губы и шагнул в темное и сырое помещение.
Первое, что он увидел, как только глаза более или менее привыкли ко мраку, - это редкостной мерзости тайриат-привратник, напоминающий одновременно насекомое и ящерицу. Его облик заставил задуматься лоддроу о союзе таррэ и драконида. Видимо, Кадмус не предпочитал, чтобы его так беззастенчиво разглядывали: знаком послужило низкое ворчание. Обладатель огромных желтых глаз, мохнатой физиономии и шипастого хвоста отвернулся и зажег закопченную масляную лампу, в которой, похоже, в отсутствие посетителей не испытывал нужды.
- Тебя давно не было видно, Эрлен.
- Дела, - коротко ответила женщина, по-прежнему глядя перед собой и не встречаясь взглядом с Олафом. Кажется, она не была намерена давать объяснений ни своему спутнику, ни охраннику паба.
- Вы рано. Ты знаешь, в будние дни здесь в такое время шаром покати.
- Мы ненадолго.
Без дальнейших слов посетителей повели к шаткой деревянной лестнице без перил, уходящей в холодное подвальное помещение. Олаф, не испытывающий неудобства от низких температур, ничего не заметил, но обратил внимание, как тепло укутаны немногочисленные местные. Немногочисленные, пожалуй, даже слабо сказано. В низком помещении, этакой каменной коробке, находилась освещаемая единственной свечой барная стойка, за которой стоял человек, одетый в видавшую виды кротовую шубу. За дальним столиком Олаф также различил двоих, идентифицировать чей облик не представлялось возможным из-за более чем скудного освещения и их мрачных одеяний. Как только троица оказалась в пабе, парочка хором повернула к ним свои лица. Олаф увидел лишь сверкнувшие глаза: посетители отгородились от излишнего внимания капюшонами с маской.
- Эрлен, - не слишком приветливо констатировал бармен, опираясь локтями на стойку. Лоддроу отвел взгляд от подозрительной парочки, поняв, что они начали пялиться на него в ответ.
Олаф достаточно долго прожил, чтобы уяснить: многие существа являются не теми, кем кажутся на первый взгляд. И все же ему было очень странно наблюдать такую вышколенную особу с манерами сержанта-трудоголика на выходных в подобном заведении. Очевидно, что ее здесь знали давно. Вот только зачем она сюда являлась? Неужели грешила любовью к азартным играм? Таур явно не была расположена болтать о своей причастности к пабу.
- Привет, Билл. Я привела друга. Он ищет кое-кого.
Олаф почти физически ощутил возникшее напряжение за столиком в темном углу. Бармен же выпрямился и свысока оглядел спутника Таур.
- Являешься спустя год, приводишь с собой какого-то чужака и хочешь, чтобы ему здесь помогали добывать сведения? Эрлен, ты много о себе думаешь.
Впервые за все время башня стрельнула глазами на лоддроу и тот понял, что ему отдают поводья.
Олаф подошел к стойке, снял треуголку и включил непринужденный тон.
- Прошу прощения, я не представился. Меня зовут Олаф. Я ищу человека по имени Хэлтор Хансен по просьбе его сестры. Мне известно, что он посещал этот квартал, а также то, что сам является любителем спустить деньги в карточной игре. Куда же обращаться в таком случае, как не к вам?
Подозрительности во взгляде бармена не убавилось, но он, поглядев сперва на маячившего у лестницы тайриата Кадмуса, изрек:
- Хэлтор не появлялся здесь уже много дней.
- Может, расскажете о нем? - терпеливо спросил лоддроу. Перед барменом легла та самая серебряная монета, которую давеча проигнорировал привратник. Подсластитель был благосклонно принят. Мужчина безо всякого стеснения попробовал материал на зуб, один из тех, что еще остались в его рту.
- Хэлтор играл за столом Тиш А`Шрут. И проиграл ей очень много денег. После этого не появлялся. Ребята Тиш с ног сбились, его разыскивая.
Тон бармена недвусмысленно говорил о том, что, очень даже может быть, горе-игрока уже нашли.
- Тиш А`Шрут? Кто это? Можно ли на нее выйти?
- Парень, - мужчина за барной стойкой разом ощетинился и живо спрятал в карман серебряный, до этого лениво подбрасываемый на ладони, - тебе здесь не справочное бюро.
Скрепя сердце, лоддроу выложил еще одну монету. Та тоже поспешила скрыться в недрах кротовой шубы.
- Хочешь встретиться с Тиш - приходи сюда вечером. Это будут твои проблемы.

Олаф был счастлив выбраться из затхлого подвала и вдохнуть свежий воздух Ацилотса, пусть даже ту его малую часть, что имелась в тупичке. Вместе с неизменной спутницей башней он выбрался на улицу, пестрящую вывесками, и наконец решился задать вопрос.
- Так что тебя связывает с этим притоном?
- Я не обязана давать ответ.
Ого, оно еще и зубы показывать умеет.
- Что ж, мисс Таур, давайте немного осмотримся здесь. До вечера еще очень много времени, а мне надо заскочить в пару лавок. Порекомендуете места?
Конвоир проглотила ехидный тон лоддроу и кивнула, не теряя своего раздражающе спокойного и внимательного вида.

Олаф вместе с Эрлен Таур до самого вечера околачивался на узких улочках квартала. Не без подсказок со стороны провожатого хартадский детектив-любитель сунул нос в некоторое количество увеселительных заведений, пообщался с разношерстым людом, успел "познакомиться" с некоторыми предметами быта в одной харчевне и едва сдержать рвотные позывы, вызванные увиденным. В конце концов, лоддроу даже посетил одну прелюбопытную лавочку, кишащую товарами различной степени законности. Беглый осмотр, как магический, так и обыкновенный, профессиональный, не выявил в магазине никаких прямо уж черных артефактов, однако, некоторым вещицам здесь явно не положено было находиться. Их-то Олаф и приобрел, немедленно сложив в сумку. Таур, разумеется, неотступно следовавшая за лоддроу, ничего на это действие не сказала. Однако, парень все же имел примерное представление о сделанных ею выводах. Взять хотя бы эту заходившую ходуном нижнюю челюсть. Опять язык жует, а. Наверняка с этим любопытным приемом у нее связана некая фиксация в прошлом. Скажем, Таур лупили плеткой, когда она говорила без спроса. И та приучилась в итоге сдерживать свой язык в буквальном смысле.
Или что-то такое.
Олаф, выходя из душной и тесной лавчонки, устало снял с головы треуголку и провел рукой по волосам. Ему не мешало бы принять ванну, но думать сейчас не об этом было нужно. Близилось время возвращения в паб.
- Мисс Таур, - пробормотал себе под нос лоддроу, с прищуром изучая движущуюся по улице небольшую компанию подвыпивших мужчин, - мисс Таур, мисс Таур.
- Да, сэр?
- Я забыл выяснить одну деталь. Вы и спать со мной будете, а?
- Прошу уточнить вопрос.
Олаф изумленно поглядел на Башню. Это сейчас было проявление чувства юмора? Он не ослышался?
- Гм... Да не важно. Есть у меня ощущение, что спать в любом случае этой ночью нам предстоит либо очень мало, либо не предстоит вовсе.
- Это связано с вашим шестым чувством, сэр?
Олаф опять не вполне понял, была ли эта шпилька или Таур настолько пряма и простодушна. Тысяча гулей! Эта особа начинает бесить все больше и больше. Лоддроу снова хмыкнул и прижался к стене, пропуская мимо новую порцию посетителей квартала нищих. Поняв, что здесь сейчас начинается час-пик, Олаф счел разумным сдвинуться с места и направиться к пабу. Башня, никак не среагировавшая на бессовестное игнорирование ее вопроса, казалось, была чем-то удовлетворена. За спиной снежного эльфа зашуршали полы ее длинного строгого плаща-накидки: женщина послушно тронулась следом за лоддроу, прокладывающим себе путь сквозь набирающий объемы поток людей, что спешили рассесться по кабакам квартала. У парня уже начало складываться ощущение, что, кинься он сейчас бежать по вечерним улицам Ацилотса, виляя, как раненый заяц, Таур без лишних слов бросится следом, не забывая повторять его маневры.
К пабу странная парочка прибыла ни рано, ни поздно. Ровно во столько, чтобы Олаф понял - они как раз. Подтвердил это привратник, впустивший посетителей без новых попыток вытрясти пароль. Подтвердил это свет в "прихожей", до сего времени, видно, не используемый. Подтвердило и оживление в подвальном помещении.
Разумеется, оживлением это можно было назвать весьма условно. За столами расположились несколько кучек людей и существ иных рас. По сравнению с тем, что было здесь днем, это целое нашествие.
- Глядите-ка, Ба... мисс Таур, - обратился он к спутнице, нарочито незаинтересованным взглядом окинув помещение, - а вечером здесь занимательно. Мне кажется, или эту бороду я вчера видел возле телепорта? К ней тогда еще униформа ацилотской стражи прилагалась. Прелестно.
Таур ничего не сказала, но Олаф снова чувствовал ее напряжение. Ильтар, да что же связывает ее с этим местом?
- Билл, - обладатель кротового пальто высунулся из-под стойки, держа в руках тусклый бочонок. - Билл, вот и мы.
Пояснять трактирщику более ничего не требовалось. Устанавливая бочонок на стойке взамен опустевшего, мужчина выразительно посмотрел в дальний угол. Проследив за его взглядом, Олаф увидел столик. Насколько позволяло различить освещение, за ним сидело пятеро. Тревожная мысль мелькнула в голове лоддроу: многовато.
- Напомните мне, пожалуйста, мисс Таур, кто эта Тишаш... Ти... эта женщина, в общем.
- Тиш А`Шрут. - Башня даже понизив голос умудрялась чеканить слова. - Новый владелец игорного бизнеса. Пару лет назад была рядовой контрабандисткой, но сильно поднялась благодаря роману с предыдущим владельцем. Сместила его, заказав. - Неожиданно Башня прочистила горло. Лоддроу посмотрел на нее с подозрением. - Это не доказано, но очевидно.
- Стало быть, опасная леди.
Олаф уже махнул рукой на попытки выяснить, откуда протеже его бабки столько знает о темной стороне Ацилотса. Он уже почти не сомневался, что женщина сама в какой-то мере является его частью. Однако, ничто ее не выдавало. Ни манера речи, ни внешний вид, ни повадки. Таур лишь сыпала фактами. Может, это какая-то магия? Возможно ли считывать информацию из окружающей среды, как Олаф считывает ее с вещей? Да нет, конечно. Смахивает на божественные способности. Глупое предположение. Но поверить в то, что Андора доверяется выходцу из низов общества, было еще труднее.
Сплошные сюрпризы.
Лоддроу двинулся в сторону дальнего стола. Вонь и копоть дешевых сальных свечей, неубранная обстановка и подозрительные посетители делали это место похожим на настоящий притон. Строго говоря, это и был притон. Как знать, может, здесь даже есть какая-нибудь задняя комната, где обретается старичок, торгующий порошком Анафериса. А вон под тем особенно большим капюшоном прячется гомункул. Но, возможно, Олаф все-таки сгущал краски. Сразу все зло в одном месте собрать трудно. Все-таки это еще достаточно пристойный квартал. Одних карточных афер здесь вполне должно хватать для тотальных неприятностей.
Олаф краем глаза заметил, как отстала Башня: она явно не собиралась подключаться к коллективу и предпочла остаться в зоне полумрака... чтобы быть не узнанной теми, кто сидит за столом?
Его одарили вниманием еще до того, как лоддроу приблизился. Двое мужчин зашевелились и недружелюбно уставились на подошедшего, бросая взгляды и на оставшуюся в тени высокую фигуру. Следом неторопливо вскинула голову женщина. Она была... заметной. Олаф невольно отметил обилие украшений и красивые округлые формы тела. А еще было совершенно очевидно, что она и есть та самая Тиш. Еще пара игроков тоже отличались своеобразием. Бросив на них взгляд, лоддроу сразу подумал, что они вместе.
- Привет! - Парень самым непосредственным образом замер возле стола, с любопытством разглядывая собравшихся. - Можно присоединиться к игре?
- Присоединиться? - ласково произнесла Тиш, неторопливо тасуя колоду карт.
- Мне сказали, здесь играют по-крупному. Хочу испытать удачу.
Лоддроу снял с плеча вещевой мешок и, покопавшись немного, извлек оттуда тяжелый кошель, набитый золотом и серебром. Что-то внутри оборвалось при мысли, что в течение вечера он действительно может потерять эту сумму. Однако, присутствующие не заметили проблеск печали в глазах снежного эльфа. Все сидящие явно оценивали размеры кошеля в левой руке Олафа.
Деньги - это, решительно, наилучший способ общения.
- Присаживайся, дорогой, - все так же мягко, чуть ли не масляно пригласила владелица паба, звонко проведя ногтем по ребру упругой колоды. - Как твое имя?
- Олаф. Я из Кагалана. - Лоддроу не слишком умел врать, но сегодня на него явно снизошло вдохновение. Он почти сам поверил в то, что он - глуповатый провинциал, решивший попытать удачу в явно сомнительном "игорном доме".
- Ты, Олаф, решил разбогатеть? Деньги-то хоть твои или у родителей "одолжил"?
Лоддроу выдавил из себя гаденькое хихиканье и чуть ли не кокетливо заправил прядь волос за ухо, чего в жизни не делал.
- Ну, так... Решил открыть собственное дело! - Белобрысый врал воодушевленно и не забывал радостно скалиться. - А для этого мне понадобится капитал. Посоветовали попробовать азартные игры.
- Кто же тебе посоветовал? - вкрадчивый голос Тиш шелестел в тон раскидываемым по столу картам. Ассури не смотрела на Олафа, но у того перевернулось что-то в животе. Он понял, что с того момента, как он сел за стол, его бедра касается острый кинжал, приставленный одним из телохранителей женщины. А еще понял, что все бормотания в пабе давно стихли. Атмосфера накалилась.
- Хэлтор Хансен.
Имя было произнесено четко и ясно. Вся простачковая жеманность слетела с Олафа, и теперь ассури напротив сверлили взглядом пара ясных глаз цвета грязного льда.
Весь маскарад был напрасен. Он понял, что забыл снять кольцо гильдии с пальца, когда подходил к этому распроклятому столу.
Тиш А`Шрут неторопливо повертела в длинных пальцах карту. Без интереса посмотрела на нее и выложила на стол в качестве козыря. Трефовый валет. Означает человека в форме, заступника и приятеля. Выпав первым, знаменует верное гадание.
- Ты портишь мне вечер, мальчик.

Что ж, Олаф смирился с тем, что весь план повалился как карточный домик. Строго говоря, оный был не слишком устойчивым: новичок в городе присаживается за стол "мамы-мафии", трясет увесистым кошельком и говорит, что намерен выиграть. Лоддроу начал плохо и сам это прекрасно осознавал. Разузнать о Хэлторе можно было и другими путями. Может, пришлось бы потратить на это еще пару дней, обойтись тратой не крови, но нескольких монет, и, в конце концов, двигаясь тихим ходом, выйти на нужный след. Он же поступил как абсолютный новичок. Да еще - десять из десяти - забыл снять кольцо.
Ильтар, да что с ним творится в последнее время? То шадос, то теперь куча агрессивных головорезов...
Ощущая лезвие на бедре, Олаф не отрывал взгляд от Тиш. Но та явно заскучала. Изящные руки собрали карты, которые минуту назад раскидывали по столу якобы для игры, а на деле с целью потянуть время для разговора. Лоддроу чуть повернул голову вбок. Как минимум трое посетителей паба придвинулись ближе к их столу. А у этой госпожи А`Шрут всегда все схвачено или она захотела произвести на кого-то впечатление?
«Мне конец. Конец, конец, конец.»
Мысль была какая-то очень безмятежная для конца. Может, потому, что Олаф не верил в ее правдивость.
Ассури встала из-за стола. А дальше случилось сразу много всего.
Догадываясь по нескрываемому напряжению оставшихся за столом мужчин о грядущей бойне, Олаф опередил события всего на секунду. Не желая получать дырку в бедре лоддроу молниеносным движением ткнул вторыми суставами согнутых пальцев держащего кинжал в правый глаз. Почувствовав, что оружие больше не давит на плоть, парень вскочил со стула и с силой "шлепнул" оппонента ладонями по ушам, окончательно того дезориентировав.
Строго говоря, он ожидал удара слева. От той симпатичной рыжей дамочки, что тоже была среди свиты ассури. Однако, Олаф успел увидеть, как ту атакует другой охранник Тиш, и как дамочка при помощи своего кавалера благополучно его обезвреживает.
Подивиться лоддроу не дали. Он услышал глухой стук за спиной и, ожидая нападения, стал разворачиваться, как вдруг его в буквальном смысле схватили за шиворот. Олафа, почти оторвав от пола, швырнули к дальней стене. Вновь твердо став на ноги, тот приготовился мутузить неведомого противника что есть сил, но обомлел: швырнула его Башня. Швырнула, причем, умудряясь отбиваться сразу от троих нападающих, которых приняла на себя еще вначале стычки, не давая им напасть на лоддроу со спины.
- Ты-ы-ы! - внезапно разнесся вопль по всему помещению. Заорал один из телохранителей Тиш, уже изрядно потрепанный. Он наконец разглядел лицо Таур и, кажется, остолбенел от такой встречи. Башня, не мешкая, приложила старого знакомца лицом об стену. Тот упал и больше не шевелился.
- Так его, малышка! - не удержался лоддроу. Однако, в душу закралось какое-то неприятное чувство. Даже предчувствие.
Некоторые посетители решили под шумок прикарманить ставки или стащить кошель соигрока, отчего по пабу понеслась вторая волна мордобоя. Только подумав об этом, сотрудник Белого Дракона стал сер лицом. Уворачиваясь от снарядов, с крайней степенью целеустремленности снежный эльф припустил туда, откуда все началось. Стол уже успели повалить на бок и сломать ему пару ножек. Все, что находилось на нем до того, сейчас благополучно было разбросано по полу. У лоддроу едва не остановилось сердце. Сумрак в подвальном помещении лишь увеличился от того, что половина источников освещения была свалена и затоптана в процессе схватки. Где-то здесь, под чужими ногами разлетались сейчас золотые и серебряные монеты, раскатывались по углам да забивались в щели. Или кто-то уже во весь опор бежал прочь от заведения, прижимая к груди целый кошель.
Олаф не успел взвыть от ужаса: мимо метнулась та самая рыжеволосая. Он отвлекся на нее, потому что та неожиданно встретилась с ним взглядом и, честное слово, улыбнулась. Не обращая более на происходящий бедлам никакого внимания, девица нырнула в незаметный коридор, спрятавшийся за барной стойкой. Улепетывает? Или хочет кого-то догнать? Или то сейчас была издевательская улыбка потому, что рыжая сделала ноги вместе с деньгами лоддроу?!
Олаф поискал глазами Таур. Та явно была поглощена своим занятием: зубы недругов летели во все стороны при том, что женщина не использовала ни оружие, ни магию. Ее длинный плащ был сброшен и валялся на барной стойке. Эрлен, оказывается, под ним прятала великолепные черные доспехи из какого-то необычного материала. Рядом также отбивался от нападающих спутник рыжеволосой. Кажется, весь паб забыл свои распри и объединился против этого смертоносного дуэта.
Махнув рукой на мысль привлечь внимание Башни, лоддроу припустил в коридор, едва не налетая на стены в потемках. Впереди неожиданно ярко пыхнуло пламя и раздался вопль боли. Лоддроу благоразумно затормозил. Против мага сейчас шансы у него были не самые славные. Да и не сейчас, а вообще - тоже.
Впереди парень различил двоих. Носа коснулся запах паленой плоти и Олаф не сдержал гримасы отвращения. Осторожно приблизившись к месту происшествия, лоддроу оказался в одной из скудно обставленных комнат паба, которая, впрочем, была отменно освещена в отличие от зала.
На полу корчилась от боли Тиш. Вид ее сильно обуглившегося хвоста заставил снежного эльфа снова вздрогнуть от омерзения. Над поверженной противницей возвышалась рыжеволосая, как раз снявшая что-то с беспомощного тела ассури. Олаф замер. Он понятия не имел, кто эта девица и какие цели преследует. Лоддроу тихо отступил во мрак коридора, судорожно соображая.
За спиной парень различил тихий шорох и обернулся. Раскрыл было рот, намереваясь согласовать план действий с нарисовавшейся наконец Башней, но осекся. Та целеустремленно прошествовала мимо своего спутника и, оказавшись в комнате, даже не посмотрев на рыжую, опустилась на колени рядом с почти потерявшей сознание от боли Тиш. Та умирала. Ее раса не переносила огня, а полученные ожоги выглядели более чем скверно. Олаф весь подобрался и напряженно посмотрел на рыжую плутовку. Очевидно, они с Башней влипли в переделку. Борьба контрабандистов - дело отвратительное. Уж Олаф-то знал. Как знал и то, что теперь их, живых свидетелей, отсюда не выпустят. Однако, почему-то рыжая девица не спешила сжигать его и Таур.
Тем временем Тиш сфокусировала взгляд на бережно поддерживающей ее голову женщине. Пару мгновений ее лицо ничего не выражало, а затем на нем резко проступил испуг. Башня сидела спиной к рыжей и лоддроу, и на долю секунды ему показалось, что... Нет. Должно быть, все-таки показалось. Ассури попыталась что-то сказать, но новый шум, донесшийся из коридора за спиной Олафа, отвлек внимание присутствующих.
- Стража!
Лоддроу понял, что из паба доносятся больше не звуки битвы, а какая-то возня, похожая на паническое бегство. Сердце Олафа упало. Не хватало только в тюрьму угодить для полного счастья. Если только начальство узнает, что с ним произошло всего за пару дней пребывания в Ацилотсе - из Гильдии лоддроу вылетит при помощи пинка под зад. Он повернулся к Таур как к последней надежде на спасение. Женщина уже успела подняться с колен и с неизменным нейтральным выражением лица обратила наконец взор на своего "подопечного".
- Здесь есть ход, который выведет нас в безопасное место. Поспешим.
Более Башня не уделила ассури никакого внимания, хотя мгновение назад гладила ее по лицу, точно возлюбленную. Перешагнув через обезображенный хвост Тиш, Таур рывком подалась вперед, глядя куда-то за спину Олафа. Тот чуть не подскочил, поняв, что за ним в коридоре кто-то есть. Но это оказался лишь спутник рыжей. Он кивнул Башне, - когда это они успели подружиться? - бросил ей ее плащ, а лоддроу - сумку, обороненную в пылу сражения треуголку и кошель. При виде последнего Олаф немного ошалел, но быстро справился с собой и тонким голосом поблагодарил мужчину. Упрятав имущество в мешок, парень успел только поправить на себе запачканный сюртук, как его бесцеремонно схватила за локоть Таур. Эй, как бы эти хватания не вошли у нее в привычку! Женщина, уже успевшая скрыть свой доспех под строгой, даже не помявшейся темно-зеленой накидкой-плащом, уверенно повела лоддроу к подобию книжного шкафа, где выдвинула один из нижних корешков. Что-то хрустнуло и покосившаяся конструкция "отделилась" от стены, оказавшись бутафорной дверью, ведущей в черную неизвестность. Но Олаф смотрел не на мрачный зев уходящего вниз тоннеля, а на спрятавшуюся под плащом руку Таур. До того момента ему казалось, что на ней надеты хищные латные перчатки с загнутыми когтями, однако, присмотревшись поближе...
- Господин, нужно спешить.
Олафа толкнули прямо в черноту тоннеля. Он запутался в собственных ногах, съезжая по склону, выбросил вперед руку, чтобы смягчить падение, но, изобразив бегущую пеструшку, все-таки не упал. Убедившись, что крепко стоит на земле, парень обернулся и увидел, как в тоннель, будто так и надо, загрузились рыжая со своим боевым мужиком. Последней комнату покинула держащая канделябр Башня. Перед тем, как ход закрыл фальшивый книжный шкаф, она обернулась. Олаф не питал иллюзий насчет возможностей ассури на выживание. Похоже, их ничтожность понимала и Таур.
Оказавшись во тьме, освещаемой лишь пятью сальными свечками, воткнутыми в мятый разлапистый канделябр, все четверо присмирели и переглянулись. Лоддроу снова наткнулся взглядом на держащую источник света руку. Таур заметила его внимание и отвернулась, осветив лежащий впереди земляной тоннель. Его черный зев манил путников.
Олаф подумал, что пещера выглядит довольно свежо. Стены тоннеля не были обточены временем, а под ногами стелилась сыроватая земляная дорога, разбавленная рыжими глиняными вкраплениями, точно ту только что вскопали.
Прощай, сапоги.
- Почему с нами контрабандисты.
Фраза прозвучала на одной ноте, точно бубнеж старика. От стресса лоддроу начинал терять самообладание. Девица укокошила одну из герцогинь преступного мира Ацилотса! До парня теперь в полной мере начал доходить весь смысл произошедшего. Теперь Тейар знает, что начнется. Он озвучил свое имя. Фактически весь паб знает, что он - гость из хартадской гильдии. Можно было не сомневаться, что слухи до альма-матер дойдут.
Жирная, жирная-прежирная тебе двойка, господин сотрудник гильдии Белый Дракон. Кольцо можно было прямо сейчас снимать и закапывать в этом же тоннеле, а после бежать к Ледяному поясу и осваивать профессию проводника на Кельтанском перевале.

Деревня Ортенханк

Отредактировано Косточка (2015-03-22 03:28:49)

[ Монастырь света [флешбек] ]
30 число Новой Надежды 1647 года. Вечер.

Казалось, что из монастыря Лео вышел еще злее, чем до него. Конечно, многое стало на свои места, прояснилось, стало понятно, на кого должен быть направлен весь гнев. Граф Хельтемхок если и не оправдал себя в глазах инквизитора во время их беседы в башне монастыря Света, то хотя бы продемонстрировал, что не относится к ситуации спокойно. Нет, в душе дракона тоже царило смятение с легким налетом паники, ибо паладинам хорошо известно, что такое игры Темных богов. Это радовало Альдена, он был счастлив видеть, что тесть воспринимает все всерьез и даже в некоторой степени раскаивается, что подставил свою семью под удар. Увы, при всем великолепии всех этих праведных чувств факты никуда не исчезали, а привычки, привитые службой в Инквизиции, не позволяли прощать людей сразу после исповеди. Тот верующий, кто придумал отпущение грехов, был больным на голову. Ошибки никогда никуда не уходили.
Именно с такими невеселыми мыслями  Лео ехал вдоль наружных стен Ацилотса, подгоняя бодрую рысь Ингрид. Кобыла фыркала, ибо быстрее идти не могла, да и народ, порой попадающийся под копыта вместе со своей ботвой и скотом, возмущался подобному поведению, но искателя как-то не волновало. Разговор с Хьервином был дельным, эта встреча дала идеи для дальнейших действий, что вроде бы неплохо при сложившихся обстоятельствах, но не давало покоя, что Аннуора так и не явилась в монастырь. Да и вообще никак не давала о себе знать, хотя при ней должно было быть зеркало связи.
«Надо что-то делать со всем этим дерьмом, Тейар вас всех раздери!»
С одной стороны была Вира, наглядно продемонстрировавшая, что готова убивать во имя исполнения ее воли. С другой – Хьервин в весьма щекотливой ситуации, которому сейчас однозначно необходимо прикрыть тылы хотя бы от самой Инквизиции, Золотого Феникса и собственного Ордена. А во главе списка стояла Аннуора, проклятая неведомым проклятием, что позволяло истеричной богине дергать ими всеми, как ей вздумается. Более того, Альден прекрасно понимал, что в конце всей этой истории он получит труп жены на руки и легкомысленное «ой, а я разве обещала ее спасти? Не помню такого». Это только граф был готов плясать под дудку божества, надеясь на некую эфемерную честность и справедливость. Лео даже с одним глазом видел, что ничего хорошего не будет.
«Если избавиться от проклятия, то все сразу разрешится. Можно будет уйти на дно, заручиться поддержкой всех компетентных лиц, подготовить оборону, разобраться с фениксами. А когда Вира смекнет, что один винтик в ее механизме вылетел, будет поздно».
К вящему сожалению Лео, он не имел ни малейшего представления о проклятиях в целом. Подозревал, конечно, что это что-то очень сложное, а на таком уровне особенно, но недостаток знаний не позволял двинуться дальше констатации факта, что Анн в беде. До единственного знакомого Альдену человека, совершенно точно знавшему толк в таких вещах, ехать нужно было еще добрую половину города. И это лишь для того, чтобы просто спросить, есть ли у сей загадки решение. Соответственно, ехать туда нужно было с женой, которой не было в пределах досягаемости.
- Почему мы не можем просто связаться с Фридой по зеркалу и все спросить?! – перекрикивая галдеж толпы у ворот, спросил Шум, высунув мордочку из седельной сумки. Он вообще смутно улавливал, почему хозяин мельтешит и пытается бестолково решить все свои проблемы одновременно, разрываясь на части, и даже в условиях наступившего кризиса оставался самым трезвомыслящим из их тройки, включая кобылу.
- Леший, действительно… - Альден резко завернул лошадь в сторону, приткнулся в угол, образованный стыком стен, и сунул руку в пристегнутую к седлу сумку с пятым измерением. Зеркало попалось почти сразу.
- Чего тебе, молодчик? – спустя несколько минут раздался с поверхности веселый старческий голосок, с небольшим запозданием появилась картинка. Бабуля Фрида стояла посреди комнаты Лео и опиралась на клюку.
- Скажите, есть ли способ снять божественное проклятие? – сразу в лоб спросил инквизитор, нарочно шепотом, чтобы никто из гуляющих по рядом его не услышал.   
- А я все думала, когда ты ко мне с этим вопросом придешь. Эх, знала я, что долетается твоя соколица когда-нибудь, ой знала…
- Бабуля, - мужчина резко оборвал женщину, ибо понимал, что сейчас начнется нескончаемый поток наигранных причитаний. За долгие годы сотрудничества с бабкой Фридой он усек, что она знает все и обо всем, а вот говорить зря не будет. Если ее не направлять в нужное русло, так и будет нести чушь и заговаривать зубы. - Если знали, то чем можете помочь?
- Есть способ один, почти безотказный. Издревле помогал от всего, ибо что может быть очистительней смерти?
Холодок пробежал по спине Лео. Ему не нравилось, куда клонит старушка. Вообще не нравились такие слова в рецептах счастья. Но он мог бы и догадаться, что легких и приятных путей не существует.
- Ишь, побледнел как! Дыши уже, окаянный, хорошо все будет, жива она останется. В итоге. Езжайте домой, ждать вас буду.
Альден не успел и слова сказать, а старушка уже жестом прервала связь. Мужчине вторило лишь его собственное отражение, одноглазое, усталое и действительно бледное.  Только вот инквизитору не было дела до собственного состояния, нужно было бежать дальше.
«Куда она могла пойти?»
Лео вернулся к той первоначальной задаче, которую преследовал, когда покидал храм – найти жену. Влившись в толпу, неспешно втекающую в город, он пересек ворота и оказался на крупной улице, полной торговцев. Спешился, чтобы не напрягать никого своей спешкой и не нарваться на шибко ответственных стражников. Показалось логичным остаться у входа в город, ибо наверняка же Аннуору просто могло что-то задержать, и она все равно направится к отцу и мужу. С другой стороны, могло что-то случиться, и тогда она могла пойти домой, ибо дома была помощь. Поскольку наверняка искатель все равно не знал, а в храме оставались паладины, которые пошлют весточку в случае чего, решил идти в сторону дома. На первом же повороте свернул в квартал нищих, неприметный, но какой-то по-своему уютный пятачок хибарок в столице, благо, его пересекала удобная для Ингрид улица, а людей там было на порядок меньше. 
«И еще девица эта с ней… Гуляют они, видите ли. Кто вообще гуляет с врагом! Я сказал держать в поле зрения, а не развлекать экскурсиями!»
Между тем смеркалось. Шумные ворота города скрылись за чьей-то лачугой, хотя крики все равно оставались отчетливо слышны. Лео решил держаться самой границы квартала, чтобы видеть дорогу к воротам через переулки. Шум тоже решил поучаствовать в поисках и залез на крыши по плющу, вьющемуся с чьего-то скромного покосившегося балкона.

Они совершенно непринужденно замедлялись. Лео увлекся процессом поисков и тормозил возле каждого промежутках в стоящих плотной стеной хибарках, нарочно долго всматриваясь в центральную улицу и проводя взглядом целые группы, надеясь зацепиться за знакомую походку или выцепить из массы копну черных волос. Конечно, в столице полно брюнеток, но инквизитор был почему-то твердо уверен, что уж свою-то он опознает даже в такой толчее, причем в темноте и со спины. С крыш не доносилось ни звука, только рыжая молния время от времени перескакивала со ската на скат, с балкона на балкон, пугала девиц в окошках и даже один раз чуть не навернулась в горшок с какими-то помоями, которые заботливая хозяйка вознамерилась вылить в окно на головы прохожим.  Пускай Аннуору Шум пока не видел, но зато уберег гуляющих и своего хозяина в частности от волны неприятных впечатлений, дав время разбежаться. Искатель чуть ускорился, проходя неблагополучный пятачок пространства, а потом и вовсе встал на месте.
«Может, просто пойти домой и справиться, что нашел над Ацилотсом Галахад? Птицам уж всяко удобнее искать людей с воздуха, я в этих лабиринтах могу с ней расходиться до самой старости».
Конечно, всегда были более оригинальные и креативные методы поиска, например, призыв на помощь тех же артефактов. Некоторые, обладающие свойствами подобного рода, лежали в мансарде, так что вариант с завершением попыток найти иголку в стоге сена выглядел разумно. Слишком разумно для человека, который волновался и злился, а потому терял связь с логикой и рациональностью.
«А если эта девица и правда что-то с ней сделала? Мертвых артефакты не найдут».
Ингрид терпеливо ждала, пока хозяин соберет себя в оформленную кучку и примет, наконец, какое-то волевое решение. В отличие от Лео, она видела, насколько же ее круп мешает людям спокойно жить на этой улице, а пробегающие порой дети даже заставляли ее напряженно дергаться, ибо появлялись из ниоткуда и исчезали в никуда, чтобы потом снова выпрыгнуть из-за угла и рискнуть получить копытами в зубы. Но кобыла терпеливо ждала и провожала особенно злостных ворчунов взглядом, на большее все равно пока никто не был способен. Видели, что лошадь ухоженная, мощная, не чахоточная с узкими костями, как у спортсменов-аристократов, и не тяжеловоз, как у торговцев да крестьян. Стало быть, и хозяин ее не лыком шит, а на такого нарываться себе дороже. Еще окажется паладином каким-нибудь, слушай потом от него нотации о смирении и всепрощении.
Но один очень громкий и возмущенный все же нашелся. Видимо, настолько увлекся подсчетом ворон на темнеющем небе Ацилотса, что едва не споткнулся об Ингрид. Кобыла аж копытом дернула, будто бы грязь смахивая, и отступила в сторону, отчасти спрятавшись за Лео. И взглянула на того, кто не разглядел на дороге массивную лошадь и продолжал кричать.
- Эй, осторожнее! Нашел место кобылу пасти!
Сложно сказать, что именно воспрепятствовало Альдену перебить верещавшую девушку, попросить успокоиться и послать гулять в другое место. Слова и интонация настолько напомнили о чем-то уже случившемся, что отвечать расхотелось, напротив, Лео оттолкнул Ингрид еще больше в сторону, чтобы увидеть говорившую. Как-то не поверилось сразу, что голос был именно тем самым, ведь город большой, а потерявшаяся в нем драконица – маленькая и неуловимая.
- Ингрид?! Лео?!
- Это мы, - машинально подтвердил инквизитор, а жена была уже у него в руках.
Удивление от внезапно рухнувшей с неба удачи и сам факт того, что искомая пропажа стоит рядом и жмется ближе, сдули куда-то злость и возмущение. Больше не было желания попрекать Аннору тем, что она безрассудно пошла гулять по слабо знакомому городу с потенциально опасной незнакомкой, что не дошла до монастыря, что сообщила о своем проклятии лишь в спешке и так поздно, что вообще отошла от отца в таком состоянии, а если и отошла, то не потрудилась найти кого-то доверенного в качестве сопровождающего, что девица, которую искали две гильдии, куда-то испарилась, а жена появилась одна. Все это, разумеется, никуда не ушло, и Лео собирался вернуться к своему возмущению чуть позже, но сейчас куда важнее были другие вопросы. Да и вообще, нельзя инквизитору просто порадоваться встрече с любимой девушкой, в конце концов?
- Надеюсь, ты тут ищешь меня. Я решила, что в храм идти поздно, направилась домой. Пошли скорее отсюда, это чудо, что ко мне тут еще никто не пристал. Что с твоим лицом? Куда ты дел глаз? Он мне нравился.
Мысль Анн летела вперед, не давая ни малейшей возможности хоть что-то ответить. Сделав всего два шага в сторону дома, они снова стояли, ибо Аннуора решила взглянуть на скрытое повязкой увечье. Будто бы мало было ей впечатлений и собственной беды.
- Несчастный случай на задании, мне его выбило чем-то. Сам не понял, чем именно. Слушай, давай ты не будешь туда смотреть, хорошо? Я понимаю, что тебе интересно, но это не созерцание цветочков да пони… - только вот жена его не слушала, ее пальцы уже убирали повязку с глазницы, хотя мужчина отклонялся и всячески не давался. Затих только тогда, когда прохладный вечерний воздух обдал все еще глухо болящее увечье, ибо стало ясно, что нужно просто смириться с упорством драконицы.  – Ты ведь знаешь, что любопытство сгубило кошку? 
Лео понятия не имел, что тут еще сказать. Нельзя было извиниться и заявить, что все это ерунда, ведь потеря глаза – это тебе не вывихнутая нога или несколько синяков да царапин. Ясно ведь, что искателю просто в очередной раз повезло, немногие, кому кусок стены летит в голову, отделываются всего лишь потерей зрения на один глаз. Альден это понимал, и знал, что Аннуора тоже понимает, а потому молчал и ждал, что будет дальше. Он так и не придумал, как бы получше подать такие новости, и не знал, что сейчас думает девушка, ибо она тоже молчала, так что импровизировать по ходу как-то не выходило. Стояла и молчала, только водила пальцами вокруг зияющей дыры в его лице, касаясь шрамов на тех местах, где были веки и раздробленная кожа на брови и скуле. Инквизитор напрягся. То ли переживал за рану, поскольку уже отсутствующий глаз все равно как-то умудрялся болеть, а неловкие пальцы обеспокоенной жены могли что-то где-то задеть, то ли не желал, чтобы она вообще смотрела на этот кошмар и прикасалась к нему. Лео однозначно предпочел бы, чтобы Аннуора любовалась цветочками и гладила котят, а не созерцала изувеченные глазницы. И уж тем более искатель оказался не в восторге, когда девушка собралась эту глазницу целовать. И хотя ей все равно удалось, Лео взял ее за плечи и немного отодвинул от себя, хмурясь. Быстрым движением он натянул повязку обратно.
- А вот такого уже не нужно. Ничего замечательного в этом уродстве нет, чтобы его целовать.
Другой реакции он ожидал, более громкой и возмущенной, но такая оказалась даже хуже. Он не понимал, как можно вот так просто принять увечье и даже начать его обхаживать. Сам Лео, изрядно синяков набив из-за резко сузившегося поля зрения и осознав всю важность двух здоровых глаз, чем дальше, тем больше ненавидел Фурхата и Виру. И его убивало осознание того, что так будет и дальше, утраченный глаз не вернуть. Бессилие и беспомощность – вот что Альден чувствовал, когда думал о том, что скрывает повязка, а Аннуора лезла это гладить и целовать.
С несколько секунд инквизитор стоял и сердито сопел, но не говорил ни слова, ибо понимал, что это его личные проблемы, с которыми теперь ему придется как-то справляться, а жена вообще ни при чем.
- Чувствую себя так, будто это я на один глаз ослепла. Когда я говорю тебе "береги себя", будь добр, в следующий раз принимай это буквально и не разбрасывайся органами. Кто тебя так? Надеюсь, он мертв?
- Один из контрактников Виры, кто-то типа твоего бати. Только он добровольно согласился, за что получил некие особые привилегии в виде способностей. Он устроил взрыв в таллемском отделении стражи, в тюрьме, а там пространство тесное и замкнутое, я стоял около его камеры, почти вплотную. Чтобы мы ничего от него не узнали, он убил себя, а нас за собой захотел потянуть. Ему не удалось, но вот глаз…
Проклятый тейаров глаз, чтоб Вира подавилась им! Лео ощутил, что ему очень хочется закрыть эту тему и перейти к чему-то другому.
- Неважно, все равно ничего не исправить. Я буду осторожней в следующий раз, обещаю. Лучше скажи мне, как ты себя чувствуешь? Проклятие давало о себе знать?
Народ на улице начинал ворчать громче, а потому Альден обнял жену за талию, взял другой рукой поводья Ингрид и повел всех в сторону дома. И правда, негоже было стоять посреди улице на ночь глядя, квартал не самый благополучный.
- Наша бабуля может знать, как его снять. Я уже спрашивал у нее, она сказала, что будет ждать нас дома, можно будет попробовать немедля. Правда… Она что-то про смерть говорила, да и я сам приходил к выводу, что если тебе и можно как-то помочь, то легким и приятным этот путь не будет.
Решать должна была Аннуора, ибо ей становиться жертвой экспериментов бабки Фриды, да вот только Лео ощущал, что надо выражать свое мнение, даже если о нем не спрашивают. Ему потом вдовцом ходить, если все пойдет наперекос.
- Я просто не верю словам Виры, не снимет она свою порчу, только потешит свое самолюбие, уничтожит мир в стране, заставит жалких смертных страдать – и сгинет. Лучше тогда уже самим пытаться, как бы это ни было опасно, чем ждать ее милости и ползать на коленях, лобзая ее сапоги и унижаясь.

[ Мансарда на окраине столицы ]

[ Бордель «Алый закат», Таллем ]

2 Страстного Танца, 1647 год, вечер

До города Мэрибель добралась так быстро только благодаря городскому телепорту, но время все равно поджимало. Народ в квартале был разношерстный и каждый спешил по своим делам, как и сама девушка. Она спокойно шла, накинув на голову капюшон, подмечая необходимые детали.
«Поворот после красной бочки, три квартала и...» - Мэри встала на перекрестке и стала осматриваться. - «И после повернуть в квартал у вечной птицы? Что за глупость...»
Заметив на углу одного дома рисунок с птицей Мэри усмехнулась и повернула по указанному направлению. Искомая дверь оказалась в самом конце тупика и с первого взгляда ее сложно было бы обнаружить. Простучав по двери определенный ритм, она вошла в помещение и скинула с себя капюшон.
- Рад тебя видеть, Карни. Как и всегда, сама пунктуальность, - мужчина сидел за столом и перебирал пальцами какие-то шашки.
- Взаимно, Гардис. Весь заказ собрали? - Мэрибель медленным шагом прошла до середины комнаты и без приглашения сел в кресло. Подобная встреча была организована не первый раз. Все же она не редко прибегала к услугам знакомых торговцев темной братии.
- Плата? - исследовательница с помощью левитации аккуратно опустила уже заготовленный мешок с деньгами на стол перед продавцом. - С тобой приятно иметь дело.
- Лишняя любезность... От нее аж зубы сводит, - Мэрибель стала складывать товар в сумку.
- Ты с каждым годом становишься все ближе к нам, - мужчина закурил трубку и выпустил дым в сторону девушки. - Когда же я услышу твое имя в розыскном списке?
- Я не на чьей стороне и тебе это прекрасно известно, Крыса, - все собрав она поднялась, чтобы уйти, но выход перегородили чужие телохранители.
- Любопытно, как много Она тебе рассказала. Не посвятишь?
- Она не так глупа, чтобы кому-то разбалтывать свои секреты, да и твоя сеть довольно обширна, чтобы знать о ней слишком много, - девушка не оборачивалась к нему, задумчиво смотря в глаза тому, кто мешал ей пройти. - Ах да, одну вещь спросить хотела. В вашем городе можно перебрести кристаллы Альбара?
- Альбара? Сложно будет их у нас достать, - мужчина еще раз втянул в себя воздух вместе с дымом и затем выдохнул, формируя в воздухе дымовые кольца. - В городе есть лавка ювелира, может у нее завалялась парочка. Желаю удачи, исследовательница, и будь осторожна, крысы вездесущие твари... Не думай переходить нам дорогу.
- И ты будь аккуратен, здоровье ведь уже не как у младенца, - Мэрибель повернулась к мужчине в пол оборота и тепло ему улыбнулась. - Попробуй сделать настой из осоки и омелы, только не переборщи с дозировкой. Спасение может обернуться медленной смертью... Долгих лет.
Вновь накинув капюшон на голову, Мэрибель вышла из помещения и покинула кварталы.

[Ювелирная лавка Сшиасс ]

Отредактировано Мэрибель (2017-05-04 21:38:31)